Разные судьбы кыргызских мигрантов

Почти 20 процентов трудоспособного населения Кыргызстана работает в России. Число мигрантов с каждым годом растет. Это единственный шанс для тысяч семей встать на ноги. Одни за счет денежных переводов от уехавших богатеют, другие ничего не получают и продолжают жить в бедноте. Кто-то отправляет за границу единственного кормильца и получает потом его труп. Кто-то годами не бывает дома ради будущего своих детей, но потом не может найти с ними общий язык. За безликой для многих россиян массой мигрантов – разные судьбы, порой жизненные трагедии, иногда, намного реже – успех.

"Люди думают, что я тут купаюсь в деньгах"

Дети Икбал Хашиковой уже давно мечтают о собственном доме, который пока остается только на альбомном листе. Десятилетняя Элиза и ее двенадцатилетний брат Алмазбек часто спорят, каким должно быть будущее жилье: дочка рисует одноэтажный дом с автомобилем возле него, а сын – двухэтажный особняк с бассейном.

Эти мечты вместе с рисунком сундука с долларами и открытками с изображениями Парижа, Рима и Нью-Йорка висят на самом видном месте в их маленькой и сырой комнате. Икбал арендует старый, обваливающийся дом из двух комнат, в котором живут ее четверо детей и сестренка. На лучшее у нее денег нет.

Чтобы мечта детей о собственном доме стала явью, муж Икбал четыре года назад отправился на заработки в Россию. «Несмотря на то, что работает в Москве строителем, не то что копить, сам там еле концы с концами сводит», – сетует Икбал Хашикова.

– Люди думают, что раз у меня муж работает в России, я тут должна купаться в деньгах. Откуда мне так жить, если он мне толком ничего не отправляет? Высылал бы ежемесячно, разве мы работали бы в поле? Мы в четыре утра встаем и идем работать. Если он посылал бы деньги каждый месяц, мы жили бы без трудностей, не снимали бы эту развалину, в которой потолок вот-вот обвалится. Жили бы в нормальном доме.

Из-за этой работы два года назад она переехала из Бишкека в село Беловодское, что в часе езды от столицы. В теплое время на поле также выходят ее средние дети – авторы рисунков – и делают то же самое, что и их мать: сажают, поливают, очищают от сорняков и собирают урожай.

«Иначе мы не проживем. Аренда дома, квартплата, еда и школьные взносы за троих детей – все это мы платим сами», – говорит, утирая слезы, измученная Икбал.

– За эти годы он там уже сколько работ сменил и ни разу не получил заслуженной заработной платы. Сколько раз его обманывали и подставляли, не сосчитать. Звоню и спрашиваю: «Когда нам деньги отправишь?». Отвечает, что пока не дали, задерживают зарплату и так далее. Оказывается, там посредников много, они и забирают деньги. Когда он туда собирался, обещали по 25 тысяч рублей платить, а на деле денег на свои расходы еле хватает. Нам присылает раз в несколько месяцев. Максимум 5 тысяч рублей. Вот в последний раз перед Новым годом отправил на подарки детям.

Четверо детей Икбал Хашиковой уже четыре года растут без отца. Старший сын Байсалбек в прошлом году окончил школу и учится в столичном ПТУ, средний Алмазбек - в шестом, дочка Элиза - в третьем и младший Руслан - во втором классе.

– Дети вначале сильно тосковали по отцу. Старшие не особо вспоминают его, а вот младшие часто спрашивают, упрекают: мол, обещал же приехать, почему его нет? Когда у нас будет собственный дом? Несмотря на то, что они дети, они ведь тоже испытывают трудности жизни, им тоже надоело скитаться по квартирам. Но отец не скоро приедет. Я ему сказала: «Устроишься на нормальную работу, накопишь на дом, потом приедешь». А кто знает, когда он начнет работать за нормальную зарплату?

«Если бы остались тут, сидели бы ни с чем»

Двое сыновей Булбулхан Бекишевой после десятилетнего пребывания в России подумывают о возвращении на родину. Оба они, энергетики по образованию, отложили защиту диплома до лучших времен и отправились в Россию: сначала средний - в 2002 году, позже к нему присоединился старший. Оба работают в Москве со своими женами. Бекишева с гордостью добавляет: в магазине по продаже цветов рядом с Государственной думой.

Трех внучек – две от среднего сына и одна от старшего – Бекишева воспитывает почти с пеленок, но они каждый год видятся с родителями, которые приезжают на месяц домой. «Дети в Москве живут в однокомнатной квартире. Откуда у них время на малышей, да и где там мои внучки поместятся?», - задается вопросом Булбулхан Бекишева.

– Они почти каждый день общаются с детьми: разговаривают, видят друг друга через планшет. Хотя внучек с пеленок воспитываю я, все же они очень привязаны к родителям. Как те приедут из России – их не расцепить. Например, внучку Бермет я воспитываю с пяти месяцев. Думала, что будет сторониться родителей, но нет – сразу побежала к папе и маме.

Булбулхан и ее муж не работают и живут полностью за счет денежных переводов сыновей. Те кроме денег на содержание детей отправляют дополнительные средства родителям. На эти деньги Булбулхан с мужем ремонтируют свой старый дом, гасят кредит и расширяют домашнее хозяйство.

Муж Булбулхан, несмотря на свои 57 лет, очень энергичный и предприимчивый отец и дедушка. Барыктабас Орозбаев на деньги сыновей скупает по дешевке худой скот и, откормив, перепродает в несколько раз дороже. Сейчас он занят подсобным хозяйством, которое планирует превратить в прибыльный бизнес со стабильным доходом.

– Главное, я желаю своим детям здоровья и чтобы были подальше от бед. Мы слышим по новостям о всяких бритоголовых и националистах в России, которые пристают к мигрантам. Я прошу бога, чтобы он защитил моих детей от таких людей. Мы тут потихоньку встаем на ноги, и скоро им не придется мучиться в России. Мы открываем подсобное хозяйство, будем делить его прибыль на троих: откроем какой-нибудь цех по переработке молока и будем заниматься продажей быков. За два года на одних быках можно заработать 10 тысяч долларов. Зачем тогда мучиться в России? Лучше жить тут, рядом со мной. Я им говорю: сначала закончите строительство своих домов, а потом вплотную займемся подсобным хозяйством. По плану двое детей будут жить в Бишкеке, младший – со мной. Будем жить в дружбе и достатке.

Обоим сыновьям осталось работать в Москве год-два, чтобы завершить строительство домов в Бишкеке, после этого они планируют вернуться в Кыргызстан и работать по специальности. «А если бы остались тут, то сидели бы без дома, без денег и нормальной работы», – замечает отец мигрантов Барыктабас Орозбаев, который живет в селе Стретинка в 40 километрах на запад от Бишкека.

Из почти трех с половиной миллионов трудоспособного населения в Россию уехали более полумиллиона. Большинство – выходцы из сельской местности, так как там уровень безработица выше, а экономики - ниже.

Подсчеты Национального банка свидетельствуют, что денежные переводы мигрантов являются существенным вкладом в экономику страны – в 2012 году они составили 1,8 миллиарда долларов или почти треть ВВП страны (27,5%).
Мигранты помимо отправки денег родственникам на каждодневные расходы также вкладывают средства в покупку движимого и недвижимого имущества и создают бизнес в Кыргызстане. При этом на среднюю зарплату по стране, которая составляет, по данным Минтруда, чуть выше 200 долларов, невозможно купить квартиру или автомобиль. Самая дешевая однокомнатная квартира в Бишкеке обойдется в 30 тысяч долларов США, а машина – в четыре тысячи долларов.

Черное море и несбывшиеся планы

Гульсайра Аширова в январе 2013 года с большими надеждами проводила мужа на заработки в Сочи, но спустя пять месяцев получила его труп. Ашировой сообщили, что ее мужа накрыло волной во время купания в открытом море.

– Не знаю, нам так сказали. А как было там на самом деле, знает один бог. Мы сначала не поверили. Как так может быть? Абсолютно здоровый человек взял и умер. Нам позвонили: он в коме, и мы отправляем его в Кыргызстан. Я потом долго думала: обычно, когда человек впадает в кому, его не возят туда-сюда. А когда привезли, оказалось, что он мертв.

Гульсайра с большой неохотой вспоминает эту трагическую историю. По ее словам, они с мужем строили большие планы:

– На его зарплату мы купили скот, копили на покупку земельного участка. Но потом случилась эта трагедия. Он говорил, что хочет купить землю, что-то там выращивать и зарабатывать на этом. Изначально планировал работать в России только полгода. Если будет работа, то возможность остаться рассматривалась как вариант. Но, похоже, другой работы не нашлось, и он решил вернуться домой. Последний раз он мне звонил за неделю до смерти. Сообщил, что работа подходит к концу, и он приедет в Бишкек через десять дней. Говорил, что через банк отправит деньги сюда, а сам приедет. Но потом случилась эта беда, и коллеги использовали его двухмесячную зарплату для транспортировки тела.

Гульсайра Аширова осталась одна с тремя детьми.

Семейный детский сад

Иногда отъезд родителей на заработки приводит к охлаждению отношений с детьми, которые годами не видят друг друга. Когда кыргызские мигранты уезжают на заработки, их дети чаще всего остаются с бабушками и дедушками или другими родственниками – мало у кого есть возможности и средства забрать детей с собой в Россию.

Хотя дочери 60-летней Калимы Макмаловой пытаются восполнить этот пробел телефонными звонками и по возможности приезжают раз в несколько лет, бабушка обеспокоена холодным отношением внучек к своим родителям:

– Не знаю, что делать, но с годами внучки что-то не хотят разговаривать по телефону со своими мамами, убегают. Они привязаны только ко мне. Оказывается, лучше всего, когда ребенок воспитывается родителями. Но мне уже за 60, я устала, не могу их контролировать. Они привязаны ко мне, я никуда не могу нормально выйти. Вчера получила пенсию и собралась на базар купить им немного сладостей, а внучки бегут за мной, не отпускают и ревут. Когда их родители приезжают, они к ним не слишком привязываются. То, что они меня любят, это, конечно, хорошо, но с годами я устаю и думаю, лучше бы мои дети их сами воспитывали. Но в реальности жизнь другая – дети вынуждены зарабатывать в России на покупку дома.

Калима уже больше шести лет одна воспитывает четверых внуков: Старшему 13 лет, младшей 2 года. Ее дочери работают на хлебозаводе в Подмосковье. Все копят на дом. Одна из них уже купила дом в кредит недалеко от Бишкека. Туда Калима и переехала вместе с четырьмя внуками из южного города Кызыл-Кии.

– Наш детский сад ждет пополнение, – шутит она. – Дочка там родила ребенка. Естественно, дитя плачет, капризничает. Но они там живут по 10-20 человек в одной квартире, люди приходят с работы уставшие, поэтому скоро она своего 10-месячного сына привезет ко мне. Буду его тоже воспитывать. Что поделаешь? Жизнь такая. Они же туда не от хорошей жизни уехали, – вздыхает бабушка Калима, не спуская глаз с внучек. – Сил у меня хватит или не хватит, я должна их воспитывать. С 2008 года у меня проблемы с сердцем, недавно была вынуждена пролежать в кардиологии десять дней. Вдобавок к этому у меня еще и нога болит, иногда не могу ходить. Дочки звонят из России и спрашивают, все ли нормально, не тяжело ли с детьми. Я, чтобы их не расстраивать, отвечаю, что нет, не тяжело, все замечательно. Благо, уголь в очаге тлеет, я им наготовлю, и сидим себе. Главное – чтобы внуки не болели.

Мигранты вкладывают в образование

В отличие от внучек Калимы Макмаловой студентке третьего курса одного из бишкекских вузов Наргизе Айымбековой крупно повезло: когда ее мама поехала на заработки в Россию, она забрала дочь вместе с собой. Потом Айымбекова вернулась в Киргизию получать высшее образование. Наргиза и ее мама, как близкие подруги,– сильно скучают и общаются два раза в день.

Наргиза учится на дипломата в Академии управления при президенте Кыргызстана. Несмотря на тяжелые условия труда, мигранты не жалеют денег на качественное высшее образование для своих детей и оплачивают их обучение либо в приличных столичных вузах, либо в российских университетах.

– У меня контрактное обучение, за которое платит моя мама. Они с отцом в разводе, и она меня полностью обеспечивает, – говорит Наргиза. По ее словам, ее мама не жалеет, что уехала в Россию. Она там получила гражданство, работает на государственной службе и получает достойную зарплату. Но тем не менее…

– В дальнейшем мама планирует вернуться в Кыргызстан. Наверное, когда я закончу учебу.

Подготовлено Тимуром Токтоналиевым для Радио «Свобода».