Валютный курс – это пульс экономики,
а пульс должен быть стабильным.
Динамика обменного курса гораздо важнее его номинального значения. Курс валюты в течение одного и того же временного горизонта может вырасти на одно и тоже значение, но в одном случае это может произойти моментально, а в другом постепенно и равномерно в течение всего периода. Так, одинаковый рост может привести к совершенно разным последствиям. В первом случае это чревато возникновением потрясений, а во втором люди могут даже и не заметить этого повышения. Другими словами, неважно, насколько вырастет курс, важно за какой промежуток времени это произойдет. Финансисты для обозначения этого понятия используют термин – волатильность, который характеризует степень изменчивости показателя в единицу времени.
Согласно декларируемой политике Национального банка Кыргызской Республики (НБКР), его позиция на валютном рынке заключается в сглаживании резких колебаний курса национальной валюты. Однако это не всегда ему удается сделать, несмотря на наличие у него необходимых инструментов и ресурсов.
Очевидно, что в нынешней ситуации обесценивания сома в долгосрочной перспективе избежать не получится, но можно существенно смягчить этот процесс. В этом и должна заключаться задача НБКР. Действие фундаментальных экономических факторов, таких как: отток капитала из развивающихся стран, в том числе из России, снижение цен на нефть и сопутствующее падение рубля, санкции и прочие, обуславливает долгосрочный тренд роста курса доллара во всем регионе СНГ в ближайшие годы. Все понимают, что нужна девальвация, но до какого уровня? Какими темпами? И как при этом уберечь рынок от паники и сохранить резервы? На практике искать ответы на эти вопросы очень сложно, не говоря уже о политической стороне дела.
Валютный рынок непредсказуем и может в любой момент выйти из под контроля. Балансировать между вынужденной девальвацией и недопущением массовой паники непростая задача и «выйти сухим из воды» нашим управленцам в этой ситуации будет сложно. И все же даже в данном случае можно найти решение или хотя бы придать проблеме обтекаемую форму.
В этой ситуации Национальный банк вместо того, чтобы действовать на опережение, занял выжидательную позицию, вмешиваясь только тогда, когда валютный курс уже начинает лихорадить. В самом начале восходящего тренда Нацбанку необходимо было, не раскрывая своих карт, выбрать стратегию планомерной девальвации сома, т.е. постоянно добиваться медленного обесценивания сома, мелкими шагами, выруливая ситуацию в сторону так называемого «равновесного курса». Использовать альтернативный подход – одномоментную девальвацию – практикуемый Национальным банком Казахстана, наш финансовый регулятор, вряд ли, решится, в силу экстремальности и непредсказуемости такого метода в условиях кыргызской действительности.
Планомерно растущий тренд валюты экономике нравится больше, нежели шоковая терапия. Все эти зигзаги пугают людей и еще больше дестабилизируют ситуацию. Например, Национальный банк мог не допускать укрепления сома, которые мы наблюдали в мае этого года, когда доллар снизился до 58 сом. Вместо этого необходимо было скупать избыток долларов и сохранять «отвоеванные» позиции, сглаживая восходящую динамику. Это, с одной стороны, позволило бы Нацбанку поддерживать стабильность курса, а с другой, можно было использовать такие моменты для пополнения валютных резервов. В данном случае стабильность валюты должна рассматриваться как приоритетная задача, потому что все спекуляции и панические настроения возникают именно на почве неопределенности и неудовлетворенного спроса. На стабильном рынке никто не будет раскачивать лодку, если одна «обменка» начинает необоснованно «задирать» курс, то все остальные пожмут плечами, а клиент уйдет к конкуренту. Но когда на рынке преобладает неопределенность, то начинает доминировать стадный инстинкт и иррациональное поведение, что расшатывает ситуацию. Нестабильная конъюнктура, когда курс скачет то вверх, то вниз, дезориентирует, и люди начинают легко поддаваться панике. Вместе с тем, если на рынке имеется реальный спрос, то его надо удовлетворять, пока он не начал дестабилизировать ситуацию, чего НБКР не всегда делает или делает несвоевременно. Это подрывает устойчивость рынка и может привести к спекулятивным скачкам, поскольку в условиях острой необходимости клиенты банков и обменных бюро готовы платить «любую цену» за валюту.
Национальный банк, похоже, допускает укрепление сома, полагая, что такая ситуация на руку гражданам и рушит спекулятивные ожидания финансовых игроков. Однако от такой «акробатики» ничего хорошего ждать не стоит. В конечном итоге от нее страдают все и главным образом обычные граждане и бизнес, которые к валютным спекуляциям не имеют никакого отношения.
В последнее время стали часто говорить о спекуляциях и обвинять в этом торговцев валютой. Но необходимо понимать, что они с самого начала занимаются спекуляциями. Тот же торговец на рынке «Дордой», по сути, занимается той же спекуляцией. Это было всегда. Но почему то сейчас об этом стали говорить чаще и в обвинительном контексте. К примеру, Нацбанк обвиняет «обменки» в необоснованном раздувании валютных котировок, называя это спекуляциями, и грозится их закрыть. В экономике, как и в жизни в целом, «все разумно и обосновано, поэтому мы имеем то, что мы имеем». И тот факт, что «обменки» и коммерческие банки так сильно «задирают» курс, является следствием нестабильности и высокой неопределенности на валютном рынке. По большому счету, сами обменные бюро и коммерческие банки не знают, чего ожидать и поэтому, чтобы подстраховаться от резких скачков курса, увеличивают маржу между покупкой и продажей курса, соответственно растет и курс. Если они в этой ситуации не будут делать этого, то могут понести большие убытки или прогореть. Их действия с точки зрения рисков вполне обоснованы. А Национальный банк критикует их в дестабилизации ситуации, в чем сам отчасти виноват.
Несмотря на начало «эры дорогого доллара», девальвация в наших странах идет не по плану. Это очень хорошо видно на примере России. Она обладает громадными золотовалютными резервами, которых хватит, чтобы потушить любой пожар. Тем не менее, на сегодняшний день сом стоит дороже российского рубля, а девальвационный рост почти в полтора раза больше нашего. Это говорит о том, что во многом падение российской валюты усугубляется не столько макроэкономическими категориями, а сколько в результате пессимистических ожиданий и неопределенности, т.е. психологии. Это в той или иной мере справедливо и для Кыргызстана.
Сейчас много экспертов дают прогнозы валютного курса. Хотя на самом деле, достоверно никто не знает, каким будет курс и прогнозировать его невозможно. Если кому-то это удавалось, то лишь по чистой случайности. Можно говорить лишь об общем тренде, о том, что в целом курс будет расти или падать, но конкретные значения того каким будет курс через месяц или год вам никто не скажет, а если скажет, то это будет гадание на кофейной гуще. Потому что валютный курс зависит от слишком большого количества факторов, в том числе психологических, которые по своей природе непрогнозируемы. Так, например, кто мог знать о решении Национального банка Казахстана, отпустить курс тенге в свободное плавание в августе этого года (кроме Нурсултана Абишевича)? Или кто знает вероятность возникновения паники после публикация очередного апокалиптического прогноза? Если те эксперты, которые называют конкретные цифры, были бы уверены в своих оценках, они могли бы заработать на своих знаниях. Все эти цифры больше попытка предугадать, основанные на экстраполяции текущих тенденций, но не более. Но ирония в том, что эти оценки могут влиять на реальное положение вещей, создавая искусственный спрос и ажиотаж. В этом специфика валютного рынка, где психология масс играет большую роль. Спросите у Сороса, он подтвердит.
Все эти обстоятельства осложняют и так нелегкую ситуацию, а Национальный банк осторожничает, пассивно наблюдая со стороны и не желая расходовать золотовалютные резервы. Хотя, тот объем резервов, которым располагает Нацбанк, достаточен, чтобы контролировать ситуацию. Так, на начало августа текущего года чистые международные резервы почти в два раза превышают деньги в обращении, т.е. наличные сомы в экономике. Проще говоря, если граждане кинуться покупать иностранную валюту на все свои сомы до последнего тыйына, то даже после этого в НБКР останется чуть меньше половины резервов, которые он имеет сейчас. Таким образом, резервы позволяют выдержать любой натиск. Другой вопрос, если ситуация выйдет из под контроля, то уже будет неважно какие имеются резервы, потому что события могут развиваться настолько стремительно, что у главного финансового регулятора страны даже не будет возможности воспользоваться ими. А если паника началась, то пить Боржоми будет уже поздно. Поэтому для Нацбанка важно действовать заранее и с
осредоточить свои усилия на обеспечении стабильной восходящей динамики, а не дожидаться скачков, которые сгладить ему все ровно не удается.
Эксперт Асхат Ыктыбаев, выпускник Колумбийского университета (Нью-Йорк, США).
*Мнение автора статьи может не совпадать с позицией той организации, в которой он работает.
