Россия, США и Китай в последние годы расширили инфраструктуру на полигонах для испытания ядерного оружия. Президент России Владимир Путин объявил о новом — успешном — испытании ракеты с ядерной двигательной установкой «Буревестник». Приближенный к Путину Михаил Ковальчук публично предложил провести масштабное испытание ядерного оружия, после которого «всё встанет на свои места». О взрыве ядерной бомбы над Сибирью рассуждает и глава холдинга RT Маргарита Симоньян. Готовится ли Россия в самом деле взорвать ядерную бомбу — пусть даже в подземной штольне на собственной территории — Русская редакция Азаттыка (Радио Свобода) обсудила с Павлом Подвигом, старшим научным сотрудником Института исследований ООН в области разоружения в Женеве, руководителем проекта «Ядерные силы России».
«ИСПЫТАНИЯ БУДУТ ИМЕТЬ ОБРАТНЫЙ ЭФФЕКТ»
Телеканал CNN со ссылкой на спутниковые снимки и данные экспертов рассказал в конце сентября, что Россия, США и Китай за последние годы построили новые объекты и вырыли новые туннели на полигонах для испытания ядерного оружия. Судя по снимкам, в период с 2021 по 2023 год на архипелаг Новая Земля, где расположен один из полигонов, где ранее производились подземные испытания ядерного оружия, прибывали корабли и транспортные контейнеры, прорывались туннели в горах, а зимой расчищались дороги. На полигоне в Китае, дальнем западном регионе Синьцзяна, по данным CNN, за последние два-три года был прорыт новый туннель, построены новые дороги и новое хранилище для взрывчатых веществ. В период с 2018 по 2023 год был, по данным журналистов, расширен и американский ядерный полигон в Неваде.
Павел Подвиг сомневается, что эта активность свидетельствует о реальной подготовке новых ядерных испытаний:
— Активность на полигонах действительно есть, но, на мой взгляд, сама по себе она ни о чём не говорит. Здесь надо учитывать несколько обстоятельств. Соединённые Штаты и Россия придерживаются политики, согласно которой полигоны должны поддерживаться в состоянии готовности к возобновлению испытаний. Это было зафиксировано в документах у Соединённых Штатов, когда они объявили мораторий на проведение испытаний. В России это было зафиксировано, когда Россия ратифицировала Договор о запрещении ядерных испытаний в 2000 году. Поэтому сама по себе эта активность не является чем-то необычным или, скажем так, тревожащим.
Более того, и в Соединённых Штатах, и в России, и, наверное, в Китае идут эксперименты, связанные с ядерными военными программами. Это деятельность, которая разрешена договором, так называемые подкритические испытания, которые не являются ядерными взрывами. На их основе можно изучать динамику работы многих систем ядерного оружия, но собственно ядерного взрыва не происходит. США, если я правильно помню, проводят такие испытания несколько раз в год. По-моему, на следующий год запланировано два. В России они тоже проводятся, насколько мне известно, хотя о них не объявляют каждый раз. Соответственно, полигон находится в состоянии готовности, и активность там происходит. Понятно, что если у вас есть полигон, то там есть и программа развития, строят и жилые помещения и прочее.
Радио Свобода: При этом по спутниковым снимкам и по данным экспертов, с которыми поговорили CNN, на полигонах в России, США и Китае ведётся новое подземное строительство, то есть расширяются пространства, предназначенные собственно для испытаний, а не только сопутствующая инфраструктура.
Павел Подвиг: Да, это, видимо, тоже происходит. Ничего положительного в этой активности нет, но всё-таки судить о том, что готовится реальное испытание, только на основании такой строительной активности, я думаю, не совсем правильно.
Радио Свобода: Исторически были приняты два договора о запрещении ядерных испытаний, один — ещё в 1963 году, запрещавший испытания в трёх средах, то есть атмосферные, наземные и подводные, второй, уже о всеобъемлющем запрещении испытаний, включая подземные, был составлен в 1996 году. Но его не ратифицировали ни Китай, ни США. Какова сейчас фактическая ситуация, «запрещены» испытания ядерного оружия или нет?
Павел Подвиг: Договор о запрещении испытаний в трёх средах был подписан в 1963 году, но к нему присоединились только три страны в тот момент — США, Советский Союз и Великобритания. Китай и Франция продолжали испытывать в атмосфере ещё довольно долгое время. Договор о всеобщем запрещении ядерных испытаний был согласован и был открыт для подписания в 1996 году, действительно, его подписали и Россия, и Соединённые Штаты, и Китай, и другие страны, но ратифицировала только Россия в 2000 году. Это был такой первый заметный жест Путина, только что вступившего в должность в том году. Формально договор в силу в любом случае не вступил. Для этого нужно, чтобы его ратифицировали страны, которые обладают реальными возможностями создания ядерного оружия, то есть у которых есть реакторы и так далее. Одна из стран этого списка — Северная Корея, а надежд на то, что она ратифицирует или подпишет этот договор, не очень много. В Соединённых Штатах процесс вокруг договора в какой-то момент стал политическим, раскололся по партийной линии. В 1999 году была попытка этот договор ратифицировать в сенате, но она оказалась неудачной. Поэтому мы находимся в ситуации, когда договор вроде бы есть и международная система мониторинга, то есть сейсмические и другие станции, создана и в целом работает, но юридической силы как таковой договор не имеет.
Радио Свобода: Для России договор всё-таки действует?
Павел Подвиг: Да, это существенная деталь: поскольку Россия ратифицировала договор, то по нормам международного права она тем самым взяла на себя обязательства не совершать действий, которые противоречили бы целям договора. Конечно, существует возможность отзыва ратификации. Но на сегодняшний день такое ограничение для проведения Россией испытаний существует, насколько оно существенно — судить сложно.
У Соединённых Штатов такого ограничения нет, но у них в целом более открытая позиция: они заявляют, что придерживаются моратория на испытания (22 сентября 2023 года США вновь подчеркнули, что планируют соблюдать мораторий. — Ред.). Очень важно, что США выступили с инициативой, что готовы пустить международных наблюдателей на свои полигоны (в МИД России заявили, что в Москве не получали такого приглашения. — Ред.). Это очень хорошая инициатива, потому что российский президент заявил официально, что Россия не будет возобновлять ядерных испытаний, если только Соединённые Штаты их не возобновят.
Радио Свобода: Учитывая некоторый легизм российской власти, можно ожидать, что, прежде чем Россия решит возобновить испытания, ратификация договора о запрещении испытаний будет отозвана?
Павел Подвиг: Да, я думаю, что в культуре российского государства такая нотка, как вы сказали, легизма присутствует. И мы должны рассчитывать на то, что какие-то формальные шаги будут произведены, прежде чем произойдут испытания. Чёткая позиция Путина должна как-то сначала быть объявлена, а потом должны быть произведены шаги в смысле изменения ситуации с ратификацией. Я думаю, что неожиданно испытания не начнутся.
Радио Свобода: А если всё-таки испытания будут произведены, как быстро мы об этом узнаем?
Павел Подвиг: Если это будет испытание с реальным энерговыделением, то узнаем довольно быстро. Например, когда Северная Корея проводила свои испытания, это было видно практически сразу. И я не думаю, что кто-то будет пытаться такие испытания скрывать.
Радио Свобода: Какие могут у гипотетических испытаний ядерного оружия Россией быть последствия?
Павел Подвиг: Это сложный вопрос, тут есть разные точки зрения. С одной стороны, есть те, кто считает, что тогда все кинутся проводить свои испытания. Но мне не кажется, что это очевидно. Соблазн ответить своими испытаниями будет и у Соединённых Штатов, и, наверное, у Китая, но многое будет зависеть от реакции, скажем так, международного сообщества. А я думаю, большинство стран будут демонстрировать негативное отношение.
Радио Свобода: [Друг Путина] Михаил Ковальчук считает, что российские ядерные испытания могут напугать США: всё, по его словам, встанет на свои места. При этом он ссылается на испытания так называемой Царь-бомбы. Как вы думаете, может быть такой эффект от испытаний?
Павел Подвиг: Ковальчук, видимо, считает, что Царь-бомба, которая в 1961 году была испытана, кого-то напугала. Но он забывает о том, что был ещё 1962 год, Карибский кризис, который, собственно, всех и напугал, а Царь-бомба на самом деле никакого пугающего эффекта не произвела. Я вот как раз считаю, что эффект от испытаний будет совершенно обратный. Даже сама мысль о том, что ядерное оружие может каким-то образом быть вовлечено или как-то использовано в ходе нынешней войны в Украине, вызвала очень резкую и негативную реакцию со стороны практически всех, даже тех стран, которые с пониманием или, в всяком случае, без особой критики относятся к позиции и действиям России. Даже они довольно однозначно заявили о том, что даже угрозы применения ядерного оружия совершенно недопустимы и нетерпимы. Если представить, что в этой ситуации Россия сделает какие-то шаги, чтобы продемонстрировать решимость применения ядерного оружия, надо ожидать, что реакция будет ещё более негативной. Вместо испуга Россия получит совершенно однозначное и жёсткое осуждение со стороны абсолютно всех.
Радио Свобода: Нет ли в такой логике самоуспокоения? Перед началом вторжения в Украину тоже были и косвенные объективные данные о его подготовке, и заявления всяких российских деятелей, как официальные, так и нет, но многие не готовы были поверить, что полномасштабная война всё-таки начнется. В том числе потому, что от России все тогда отвернутся. Может быть, и сейчас то же самое — напрасно себя успокаиваем?
Павел Подвиг: Я всё-таки думаю, что ещё есть дистанция, которую официальные заявления должны преодолеть, прежде чем они станут угрожающими сигналами. Пока все именно официальные заявления остаются в рамках одной и довольно ясно выраженной позиции, а именно: что если на Россию будет произведено нападение, если, как в доктрине говорится, будет поставлено под угрозу само существование государства, тогда Россия будет иметь право применить ядерное оружие. Мы можем по-разному относиться к тому, насколько кремлёвское руководство руководствуется этой доктриной, но пока признаков, что официальная риторика как-то выходит за эти рамки, я не видел.
Отчасти это результат того международного давления, о котором мы говорили: оно на самом деле заставило российских официальных лиц чётко обозначить позицию. МИД даже выпустил в ноябре прошлого года специальное заявление. Я думаю, есть большая дистанция между «мы будем вправе применять ядерное оружие, если под угрозу будет поставлено само существование государства» и «у нас тут на фронте неудачи, и мы не видим другого выхода, кроме как применить ядерное оружие». Это не означает, что её нельзя преодолеть, но, если она будет преодолеваться, мы это заметим, увидим изменения в словах, в риторике, в угрозах. И мы увидим реакцию на это.
Радио Свобода: Если отбросить политические соображения, есть ли у возобновления испытаний технический смысл? Бомбы залежались на складах, и кто-то в руководстве, необязательно России, решит, что в сложной обстановке нужно оценить, в каком они состоянии.
Павел Подвиг: В своё время один из людей, которые в Росатоме занимались оружием, говорил: «Мы в общем знаем, как оно всё себя ведёт, у нас опыт есть, и нам испытания особо не нужны». Опять же, если исходить из того, что ядерное оружие существует для сдерживания и применение его не предполагается, то какая разница, будет оно работать или нет? А даже если есть какие-то опасения по поводу, скажем так, его нынешней надёжности, ну даже если надежность у существующих боезарядов на уровне 50 или 20 процентов, мало никому не покажется.
«Я ПРОСТО НЕ ВИЖУ, ЗАЧЕМ ОНА НУЖНА»
2 октября американское издание New York Times, которое тоже проанализировало спутниковые снимки архипелага Новая Земля, но не той его части, где находится полигон для подземных ядерных испытаний, предположило, что Россия либо собирается провести, либо уже провела новые испытания ракеты с атомной двигательной установкой «Буревестник». На спутниковых снимках видно, что к месту испытания «Буревестника» (оно было геолоцировно по видео, опубликованному Минобороны РФ в 2018 году) в 20-х числах сентября несколько раз подъезжала техника, в том числе фургон, размеры которого соответствуют размерам «Буревестника». Как минимум один раз была сдвинута крыша ангара, в котором, судя по видео МО РФ, производится подготовка ракеты к испытаниям. Кроме того, журналисты обратили внимание, что в конце августа Россия издавала рекомендации о прекращении полётов в зоне полигона — обычно это делается при ракетных испытаниях. Предыдущие испытания «Буревестника», вероятно, проходили осенью 2019 года на побережье Баренцева моря и закончились неудачей — выбросом радиоактивного облака над Архангельской областью и несколькими человеческими жертвами. По данным Радио Свобода и американского телеканала CNBC, выброс радиации произошёл при попытке поднять ракету со дна моря.
5 октября Владимир Путин заявил, что «проведено последнее успешное испытание "Буревестника"».
Директор по стратегии, технологиям и контролю за вооружениями Международного института стратегических исследований Уильям Альберк назвал в комментарии для Радио Свобода ракету «Буревестник» «невообразимо глупой системой вооружения», которая «по степени идиотизма соперничает с проектами бомбардировщиков на атомной тяге». В то же время Альберк отметил, что «общий уровень российской активности указывает на то, что Россия либо собирается провести ядерные испытания по указанию Путина, либо готовится к таким испытаниям, которые могут быть проведены в зависимости от действий США или Китая или в качестве меры эскалации в контексте войны в Украине». Эксперт добавил, что ядерное испытание не только положит конец Договору о запрещении испытаний и системе мониторинга, но и нанесёт удар по взаимодействиям в рамках двусторонних каналов по нераспространению ядерного оружия.
Павел Подвиг также считает, что как оружие «Буревестник» не имеет ценности.
— Если авария в Нёноксе в 2019 году действительно была связана с испытанием «Буревестника», то, наверное, с тех пор постарались произвести какие-то улучшения. Если проект есть, то он как-то продвигается. Но какого-то специального эффекта от этой системы я совершенно не вижу. По моему глубокому убеждению, целесообразность создания такого рода системы вооружения практически нулевая, никакой военной, скажем так, миссии у этой системы нет. Она может быть интересна с инженерной точки зрения, наверное, это сложная и технически интересная задача, но как оружие я просто не вижу, зачем она нужна. С точки зрения стратегического баланса «Буревестник» тоже значения не имеет. Сотнями их развёртывать никто не будет, и даже, наверное, десятками не будут. Россия пытается создать все эти экзотические системы — вот этот «Буревестник», «Посейдон» ещё где-то плавает, и если дело вновь дойдёт до каких-то переговоров, тогда их можно тоже внести под ограничения, а взамен можно будет что-нибудь выторговать у США. Но это не станет большой проблемой, если переговоры возобновятся, — говорит Подвиг.
В феврале этого года Россия объявила о приостановке участия в договоре СНВ-3, теперь звучат высказывания Ковальчука и Симоньян и наблюдается некая активность на полигонах. На вопрос о том, можно ли считать это признаками настоящей ядерной эскалации, Павел Подвиг отвечает, что ситуация серьёзная, и она, вероятно, будет ухудшаться.
— Я постараюсь быть здесь осторожным оптимистом: ситуация как была плохая, так плохой и осталась. Приостановка договора СНВ-3 в краткосрочной перспективе мало что поменяла, тем более что и Россия, и Соединённые Штаты обещали, что они будут придерживаться потолков, которые договором установлены. И особо возможности нет, и необходимости такой нет ни у той, ни у другой стороны. Другое дело, что пропала прозрачность, понимание, что делает другая сторона, и доверие к ней. Эту ситуацию будут эксплуатировать со всех сторон, в Соединённых Штатах появятся заявления о том, что Россия, может быть, разворачивает десятки и сотни тысяч боеголовок, поэтому нам тоже нужно отвечать. Эта спираль не сразу, но будет раскручиваться и будет ситуацию ухудшать. И всё же к положению холодной войны, когда у сторон были десятки тысяч ядерных боезарядов, мы не вернёмся, и это все понимают. В том числе и война в Украине показала, что количество ядерных зарядов большой роли не играет. Важно то, что они есть, и важно, что они находятся или не находятся в какой-то готовности, а сколько там у России — полторы тысячи боезарядов или 150, — сколько у Соединённых Штатов — полторы тысячи или пять тысяч — это всё равно. Важен процесс договоров, переговоров, обсуждения следующих шагов. Плохо, что он остановлен, — считает Павел Подвиг.
Представитель Госдепа США, попросивший не называть его имени, отметил в разговоре с Радио Свобода, что новые виды ядерного оружия, такие как ракета «Буревестник», не попадают под ограничения договора СНВ-3: «Мы внимательно следим за разработкой этих систем. Мы уже давно предупредили, что будущие соглашения об ограничении вооружений должны быть расширены, чтобы включить эти новые типы ядерного оружия».
