Какой должна быть новая кыргызская журналистика?

Автор статьи Лейла Саралаева – в журналистике с 1995 года, сейчас – главный редактор онлайн-газеты «Новые лица», автор и ведущая на одноименном канале в YouTube. С октября 2023 года - корреспондент международной неправительственной организации «Репортеры без границ» в Кыргызстане.

«Кыргызская журналистика деградировала», - сказал холеный замминистра, сам некогда бывший журналистом и подававший надежды. Теперь он вряд ли вернется в профессию, кажется, ему больше понравилось быть в роли чиновника.

Сегодня могут говорить о деградации кыргызской журналистики только те, кто не хочет видеть и слышать горькую правду, которую озвучивали 11 арестованных журналистов.

Новые лица кыргызской журналистики

Посмотрите на этих ребят, молодых журналистов, которых, словно экстремистов, в наручниках, под многочисленным конвоем, держат за решеткой. У них чистые и светлые лица, у них честные глаза, за их плечами крепкий багаж знаний и умений, а ещё огромная жажда знаний.

Лица Айке Бейшекеевой, Актилека Капарова, Тыныстана Асыпбека - это лица новой кыргызской журналистики: непокорной, умной, смелой. Этими ребятами должны гордиться их родные, несмотря на грязный поток дискредитации, который льется со всех щелей госканалов. За кыргызскую журналистику мы можем быть спокойны, эти ребята не подведут! Если их физически не сломают…

Я прочитала статью Айке Бейшекеевой, которую она написала для тех, кто хочет учиться за рубежом. Айке отучилась в одном из университетов Варшавы. В этой статье ни тени тщеславия или самолюбования, хотя гордиться есть чем - учиться в другой стране, это большое испытание. Статью интересно читать - отличное владение словом, максимум полезной информации. За каждой строчкой – серьезный человек, который поставил цель – получить качественное европейское образование, и она эту цель достигла.

Актилек Капаров - красивый, спокойный, харизматичный. Он мог бы сниматься в кино с такой внешностью, но он пошел в расследовательскую журналистику. И после первых выпусков собственных расследований стал узнаваемым и уважаемым в журналистском сообществе.

Тыныстан Асыпбек, волевой, смелый парень из глубинки, такой же, как его кумир, Касым Тыныстанов, ученый и поэт.

Все они сделали себя сами. Они по крупицам собирали нужные знания о новой журналистике. И те зерна знаний, которые вкладывали в них на различных тренингах, дали нужные плоды. Сегодня эти ребята – элита кыргызской расследовательской журналистики.

Что такое журналистские расследования?

В журналистике я 29 лет, последние 9 лет являюсь главным редактором собственного издания. Я прошла множество тренингов, в том числе и тех, на которых учились эти ребята. Мы были в разной весовой категории, они молодые и неопытные, я умудренная многолетним опытом, с большим багажом написанных статей на самые разные темы и огромным количеством эксклюзивных интервью. Многие политические процессы я описывала, находясь в самой гуще событий, некоторые герои моих интервью были убиты. Я знаю кыргызскую политику очень хорошо. И знаете, что я вам скажу? Для меня этот жанр, расследовательская журналистика, оказался не по зубам.

В последние несколько месяцев в государственных СМИ идет оголтелая травля независимых журналистов и особенно журналистов расследователей. «Зависимые от грантов «независимые» СМИ» или «Прозападная медиамафия хочет уничтожить Кыргызстан» - такие токсичные заголовки у провластных СМИ.

Редакции независимых СМИ обвиняют в получении грантов в сотни тысяч долларов, что ведут они пропаганду чуждых ценностей, и самый страшный грех – это публикация материалов о коррупции в высших эшелонах власти.

Расследовательская журналистика – это жанр, от которого журналист кроме проблем не получает ничего. Одно расследование может длиться несколько месяцев. Молодые журналисты сутки напролет сидят за компьютером сопоставляя или изучая открытые данные. Неделями ждут людей, чтобы получить у них комментарий. Они осваивают множество специальных программ, которые существуют в открытом доступе.

И после сбора разнообразных данных необходимо оформить все это в интересную публикацию, которую проверяют на фактчек, или простыми словами сопоставляют все данные. Если хоть какой-то факт не будет подтвержден, расследование не выпускают.

А когда публикация выходит, сколько нервов уходит на то, чтобы терпеть атаку армии фейков, которые слетаются, как мухи на мед и расхваливают того политика или госчиновника, о деятельности которого вышел материал, и проклинают журналистов. Это тяжело морально и психологически.

По идее, правоохранительные органы, когда им на блюдечке преподносят эти расследования, должны благодарить и возбуждать уголовное дело против фигурантов статьи. Но зачастую они игнорируют эти публикации, только по единицам прокуратура начинает проверку. А еще есть случаи, когда силовики начинают прессовать и преследовать авторов публикаций.

Вы понимаете, насколько эта новая журналистика рискованная для самих журналистов и, в то же время, опасная для власти? Как вы думаете, будет ли государство вкладывать деньги в то, чтобы редакции проводили расследования их деятельности, а потом вытаскивали на свет божий все незаконные и невыгодные тендеры, или некомпетентность госчиновников, которые являются племянниками и сватами власть имущих? Коррумпированное государство, конечно, не будет. Более того, им легче объявить журналистов врагами народа, чем признаться в коррупции.

А эти ребята, из команды Temirov live, они в своей стихии. Все знания и навыки, которые они получали на тренингах, они используют и постоянно улучшают. Когда я смотрю на их расследования, у меня захватывает дух от восторга и уважения за их смелость и виртуозную работу.

Кто поддерживает расследовательскую журналистику?

Когда я вижу эти простыни отчетов, кому и сколько дал Фонд «Сороса» или USAID на развитие свободы слова, ощущаю недоумение. Фонд «Сороса» с самого начала не скрывал своей цели – построение открытого общества. Общества, которое движется по демократическому пути, которое расстается с тоталитарным прошлым, в котором гражданину запрещалось думать, иными словами, обладать критическим мышлением. Щедрые гранты на заре 90-х получали многие газеты, например «Дело N», в которой я проработала в общей сложности 12 лет. И меня взяли туда в «лохматом» 1995 году, как редактора газеты «Молодежки», которую и выпускали на деньги Сороса.

Фонд «Сороса» финансировал издание учебников, исторических исследований, и это были высококлассные по качеству книги.

Что касается USAID, то организация открытая и прозрачная, она занимается развитием экономики и демократии, здравоохранения, содействием в предотвращении конфликтов и предоставление экстренной гуманитарной помощи. Многие журналисты посещали те предприятия, которые финансировала USAID, это и производство молочных продуктов, переработка сафлора в масло, мясные цеха, экспортные линии фруктов и ягод. Причем гранты получают небольшие частные предприятия и заводы, для которых это огромная помощь в усовершенствовании технологий.

То же самое и в журналистике. Благодаря грантам есть возможность приглашать продвинутых тренеров и обучать отечественных журналистов современным техникам и тенденциям, которые происходят в мировой в журналистике. Плюс, появляется возможность создавать контент, в котором поднимаются социальные и общественно-значимые вопросы. В этих статьях нет ничего крамольного, они о гендерном неравенстве, о проблемах образования, о коррупции, с которой сталкиваемся мы, простые граждане, каждый день.

Моя редакция была одной из участников проекта «Медиа-К», мы получили институциональный грант на то, чтобы преобразовать редакцию под онлайн формат, так как с апреля 2019 года печатную версию газеты было выпускать нецелесообразно. Если бы не этот проект и не тренинги крутых специалистов с международным опытом, я бы так и осталась в журналистике 90-х.

Для моей редакции это преобразование помогло выжить, а мне остаться в профессии, потому что для людей, привыкших читать бумажную газету, тяжело было перестроиться и улавливать новые веяния в цифровой журналистике.

Если эти проекты полезны для развития журналистики и развития общества, тогда в чем заговор? В чем дестабилизация?

Какую журналистику хочет видеть власть?

В начале ноября каждого года журналисты разных мастей выкладывают фото орденов, грамот и букетов от «благодарных» читателей – министров, депутатов, руководителей госкорпораций. Придворных журналистов приглашают на фуршеты, им дарят подарки, им присваивают звания заслуженных деятелей культуры.

И знаете за что? За положительные публикации и репортажи. Это самый легкий жанр – хвалить кого-то. Это даже не журналистика, это пиар. Рассказывать о положительной деятельности, безусловно надо. Но, если останется только этот жанр, то страна погрузится в мрак и застой.

Государственные СМИ поняли, что президент наш очень любит лесть. И своим оголтелым хором восхваления они уже сыграли с ним злую шутку. То его на полном серьезе сравнивают в Петром Первым, то возносят до небес за посадки гражданского общества, называя эти незаконные аресты – «сломом хребта элиты», то восторгаются тем, что он противопоставляет себя общественному мнению. Особенно поднаторела в этом деле «Вечерка». Их опусы страшно читать, потому что это голимая пропаганда: «Ложь сказанная многократно становится правдой».

Сегодня задача госСМИ убедить общество, что молодые журналисты – заблудшие овечки, которых «совратили» с пути истинного алчные старшие товарищи. Не случайно вчерашний демократ, а ныне защитник властей Эдиль Байсалов, так по-отечески заявляет, что посадили журналистов в воспитательных целях. То есть еще один шаг и всех инакомыслящих у нас начнут принудительно перевоспитывать в тюрьмах и психбольницах? Вы представляете какая перспектива нас ожидает? И это при том, что по всей стране, словно грибы после дождя (или гробы после вождя) появляются все новые и новые здания ГКНБ.

Так какие журналисты нужны современному Кыргызстану? Смелые и продвинутые, которые на фактах показывают нелицеприятные действия властей, коррупцию, непотизм, чинопочитание, призывают их к ответственности перед народом в исполнении своих государственных должностей, или сытые и холеные журналисты, которые управляют фабриками троллей, чтобы погрузить страну в мрак и средневековье?