Эдвард Сноуден, 29-летний сотрудник американской компании Booz Allen Hamilton, прямо заявил в интервью The Guardian, что это он предоставил в распоряжение журналистов документы, свидетельствующие о едва ли не безграничном доступе американского Агентства по национальной безопасности к звонкам и электронным данным американцев. (О содержании опубликованных документов РС подробно сообщало здесь, здесь и здесь). В воскресенье вечером The Guardian раскрыла имя информанта с его полного согласия. Сноуден настаивает, что действовал осознанно, в интересах своей страны, которую считает демократической, и в интересах демократии как таковой. Его дальнейшая судьба покажет, насколько жизнеспособна идея демократии в современных условиях и какую роль в ее судьбе может сыграть рядовой гражданин.
Внутренний конфликт Эдварда Сноудена с правительством своей страны формировался довольно долго. В 2003 году он записался в армию и начал проходить подготовку для службы в специальных силах. Он искренне стремился попасть в Ирак, потому что верил, что он, как и любой человек, должен способствовать освобождению других людей от тирании. Верования его поколебались быстро: уже на стадии военной подготовки стало очевидно, что людей "настраивали на то, чтобы убивать арабов, а не на то, чтобы кому бы то ни было помогать". В ходе подготовки произошел несчастный случай, Сноуден сломал обе ноги и был уволен из армии.
В дальнейшем он работал в охране одного из секретных учреждений Агентства по национальной безопасности при университете Мэриленда, затем получил работу в ЦРУ уже в качестве специалиста по IT-безопасности, а в 2007 году был направлен под дипломатическим прикрытием в Женеву, где занимался тем же: обеспечением безопасности компьютерных сетей. Поскольку он был администратором, у него имелся доступ к огромному количеству секретной информации. Тем не менее случай, который заставил его задуматься о правильности того, чем он занимается, не имел прямого отношения к электронным данным. По словам Сноудена, он наблюдал за тем, как агенты ЦРУ пытались завербовать швейцарского банкира, чтобы получить доступ к закрытой информации о счетах. Они устроили вечеринку, на которой банкир напился, убедили его возвращаться домой на собственной машине, а когда того арестовали за вождение в пьяном виде, они помогли ему выпутаться, после чего сотрудничество было налажено.
От немедленного реагирования Сноудена удерживали две вещи. Во-первых, то, что информация, которой располагает ЦРУ, касается конкретных людей, а не каких-то систем или устройств. Причинять вред отдельным людям ему не хотелось. Во-вторых, его остановило избрание Обамы в 2008 году: новый президент обещал провести реформы, которые сделали бы раскрытие секретной информации ненужным.
В 2009 году Эдвард Сноуден уволился из ЦРУ и получил работу в частной компании, выполняющей заказы Агентства по национальной безопасности. В последнее время он работал на компанию Booz Allen Hamilton на Гавайях и зарабатывал около 200 тысяч долларов в год. Окончательное решение передать журналистам секретные документы он принял три недели назад. Сноуден скопировал последние бумаги и отпросился с работы на две недели под предлогом лечения от эпилепсии, которая обнаружилась у него в прошлом году. Подруге, с которой он жил, он сообщил, что уезжает на несколько недель в командировку, но не сказал куда. По его словам, она не удивилась, потому что с людьми, работающими на ЦРУ, такое бывает нередко.
20 мая Эдвард Сноуден улетел в Гонконг, где сейчас и находится. Он живет в отеле, из которого никуда не выходит, еду заказывает прямо в номер, постоянно смотрит телевизор, следит за публикациями переданных им материалов и в особенности за реакцией на опубликованные документы со стороны американской администрации и законодателей.
Сноуден пригласил журналистов The Guardian на интервью, узнав, что полицейские уже дважды приходили к нему домой и беседовали с его девушкой. Кроме того, в пятницу стало известно, что американская администрация, скорее всего, начнет уголовное расследование по факту утечки информации. Нежелание скрываться он обосновал тем, что не считает себя преступником. В то же время, зная общую тенденцию медиа и властей к персонализации подобных конфликтов, он несколько раз подчеркивает, что речь идет не о нем лично, а о границах государственной власти, о праве общества контролировать собственное правительство, о сохранении личных свобод граждан и права на тайну личной жизни.
Сноуден понимает, что, скорее всего, его обвинят в содействии врагу по закону о шпионаже (принятому в 1917 году). По этому же закону обвинения предъявлялись двум его знаменитым предшественникам: Даниэлю Эллсбергу, в 1971 году предавшему гласности данные, касающиеся военных действий во Вьетнаме, и Брэдли Мэннингу, передавшему секретные документы WikiLeaks. Даниэль Эллсберг был в итоге оправдан, суд на Брэдли Мэннингом только начался (сопоставлением этих двух фигур я занималась здесь), и поступок Эдварда Сноудена может серьезно повлиять на ход этого процесса.
Провал проекта WikiLeaks, жертвой которого стал Мэннинг, был обусловлен в значительной мере тем, что проект ставил перед собой туманные общеанархические цели и упирал на анонимность сливов. В глазах Джулиана Ассанджа правительства всего мира представляют собой мощную конспиративную сеть, обнажение деятельности которой сделает ее недееспособной. Кто и что конкретно будет обнажать, при таком подходе совершенно не важно.
Сноуден мыслит ровно противоположным образом. Он передал журналистам секретные документы не для того, чтобы обездвижить правительства, а чтобы открыть общественную дискуссию о границах его компетенции и праве общества контролировать действия избранной власти. Если такой контроль невозможен, и доступ к звонкам и переписке граждан правительство получает по решению секретного суда, встает вопрос о том, действительно ли оно действует в интересах избравшего его общества. Вопрос, поставленный Сноуденом, – это вопрос об общественном благе и сохранении дееспособного, а не разрушительного правления. И правительство вынуждено будет в нем участвовать по существу, а не только посредством уголовных разбирательств об источнике утечки.
В последнее время – и в связи с WikiLeaks, и в связи с движением Occupy – много говорят об отсутствии лидерства. Спорить с тем, что оно в этих начинаниях отсутствует, трудно, поэтому основные теоретические усилия пускают на то, чтобы обосновать продуктивность и даже особую продвинутость такой модели протеста. Так вот на этот вопрос Эдвард Сноуден ответил старомодно. "Я искал лидеров, но потом понял, что лидером станет тот, кто начнет действовать первым", – сказал он в интервью The Guardian.
Теперь слово за обществом – и не только американским. Эдвард Сноуден надеется получить убежище в любой стране, которая будет готова его принять.
Русская служба РСЕ/РС
Внутренний конфликт Эдварда Сноудена с правительством своей страны формировался довольно долго. В 2003 году он записался в армию и начал проходить подготовку для службы в специальных силах. Он искренне стремился попасть в Ирак, потому что верил, что он, как и любой человек, должен способствовать освобождению других людей от тирании. Верования его поколебались быстро: уже на стадии военной подготовки стало очевидно, что людей "настраивали на то, чтобы убивать арабов, а не на то, чтобы кому бы то ни было помогать". В ходе подготовки произошел несчастный случай, Сноуден сломал обе ноги и был уволен из армии.
В дальнейшем он работал в охране одного из секретных учреждений Агентства по национальной безопасности при университете Мэриленда, затем получил работу в ЦРУ уже в качестве специалиста по IT-безопасности, а в 2007 году был направлен под дипломатическим прикрытием в Женеву, где занимался тем же: обеспечением безопасности компьютерных сетей. Поскольку он был администратором, у него имелся доступ к огромному количеству секретной информации. Тем не менее случай, который заставил его задуматься о правильности того, чем он занимается, не имел прямого отношения к электронным данным. По словам Сноудена, он наблюдал за тем, как агенты ЦРУ пытались завербовать швейцарского банкира, чтобы получить доступ к закрытой информации о счетах. Они устроили вечеринку, на которой банкир напился, убедили его возвращаться домой на собственной машине, а когда того арестовали за вождение в пьяном виде, они помогли ему выпутаться, после чего сотрудничество было налажено.
От немедленного реагирования Сноудена удерживали две вещи. Во-первых, то, что информация, которой располагает ЦРУ, касается конкретных людей, а не каких-то систем или устройств. Причинять вред отдельным людям ему не хотелось. Во-вторых, его остановило избрание Обамы в 2008 году: новый президент обещал провести реформы, которые сделали бы раскрытие секретной информации ненужным.
В 2009 году Эдвард Сноуден уволился из ЦРУ и получил работу в частной компании, выполняющей заказы Агентства по национальной безопасности. В последнее время он работал на компанию Booz Allen Hamilton на Гавайях и зарабатывал около 200 тысяч долларов в год. Окончательное решение передать журналистам секретные документы он принял три недели назад. Сноуден скопировал последние бумаги и отпросился с работы на две недели под предлогом лечения от эпилепсии, которая обнаружилась у него в прошлом году. Подруге, с которой он жил, он сообщил, что уезжает на несколько недель в командировку, но не сказал куда. По его словам, она не удивилась, потому что с людьми, работающими на ЦРУ, такое бывает нередко.
20 мая Эдвард Сноуден улетел в Гонконг, где сейчас и находится. Он живет в отеле, из которого никуда не выходит, еду заказывает прямо в номер, постоянно смотрит телевизор, следит за публикациями переданных им материалов и в особенности за реакцией на опубликованные документы со стороны американской администрации и законодателей.
Сноуден пригласил журналистов The Guardian на интервью, узнав, что полицейские уже дважды приходили к нему домой и беседовали с его девушкой. Кроме того, в пятницу стало известно, что американская администрация, скорее всего, начнет уголовное расследование по факту утечки информации. Нежелание скрываться он обосновал тем, что не считает себя преступником. В то же время, зная общую тенденцию медиа и властей к персонализации подобных конфликтов, он несколько раз подчеркивает, что речь идет не о нем лично, а о границах государственной власти, о праве общества контролировать собственное правительство, о сохранении личных свобод граждан и права на тайну личной жизни.
Сноуден понимает, что, скорее всего, его обвинят в содействии врагу по закону о шпионаже (принятому в 1917 году). По этому же закону обвинения предъявлялись двум его знаменитым предшественникам: Даниэлю Эллсбергу, в 1971 году предавшему гласности данные, касающиеся военных действий во Вьетнаме, и Брэдли Мэннингу, передавшему секретные документы WikiLeaks. Даниэль Эллсберг был в итоге оправдан, суд на Брэдли Мэннингом только начался (сопоставлением этих двух фигур я занималась здесь), и поступок Эдварда Сноудена может серьезно повлиять на ход этого процесса.
Провал проекта WikiLeaks, жертвой которого стал Мэннинг, был обусловлен в значительной мере тем, что проект ставил перед собой туманные общеанархические цели и упирал на анонимность сливов. В глазах Джулиана Ассанджа правительства всего мира представляют собой мощную конспиративную сеть, обнажение деятельности которой сделает ее недееспособной. Кто и что конкретно будет обнажать, при таком подходе совершенно не важно.
Сноуден мыслит ровно противоположным образом. Он передал журналистам секретные документы не для того, чтобы обездвижить правительства, а чтобы открыть общественную дискуссию о границах его компетенции и праве общества контролировать действия избранной власти. Если такой контроль невозможен, и доступ к звонкам и переписке граждан правительство получает по решению секретного суда, встает вопрос о том, действительно ли оно действует в интересах избравшего его общества. Вопрос, поставленный Сноуденом, – это вопрос об общественном благе и сохранении дееспособного, а не разрушительного правления. И правительство вынуждено будет в нем участвовать по существу, а не только посредством уголовных разбирательств об источнике утечки.
В последнее время – и в связи с WikiLeaks, и в связи с движением Occupy – много говорят об отсутствии лидерства. Спорить с тем, что оно в этих начинаниях отсутствует, трудно, поэтому основные теоретические усилия пускают на то, чтобы обосновать продуктивность и даже особую продвинутость такой модели протеста. Так вот на этот вопрос Эдвард Сноуден ответил старомодно. "Я искал лидеров, но потом понял, что лидером станет тот, кто начнет действовать первым", – сказал он в интервью The Guardian.
Теперь слово за обществом – и не только американским. Эдвард Сноуден надеется получить убежище в любой стране, которая будет готова его принять.
Русская служба РСЕ/РС
