Дорога до Нью-Йорка была не очень длинной, но ужасно скучной. Единственное, что удалось узнать от девушки на соседнем сиденье, - что она недавно приехала из Гватемалы. Знакомиться и рассказывать о трудностях бытия в Латинской Америке она отказалась. Не особо разговорчивы были и пенсионеры, которые лишь изредка показывали на карту США и рассказывали, что работали там посудомойщиками или уборщиками в далеких 80-х. Так и провели мы большую часть времени в пути за праведным молчанием.
Не успел я оценить Grand Terminal в прошлый раз, зато на этот раз полюбовался им вдосталь, времени было достаточно. Взяв карту метро, мы пытались найти адрес, который нам дала Гульназ эже. Переворачивая карту во всех плоскостях, наконец, мы нашли нужное направление и ветку. Полчаса - и мы на месте. Бруклин встретил нас русской речью и попрошайкой, больше похожем на реппэра, каких мы часто видим в видеоклипах. Дом искать долго не пришлось, благо находился он рядом со станцией метро, на которой мы сошли.
Звонок в дверь оказался для постояльцев квартиры Гульназ эже неожиданным. Обычно живующие там студенты входят без стука. Самой эже дома не было, нас встретил ее брат. Он помог нам занести тяжелые чемоданы и заварил чай. Как это и случалось ранее, часть постояльцев приняли нас неприветливыми взглядами и с настороженностью. Кому хочется делить жилплощадь с двумя парнями, причем в двухкомнатной квартире, в которой и без нас уже пять человек? Брат эжешки Сабыр, напротив, был рад нас видеть и за чаем посетовал, что ему откровенно надоело жить в исключительно женской компании. После перекуса он любезно показал нам, где мы можем разместиться. Первые пару дней мы посвятили прогулкам по Манхеттену, Брайтон-Бичу, Кони-Айленду. Масштабы, мягко говоря, впечатлили. Как и то, что в Нью-Йорке, а особенно в Бруклине, можно прожить всю жизнь и так и не научиться говорить по-английски. Здесь практически на каждом шагу можно услышать русскую речь и встретить соотечественников. Особо впечатлил знаменитый на все постсоветское пространство Брайтон-Бич. Будучи там, забываешь, что находишься на берегу Гудзонского залива.
Итак, для более тесного знакомства с городом Большого Яблока нам не хватало одного - найти работу. На третий день пребывания мы решительно устремились в Манхеттен, где, по совету Гульназ эже, можно было найти работу. Однако ни первый, ни второй, ни третий день не принесли успеха в поисках. Мы прочесали Бруклин, не найдя работу и там, перекинулись в Квинс. И тут нас согласились принять на работу, и ни куда-нибудь, а на ювелирную фабрику. Радость была недолгой. Только обучение там занимало два месяца, и за это надо было еще заплатить. Такой вариант нас совсем не устраивал. Поиски продолжились, но уже по таблоидам.
Сабыр посоветовал нам купить газету «Русская реклама». По объему она скорее напоминала энциклопедию – в ней было минимум 300 страниц, на половине из которых свои услуги предлагали адвокаты. Нас интересовал раздел «Услуги грузчиков». У многих из предлагающих такие услуги, по заверениям Сабыра, нет штатных рабочих, и они постоянно набирают грузчиков. Было решено обзванивать всех. Через несколько десятков номеров телефонов мне улыбнулась удача. Мужчина с явно кавказским акцентом согласился взять меня на шабашку. На следующий день я уже стоял на том месте, где мы договорились встретиться. В машине было трое – Мишико, его друг, качок Андрей и такой же как я студент Юра. Мы поехали выполнять заказ в один из престижнейших районов Нью-Йорка.
Встретили заказчики – молодая супружеская пара. Они говорили на русском языке с легким «одесским акцентом». По их словам, нам предстояло разгрузить и занести в дом «немного» мебели и «чуть-чуть» книг. На поверку оказалось, что груза было на два 5-тонных грузовика. В одном была мебель, а в другом – книги, много книг. Оказалось, что работать предстояло только двоим – мне и Юре. У Мишико оказались больными почки, а качок Андрей был чуть ли не «Мистер Олимпия-89», он повредил спину во время тренировок. Здоровыми, работоспособными и мотивированными были только два студента. В итоге за 10 часов тяжелого физического труда с получасовым перерывом на обед работодатели заплатили - 400 долларов на двоих. «Весьма неплохой заработок», - подумал я, не зная еще, какие муки испытаю в следующие 3 дня. Боль в спине, ногах и руках не позволили мне отправиться на поиски работы вместе с Мирбеком. Он за это время пристроился за 5 долларов в час посудомойщиком в индийский ресторан. После восстановления сил я снова вышел на поиски, которые не давали результатов. За это время я успел неплохо изучить город и прочитать кучу детективов из коллекции Гульназ эже.
Однажды вечером Сабыр пришел с работы и обрадовал известием, что нашел для меня работу. Без промедления я созвонился с работодателем и уже ночью паковал чемоданы. Мне предстоял путь в Олбани (столица штата Нью-Йорк). Рано утром я приехал к дому работодателя Бориса на окраине Бруклина. Тот отвез меня в Олбани, а точнее в какое-то захолустье, коих я за два с половиной месяца, проведенных в Штатах, не встречал. На ферме работал еще один студент – Наиль из Татарстана (Россия). К моему удивлению он был рад меня видеть. Он признался, что за месяц нахождения на ферме одичал и соскучился по общению с «нормальным» человеком. С Борисом он не разговаривал.
Моя работа заключалась в сборе помидоров, стручковой фасоли, болгарского перца и клубники. Мы договорились, что Борис будет платить мне по 7 долларов в час и по 10 долларов за ящик собранных овощей. На первый взгляд работы было полно. Но потом оказалось, что в день я еле-еле зарабатывал 100 долларов. Однако на безрыбье, как говорится, и рак рыба. Мне катастрофически были нужны деньги, до окончания срока визы оставалось совсем мало. Борис жестко контролировал нас. Нет, он не ходил за нами по пятам - просто забирался на горку и наблюдал за нами в бинокль. Это он делал, чтобы мы не «убивали время». Ведь он за это платит. Трудовые будни шли быстро, незаметно. Я уже скучал по маминому лагману и плову, по своей собаке и коту, и, видимо, это придавало мне дополнительный стимул. Так я проработал на поле 15 дней. Только в последний день я сообщил Борису, что уезжаю. Он был откровенно расстроен: у него больше недели никто не выдерживал. Наиль и я установили абсолютный рекорд того года – 45 дней и 15 дней. Несмотря на то, что мой отъезд его не устраивал, он честно со мной расплатился и отвез в Бруклин. Я вновь оказался дома Гульназ эже. Мой друг Мирбек к тому времени уже уволился и занимался поиском другой работы. Один день мы с ним ходили по Нью-Йорку, делали покупки. Через два дня мы должны были улететь, но Мирбек вдруг заявил, что останется в США работать. Я с пониманием отнесся к его желанию.
Настал заветный для меня день. Мирбек к этому времени нашел работу и смог проводить меня только до метро. Миссия провожающего в аэропорту была возложена на Сабыра. Когда мы сели с ним в электричку, Мирбек стоял у перрона и грустно смотрел в мою сторону. В тот день я первый раз увидел слезы на его глазах, хотя знал его уже лет 15. Дальнейшие события напоминали приятный сон. «Домой!», - не давала мне мысль заснуть в самолете. А дальше была пересадка в Москве. И вот я дома. Хотелось спуститься с трапа и целовать взлетную полосу, но природная брезгливость не позволила мне этого сделать. Зато я расцеловал родителей, встречающих меня.
В кармане у меня был ровно один доллар, но я был безумно счастлив, также, как был бы расстроен из-за этого в США…
Руслан Эгембердиев
Первая, вторая и третья части публикации здесь, здесь и здесь
