Как расходуются грантовые средства? Куда они уходят? Об этом в студии «Азаттыка» беседуют эксперты Анара Дауталиева, руководитель общественного объединения «Таза табигат», Азамат Акелеев, руководитель частной компании «Промотанк» и лидер Ассоциации неправительственных и некоммерческих организаций Кыргызстана Токтайым Уметалиева.
«Азаттык»: Эти 20 лет, кажется, Кыргызстан выживает только за счет дешевых кредитов и безвозмездных грантов. Все президенты, начиная с Аскара Акаева, все время хвалятся тем, что принесли в страну какие-то гранты или заполучили чье-то обещание дать нам кредит. Сколько грантов поступило в Кыргызстан в последние пять лет? Анара, я знаю, вы проводили исследования этой сферы, можете прокомментировать ситуацию?
Дауталиева: Мы проконтролировали внешние поступления. В 2005 году, когда заговорили о программе ХИПИК, наш внешний долг составлял 1 900 миллионов долларов, а сейчас – уже 2 755 миллионов долларов. Внутренний долг составляет 280 миллионов долларов. Грант – это безвозмездная помощь, но все равно мы возвращаем его другими средствами. Из-за грантов меняются многие законы. Например, здравоохранение, образование и энергетика – это социальные услуги. А некоторые из них становятся платными.
В свое время мы говорили Алмазбеку Атамбаеву, чтобы сто раз подумал, прежде чем соглашаться на какое-то финансирование. Когда государство берет кредит или грант, обязательно нужно проводить общественные слушания, гражданское сообщество должно знать, нужен ли нам этот проект. Нынешняя власть пошла по стопам Акаева и Бакиева. Хотя, в общем-то, президент ничего не может поделать, потому, что посты занимают те же чиновники, что и прежде.
Акелеев: Грант – не долг, а денежная помощь, которую не возвращают. Но сегодня из поступающих по линии Всемирного банка средств только 50% – кредиты, а остальные – гранты. Многие представители правительства отмечают, что эти кредиты хороши своими низкими процентными ставками. С экономической точки зрения это неплохо. Но, с другой стороны, зависимость от грантов и кредитов приводит к двум нежелательным последствиям: подчинению и безответственности.
Исполнительная власть, чтобы получить гранты, указывает большой дефицит в проекте бюджета. Она заинтересована в кредитах под малые проценты, потому, что направляет их на решение каждодневных задач. Например, в прошлом году Всемирный банк и Международный валютный фонд предоставили нам кредит в 60 миллионов долларов. Эти деньги также были направлены на обслуживание ежедневных нужд. Получается, что большинство кредитов направляется не на долгосрочное инвестирование.
«Азаттык»: Гранты ведь тоже просто так не выделяются. Они даются для достижения каких-то целей. Кто контролирует этот процесс? Кто проверяет соответствие целей и условий грантов национальным интересам Кыргызстана или же вопросам безопасности?
Уметалиева: Во-первых, нет людей, которые бы разработали механизмы системного развития страны. Во-вторых, у доноров есть свои интересы, ничего просто так не дается. Я стояла у истоков первых грантов. Грантами называют направление иностранных безработных в другие места и обеспечение их занятиями.
Консультанты тоже из этой породы. Я это называю легальным и открытым шпионажем. В-третьих, маленькие организации преследуют интересы финансирующих групп, ломают законы, меняют, в общем, всю систему приводят к нынешнему состоянию.
В-четвертых, нам не дают использовать полученные кредиты по нашему усмотрению. Кредиты нам выдают как наркотики, образно говоря. На что чаще всего они направляются? На строительство туалетов, продукты для детей и другое. Короче говоря, на развитие экономики ни копейки не выдается.
AI
«Азаттык»: Эти 20 лет, кажется, Кыргызстан выживает только за счет дешевых кредитов и безвозмездных грантов. Все президенты, начиная с Аскара Акаева, все время хвалятся тем, что принесли в страну какие-то гранты или заполучили чье-то обещание дать нам кредит. Сколько грантов поступило в Кыргызстан в последние пять лет? Анара, я знаю, вы проводили исследования этой сферы, можете прокомментировать ситуацию?
Дауталиева: Мы проконтролировали внешние поступления. В 2005 году, когда заговорили о программе ХИПИК, наш внешний долг составлял 1 900 миллионов долларов, а сейчас – уже 2 755 миллионов долларов. Внутренний долг составляет 280 миллионов долларов. Грант – это безвозмездная помощь, но все равно мы возвращаем его другими средствами. Из-за грантов меняются многие законы. Например, здравоохранение, образование и энергетика – это социальные услуги. А некоторые из них становятся платными.
В свое время мы говорили Алмазбеку Атамбаеву, чтобы сто раз подумал, прежде чем соглашаться на какое-то финансирование. Когда государство берет кредит или грант, обязательно нужно проводить общественные слушания, гражданское сообщество должно знать, нужен ли нам этот проект. Нынешняя власть пошла по стопам Акаева и Бакиева. Хотя, в общем-то, президент ничего не может поделать, потому, что посты занимают те же чиновники, что и прежде.
Акелеев: Грант – не долг, а денежная помощь, которую не возвращают. Но сегодня из поступающих по линии Всемирного банка средств только 50% – кредиты, а остальные – гранты. Многие представители правительства отмечают, что эти кредиты хороши своими низкими процентными ставками. С экономической точки зрения это неплохо. Но, с другой стороны, зависимость от грантов и кредитов приводит к двум нежелательным последствиям: подчинению и безответственности.
Исполнительная власть, чтобы получить гранты, указывает большой дефицит в проекте бюджета. Она заинтересована в кредитах под малые проценты, потому, что направляет их на решение каждодневных задач. Например, в прошлом году Всемирный банк и Международный валютный фонд предоставили нам кредит в 60 миллионов долларов. Эти деньги также были направлены на обслуживание ежедневных нужд. Получается, что большинство кредитов направляется не на долгосрочное инвестирование.
«Азаттык»: Гранты ведь тоже просто так не выделяются. Они даются для достижения каких-то целей. Кто контролирует этот процесс? Кто проверяет соответствие целей и условий грантов национальным интересам Кыргызстана или же вопросам безопасности?
Уметалиева: Во-первых, нет людей, которые бы разработали механизмы системного развития страны. Во-вторых, у доноров есть свои интересы, ничего просто так не дается. Я стояла у истоков первых грантов. Грантами называют направление иностранных безработных в другие места и обеспечение их занятиями.
Консультанты тоже из этой породы. Я это называю легальным и открытым шпионажем. В-третьих, маленькие организации преследуют интересы финансирующих групп, ломают законы, меняют, в общем, всю систему приводят к нынешнему состоянию.
В-четвертых, нам не дают использовать полученные кредиты по нашему усмотрению. Кредиты нам выдают как наркотики, образно говоря. На что чаще всего они направляются? На строительство туалетов, продукты для детей и другое. Короче говоря, на развитие экономики ни копейки не выдается.
AI
