Находящийся в эти дни в Бишкеке с визитом профессор Университета Асияма Гакуин Сигэки Хакамада – сводный брат известного российского политика Ирины Хакамады. Сестру «от русской мамы» и отца, оставшегося в России после второй мировой войны, он увидел лишь в 1967-м, когда приехал поступать в аспирантуру МГУ.
Здесь и познакомился с девушкой из Кыргызстана – Розой Отунбаевой. У них был общий научный руководитель – профессор Анатолий Данилович Костев. С тех пор с Розой Отунбаевой он поддерживает теплые дружеские отношения. Сигэки сан собственно и открыл для себя прежде незнакомую страну и кыргызов через это знакомство. Тогда он даже не подозревал, что оно окажется таким долговечным.
Раньше, до того, как Роза Отунбаева ушла в политику, их общение было более частым. Сейчас у нее очень много работы, боюсь отвлекать, признается он. Сигэки Хакамада из знатного и древнего рода самураев. Он воспитан на кодексе «бусидо» и для него неприемлемо отнимать время у других, пусть и друзей. Тем более у президента страны.
- Но у Вас возникало желание подсказать Розе Отунбаевой что-либо, особенно сейчас, когда она, может, нуждается в советах, порыв поддержать ее?
- Думаю, я хорошо знаю характер Розы Исаковны. У нее очень обостренное чувство справедливости и полное неприятие лжи, грязи. Она всегда была принципиальным и последовательным человеком. И очень самостоятельна.
- Кыргызстан избрал парламентскую демократию. Как Вы думаете, профессор, у кыргызского парламентаризма есть будущее?
- К этому нужно относиться как к эксперименту, к которому сегодня приковано внимание всего мира. Сейчас все задаются вопросом: сможет ли парламентская демократия в Кыргызстане пустить корни, прижиться на вашей почве?
Парламентскую демократию невозможно построить сверху, парламентскую демократию не сможет построить руководство страны, каким бы оно ни было прогрессивным и профессиональным.
Это дело самого общества, успех здесь зависит от того, насколько народ страны готов жить по законам, уважать законы и беспрекословно следовать им. Без этого не может быть никакой парламентской демократии.
Я много слышал о том, что кыргызы больше, чем другие народы региона привержены к демократии. При этом в качестве аргумента обычно называют их критическое отношение к властям. Но нельзя ставить знак равенства между способностью критиковать власть и умением уважать законы.
Чтобы построить парламентскую демократию, нужно научиться жить по законам, чего, по моим наблюдениям, здесь немного не хватает. В Японии очень уважительно относятся к законам.
- Почтительное отношение к законам, своим символам, говорят, японец берет от «бусидо», от заветов самураев. Это верно?
- Отчасти. В японском обществе в последнее время часто разворачивалась дискуссия о потере преемственности, о том, что современное японское поколение, выросшее в богатой стране, в большей мере эгоцентрично, оно думает только о себе, своих интересах, чем то поколение, к которому принадлежу я, послевоенное, голодное. Мы думали, прежде всего, о других, о близких, об общих интересах.
Но что удивительно, последние трагические события на Фукусима показали, что такая оценка современного поколения – ошибочна. Молодые люди, те, кто вырос в богатой стране, не думая об опасности, о себе, добровольцами пришли на помощь пострадавшим, молодые пожарники, рискуя жизнью, работали возле атомного реактора, пытаясь взять ситуацию под контроль и уберечь других от смертельной опасности.
Мобилизацию никто не объявлял, а добровольцев было больше, чем требовалось. Никто не паниковал, каждый на своем месте преодолевал эти трудности, помогал Японии, как мог. На это обратили внимание все. Значит, кодекс «бусидо» никуда не исчез, продолжает жить. Но, все же, как мне кажется, не так сильно, как прежде.
Цунами и авария на атомной станции "Фукусима" были испытаниями японцев: Всевышний, видимо, хотел проверить, остались ли японцы – японцами. Думаю, через 2 года мы преодолеем экономические последствия стихии.
- Проходила где-то информация о том, что цунами у берегов Японии спровоцирован человеческой рукой, что это - результат использования сверхсекретного оружия против японцев…
- Думаю, это природный катаклизм, человек тут не причем. В Японии и раньше происходили цунами, но до таких масштабов не доходило, высота волн достигала до 30 метров. Реактор на "Фукусмима-1" не пострадал, он выдержал удар стихии, но оказались поврежденными вспомогательные элементы станции, была нарушена система охлаждения, освещения.
Пользуясь случаем, хотел бы поблагодарить кыргызский народ за помощь. Она была очень быстрой и своевременной. Наверное, это немного неуместное слово, но благодаря стихийному бедствию, мы нашли много друзей, познали истинных из них.
- Вы в Кыргызстане в первый раз?
- Нет, третий раз приезжаю.
- Как думаете, что в Кыргызстане могло бы заинтересовать японца, чтобы он начал здесь свое дело?
- К сожалению, Кыргызстан – малознакомая японцам страна. Что касается привлекательных сфер, то Япония всегда внимательно изучит предложения, если таковые от кыргызов поступят.
- Ваша сестра Ирина Хакамада на прошлых президентских выборах в России выставляла свою кандидатуру. Как Вы расценивали ее шансы? Японцы болели за нее?
- Ну, начнем с последнего. В Японии не принято показывать открыто эмоции, наверное, может, кто и болел. Мой иностранный друг, с которым давно дружим, очень удивился, узнав, что я потомок древних самураев. В Японии не принято говорить о таких вещах.
Большинство относилось к факту участия Ирины на выборах, как к внутреннему делу России. Как специалист в области истории России и СНГ, я наперед знал, каким будет результат этих выборов, но от советов воздерживался. Ирина – истинный самурай. Она всегда принимает решение самостоятельно.
Здесь и познакомился с девушкой из Кыргызстана – Розой Отунбаевой. У них был общий научный руководитель – профессор Анатолий Данилович Костев. С тех пор с Розой Отунбаевой он поддерживает теплые дружеские отношения. Сигэки сан собственно и открыл для себя прежде незнакомую страну и кыргызов через это знакомство. Тогда он даже не подозревал, что оно окажется таким долговечным.
Раньше, до того, как Роза Отунбаева ушла в политику, их общение было более частым. Сейчас у нее очень много работы, боюсь отвлекать, признается он. Сигэки Хакамада из знатного и древнего рода самураев. Он воспитан на кодексе «бусидо» и для него неприемлемо отнимать время у других, пусть и друзей. Тем более у президента страны.
- Но у Вас возникало желание подсказать Розе Отунбаевой что-либо, особенно сейчас, когда она, может, нуждается в советах, порыв поддержать ее?
- Думаю, я хорошо знаю характер Розы Исаковны. У нее очень обостренное чувство справедливости и полное неприятие лжи, грязи. Она всегда была принципиальным и последовательным человеком. И очень самостоятельна.
- Кыргызстан избрал парламентскую демократию. Как Вы думаете, профессор, у кыргызского парламентаризма есть будущее?
- К этому нужно относиться как к эксперименту, к которому сегодня приковано внимание всего мира. Сейчас все задаются вопросом: сможет ли парламентская демократия в Кыргызстане пустить корни, прижиться на вашей почве?
Парламентскую демократию невозможно построить сверху, парламентскую демократию не сможет построить руководство страны, каким бы оно ни было прогрессивным и профессиональным.
Это дело самого общества, успех здесь зависит от того, насколько народ страны готов жить по законам, уважать законы и беспрекословно следовать им. Без этого не может быть никакой парламентской демократии.
Я много слышал о том, что кыргызы больше, чем другие народы региона привержены к демократии. При этом в качестве аргумента обычно называют их критическое отношение к властям. Но нельзя ставить знак равенства между способностью критиковать власть и умением уважать законы.
Чтобы построить парламентскую демократию, нужно научиться жить по законам, чего, по моим наблюдениям, здесь немного не хватает. В Японии очень уважительно относятся к законам.
- Почтительное отношение к законам, своим символам, говорят, японец берет от «бусидо», от заветов самураев. Это верно?
- Отчасти. В японском обществе в последнее время часто разворачивалась дискуссия о потере преемственности, о том, что современное японское поколение, выросшее в богатой стране, в большей мере эгоцентрично, оно думает только о себе, своих интересах, чем то поколение, к которому принадлежу я, послевоенное, голодное. Мы думали, прежде всего, о других, о близких, об общих интересах.
Но что удивительно, последние трагические события на Фукусима показали, что такая оценка современного поколения – ошибочна. Молодые люди, те, кто вырос в богатой стране, не думая об опасности, о себе, добровольцами пришли на помощь пострадавшим, молодые пожарники, рискуя жизнью, работали возле атомного реактора, пытаясь взять ситуацию под контроль и уберечь других от смертельной опасности.
Мобилизацию никто не объявлял, а добровольцев было больше, чем требовалось. Никто не паниковал, каждый на своем месте преодолевал эти трудности, помогал Японии, как мог. На это обратили внимание все. Значит, кодекс «бусидо» никуда не исчез, продолжает жить. Но, все же, как мне кажется, не так сильно, как прежде.
Цунами и авария на атомной станции "Фукусима" были испытаниями японцев: Всевышний, видимо, хотел проверить, остались ли японцы – японцами. Думаю, через 2 года мы преодолеем экономические последствия стихии.
- Проходила где-то информация о том, что цунами у берегов Японии спровоцирован человеческой рукой, что это - результат использования сверхсекретного оружия против японцев…
- Думаю, это природный катаклизм, человек тут не причем. В Японии и раньше происходили цунами, но до таких масштабов не доходило, высота волн достигала до 30 метров. Реактор на "Фукусмима-1" не пострадал, он выдержал удар стихии, но оказались поврежденными вспомогательные элементы станции, была нарушена система охлаждения, освещения.
Пользуясь случаем, хотел бы поблагодарить кыргызский народ за помощь. Она была очень быстрой и своевременной. Наверное, это немного неуместное слово, но благодаря стихийному бедствию, мы нашли много друзей, познали истинных из них.
- Вы в Кыргызстане в первый раз?
- Нет, третий раз приезжаю.
- Как думаете, что в Кыргызстане могло бы заинтересовать японца, чтобы он начал здесь свое дело?
- К сожалению, Кыргызстан – малознакомая японцам страна. Что касается привлекательных сфер, то Япония всегда внимательно изучит предложения, если таковые от кыргызов поступят.
- Ваша сестра Ирина Хакамада на прошлых президентских выборах в России выставляла свою кандидатуру. Как Вы расценивали ее шансы? Японцы болели за нее?
- Ну, начнем с последнего. В Японии не принято показывать открыто эмоции, наверное, может, кто и болел. Мой иностранный друг, с которым давно дружим, очень удивился, узнав, что я потомок древних самураев. В Японии не принято говорить о таких вещах.
Большинство относилось к факту участия Ирины на выборах, как к внутреннему делу России. Как специалист в области истории России и СНГ, я наперед знал, каким будет результат этих выборов, но от советов воздерживался. Ирина – истинный самурай. Она всегда принимает решение самостоятельно.