На этот и другие вопросы отвечали участники передачи «Перекресток». В очередном выпуске приняли участие Меруерт Махмутова, директор Public Policy Research Center (Казахстан), Валерий Карбалевич, политолог (Беларусь) и Денис Бердаков, политолог (Кыргызстан).
«Азаттык»: 19 мая в режиме видеоконференции прошло заседание Высшего совета Евразийского экономического союза, в котором приняли участие президенты стран - участниц организации. Особое внимание экспертов и журналистов привлекло выступление президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева.
Президенты не приняли стратегию развития организации на ближайшие пять лет. Токаев увидел в стратегии ограничения суверенных прав, если обобщенно, конечно. Госпожа Махмутова, действительно можно сказать, что внутри ЕАЭС возникли серьезные разногласия?
Начиная с момента создания Таможенного союза, у Казахстана планомерно увеличивается доля импорта из России, но при этом экспорт в Россию снижается. Поэтому для Казахстана это однозначно невыгодный союз.Меруерт Махмутова.
Махмутова: На самом деле эти проблемы были порождены еще в момент существования Евразийского экономического союза. Я являюсь последовательным противником создания ЕАЭС, потому что, приняв решение присоединиться к этому союзу, Казахстан ухудшил свои отношения со всем миром и улучшил их только с Российской Федерацией. Про Кыргызстан и Армению говорить не приходится, потому что доли этих стран в международной торговле Казахстана на момент создания Евразийского экономического союза были близки к нулю.
До создания Евразийского экономического собюза Казахстан имел одну из самых либеральных торговых политик в мире. По градации Всемирного банка она находилась на 6-м месте в мире. Приняв решение присоединиться к Евразийского экономическому союзу, в то время он назывался Таможенным союзом, в основу которого ложилась таможенная политика России, Казахстан в два раза увеличил средневзвешенный тариф. Конечно, это не могло не сказаться на ухудшении торговли. Начиная с момента создания Таможенного союза, у Казахстана планомерно увеличивается доля импорта из России, но при этом экспорт в Россию снижается. Поэтому для Казахстана это однозначно невыгодный союз.
Что касается последнего выступления президента Токаева, отмечу, что, к сожалению, эта стратегия не опубликована. На сайте Евразийской экономической комиссии нельзя найти драфт этого документа. Получается, чиновники ЕЭК, в значительной мере представляющие Российскую Федерацию, разрабатывают документы, которые будут определять стратегию стран, входящих в ЕАЭС. Поэтому, на мой взгляд, президент Токаев, предостерегая от поспешности принятия стратегии, говорит о том, что ущемляются национальные интересы стран. Президент Токаев, в частности, отметил, что Евразийская экономическая комиссия предлагает: в случае переговоров стран-участниц с третьими сторонами в них должны принимать участие члены Евразийской экономической комиссии. На мой взгляд члены ЕЭК превышают полномочия, на что дипломатично, но довольно твердо указал президент Токаев.
«Азаттык»: Камнем преткновения стал только этот документ или все-таки это результат накопившихся разногласий?
Карбалевич: Насколько я понимаю, непосредственным поводом для того, чтобы не принять эту стратегию, явились разногласия по вопросу о тарифах на газ. Беларусь и Армения хотели бы, чтобы был единый рынок энергоресурсов, если говорить проще. Страны, производящие эти энергоресурсы, не согласны с этим по понятным причинам. В этом-то и вся проблема. Россия обещала с 2025 года введение единого энергетического рынка, но судя по всему, она пытается соскочить от этих обязательств.
Я согласен с предыдущей выступающей в части того, что в фундамент ЕАЭС изначально были заложены мины, которые сейчас взрываются. С самого начала было очевидно, что хоть союз и называется экономическим, это – геополитический проект. Россия была главным вдохновителем, и именно геополитика является здесь главной. То есть, с помощью Евразийского экономического союза Россия хотела бы влиять на постсоветское пространство.
Дело в том, что входящие в ЕАЭС страны в общем имеют между собой не очень-то и тесные экономические отношения. Только 13% торговли стран-участниц приходится на членов этого союза. Это очень мало. В Европейском союзе эта цифра составляет около 65%. Условно говоря, между Беларусью, Арменией и Кыргызстаном экономические отношения не очень тесные. Страны, у которых такой низкий уровень взаимоотношений, в союз не объединяются. А вхождение в ЕАЭС, членство в нем является демонстрацией лояльности к Москве.
Россия строила этот проект как геополитический. Поэтому, не достроив один этаж, стали возводить другой. Не создав таможенный союз, стали строить зону свободной торговли. Не построив зону свободной торговли, попытались создать экономический союз, что предполагает унификацию макроэкономической политики. И в результате, мне кажется, степень интеграции достигла своего потолка, и дальше Евразийский экономический союз не может развиваться.
Вся проблема Евразийского экономического союза – недоинтегрированность на всех ранних ступенях.Денис Бердаков.
Бердаков: Да, в большинстве случаев, все, что строит Россия, это геополитические проекты. К этому можно прилепить какой-нибудь лейбл, да, в большинстве случаев это крайне не продумано, как до этого отметил коллега из Беларуси. Вся проблема Евразийского экономического союза – недоинтегрированность на всех ранних ступенях. Да и до конца – на 99% - не создали свободный рынок товаров, у нас не работает рынок капитала. Более или менее работает рынок рабочей силы, и то там задействованы, в основном, только Кыргызстан, Армения и Россия. Вот такая недоинтегрированность – это и есть главная проблема союза. Это как «Москвич» или «Жигули» - машина работает плохо и у нее много исключений и изъятий, и это машина не мирового класса, но у огромного количества стран нет даже своих «Жигулей». Конечно, большинство мечтает о «Мерседесе», но у большинства стран нет и «Жигулей».
