Первые упоминания о кыргызах - титульной нации независимого Кыргызстана – встречаются в исторических материалах, которым более двух тысяч лет. Но в новейшей истории кыргызы вновь обрели независимость и присоединились к международной семье государств только в 1991 году. Это чуть меньше четверти века назад.
Сегодня многонациональный Кыргызстан может гордиться не только древней, средневековой и современной своей историей, но и героической борьбой за демократию.
В отличие от других стран региона, Кыргызстан за четверть века пережил непростой в политическом отношении период. Демократические движения начала 1990-х, многопартийное управление государством, свобода слова, рыночная экономика, многовекторная дипломатия – борьба за эти и другие изменения всегда отличала Кыргызстан от соседних государств. За достижения в этой борьбе Кыргызстан стали называть «островком демократии».
Конечно, такая оценка была дана в качестве аванса, но надо отдать должное за то, что позитивные и реформаторские шаги Кыргызстана начали реализовываться еще с начала 1990-х годов.
Известно, что бывший президент Аскар Акаев пытался присвоить себе все лавры за эту оценку, да и сейчас в своих интервью он не забывает упомянуть о своих заслугах в продвижении демократии. Но надо сказать, что именно своим стремлением построить авторитарную систему Акаев едва не похоронил ростки реформ и первые успехи государства. Аскар Акаев, позиционировавший себя как демократ, но на деле оказавшийся приверженцем авторитарного режима, показал свое истинное лицо, распустив своим указом «легендарный парламент» (осень 1994 года), перекроив Конституцию образца 5 мая 1993 года и, тем самым, значительно увеличив круг своих полномочий.
Используя свое «полуханское» положение, он избегал открытого и законного решения вопросов совместно с Жогорку Кенешем, путем достижения по ним консенсуса с парламентариями. Например, он самостоятельно решил и разобрался с Узенгу-Куушем. Данный вопрос требовал открытого рассмотрения в Жогорку Кенеше и даже, если на то пошло, принятия по нему решения на всенародном референдуме. Однако Аскар Акаев выносил на референдумы вопросы только тогда, когда это было ему выгодно. 900 тысяч гектаров, по поводу которых шли торги с Китаем, это не игрушка, но проблему Узенгу-Кууша Акаев решил без референдума и обсуждения в Жогорку Кенеше.
Это только один из примеров, как авторитарные власти Кыргызстана начали завязать в болоте, а кроме него есть множество других, не говоря о скрываемых за семью печатями тайнах вокруг передачи права на разработку золоторудного месторождения Кумтор и других, решения по которым принимались вопреки интересам Кыргызстана.
Скандал из-за Узенгу-Кууша в итоге привел к задержанию оппозиционного депутата, политической голодовке неравнодушных людей в январе 2002 года и стрельбе по безоружным демонстрантам в Аксыйком районе 17-18 марта 2002 года. Аксыйские события в свою очередь дали понять, что кыргызский народ не потерпит авторитарную власть.
А теперь перейдем к вопросам о том, можно ли назвать мартовские события 2005 года и апрельские 2010-го народными революциями. Что является главным достижением этих событий?
Народные революции 24 марта 2005 года и 7 апреля 2010 года преследовали одни и те же цели. Во время первой народ восстал против авторитарной власти Аскара Акаева и хотел установить в стране демократический строй. 7 апреля массы пошли против еще более авторитарного и кровавого режима Курманбека Бакиева и снова требовали установления демократии.
Поэтому нельзя защищать мнения тех, кто хочет заставить забыть и свести на нет смысл революции 24 марта 2005 года. Помнится, называемую «тюльпановой» первую «цветную революцию» XXI века генсек ОДКБ Николай Бордюжа описал так: «Она с опиумным привкусом и цвета черной ночи, когда мародеры выходят на работу».
Есть и те, кто с сарказмом относится и ко второй революции – 7 апреля 2010 года. Однако любая революция – это масштабное общественное явление, которому разные стороны дают разные оценки.
Из-за революции какая-то сторона лишается должностей или высокого социального положения. Также неудивительно, что некоторые коррупционеры и преступники, занимавшие высокие должности, задерживаются, некоторые подаются в бега, а схемы влияния каких-то внешних политических сил рушатся.
Но в то же время, в каждом обществе, пережившем революцию, создаются условия для обновления и масштабных реформ. Сможет политическая элита государства – коалиционное или другое руководство революции, прогрессивные силы – воспользоваться ситуацией, проведя стремительные и эффективные реформы, или она проиграет влиятельным коррупционным силам из-за отсутствия политической воли, неграмотности, человеческого фактора или отсутствия единства – это проблема внутреннего развития общества. Для недопущения таких явлений нет какого-то универсального рецепта.
При этом, если все революции преследуют одну цель, есть ли необходимость называть самую первую из них революцией? И если смотреть с высоты 2010 года, то стоит ли оценивать события 2005 года как революцию?
Конечно, и в кыргызском, и в мировом сообществе существуют противоположные мнения по этому поводу.
Бывший президент Аскар Акаев, к примеру, события 24 марта 2005 года расценивает как незаконный государственный переворот, и никак иначе. А Курманбек Бакиев в выпущенной незадолго до его побега из страны книге называет события 24 марта народной революцией и приводит свои доводы.
В то же время апрельские события 2010 года Бакиев уже считает незаконным госпереворотом. Неустанный критик Бакиева Аскар Акаев косвенно признает, что путь, на который встал Кыргызстан после 2010 года можно назвать «парламентской демократией»:
- Громче всего звучит похвальба новой власти относительно введения в республике парламентской системы власти при относительном сужении прерогатив президента. Не уверен, что подобный поворот, особенно с учетом нашей национальной специфики, будет происходить гладко. Ставится новый политический эксперимент с непредсказуемым результатом. Бакиев, например, пытался взять курс на ханство, Отунбаева, наоборот, повернула в сторону парламентаризма. Никакая государственная система не в состоянии выдержать подобных эксцентричных метаний. Нынешний кыргызский парламентаризм – это младенец, требующий большого внимания и заботы, чтобы вырасти здоровым.
Интересно, автор этой оценки бывший президент Акаев сам осознает, что эта самая его оценка дает понять, что события 2005 года и их повторение в 2010 году являются настоящими революциями?
Во-первых, Аскар Акаев в своих интервью высказывает сомнения по поводу будущего парламентской демократии. Его боязнь парламентской демократии была заметна еще во время своего президентства, когда он через референдумы урезал полномочия парламента. Однако тут можно сказать, что Аскар Акаев своими словами на собственном примере доказывает свою позицию, защищающую авторитарную президентскую власть.
Чтобы прояснить его слова о том, что «Бакиев, например, пытался взять курс на ханство, Отунбаева, наоборот, повернула в сторону парламентаризма», надо отметить, что курс на парламентскую демократию г-жа Роза Отунбаева взяла не сама лично, эту концепцию разработали реформаторы, пришедшие к власти и начали реализовывать ее, опираясь на доверие народа. Таким образом, исходя из требований народа 24 марта 2005 года и 7 апреля 2010 года, Кыргызстан через конституционную реформу 27 июня 2010 года взял курс на парламентскую демократию.
Это значит, можно сказать, что возможность, полученная после 2005 года, но упущенная в 2007-м из-за усиления авторитарного режима, была реализована через революцию 2010 года.
Все это доказывает, что и в 2005-м, и в 2010 году произошли настоящие народные революции. Если бы 24 марта 2005 года народ не восстал и не заявил свои политические требования, касающиеся установления демократии, то не было бы и событий 7 апреля 2010 года. Поэтому эти два события дополняют друг друга.
Через какое-то время какие-нибудь консерваторы могут украсть революцию. Яркий тому пример – Франция. Революция 1789 года взбудоражила всю Европу и разбудила весь мир, но через несколько лет Наполеон Бонапарт установил свой авторитарный режим. К чему это привело, известно.
По подобному сценарию плоды революции 2005 года были украдены позже. Бакиевы, преследовавшие цель восстановить авторитарный режим, начали набирать силу на политической арене после 2007 года – это факт. Однако этот факт никак не падает тенью на революцию, произошедшую 24 марта 2005 года.
Если бы кыргызская оппозиция была едина и принципиальна, а парламент реализовал реформы, то Кыргызстан уже в 2005-2006 годы перешел бы на парламентскую демократию. При этом не надо забывать, что были и старания со стороны демократического оппозиционного крыла. Однако разрозненность в рядах демократической оппозиции и тайные переговоры некоторых ее представителей с Бакиевыми и другие подобные явления привели к восстановлению в стране в 2007-2009 годы авторитарного режима.
Надо отметить еще один момент: революции не обязательно сопровождаются кровопролитием. Например, падение авторитарных режимов в Западной Европе осенью 1989 года считаются бескровными победами народных революций.
Проигрыш лидера Коммунистической партии Кыргызстана на президентских выборах в октябре 1990 года, безуспешная попытка консерваторов-коммунистов снова придти к власти 19-21 августа 1991 года и последовавший демонтаж коммунистической системы правления в Кыргызстане – доказательства того, что демократическая революция в республике прошла мирно.
Неожиданно вызванный из Москвы в октябре 1990 года и принявший участие в последнем туре выборов президента академик Аскар Акаев был под пристальным присмотром легендарного Жогорку Кенеша и Контрольной палаты и, конечно, хорошо играл роль демократа. Однако позже Акаев ради интересов своей семьи потихоньку свел на нет эти демократические идеалы.
Наверное, тогда многие кыргызстанцы даже подумать не могли, что Кыргызстан встанет на путь Украины и Грузии, где произошли первые революции среди стран СНГ в начале XXI века.
Почему, например, не было революционной борьбы с властью Туркменбаши? Почему в полулиберальном Кыргызстане победила «цветная революция»? В качестве ответа на эти вопросы можно привести в пример создание еще до прихода Акаева к власти таких гражданских организаций, как «Ашар», Демократическое движение "Кыргызстан" и др., их способность привлечь в свои ряды широкие демократические и гражданские массы многонационального Кыргызстана, гражданские свободы, планомерную борьбу за свободу слова и против подтасовки выборов, владение жителей сельской местности политической информацией лучше, чем у многих горожан.
Известно, что такая борьба шла с переменными успехами. Например, во время парламентских выборов 1995 года режим Акаева, чтобы не пропустить в Жогорку Кенеш авторитетного члена «золотой» парламентской комиссии Турдакуна Усубалиева, безуспешно выставил своего кандидата по фамилии Усубалиев в Кочкорском районе. А в Нарынском же районе против экс-депутата, генерала Бейше Молдогазиева, еще одного члена "золотой комиссии" Кыргызского парламента, за голоса избирателей боролся про-акаевский предприниматель Молдогазиев и победил оппозиционного генерала благодаря поддержке властей.
Если некоторые оппозиционные политики не могли пройти в парламент, то такие оппозиционные деятели, как Дооронбек Садырбаев и Омурбек Текебаев, пользовались поддержкой большой части избирателей и избирались из созыва в созыв. В постсоветском Кыргызстане не было таких случаев, когда в парламент не избирались бы представители оппозиционных партий. Руководители авторитарных режимов считают, что это их заслуга. Однако это скорее неустанный труд оппозиции и свободного народа, не боявшегося голосовать за представителей оппозиции.
Нельзя забывать, что с 1994 года при «демократе» Акаеве в Кыргызстане начались задержания по надуманным обвинениям оппозиционеров (например, Топчубека Тургуналиева, Феликса Кулова, Жумагазы Усупова, Азимбека Бекназарова и других), закрытие и гонения на такие газеты, как «Политика», «Свободные горы», «Асаба», Res Publica и др. В Кыргызстане, значит, в 1990-2005 годы развилось новое гражданское общество, готовое вырезать авторитарный режим из тела государства, как болячку. В это немалый вклад внесли неправительственные организации, имеющие в своих рядах смелых и принципиальных граждан.
Прорвалась эта «болячка» при массовой подтасовке результатов выборов в Жогорку Кенеш в феврале-марте 2005 года. Общество еще не забыло, что в состав марионеточного парламента прошли сын и дочь Акаева, другие его близкие, преданные ему чиновники, а оппозиционные политики и просто либералы (в том числе и некоторые послы Кыргызстана) были искусственно лишены права быть избранными.
Зарубежные политики тоже давали ситуации свою беспристрастную и справедливую оценку, считая, что подтасовка результатов парламентских выборов вызвала возмущение общества. Например, свое мнение высказывал недавно убитый российский политик Борис Немцов (1959-2015). Он поддержал революцию 2005 года и обрушился с критикой в адрес авторитарной системы правления Аскара Акаева:
- Нам… В первую очередь, надо извлечь уроки из грузинской революции, а теперь надо учиться и на кыргызской. Первый урок: нельзя безгранично обманывать свой народ. В конце концов народ восстанет и снесет эту власть. Второе: нельзя всегда подтасовывать выборы. Третье: нельзя всегда воровать. Народ этого не потерпит.
Народу Кыргызстана надо было заново строить государственную власть, борющуюся с коррупцией, уважающую права человека, обеспечивающую свободу слова, не подтасовывающую итоги выборов и выполняющую другие требования демократии. К тому же появился первый в Центральной Азии конституционный фундамент для прихода к парламентской демократии. Этот прыжок имеет большое значение не только для Кыргызстана, пережившего две революции, но и для всего региона.
Некоторые современники ошибочно считают, что парламентская демократия и демократия вообще присущи только Западной Европе, США и Канаде. Однако они почему-то не вспоминают даже посткоммунистическую Монголию, не говоря уже Японии и Южной Корее. Кыргызстан – не единственная, не первая и не последняя в Азии страна, взявшая курс на демократическую парламентскую форму правления.
Реализована ли в Кыргызстане полностью народная революция? Конечно, нет. Сейчас некоторые местные политики предлагают снова расширить полномочия президента. Считаю, что из-за низкого уровня просвещенности членов некоторых фракций Жогорку Кенеш не смог выполнить свою работу так, как того требует народ. Вопрос сохранения и приумножения конституционных достижений 2010 года актуален до сих пор.
Однако сейчас можно говорить, что караван революции сдвинулся с мертвой точки. Обязанность сегодняшней политической элиты – правильное и своевременное использование возможностей реформ, начатых после 7 апреля 2010 года.
Очень важно отметить, что в Кыргызстане созданы законодательные и другие условия для продолжения реформ в стране – народ Кыргызстана не ограничился одобрением 27 июня 2010 года конституционных реформ, направленных на установление парламентской демократии, но и успел провести справедливые выборы в парламент и президента в 2010 и 2011 году, опираясь на новую Конституцию.
Для того, чтобы не позволить восстановить авторитарную власть, полномочия президента были значительно урезаны. Пришедшая к власти в 2010 году президент Роза Отунбаева добровольно передала власть демократически избранному главой государства Алмазбеку Атамбаеву. Это стало началом новой традиции.
В новом Основном законе его авторы прописали, что президент будет избираться только на один срок. Это значит, что в 2017 году Алмазбек Атамбаев должен добровольно передать власть следующему демократически избранному президенту.
Партии и коалиции, желающие законным путем придти в Жогорку Кенеш и правительство, используя законодательную базу, направленную на укрепление многопартийной парламентской системы, исчисляются десятками.
Проблема независимости судов также является темой жарких дискуссий, однако после революции 2010 года в судебной системе, возможно, небольшие, но позитивные изменения наблюдаются.
В Кыргызстане развивается свобода слова. В качестве примера можно привести создание Наблюдательного совета КТРК и реформы по переформатированию его в Общественную телерадиокорпорацию. В республике свободно ведут деятельность СМИ разных направлений. Становится более эффективной работа неправительственных организаций.
Конечно, надо отметить и недостатки в развитии общества, объясняемые разными причинами. Например, пассивная борьба с коррупцией негативно отражается на реформах. Во внешней политике необходимо развивать многовекторную дипломатию.
В общем, действие конституционных возможностей для установления парламентской демократии дает все основания гражданам Кыргызстана праздновать 10-летие мартовской революции 2005 года и апрельской революции 2010-го.
ВК
Сокращенный перевод с кыргызского, оригинал статьи здесь
