Японцы тогда проводили разведывательные работы потенциальных месторождений на юге страны. Сопровождавший иностранных геологов кыргызский переводчик Омурбек Жанакеев находился вместе с ними в плену 64 дня, испытав все тяготы лишения свободы.
«Азаттык»: Омурбек, мы пригласили вас, чтобы вспомнить о событиях 12-летней давности. Тогда вместе с японскими геологами вы находились в плену. Где вы обучались японскому языку и как вы оказались в Баткене?
Жанакеев: Конечно, было бы лучше, если Кыргызстан «прославился» бы не таким образом. Но случилось то, что случилось. Несмотря на тяжелые события, которые внезапно обрушились на нашу страну в 1999 году, народ достойно выдержал эти испытания. Японский язык начал изучать в конце 80-х годов в Москве, когда там учился, специально записался на языковые курсы. При возвращении в Кыргызстан начал сотрудничать с японскими геологами, сначала работали в Таласе, затем на юге Кыргызстана, в последнее время - в местности Сары-Талаа Баткенского района.
22 августа 1999 года пришли бородатые боевики и сделали нас своими заложниками. Надо отметить, что люди знали о появлении чужих в горах, да и по радио и в газетах сообщалось о приближении боевиков. Некоторые люди их видели, другие бежали от них. Именно в тот год российские пограничники покинули Кыргызстан. Не имея опыта, особенно в первое время, наша страна не смогла достойно противостоять хорошо обученным вооруженным наемникам. Когда нас поймали, мы не раз подвергались избиениям. Но нашей целью было выжить любой ценой, и мы всячески старались, например, освоить фарси, афганский и арабский языки. Начали по-арабски читать и писать. Когда освободили четырех японцев, радовался не только я, но и, наверное, весь наш народ.
«Азаттык»: Как вели себя японцы в плену? Вспоминается ваш разговор 12-летней давности о том, что среди геологов были смельчаки, которые не боялись смерти.
Жанакеев: Такие моменты были. Особенность японцев в том, что если они пришли к единому решению – стараются его выполнить сполна. С самого начала они договорились, что будут держаться вместе. Среди них были два человека, физически крепкие, которые рискнули бы бежать. Но другие об этом не думали в виду того, что один из них был преклонного возраста, а у последнего больными оказались ноги.
«Азаттык»: В таких случаях кыргызы говорят: «Умрем – будем в одной могиле, будем живы – будем на одном холме» (аналог поговорки «Мы все за одного, и один за всех» - прим. авт.). Помню, тогда вы отпустили бороду, совершали намаз и следовали этому еще долгое время. Это они тогда заставляли вас так делать?
Жанакеев: Когда мы находились в плену, пытались узнать их намерения и понять, что нравится им или нет. Думаю, мы тогда выбрали верный путь, выполняли их требования – совершали намаз и читали молитвы из Корана.
Лагерь японских геологов в Баткене, август, 1999 года.
«Азаттык»: Понятное дело, что японцы, будучи представителями цивилизованной страны, были в глубоком шоке в первые дни. Помните, тогда у них не было зубных щёток и вынуждены были чистить зубы веточками деревьев?
Жанакеев: Как не помнить, такое никогда не забывается. Они, дети цивилизации, будто бы оказались в десятом веке: не было ни мыла, ни расчески, ни зубной щётки. Словами не передать, как им было тяжело. Например, когда мы перемещались с одного места на другое – это происходило всегда среди ночи: нас поднимали в 2-3 часа и уводили в неизвестном направлении. Боевики не пользовались осветительными приборами, опасаясь, что нас могут заметить. Когда мылись – не разрешалось поднимать штаны выше колен. Это останется в памяти на всю жизнь. В конце плена, как мне показалось, все мы похудели в среднем на 15 кг. В горах обычно рано наступают холода, ко всему прочему нехватка еды и стрессовое состояние отрицательно сказалось на здоровье каждого из нас.
«Азаттык»: Вы как-то рассказывали, что среди них был отважный и гордый японец, который иногда игнорировал приказы моджахедов, которые заставляли, чтобы пленники сами готовили еду, чистили картофель.
Жанакеев: Да, они были совершенно разные, среди них выделялись японцы с самурайским духом, но раз они пришли к единому решению, чтобы невредимыми освободиться из плена, каждый воздерживался от необдуманных поступков. Действительно один из них всегда проявлял свой характер, однако его высказывания я переводил с улыбкой на лице, чтобы не разгневать боевиков, которые за неподчинение любого из нас запросто могли отправить в иной мир.
«Азаттык»: Впоследствии мы все узнали, чтобы вызволить своих граждан, правительство Японии согласилось дать выкуп в размере 5 млн. долларов США. В этой акции по их освобождению приняли участие разведчики, агенты, специальные службы, даже кыргызские депутаты и полевые командиры Таджикистана. Так что не зря вас постоянно передвигали ночью с одного места на другое, чтобы другие не перехватили столь ценных заложников...
Жанакеев: Возможно, эти миллионы были, но вряд ли до своих адресатов эти деньги дошли. Но для меня важно другое: почему произошли эти события? В Афганистане уже десятилетиями не прекращаются боевые действия, когда боевики пришли в наш Баткен, соседний Таджикистан еще находился в шоке от последствий гражданской войны. Первопричиной любой войны, на мой взгляд, является необразованность населения и безработица. К сожалению, и в Кыргызстане уровень образования резко падает. Это тревожный сигнал, поскольку, именно безработная и малограмотная молодежь пополняет ряды террористов и экстремистов.
«Азаттык»: Помню первые минуты освобождения пленников, когда таджикский полевой командир Шох привел вас в приграничное кыргызское село Карамык.
Жанакеев: Кажется, это было 24 октября, когда ночью во время последнего намаза мы услышали звук автомобиля УАЗ, на котором приехали люди Джумы Намангани и увезли нас с собой в Хоитт, где находился их штаб. Там кроме бородачей мы увидели таджикских военнослужащих. В тот момент Шох и Намангани вели переговоры. Нам завязали глаза и, на джипе отвезли в пограничный штаб на севере Таджикистана. На следующее утро нас переправили в Карамык, откуда нас забрали на вертолете
«Азаттык»: Наверняка в течение того времени вы были свидетелями того, как боевики убивали кыргызстанских солдат и милиционеров?
Жанакеев: Как выше говорил, Кыргызстан не был готов к войне. Действительно, немало наших военнослужащих и сотрудников милиции оказались в плену. К ним относились плохо, некоторые из них были убиты. Но в то же время мы чувствовали, что кыргызский народ поднялся на защиту своей Родины. Особенно баткенцы выбрали правильную тактику - все они покинули свои дома, забрали с собой продовольствие и увели скотину. Тем самым дали понять, что они не будут поддерживать боевиков. Боевики рассчитывали на поддержку населения, как это случилось в Таджикистане, однако ошиблись, так как кыргызский народ не поддался провокациям и их экстремистским призывам.
«Азаттык»: У вас была возможность встретиться с Джумой Намангани, ведь о нем до сих пор ходят легенды?
Жанакеев: Намангани был обычным человеком, особым умом и образованием он от остальных не выделялся. Мне кажется, его просто сильно пиарили. Он выполнял задания талибов, и, может быть, проверял, как кыргызский народ отреагирует на их вызовы. Но в итоге они не достигли своих целей.
«Азаттык»: Скажите, Омурбек, за эти 64 дня видели ли вы кыргызов среди моджахедов? Как говорится, у терроризма нет национальности, но все же нашим читателям интересно знать кто они?
Жанакеев: Абсолютно верно, что терроризм не имеет национальной принадлежности. Как мне показалось, основной костяк боевиков, вторгшихся в Кыргызстан, составляли граждане Узбекистана и Таджикистана. Среди них также были кыргызы, казахи, русские, татары, но в малом количестве. Видели также наемников из Аравии, Кашмира, Пакистана, Ирана.
Не исключено, что в будущем талибы попытаются вновь прийти, если США выведут свои войска из Афганистана, о чём сейчас много говорится. Все убедились, что талибан невозможно победить путем военных действий. Поэтому в Афганистане нужно строить школы, тогда уменьшится число будущих боевиков.
«Азаттык»: А вас пытались моджахеды переманить на свою сторону?
Жанакеев: Были такие моменты. Мне предлагали там остаться и жениться, намекая, что в Таджикистане много погибло мужчин. Но, будучи кыргызом, мы не должны становиться манкуртами, и забывать о своей земле, каждый из нас должен вносить свою лепту на благо страны. Нужно повышать образование людей, тогда не будет войны и воцарится мир.
«Азаттык»: А как ваши японские друзья - в данное время вы общаетесь с ними, может быть, переписываетесь?
Жанакеев: На следующий год после плена - в 2000 году они пригласили меня в Японию. Когда мы прощались, один из них со слезами на глазах вопрошал, как могла бы сложиться их судьба, если меня не оказалось среди них. Я не так часто общаюсь с ними, чтобы не навевать им о грустных воспоминаниях. Но они помнят обо мне, также как и я о них. Сейчас я работаю с другими японцами, они продолжают нам помогать. Правда, после сильного землетрясения в Японии количество проектов уменьшилось, но, несмотря на это - сотрудничество с ними продолжается.
BI
«Азаттык»: Омурбек, мы пригласили вас, чтобы вспомнить о событиях 12-летней давности. Тогда вместе с японскими геологами вы находились в плену. Где вы обучались японскому языку и как вы оказались в Баткене?
Жанакеев: Конечно, было бы лучше, если Кыргызстан «прославился» бы не таким образом. Но случилось то, что случилось. Несмотря на тяжелые события, которые внезапно обрушились на нашу страну в 1999 году, народ достойно выдержал эти испытания. Японский язык начал изучать в конце 80-х годов в Москве, когда там учился, специально записался на языковые курсы. При возвращении в Кыргызстан начал сотрудничать с японскими геологами, сначала работали в Таласе, затем на юге Кыргызстана, в последнее время - в местности Сары-Талаа Баткенского района.
22 августа 1999 года пришли бородатые боевики и сделали нас своими заложниками. Надо отметить, что люди знали о появлении чужих в горах, да и по радио и в газетах сообщалось о приближении боевиков. Некоторые люди их видели, другие бежали от них. Именно в тот год российские пограничники покинули Кыргызстан. Не имея опыта, особенно в первое время, наша страна не смогла достойно противостоять хорошо обученным вооруженным наемникам. Когда нас поймали, мы не раз подвергались избиениям. Но нашей целью было выжить любой ценой, и мы всячески старались, например, освоить фарси, афганский и арабский языки. Начали по-арабски читать и писать. Когда освободили четырех японцев, радовался не только я, но и, наверное, весь наш народ.
«Азаттык»: Как вели себя японцы в плену? Вспоминается ваш разговор 12-летней давности о том, что среди геологов были смельчаки, которые не боялись смерти.
Жанакеев: Такие моменты были. Особенность японцев в том, что если они пришли к единому решению – стараются его выполнить сполна. С самого начала они договорились, что будут держаться вместе. Среди них были два человека, физически крепкие, которые рискнули бы бежать. Но другие об этом не думали в виду того, что один из них был преклонного возраста, а у последнего больными оказались ноги.
«Азаттык»: В таких случаях кыргызы говорят: «Умрем – будем в одной могиле, будем живы – будем на одном холме» (аналог поговорки «Мы все за одного, и один за всех» - прим. авт.). Помню, тогда вы отпустили бороду, совершали намаз и следовали этому еще долгое время. Это они тогда заставляли вас так делать?
Жанакеев: Когда мы находились в плену, пытались узнать их намерения и понять, что нравится им или нет. Думаю, мы тогда выбрали верный путь, выполняли их требования – совершали намаз и читали молитвы из Корана.
«Азаттык»: Понятное дело, что японцы, будучи представителями цивилизованной страны, были в глубоком шоке в первые дни. Помните, тогда у них не было зубных щёток и вынуждены были чистить зубы веточками деревьев?
Жанакеев: Как не помнить, такое никогда не забывается. Они, дети цивилизации, будто бы оказались в десятом веке: не было ни мыла, ни расчески, ни зубной щётки. Словами не передать, как им было тяжело. Например, когда мы перемещались с одного места на другое – это происходило всегда среди ночи: нас поднимали в 2-3 часа и уводили в неизвестном направлении. Боевики не пользовались осветительными приборами, опасаясь, что нас могут заметить. Когда мылись – не разрешалось поднимать штаны выше колен. Это останется в памяти на всю жизнь. В конце плена, как мне показалось, все мы похудели в среднем на 15 кг. В горах обычно рано наступают холода, ко всему прочему нехватка еды и стрессовое состояние отрицательно сказалось на здоровье каждого из нас.
«Азаттык»: Вы как-то рассказывали, что среди них был отважный и гордый японец, который иногда игнорировал приказы моджахедов, которые заставляли, чтобы пленники сами готовили еду, чистили картофель.
Жанакеев: Да, они были совершенно разные, среди них выделялись японцы с самурайским духом, но раз они пришли к единому решению, чтобы невредимыми освободиться из плена, каждый воздерживался от необдуманных поступков. Действительно один из них всегда проявлял свой характер, однако его высказывания я переводил с улыбкой на лице, чтобы не разгневать боевиков, которые за неподчинение любого из нас запросто могли отправить в иной мир.
«Азаттык»: Впоследствии мы все узнали, чтобы вызволить своих граждан, правительство Японии согласилось дать выкуп в размере 5 млн. долларов США. В этой акции по их освобождению приняли участие разведчики, агенты, специальные службы, даже кыргызские депутаты и полевые командиры Таджикистана. Так что не зря вас постоянно передвигали ночью с одного места на другое, чтобы другие не перехватили столь ценных заложников...
Жанакеев: Возможно, эти миллионы были, но вряд ли до своих адресатов эти деньги дошли. Но для меня важно другое: почему произошли эти события? В Афганистане уже десятилетиями не прекращаются боевые действия, когда боевики пришли в наш Баткен, соседний Таджикистан еще находился в шоке от последствий гражданской войны. Первопричиной любой войны, на мой взгляд, является необразованность населения и безработица. К сожалению, и в Кыргызстане уровень образования резко падает. Это тревожный сигнал, поскольку, именно безработная и малограмотная молодежь пополняет ряды террористов и экстремистов.
«Азаттык»: Помню первые минуты освобождения пленников, когда таджикский полевой командир Шох привел вас в приграничное кыргызское село Карамык.
Жанакеев: Кажется, это было 24 октября, когда ночью во время последнего намаза мы услышали звук автомобиля УАЗ, на котором приехали люди Джумы Намангани и увезли нас с собой в Хоитт, где находился их штаб. Там кроме бородачей мы увидели таджикских военнослужащих. В тот момент Шох и Намангани вели переговоры. Нам завязали глаза и, на джипе отвезли в пограничный штаб на севере Таджикистана. На следующее утро нас переправили в Карамык, откуда нас забрали на вертолете
«Азаттык»: Наверняка в течение того времени вы были свидетелями того, как боевики убивали кыргызстанских солдат и милиционеров?
Жанакеев: Как выше говорил, Кыргызстан не был готов к войне. Действительно, немало наших военнослужащих и сотрудников милиции оказались в плену. К ним относились плохо, некоторые из них были убиты. Но в то же время мы чувствовали, что кыргызский народ поднялся на защиту своей Родины. Особенно баткенцы выбрали правильную тактику - все они покинули свои дома, забрали с собой продовольствие и увели скотину. Тем самым дали понять, что они не будут поддерживать боевиков. Боевики рассчитывали на поддержку населения, как это случилось в Таджикистане, однако ошиблись, так как кыргызский народ не поддался провокациям и их экстремистским призывам.
«Азаттык»: У вас была возможность встретиться с Джумой Намангани, ведь о нем до сих пор ходят легенды?
Жанакеев: Намангани был обычным человеком, особым умом и образованием он от остальных не выделялся. Мне кажется, его просто сильно пиарили. Он выполнял задания талибов, и, может быть, проверял, как кыргызский народ отреагирует на их вызовы. Но в итоге они не достигли своих целей.
«Азаттык»: Скажите, Омурбек, за эти 64 дня видели ли вы кыргызов среди моджахедов? Как говорится, у терроризма нет национальности, но все же нашим читателям интересно знать кто они?
Жанакеев: Абсолютно верно, что терроризм не имеет национальной принадлежности. Как мне показалось, основной костяк боевиков, вторгшихся в Кыргызстан, составляли граждане Узбекистана и Таджикистана. Среди них также были кыргызы, казахи, русские, татары, но в малом количестве. Видели также наемников из Аравии, Кашмира, Пакистана, Ирана.
Не исключено, что в будущем талибы попытаются вновь прийти, если США выведут свои войска из Афганистана, о чём сейчас много говорится. Все убедились, что талибан невозможно победить путем военных действий. Поэтому в Афганистане нужно строить школы, тогда уменьшится число будущих боевиков.
«Азаттык»: А вас пытались моджахеды переманить на свою сторону?
Жанакеев: Были такие моменты. Мне предлагали там остаться и жениться, намекая, что в Таджикистане много погибло мужчин. Но, будучи кыргызом, мы не должны становиться манкуртами, и забывать о своей земле, каждый из нас должен вносить свою лепту на благо страны. Нужно повышать образование людей, тогда не будет войны и воцарится мир.
«Азаттык»: А как ваши японские друзья - в данное время вы общаетесь с ними, может быть, переписываетесь?
Жанакеев: На следующий год после плена - в 2000 году они пригласили меня в Японию. Когда мы прощались, один из них со слезами на глазах вопрошал, как могла бы сложиться их судьба, если меня не оказалось среди них. Я не так часто общаюсь с ними, чтобы не навевать им о грустных воспоминаниях. Но они помнят обо мне, также как и я о них. Сейчас я работаю с другими японцами, они продолжают нам помогать. Правда, после сильного землетрясения в Японии количество проектов уменьшилось, но, несмотря на это - сотрудничество с ними продолжается.
BI
