Почему Курдская рабочая партия именно сейчас объявила о перемирии.
Турецкий город Диярбакыр расположен намного ближе к Сирии и Ираку, чем к географическим границам Европы. Однако событие, произошедшее здесь 21 марта, может повлиять и на судьбы Европейского союза.
На празднике Навруз, который стал для местных курдов чем-то вроде дня национальной гордости, перед ликующей толпой в несколько сот тысяч человек было зачитано обращение Абдуллы Оджалана, основателя сепаратистской Курдской рабочей партии (КРП), которого многие курды, живущие в Турции и за ее пределами, признают национальным лидером. Человека, которого турецкое государство до сих пор считает преступником номер 1 и который уже 14-й год отбывает в Турции пожизненное заключение.
Оджалан обратился к своим сторонникам со словами о необходимости мира – после почти 30 лет кровавых столкновений между турецкими войсками и боевиками КРП и терактов, жертвами которых с обеих сторон стали не менее 40 тысяч человек. "Настал момент, когда наши вооруженные силы должны быть выведены за границу. Это не конец, это начало новой эры. Пусть пушки молчат и говорят политики".
Реакция премьер-министра Турции Реджепа Эрдогана – человека, который не так давно говорил, что Оджалан заслуживает быть повешенным, – последовала незамедлительно. Он назвал слова курдского лидера "очень позитивным подходом" и пообещал поддерживать режим перемирия при условии его соблюдения курдскими боевиками.
Важно отметить, что речь не идет о каком-то замороженном вялотекущем конфликте, вроде, например, кипрского. Боевики КРП совершали теракты, в том числе и против мирного населения, из-за чего организация до сих пор включена ООН и Соединенными Штатами в список террористических группировок. Турецкие военные отвечали карательными операциями и ужесточением законодательства, по которому людей преследовали не только за деяния, но и за убеждения. Согласно данным Human Rights Watch, в совсем недавнем прошлом – 1980-90-х годах – турецкие войска ликвидировали сотни курдских населенных пунктов, которые могли бы послужить базами для партизан, их жители были переселены в города, часто без всякой компенсации за потерянное жилье.
Нападения на военных на юго-востоке Турции и удары турецких ВВС по базам курдских боевиков на севере Ирака продолжались вплоть до последних месяцев – число погибших в 2012 году исчисляется сотнями. В такой ситуации начало мирных переговоров осенью прошлого года, первым результатом которых стало обращение курдского лидера, было отважным и ответственным шагом.
Это не первая попытка заключить перемирие в ходе турецко-курдского конфликта. Однако именно сейчас, по мнению не только многих аналитиков и комментаторов, но и политиков, настал "самый важный момент за последние 30 лет". Впервые речь идет не просто о желании мира, но о политической воле двух сторон и достаточно четко проработанном плане урегулирования.
В заявлении Оджалана – если не обращать внимания на риторику – даны достаточно четкие обязательства. Боевики покинут населенные курдами юго-восточные районы Турции и уйдут в северный Ирак, где в горах расположены базы Курдской рабочей партии. Соответственно, будут прекращены все нападения на военных и их объекты на территории Турции. Этот процесс должен завершиться к осени 2013 года. Затем должно следовать возвращение к мирной жизни: большинство бывших боевиков должно получить возможность легально вернуться на родину без оружия в руках.
Официальная Анкара ничего не говорит о своих ответных шагах, кроме прекращения ударов по базам в Северном Ираке. По словам Фади Хакуры, специалиста по Турции из лондонского Chatham House, Оджалан и его сторонники уже не настаивают не только на независимости Курдистана, но – по крайней мере в ближайшей перспективе – и на формальной автономии курдских районов. Среди их главных требований – изменение положения турецкой конституции о мононациональном характере государства, расширение прав курдов на получение образования на собственном языке и увеличение полномочий местных органов власти.
И, конечно, амнистия для боевиков КРП. Судьба самого Оджалана при этом выносится как бы за скобки, хотя и предполагается, что окончательное примирение вряд ли возможно, если курдский лидер останется за решеткой.
Аналитик Мурат Йеткин считает, что турецкие власти могут выполнить большинство этих требований, в том числе внести изменения в уголовный кодекс и законы о борьбе с терроризмом. Очевидно, неизбежна и либерализация языковых законов и законов об образовании.
Однако турецкая оппозиция – не только националисты, но и часть либералов, – обвиняет Эрдогана в торговле национальными интересами. По их мнению, премьер пошел на переговоры с Оджаланом при посредничестве легальных курдских политиков, чтобы, заручившись их поддержкой в парламенте, изменить конституцию страны. Лидер Партии справедливости и развития – политик довольно жесткий, управляющий Турцией в качестве премьера уже 10 лет, – мол, стремится построить режим личной власти, усилить полномочия президента и пересесть в президентское кресло. Ради этого он готов пойти на уступки курдам.
Реджеп Эрдоган
Однако за действиями Эрдогана могут стоять не только эгоистические внутриполитические соображения.
Ведь те уступки, на которые готовы пойти турецкие власти, совпадают со многими требованиями, выдвигаемыми Европейским Союзом. Переговоры о вступлении Турции в ЕС по сути заморожены уже несколько лет. Речь идет и о необходимости отмены статьи 301 уголовного кодекса – о недопустимости "оскорбления турецкой нации", по которой преследуют турецких активистов, – и о культурных и образовательных правах национальных меньшинств. Наконец, для европейских перспектив Турции важно прекращение вооруженного насилия само по себе. Это признают и в руководстве ЕС. Недаром одним из первых на обращение Оджалана отреагировал официальный Брюссель. Причем наряду с главой дипломатии ЕС Кэтрин Эштон под заявлением в поддержку мирного процесса подписался и член Европейской комиссии, ответственный за расширение Евросоюза, Штефан Фюле: "Это важный шаг на пути, целью которого является завершение конфликта, который привел к столь большому числу жертв… Европейский союз полностью поддерживает этот процесс. Он выражает готовность оказать помощь".
Помимо обмена опытом разрешения региональных конфликтов, например, в Северной Ирландии или Стране Басков, представляется, что Брюссель мог бы дать Турции ясный сигнал о том, что она – при исполнении всех условий – по-прежнему рассматривается как серьезный кандидат на вступление в ЕС. С завершением кровавого конфликта исчезнет и одно из препятствий на пути Турции к этой цели.
Не менее важным катализатором мирного процесса, однако, стали события у юго-восточных соседей Турции – прежде всего, в Ираке, где после свержения Саддама Хуссейна была создана курдская автономия, и в Сирии, где курдское меньшинство может стать влиятельной "третьей силой".
"Если Эрдоган не воспользуется ситуацией – он может проиграть в региональном соревновании с Багдадом, Тегераном и Дамаском", – считает аналитик The Guardian Иэн Трэйнор. Во всех трех соседних странах курды, как и в Турции, составляют значительное меньшинство – вот почему Анкара хочет разыграть "курдскую карту" в борьбе за региональное лидерство, обострившейся после начала событий в Сирии. По оценке турецкого обозревателя Явуза Байдара, "если Турция не сможет мирно разрешить свой собственный курдский вопрос, она не сможет контролировать курдские выступления в Сирии и Ираке".
И здесь Оджалан протянул своему врагу руку помощи. Отказываясь от идеи независимости, курдский лидер выдвигает идею сильной курдской нации, которая контролировала бы при поддержке со стороны Турции ситуацию на территории сразу нескольких стран. Если Анкара превратится в дружественного курдам игрока, это помогло бы ей установить над северным Ираком и в перспективе над населенными курдами районами Сирии – даже без изменения существующих границ – своего рода "протекторат", а непосредственное руководство этими территориями осуществляли бы этнические курды. Иначе трудно интерпретировать слова Оджалана о "двух стратегических нациях" нового Ближнего Востока.
Подобные стремления совпадают с целями Реджепа Эрдогана. Любопытно, что обращение курдского лидера практически совпало с извинениями израильского премьера Биньямина Нетаньяху за гибель турецких граждан в ходе инцидента с "Флотилией свободы". По-видимому, Эрдоган стремится заручиться если не прямой поддержкой, то благожелательным отношением Израиля в борьбе за переустройство Сирии – и такую же поддержку турецким интересам в Сирии могли бы оказать сирийские курды, выступающие против режима Башара Асада. Просочившиеся недавно в прессу инструкции Оджалана по сирийскому вопросу свидетельствуют именно об этом.
.
Заштрихованы регионы, населенные преимущественно курдами
В статье, написанной еще до заявления Оджалана – "Конец эры массового гипноза", – Явуз Байдар отмечает, что за последние 15 лет психологическая атмосфера в турецком обществе изменилась. Постепенно и иногда незаметно произошел отказ от официальной доктрины времен Ататюрка о мононациональном турецком государстве и о том, что "никаких курдов нет, есть только турки-горцы". Теперь даже многие военные говорят, что военного решения у конфликта нет. Более того, правительство Эрдогана уже сделало кое-какие шаги навстречу курдам. Это и частичное снятие запрета на обучение на курдском языке, и открытие курдоязычного телеканала и, наконец, изменение риторики.
Среди тех шагов, на которые может пойти турецкое правительство в ответ на требования КРП, называют и создание особой парламентской комиссии по расследованию "несправедливостей прошлого". Если такая комиссия будет создана, это будет большим ударом по идеологии турецкого национализма и может открыть путь и к разрешению других болезненных вопросов, в том числе и о массовых убийствах армян сто лет назад – Турция отказывается признавать их геноцидом. А ведь город Диярбакыр до 1915 года был населен в основном армянами – местные жители называли его Тигранакерт…
Разумеется, нельзя говорить о том, что примирение с курдами поддерживает все турецкое общество. Для многих курды по-прежнему ассоциируются с врагами и террористами. Создание парламентской комиссии может поставить под сомнение наследие самого основателя современной Турции Кемаля Ататюрка, до сих пор практически неприкосновенной фигуры. Переписать законы и даже конституцию мало – копья будут ломаться, когда дойдет очередь до переписывания школьных учебников истории.
Для курдов отношения с турками и Турцией – вопрос не менее болезненный. Национальная культура долгие десятилетия строилась на идее сопротивления и борьбы, а отнюдь не мира.
(Национальный гимн курдов имеет характерное название "Эй, враги!")
Конфликт последних десятилетий был и мини гражданской войной – многие курды вступали в протурецкое ополчение, чтобы защитить свои селения от партизан Курдской рабочей партии. Пока неясно, будут ли разоружены эти отряды и как их бойцы будут жить бок о бок с теми, кто скоро, возможно, спустится с гор в иракском Курдистане и вернется в Турцию.
Некоторые курды продолжают мечтать о независимости. Писательница Беджан Матур называет переговоры с Турцией в их нынешнем формате тупиком, говоря о том, что самоопределение для курдов – "историческая необходимость". Однако это единичные голоса. В курдском обществе нет сколько-нибудь влиятельных сил радикальнее КРП и лидеров авторитетнее Оджалана. Если даже они фактически отказываются от идеи независимого Курдистана, значит, турецкие курды готовы жить в мультиэтнической стране и идти на необходимые для этого компромиссы.
"Кто знает – может быть, он мечтает о Нобелевской премии мира", – замечает Явуз Байдар, говоря об Эрдогане. Если конфликт действительно завершится миром, турецкий премьер воистину будет достоин этой награды. Вопросом остается, готов ли он разделить лавры с Абдуллой Оджаланом – человеком, которого националистическая пресса по-прежнему называет "детоубийцей"?
В любом случае, о лаврах говорить пока рано – предстоит долгая работа с неясным результатом. Но пока есть надежда, что день 21 марта 2013 года и вправду войдет в учебники.
