Вице-премьер-министр Токон Мамытов сообщил «Азаттыку», что новый орган будет бороться не с последствиями коррупции, а займется ее профилактикой. Однако есть и те, кто критикует эту идею. Мамытов отметил, что предложение о создании нового антикоррупционного органа звучит в рамках стратегии развития на 2013-2017 годы. Там заложена программа по искоренению взяточничества:
- В программе по борьбе с коррупцией, среди прочего, есть и пункт о создании отдельного органа. Это может быть сделано позже, когда будут средства. Однако программа должна быть выполнена не сегодня и не завтра, а через два-три года.
Эксперт по вопросам коррупции Эркайым Мамбеталиева – одна из тех, кто поддерживает создание отдельного органа. По ее мнению, пока не будут изучены причины таких преступлений, от борьбы с последствиями не будет толку:
- От того, что увольняют того или иного чиновника проблема не решается. Коррупционные схемы остаются. На уровне президента говорится о том, что до сих пор работает «схема Ширшова». Она будет работать до тех пор, пока она не будет раскрыты и выявлены причины, лазейки в законодательстве и не будет проведена антикоррупционная экспертиза. Только один пример из Таможенной службы: если провести хронометраж в Иркештаме, появилось бы много вопросов.
Мамбеталиева добавила, что службы, относящиеся к силовым структурам, недостаточно открыты, и поэтому профилактика коррупции неэффективна:
- Если бы Антикоррупционная служба создавалась бы не при ГКНБ, а при президенте или другом органе, то было бы лучше. ГКНБ – во-первых, правоохранительный орган, а во-вторых, закрытая структура. Профилактика коррупции означает связь с гражданским и мировым сообществом. Кроме того, необходимо сотрудничество с другими аналитическими центрами.
Руководитель Центральноазиатского института свободного рынка Мирсулжан Намазалиев не поддерживает инициативу о создании нового органа по борьбе с коррупцией. По его мнению, работа правительства по предотвращению коррупции стала вялой:
- В самом государстве и его системе есть очень большие трещины. Однако последние 1-1,5 года власть не старается их уменьшить. Раньше были слова о том, что нужны реформы, нужно сократить количество проверок, необходимо уменьшить связь между частными компаниями и государством. Было немного работы. При нынешнем же правительстве такой работы стало намного меньше. Не видно раскрытия известных коррупционных схем и уголовных дел. Наоборот, задержанные политики и госслужащие или оправдываются судом, или получают мягкое наказание.
Несмотря на такие мнения, руководители государства заверяют, что борьба с коррупцией будет продолжаться. Президент Алмазбек Атамбаев в интервью «Азаттыку» 28 августа заявил, что начался второй этап борьбы с коррупцией:
- Ситуация в Кыргызстане очень тяжелая. Если мы задерживаем одних воров, то на их место приходят другие. Поэтому, сейчас главная цель – это искоренение условий для воровства в государственных органах. Все должно быть открыто – и работа, и движение средств. Однако мы поддаемся «кыргызбайству». Все кыргызы говорят, что надо бороться с коррупцией, но, когда дело касается родственника или близкого человека, то все начинают возмущаться. Этого не должно быть.
В Кыргызстане работают три антикоррупционных органа – это АКС ГКНБ, МВД и Государственная служба по борьбе с экономическими преступлениями. Последняя служба была создана весной 2012 года вместо Финполиции.
ВК
Перевод с кыргызского, оригинал статьи здесь.
- В программе по борьбе с коррупцией, среди прочего, есть и пункт о создании отдельного органа. Это может быть сделано позже, когда будут средства. Однако программа должна быть выполнена не сегодня и не завтра, а через два-три года.
Эксперт по вопросам коррупции Эркайым Мамбеталиева – одна из тех, кто поддерживает создание отдельного органа. По ее мнению, пока не будут изучены причины таких преступлений, от борьбы с последствиями не будет толку:
- От того, что увольняют того или иного чиновника проблема не решается. Коррупционные схемы остаются. На уровне президента говорится о том, что до сих пор работает «схема Ширшова». Она будет работать до тех пор, пока она не будет раскрыты и выявлены причины, лазейки в законодательстве и не будет проведена антикоррупционная экспертиза. Только один пример из Таможенной службы: если провести хронометраж в Иркештаме, появилось бы много вопросов.
Мамбеталиева добавила, что службы, относящиеся к силовым структурам, недостаточно открыты, и поэтому профилактика коррупции неэффективна:
- Если бы Антикоррупционная служба создавалась бы не при ГКНБ, а при президенте или другом органе, то было бы лучше. ГКНБ – во-первых, правоохранительный орган, а во-вторых, закрытая структура. Профилактика коррупции означает связь с гражданским и мировым сообществом. Кроме того, необходимо сотрудничество с другими аналитическими центрами.
Руководитель Центральноазиатского института свободного рынка Мирсулжан Намазалиев не поддерживает инициативу о создании нового органа по борьбе с коррупцией. По его мнению, работа правительства по предотвращению коррупции стала вялой:
- В самом государстве и его системе есть очень большие трещины. Однако последние 1-1,5 года власть не старается их уменьшить. Раньше были слова о том, что нужны реформы, нужно сократить количество проверок, необходимо уменьшить связь между частными компаниями и государством. Было немного работы. При нынешнем же правительстве такой работы стало намного меньше. Не видно раскрытия известных коррупционных схем и уголовных дел. Наоборот, задержанные политики и госслужащие или оправдываются судом, или получают мягкое наказание.
Несмотря на такие мнения, руководители государства заверяют, что борьба с коррупцией будет продолжаться. Президент Алмазбек Атамбаев в интервью «Азаттыку» 28 августа заявил, что начался второй этап борьбы с коррупцией:
- Ситуация в Кыргызстане очень тяжелая. Если мы задерживаем одних воров, то на их место приходят другие. Поэтому, сейчас главная цель – это искоренение условий для воровства в государственных органах. Все должно быть открыто – и работа, и движение средств. Однако мы поддаемся «кыргызбайству». Все кыргызы говорят, что надо бороться с коррупцией, но, когда дело касается родственника или близкого человека, то все начинают возмущаться. Этого не должно быть.
В Кыргызстане работают три антикоррупционных органа – это АКС ГКНБ, МВД и Государственная служба по борьбе с экономическими преступлениями. Последняя служба была создана весной 2012 года вместо Финполиции.
ВК
Перевод с кыргызского, оригинал статьи здесь.
