В начале января ЮНЕСКО опубликовала обновленный атлас вымирающих языков. В России организация насчитала 136 языков, которые находятся в опасности. Исчезнувшими признаны 20 языков, еще 22 считаются находящимися в критическом состоянии. Из-за чего вымирают языки, что делают люди для их сохранения и какой должна быть государственная политика в этом направлении, выясняла корреспондент Радио Свобода.
В последней доступной редакции "Красной книги", опубликованной в 2010 году, указано, что в критическом состоянии в России находились 23 языка. Само понятие "критически уязвимый язык", по классификации ЮНЕСКО, означает, что самые молодые его носители – пожилые люди, которые говорят на языке только частично и делают это редко. В этот список организация ООН по вопросам образования, науки и культуры включила алеутский, используемый на Командорских островах, терско-саамский, на котором, по данным на 2010 год, говорили не более 10 человек на севере Кольского полуострова. В списке оказались ительменский (не более 100 носителей), водский (не более 15), орокский (не более 60), ульчский (около 700 носителей) и другие.
Данные ЮНЕСКО о 136 языках народов России, находящихся в зоне риска, вызывают серьезную тревогу, считает директор института лингвистических исследований РАН Евгений Головко. Однако, по его мнению, эта проблема касается не только России, но и всего мира. Исчезновение языков происходит не столько из-за специфики страны и ее политики, сколько из-за исторического наследия. С ним согласен и научный сотрудник социологического института РАН Андриан Валахов. "В любом государстве, где законодательно закреплен статус одного языка (как у нас – русского), язык того или иного этнического меньшинства будет находиться под угрозой", – сказал он Радио Свобода.
Чтобы остановить вымирание языка, нужно привить людям желание его использовать, убедить их, что это необходимо, рассуждает Головко. "Но даже если государство поставит своей целью реализовать эти меры и они будут исполнены, это не гарантирует успеха, того, что язык сохранится. Так может произойти только при пропаганде культурной ценности языка, остальных традиционных культурных практик. Недопустимы пренебрежительное отношение к языкам, рассуждения о том, что они никому не нужны", – говорит он.
Ректор Европейского университета в Санкт-Петербурге Николай Вахтин считает, что важно сосредоточиться на преподавании языка младшему поколению, объяснить детям, почему нужно изучение родной речи.
В современном мире в популяризации языков и традиций народов помогает интернет, уверен Головко. В конце 2016 года блогер Ирина Смелая под псевдонимом Tatarka выпустила клип на песню "Алтын" (в переводе с татарского – "Золотой"). Видео клауд-рэпа на татарском языке набрало в YouTube свыше 30 миллионов просмотров. Другая исполнительница из Татарстана Айгел Гасина (Аигел) также выпускает некоторые песни на татарском.
"Уже сейчас появляются новые формы, которые ранее не существовали, – музыкальные группы, поющие на своем национальном языке, или игры, фестивали, которые малые народы проводят в своих областях. Это дает стимул языкам не исчезать так быстро, как они могли", – объясняет он.
Сам язык – это могучий идентифицирующий фактор, который помогает людям чувствовать, чем они отличаются друг от друга. И это тормозит полное исчезновение языков. "Государство на уровне языковой политики должно поддерживать желание к локальной самоидентификации", – считает Головко.
Некоторые народы сами пытаются сохранять свой язык. Академик Головко рассказывает, что на Командорских островах близ Камчатки живут алеуты, но они почти не используют национальный язык для общения. Тем не менее сторонники движения языковой ревитализации стараются сочинять песни, стихи на алеутском. На островах живет композитор, который пишет музыку для этих песен. Малочисленные народы стараются использовать язык в повседневном общении, говорит Вахтин. В качестве примеров профессор приводит ненецкий, эвенкский и корякский языки. У этих народов существуют специальные программы поддержки родной речи, поэтому вопрос об их сохранности не ключевой.
И хотя алеутский язык, по версии ЮНЕСКО, находится "в критическом состоянии", вовсе не обязательно, что он скоро исчезнет. Андриан Валахов объясняет, что само понятие "вымирающий язык" – относительное. "Есть языки, на которых уже долгое количество времени говорит не так много людей – десятки, иногда сотни. Но это не означает, что язык собирается вымирать. Если старшее поколение естественным образом передает его младшему, то язык может выжить в течение нескольких веков", – рассказывает он. В качестве примера эксперт приводит юкагирский язык, на котором говорили жители Северо-Восточной Сибири. Еще в конце XVIII века исследователи утверждали, что он в скором времени исчезнет, но этого до сих пор не произошло.
Вахтин говорит, что не знает примеров в России, когда вымирающий язык возрождался бы. Но в мировой истории такие случаи есть. Несколько столетий на территории Уэльса люди говорили на валлийском языке. Но из-за промышленной революции в начале XIX века в Уэльс хлынул поток английских рабочих, что привело к постепенному размыванию валлийского населения и формированию двуязычия. К началу XX века число носителей валлийского языка сократилось до уровня, при котором ему предрекали исчезновение в течение нескольких поколений. Ситуация начала меняться в 20–30-е годы, когда за использование языка стала выступать Партия Уэльса. В стране запустили радиовещание на валлийском, активисты добились судопроизводство на родном и английском языках. И хотя влияние английского языка не уменьшилось, согласно данным переписи 2011 года, 20% жителей Уэльса говорят на валлийском.
Недопустимы пренебрежительное отношение к языкам, рассуждения, что они никому не нужны.
По мнению Вахтина, неутешительные прогнозы ЮНЕСКО о развитии языков малых народов – отчасти следствие неразумной государственной политики, которую проводили советские власти на рубеже 70–80-х годов прошлого столетия. В качестве еще одной причины он называет добровольный отказ от использования языков в некоторых сообществах. "У малых народов была иллюзия, что собственный язык дети и сами знают, поэтому они не уделяли ему должное внимание, в то же время русский язык нужен, чтобы преуспеть в жизни. Через поколение выяснилось, что дети не знают родного языка. Но к тому моменту многочисленные программы по сохранению языков были свернуты", – рассказывает профессор.
Валахов уверен, что политика местных властей "значимого негативного влияния на языки не оказывает". По его мнению, снижение частоты использования тех или иных языков связано с процессами, которые длятся уже около двух веков: это увеличение городского населения, глобализация, закрепление за русским языком статуса государственного. Сейчас перед властями стоит задача – поддерживать развитие языков малых народов, вводить преподавание и внедрять в повседневную жизнь, уверен Головко. Государство должно последовательно, на протяжении многих лет проводить комплексную политику на использование языков, как это произошло, например, в Израиле. Николай Вахтин, напротив, считает, что это не проблема государства, а проблема местных сообществ и местной власти. По его мнению, ситуацию не может исправить выделение дополнительных денег из бюджета на развитие языков, здесь не может быть централизованного решения. Валахов заявил, что "это должны быть общие усилия: государственных, культурных учреждений, но главное, чтобы сами люди поверили, что язык – благая вещь, его нужно сохранять и развивать".
Наталья Кондрашова, Русская служба РС/РС
