На виду у всех. Как женщины в Кыргызстане подвергаются насилию в семье и почему виновных не сажают
В Кыргызстане растет количество зарегистрированных фактов семейного насилия, но есть огромное количество случаев, которые не учитываются, потому что не все пострадавшие готовы обратиться в милицию.
Кроме того, добиться реального наказания для семейного агрессора очень сложно — большинство дел подпадает под административную ответственность, где виновник может отделаться штрафом или общественными работами. При этом агрессор, чувствуя свою безнаказанность, продолжает семейное насилие.
В январе Кыргызстан шокировали сообщения из Баткенской и Нарынской областей о двух женщинах, погибших после избиения со стороны мужей.
На фоне этих сообщений вопрос о семейном насилии стал подниматься на самом высоком уровне — в парламенте и правительстве.
Премьер-министр Мухаммедкалый Абылгазиев назвал семейное насилие «трагедией для общества» и пообещал усилить работу по защите прав и интересов женщин и детей.
В парламенте также решили обсудить вопрос. На заседании 15 января замглавы МВД Памир Асанов озвучил статистику по семейному насилию за 2019 год. Милиция зарегистрировала более восьми тысяч заявлений по фактам семейного насилия — это самое большое количество зафиксированных обращений за последние 10 лет.
При этом подавляющее большинство — 86 процентов дел — были прекращены, потому что пострадавшая сторона отозвала претензии. Такая статистика есть только за один год, потому что с 1 января 2019 в силу вступили новые кодексы.
В МВД не отрицают, что часть дел не расследуется. «Не все заявления можно довести до конца. Бывает, что заявители сами не появляются, или пишут встречное заявление и говорят: “Мы помирились и никаких претензий мы не имеем”. В таких случаях нет смысла продолжать дело», — утверждает главный инспектор Службы общественной безопасности МВД Таалай Алижанов.
Так почему женщины, которых избивают их мужья, забирают заявления обратно? Жалость, зависимость или что-то еще? Мы попытались найти ответ в данных и человеческих историях.
Я просто сдавалась и умирала…
Количество зарегистрированных фактов семейного насилия ежегодно растет. При этом в среднем за 10 лет 96% виновных в насилии — мужчины, и в основном это мужья, избивающие своих жен.
В 4 случаях из 5 насилие совершается агрессорами в состоянии алкогольного опьянения, и большинство из них — безработные.
Одним из таких безработных был муж Гульмиры (имя изменено по просьбе героини), которая родилась и выросла в Баткенской области. Он похитил Гульмиру, когда ей было 16 лет после того, как она окончила девятый класс. Уже через три месяца супруг стал приходить домой выпившим и избивать Гульмиру из-за того, что она не может забеременеть.
«Были моменты, когда я просто сдавалась и умирала… — с дрожью в голосе вспоминает она. — Он насилие совершал, даже когда я была беременная, я из-за этого двух сыновей потеряла».
Несмотря на постоянные унижения и насилие, Гульмира обратилась в милицию лишь однажды. Однако милиция никак не отреагировала на ее жалобу.
Через восемь лет Гульмира не выдержала унижений и безденежья и решила уйти от мужа.
«Он узнал об этом, пришел ко мне на работу и сказал, что либо в этой жизни я буду жить с ним, либо мы вдвоем должны умереть. Он меня до смерти избивал, он хотел выбросить меня с балкона. В этот момент люди зашли, я потеряла сознание, пришла в себя в реанимации. Лицо было полностью… Меня никто не узнавал тогда», — вспоминает она.
Только тогда милиция завела дело, но судить уже было некого. «Знаете, он, наверное думал, что я уже умерла, потому что я была вся в крови, до неузнаваемости изуродована. А он пошел, и сам повесился».
Штраф в две тысячи сомов
Ирина прожила в браке около 30 лет. За все это время муж, выпив, не раз поднимал на нее руку. Сейчас супруги уже пенсионеры. Но до сих пор после выпивки он устраивает дома погром и пытается избить жену, только сейчас у него не всегда хватает на это сил из-за пожилого возраста.
Женщина не раз вызывала милицию, однако ее муж отделывался предупреждением, потому что милиционеры не хотели «возиться с пьяницей».
В один из вечеров мужчина снова напился и не хотел пускать Ирину домой. Женщина в очередной раз вызвала милицию.
«Они зашли, у нас дома погром. Он их домой не пускает. Кое-как его забрали, попросили и меня проехать. Милиционер спросил у мужа, может ли он оплатить штраф, а он говорит: “Я пенсионер, не могу”. Милиционер сказал, что его через сутки отпустят», — говорит Ирина.
В итоге мужа Ирины отпустили даже раньше, потому что приемник-распределитель был переполнен. Судья не стал штрафовать мужчину, так как он — пенсионер.
Согласно нашим расчетам, в среднем ежегодно треть людей, совершивших семейное насилие, уходят от ответственности. Но даже когда агрессоров наказывают, подавляющее большинство из них подпадает под административную ответственность. Например, в 2018 году милиция зарегистрировала более 7 тысяч случаев семейного насилия, из которых получили штраф, общественные работы или предупреждение почти 5 тысяч человек.
Более 80% административных дел прошли по статьям «Семейное насилие» и «Мелкое хулиганство». Самое суровое наказание по этим статьям — от 1500 до 2000 сомов штрафа в пользу государства или от 8 до 30 часов общественных работ. В крайнем случае за мелкое хулиганство могут арестовать на пять суток.
А как мы помним, семейные агрессоры в большинстве безработные. Это значит, что пострадавшие женщины могут попасть в ситуацию, когда им придется оплачивать штраф.
«Если бы ему присудили штраф, это бы ударило по семейному бюджету. Мы живем на пенсии. Милиция не отслеживала, буянит он снова или нет. Мало того, за свой счет сделала наркологическую экспертизу, за такси платила туда и обратно. Не вижу смысла связываться с милицией, дети помогают его усмирить», — сетует Ирина.
Исполнительный директор Ассоциации кризисных центров Толкун Тюлекова считает, что административная ответственность «ни к чему не приводит», потому что штраф уходит не пострадавшей, а государству. «Круг насилия не разбивается», — говорит она.
Побои в пользу государства
Наргизе удалось добиться того, чтобы мужа осудили по уголовной статье — это достаточно редкий случай, потому что лишь шесть процентов агрессоров привлекаются к уголовной ответственности.
Она вышла замуж в 2015 году. Практически сразу после свадьбы начались ссоры и побои. После рождения дочери ситуация еще больше обострилась, потому что Наргиза перестала работать и у семьи начались финансовые проблемы.
«Начались побои кулаками из-за каждой мелочи, выгонял меня из дома босую в холод, отняв ребенка, все вещи выбрасывал на улицу. Он бывший спортсмен по боям без правил, его агрессия быстро появлялась, я после родов от такой стрессовой жизни весила 39 кг при росте 153, от одного его удара я просто отлетала», — говорит она.
В начале мая 2018 года муж так избил Наргизу, что она уже не смогла встать — женщина час лежала на полу, а супруг думал, что она притворяется и пинал ее по ягодицам.
«Он не верил, что я не могу двигаться. Я начала терять сознание, но держалась, потому что мой ребенок сильно испугался и плакал возле меня. Потом отвез меня в четвертую горбольницу и сказал, что я сама упала», — вспоминает Наргиза.
Однако врачи не поверили мужчине из-за характера травм и сделали все необходимые анализы — томография показала, что у Наргизы на одном из позвонков от удара в спину образовалась трещина, а еще три позвонка сместились. Женщина написала заявление на своего мужа.
«Я прошла судебно-медицинскую экспертизу, все подтвердилось. Врач сказал, что я больше не смогу родить с такой спиной, но встану на ноги», — говорит Наргиза.
В итоге в отношении супруга Наргизы возбудили уголовное дело — женщина дошла до Верховного суда, пытаясь добиться справедливости. Суд признал мужчину виновным по статье «Умышленное причинение менее тяжкого вреда здоровью» и оштрафовал на 40 тысяч сомов в пользу государства.
По словам правозащитницы Тюлековой, причиной редкого возбуждения уголовных дел может быть то, как милиция квалифицирует преступление.
«Для того, чтобы доказать, что человек совершил уголовное деяние, нужно заключение судмедэксперта о нанесении повреждений определенного уровня тяжести», — говорит она.
По ее словам, именно от оценки тяжести вреда здоровью пострадавшей и зависит то, какое наказание получит агрессор. Однако не все следователи сразу назначают медицинскую экспертизу, а также зачастую женщины отлеживаются дома после побоев.
В МВД говорят, что регистрируются все поступившие заявления, но под уголовную ответственность агрессор может попасть только если «имеется состав уголовного преступления».
«Если действительно подтверждается факт семейного насилия, то мы в течение 24 часов выдаем охранный ордер, который действует три дня. Если в течение трех дней супруги не помирились, если женщина не забирает заявление, то в таких случаях мы продлеваем охранный ордер на 30 дней и [начинаем разбирательства]», — говорит Таалай Алижанов.
Я снова побью, если узнают
И Гульмира, и Ирина, и Наргиза, как и многие другие женщины по стране, долгое время не рассказывали о побоях даже своим близким, а также никуда не обращались. Это значит, что официальная статистика показывает намного меньшие масштабы семейного насилия, чем это есть на самом деле.
Виктимологическое исследование, проведенное в Бишкеке и новостройках в 2018 году, показало, что в новостройках только трое из 172 женщин, пострадавших от насилия, обращались в милицию. В Бишкеке из 79 опрошенных женщин, которые пострадали от семейного насилия, ни одна не обратилась в милицию.
Более половины женщин, пострадавших от семейного насилия, заявили, что не стали обращаться в милицию, так как посчитали, что сами разберутся с агрессором. При этом, каждая четвертая женщина не хотела, чтобы кто-то узнал о семейном насилии. Часть женщин останавливало от обращения понимание того, что милиция ничего не сделает, а также недоверие к правоохранителям.
Гульмира, говорит, что она не пошла в милицию из-за страха перед мужем.
«Если бы я рассказала родителям, это бы хуже отразилось на наших отношениях, так как он мне угрожал. Самая главная проблема в селах — когда мужья бьют своих жен, они говорят: “Если кто-то узнает, что я тебя бью, я тебя снова побью”. Это шантаж такой. И поэтому многие келинки не говорят об этом, это все остается у них дома, в комнате», — говорит Гульмира.
При этом родственники мужа Гульмиры знали о постоянных побоях, но никак на это не реагировали. «Они все видели, мы жили в одном доме — я кричала, я постоянно ходила вся в синяках, но они просто не реагировали. Даже когда он меня избивал — никто не заступался. И это самое обидное», — с грустью говорит Гульмира.
Правозащитница Тюлекова считает, что женщины не всегда понимают, что находятся в ситуации насилия, а иногда из-за воспитания считают насилие нормой. Это тоже может стать причиной того, что женщины никуда не обращаются.
Согласно мультикластерному обследованию, каждая третья женщина в Кыргызстане считает, что есть причины, по которым муж вправе бить свою жену, к примеру, выход из дома без его разрешения, подгоревшая еда, отказ от интимной близости, возражения мужу и нежелание заниматься домашними делами.
«Очень важно менять сознание самих женщин. На сознании детей это тоже откладывается. Дочка, которая видит, что мать считает насилие нормой, понесет такое же поведение в свою семью. Она также будет терпеть насилие, как терпела ее мать», — говорит Тюлекова.
Новые законы не решают проблем
В январе 2019 года в силу вступили новый Уголовный Кодекс и Кодекс о проступках. Размер штрафов за семейное насилие и мелкое хулиганство значительно вырос — теперь агрессор должен будет выплатить государству от 30 до 60 тысяч сомов штрафа.
«К нам обратилась женщина, которую избивал муж. Мы порекомендовали ей обратиться в милицию, если муж будет избивать ее, что она и сделала», — рассказали нам в Ассоциации кризисных центров.
Милиция приехала, забрала и жену, и мужа в отделение. Пока жена писала заявление, следователь рассказал ей о размере штрафов и предложил «потерпеть». Жена говорит: «Как это потерпеть? Он меня бьет, настолько сильно, вдруг в какой-то день он меня убьет, когда-то же я должна его остановить». На что следователь ей сказал: «Ты сейчас заявление напишешь, мы подготовим документы в суд, вам назначат большой штраф».
Пострадавшая поняла, что поскольку у мужа нет постоянной работы, вероятно штраф ей придется платить самой. В результате она не стала писать заявление.
А муж вернулся из милиции и снова ее избил. По новому законодательству, милиционеры не имеют права задерживать агрессора более чем на три часа. Теперь милиционеры не могут усмирить агрессора, арестовав его на несколько суток.
Тюлекова опасается, что изменения в законах могут существенно ухудшить положение женщин, пострадавших от насилия: «Мы говорим милиции, что нужно немедленно реагировать, а они сейчас без заявления не могут реагировать. Женщины, когда узнают о высоких штрафах, не пишут заявление. Дела не рассматриваются незамедлительно, потому что направляются в суд. Увеличивается повторный риск насилия в силу того, что женщина заявила в милицию. Новые законы облегчают жизнь семейным агрессорам».
Данная публикация создана стипендиатами программы по дата-журналистике проекта «Медиа-К» «Интерньюс в Кыргызстане», реализуемого при поддержке USAID в КР в партнерстве со Всемирным банком, DFID и IDEM. Ментором программы выступает Анастасия Валеева. Мнения и выводы в материале не обязательно отражают мнение «Интерньюс» и его партнеров.
Автор: Анна Капушенко
Сбор информации: Суюмкан Уланбек
Редакторы: Анастасия Валеева, Ырысбек Улукбек Уулу
