"Жуткая канонада доносится до Краматорска – множественные взрывы", "Слышу залпы батареи гаубиц с Карачуна", "Славянск. С Карачуна начала еще мощнее работать артиллерия. Весь город трясет от взрывов", "Что горит? взрывы не такие уж и сильные. со Станкостроя слышно, что на горе стреляют".
Такие сообщения можно увидеть в воскресенье в социальных сетях. В Славянске перебои со связью, получить информацию у находящихся там людей очень трудно. Накануне один из жителей города в беседе с корреспондентом Радио Свобода говорил о перебоях с водоснабжением, подачей газа, о том, что приходится спускаться в подвал, когда взрывы становятся ближе. Сообщается, что сепаратисты пытаются провести мобилизацию.
Российские средства массовой информации распространяют сведения, полученный от представителей сепаратистов. Так, говорится об обстреле центра Славянска, в результате чего есть жертвы среди мирных жителей: "снаряды разорвались в районе центральной площади, горисполкома, узла связи". "Среди мирного населения есть жертвы, многие получили осколочные ранения", – сообщил ИТАР-ТАСС представитель ополчения, не уточнив число раненых и погибших людей. Сепаратисты утверждают, что украинские военные использовали неподалеку от города систему залпового огня "Град". Подтвердить из независимых источников такую информацию невозможно.
Агентство РИА "Новости" сообщило о бое в Артемовске, в результате которого, как утверждается, есть несколько убитых. Другие источники рисуют иную картину: была обстреляна машина командира местной военной части, а затем сама эта часть.
В украинских СМИ – сообщения о том, что сепаратисты создают укреплленный пункт в населенном пункте Снежное: "Уже второй день идут активные фортификационные работы. На крышах ПЗРК и снайпера (бывшее здание погранзаставы, магазин Фуршет на Ленина и другие здания). Между блокпостами роют окопы. Вокруг города установили пулеметы Утес и 120мм самоходку".
Батальон "Донбасс" Национальной гвардии обявил о том, что в воскресенье в Киеве на Майдане проведет последний набор добровольцев. По утверждению командования, добровольцев очень много: "База Нацгвардии в Новых Петровцах больше не может вместить всех желающих защищать Родину в составе батальона Донбасс. Сюда ехать пока не надо. У нас уже фактически два состава – более 800 человек. Это уже полк какой-то... До принятия решения командования о формировании еще одного батальона нацгвардии /надеюсь оно будет/ принимаю решение о перенаправлении потока патриотов в ряды ДОБРОВОЛЬЧЕСКОГО батальона Донбасс /фактически это партизаны/ на базы в Донецкой области", – написал командир "Донбасса" Семен Семенченко на своей странице в Фейсбуке.
Корреспондент Радио Свобода/Свободная Европа Левко Стек уже несколько дней работает в окрестностях Славянска, в расположении украинских войск. Он базируется в городе Изюм, сразу за которым на дороге к Славянску, по его словам, начинаются блокпосты:
- Если смотреть по карте, это где-то 40 километров, территория, где продолжаются стычки, она между двумя этими городами.
- Там есть нечто под названием «линия фронта» или это просто какое-то пространство, где непонятно, кто ее контролирует?
- Четко сказать, где именно проходит линия фронта, тяжело. Но есть укрепленные блокпосты на территории Славянска, которые контролируются украинскими военными. Там продолжаются бои, но выбить оттуда украинскую армию уже не получается. Кстати, вчера я был в телецентре на горе Карачун, которую каждый день обстреливают из минометов, вчера то же самое было с утра. Был на комбикормовом заводе — это тоже блокпост. Это пригород Славянска, проезжаешь блокпосты и начинается город, частный сектор города, и еще несколько блокпостов. Мы там были, не застали боев, но постоянный грохот от разрывов мин и от автоматных очередей слышен очень хорошо. На Карачуне вчера был обстрел, трое раненых — это было буквально за несколько часов, как мы туда приехали. Вот это и есть линия фронта, в пригороде Славянска.
- Гора Карачун упоминается как возвышенность, с которой ведется обстрел Славянска. Вы видели там артиллерийские части, которые вели огонь по целям в городе?
- По поводу оружия, которое они применяют, мне тяжело сказать, потому что нас не всюду пускали. Но то, что там очень много военных, очень много техники, этот пункт очень укреплен — это факт. И мне тяжело сказать, куда именно и как часто стреляют украинские военные, но то, что в них стреляют очень часто и очень метко — это точно. Нам показывали последствия обстрелов и это впечатляет.
- По вашему наблюдению, в каком состоянии находится украинская армия? Много говорили об отсутствии у нее минимальной боеготовности.
- Я не военный эксперт. Я видел, что много чего не хватает. Я приехал туда с активистами, которые развозят экипировку — это уже показатель. Люди собирают деньги в интернете, потом везут военным даже самые элементарные вещи, начиная от спальных мешков, заканчивая скотчем, топорами. Уже не говорю о бронежилетах, приборах ночного видения и другом. Многие люди, которые находятся там длительное время, активисты говорят, что все быстро меняется, военные учатся воевать. Есть какая-то организация, есть порядок. Я здесь всего три дня, мне тяжело сказать, есть ли какой-то прогресс. Я вижу много техники, в том числе новой техники, БТР-4, о которых говорил Яценюк (Аресний Яценюк, премьер-министр Украины - РС). Очень много стрелкового оружия и всего остального. Но как хорошо они смогут применить его в бою, я не берусь оценивать.
- Кроме регулярной армии там есть подразделения Национальной гвардии?
- Мы были свидетелями того, как бойцы Национальной гвардии работают как и остальные военные на блокпостах. Показательный пример: солдаты регулярной армии, бойцы расформированного спецподразделения «Беркут» и бойцы Нацгвардии, вместе на одном посту постоянно, уже больше недели, как мне объяснил один из солдат. Я спрашивал у гвардейцев, какие отношения между «Беркутом» и бывшими майдановцами, они говорят, что, конечно, есть разногласия по поводу того, что происходило зимой, но сейчас у них есть общие цели, которые объединяют, и каких-то стычек, ссор нет. То есть отношения, не скажу, что дружественные, но как у людей, которые заняты общим делом. И это часто встречается. Здесь много людей в форме «Беркута», их форма у них осталась. Как я понимаю, спецподразделения уже нет, но форма осталась, их можно по ней опознавать. В пригородах Славянска за Изюмом довольно часто их можно встретить на блокпостах, ничего особенно, служат, как и все остальные.
- Каковы настроения всех этих людей — военнослужащих, бойцов Нацгвардии, «беркутовцев»?
- Мне показалось, что моральный настрой довольно хороший, потому что Красный Лиман — это была успешная спецоперация, может быть, поэтому они сейчас на таком подъеме. Может быть, они сами сейчас начинают видеть, что в лучшую сторону движется организация этой операции. С теми, с кем я общался, довольно много людей, никто из них не говорил, что это все зря, хотим домой. Говорят, что будут стоять до конца, считают, что их позиция правильная. Они отмечают, что значительное число местного населения поддерживает их, помогает. Если не помогает, то уже нет таких случаев, как раньше, когда военных блокировали, устраивали митинги, просили уйти, сдать оружие. Это может быть тоже как-то влияет на их позицию, на их настрой. Мне показалось, что довольно настроены они решительно и проблем с боевым духом я не видел.
- Не возникает проблем в связи с тем, что боевые действия ведутся в городе? Как военные себе представляют, против кого воюют, считают ли они, что это только маленькая группа боевиков, которые им противостоят, или они осознают, что часть населения в Славянске поддерживает этих людей?
- В разговорах со мной они четко разделяют две категории людей — террористы и местное население, которое их поддерживает. Для них это большая разница. Если человек взял оружие и стреляет в них — для них это террорист. Если же человек просто стоит с георгиевской ленточкой, что-то там кричит и заявляет о своей позиции не физически, без оружия, то для них это местное население, с которым нужно считаться, которое не должно участвовать в конфликте, нельзя против них применять силу. По поводу боевых действий в Славянске мне трудно сказать. В Изюме, гед я беседовал с местными жителями, у многих есть какие-то родственники, друзья из Славянска, которые приехали сюда как беженцы и не только сюда, есть город Святогорск в 20 километрах от Изюма, там много санаториев, они сейчас переполнены беженцами из Славянска, то есть люди оттуда бегут и не только в Харьков или дальше, но и недалеко, просто пытаются покинуть черту города. Конечно, население в какой-то мере обвиняет не только людей ДНР и ЛНР в жертвах, но и украинскую армию. Украинская армия тоже является обидчиками в какой-то степени, они говорят, что их обстреливают. Каждый раз военные заявляют, что это провокации, что они никогда не стреляли в жилые кварталы, районы и дома, но население считает по-другому. Большинство из беженцев считает, что это ненадолго — неделя, две, потом можно будет вернуться. Очень много людей остались без каких-либо средств к выживанию, то есть денег нет, ехать некуда, где жить — тоже непонятно. Они предоставлены сами себе и ответов на их вопросы у власти нет, нет какого-то процесса организованного о переброске в другие города, финансовой помощи, жилье — этим занимаются какие-то отдельные группы, местная власть, но государственной программы, которая бы обеспечивала беженцев, нет. Само понятие «беженец» относительно, нет людей с востока Украины, которые официально считаются беженцами. Поэтому очень много бытовых проблем.
Русская служба РСЕ\РС
Такие сообщения можно увидеть в воскресенье в социальных сетях. В Славянске перебои со связью, получить информацию у находящихся там людей очень трудно. Накануне один из жителей города в беседе с корреспондентом Радио Свобода говорил о перебоях с водоснабжением, подачей газа, о том, что приходится спускаться в подвал, когда взрывы становятся ближе. Сообщается, что сепаратисты пытаются провести мобилизацию.
Российские средства массовой информации распространяют сведения, полученный от представителей сепаратистов. Так, говорится об обстреле центра Славянска, в результате чего есть жертвы среди мирных жителей: "снаряды разорвались в районе центральной площади, горисполкома, узла связи". "Среди мирного населения есть жертвы, многие получили осколочные ранения", – сообщил ИТАР-ТАСС представитель ополчения, не уточнив число раненых и погибших людей. Сепаратисты утверждают, что украинские военные использовали неподалеку от города систему залпового огня "Град". Подтвердить из независимых источников такую информацию невозможно.
Агентство РИА "Новости" сообщило о бое в Артемовске, в результате которого, как утверждается, есть несколько убитых. Другие источники рисуют иную картину: была обстреляна машина командира местной военной части, а затем сама эта часть.
В украинских СМИ – сообщения о том, что сепаратисты создают укреплленный пункт в населенном пункте Снежное: "Уже второй день идут активные фортификационные работы. На крышах ПЗРК и снайпера (бывшее здание погранзаставы, магазин Фуршет на Ленина и другие здания). Между блокпостами роют окопы. Вокруг города установили пулеметы Утес и 120мм самоходку".
Батальон "Донбасс" Национальной гвардии обявил о том, что в воскресенье в Киеве на Майдане проведет последний набор добровольцев. По утверждению командования, добровольцев очень много: "База Нацгвардии в Новых Петровцах больше не может вместить всех желающих защищать Родину в составе батальона Донбасс. Сюда ехать пока не надо. У нас уже фактически два состава – более 800 человек. Это уже полк какой-то... До принятия решения командования о формировании еще одного батальона нацгвардии /надеюсь оно будет/ принимаю решение о перенаправлении потока патриотов в ряды ДОБРОВОЛЬЧЕСКОГО батальона Донбасс /фактически это партизаны/ на базы в Донецкой области", – написал командир "Донбасса" Семен Семенченко на своей странице в Фейсбуке.
Корреспондент Радио Свобода/Свободная Европа Левко Стек уже несколько дней работает в окрестностях Славянска, в расположении украинских войск. Он базируется в городе Изюм, сразу за которым на дороге к Славянску, по его словам, начинаются блокпосты:
- Если смотреть по карте, это где-то 40 километров, территория, где продолжаются стычки, она между двумя этими городами.
- Там есть нечто под названием «линия фронта» или это просто какое-то пространство, где непонятно, кто ее контролирует?
- Четко сказать, где именно проходит линия фронта, тяжело. Но есть укрепленные блокпосты на территории Славянска, которые контролируются украинскими военными. Там продолжаются бои, но выбить оттуда украинскую армию уже не получается. Кстати, вчера я был в телецентре на горе Карачун, которую каждый день обстреливают из минометов, вчера то же самое было с утра. Был на комбикормовом заводе — это тоже блокпост. Это пригород Славянска, проезжаешь блокпосты и начинается город, частный сектор города, и еще несколько блокпостов. Мы там были, не застали боев, но постоянный грохот от разрывов мин и от автоматных очередей слышен очень хорошо. На Карачуне вчера был обстрел, трое раненых — это было буквально за несколько часов, как мы туда приехали. Вот это и есть линия фронта, в пригороде Славянска.
- Гора Карачун упоминается как возвышенность, с которой ведется обстрел Славянска. Вы видели там артиллерийские части, которые вели огонь по целям в городе?
- По поводу оружия, которое они применяют, мне тяжело сказать, потому что нас не всюду пускали. Но то, что там очень много военных, очень много техники, этот пункт очень укреплен — это факт. И мне тяжело сказать, куда именно и как часто стреляют украинские военные, но то, что в них стреляют очень часто и очень метко — это точно. Нам показывали последствия обстрелов и это впечатляет.
- По вашему наблюдению, в каком состоянии находится украинская армия? Много говорили об отсутствии у нее минимальной боеготовности.
- Я не военный эксперт. Я видел, что много чего не хватает. Я приехал туда с активистами, которые развозят экипировку — это уже показатель. Люди собирают деньги в интернете, потом везут военным даже самые элементарные вещи, начиная от спальных мешков, заканчивая скотчем, топорами. Уже не говорю о бронежилетах, приборах ночного видения и другом. Многие люди, которые находятся там длительное время, активисты говорят, что все быстро меняется, военные учатся воевать. Есть какая-то организация, есть порядок. Я здесь всего три дня, мне тяжело сказать, есть ли какой-то прогресс. Я вижу много техники, в том числе новой техники, БТР-4, о которых говорил Яценюк (Аресний Яценюк, премьер-министр Украины - РС). Очень много стрелкового оружия и всего остального. Но как хорошо они смогут применить его в бою, я не берусь оценивать.
- Кроме регулярной армии там есть подразделения Национальной гвардии?
- Мы были свидетелями того, как бойцы Национальной гвардии работают как и остальные военные на блокпостах. Показательный пример: солдаты регулярной армии, бойцы расформированного спецподразделения «Беркут» и бойцы Нацгвардии, вместе на одном посту постоянно, уже больше недели, как мне объяснил один из солдат. Я спрашивал у гвардейцев, какие отношения между «Беркутом» и бывшими майдановцами, они говорят, что, конечно, есть разногласия по поводу того, что происходило зимой, но сейчас у них есть общие цели, которые объединяют, и каких-то стычек, ссор нет. То есть отношения, не скажу, что дружественные, но как у людей, которые заняты общим делом. И это часто встречается. Здесь много людей в форме «Беркута», их форма у них осталась. Как я понимаю, спецподразделения уже нет, но форма осталась, их можно по ней опознавать. В пригородах Славянска за Изюмом довольно часто их можно встретить на блокпостах, ничего особенно, служат, как и все остальные.
- Каковы настроения всех этих людей — военнослужащих, бойцов Нацгвардии, «беркутовцев»?
- Мне показалось, что моральный настрой довольно хороший, потому что Красный Лиман — это была успешная спецоперация, может быть, поэтому они сейчас на таком подъеме. Может быть, они сами сейчас начинают видеть, что в лучшую сторону движется организация этой операции. С теми, с кем я общался, довольно много людей, никто из них не говорил, что это все зря, хотим домой. Говорят, что будут стоять до конца, считают, что их позиция правильная. Они отмечают, что значительное число местного населения поддерживает их, помогает. Если не помогает, то уже нет таких случаев, как раньше, когда военных блокировали, устраивали митинги, просили уйти, сдать оружие. Это может быть тоже как-то влияет на их позицию, на их настрой. Мне показалось, что довольно настроены они решительно и проблем с боевым духом я не видел.
- Не возникает проблем в связи с тем, что боевые действия ведутся в городе? Как военные себе представляют, против кого воюют, считают ли они, что это только маленькая группа боевиков, которые им противостоят, или они осознают, что часть населения в Славянске поддерживает этих людей?
- В разговорах со мной они четко разделяют две категории людей — террористы и местное население, которое их поддерживает. Для них это большая разница. Если человек взял оружие и стреляет в них — для них это террорист. Если же человек просто стоит с георгиевской ленточкой, что-то там кричит и заявляет о своей позиции не физически, без оружия, то для них это местное население, с которым нужно считаться, которое не должно участвовать в конфликте, нельзя против них применять силу. По поводу боевых действий в Славянске мне трудно сказать. В Изюме, гед я беседовал с местными жителями, у многих есть какие-то родственники, друзья из Славянска, которые приехали сюда как беженцы и не только сюда, есть город Святогорск в 20 километрах от Изюма, там много санаториев, они сейчас переполнены беженцами из Славянска, то есть люди оттуда бегут и не только в Харьков или дальше, но и недалеко, просто пытаются покинуть черту города. Конечно, население в какой-то мере обвиняет не только людей ДНР и ЛНР в жертвах, но и украинскую армию. Украинская армия тоже является обидчиками в какой-то степени, они говорят, что их обстреливают. Каждый раз военные заявляют, что это провокации, что они никогда не стреляли в жилые кварталы, районы и дома, но население считает по-другому. Большинство из беженцев считает, что это ненадолго — неделя, две, потом можно будет вернуться. Очень много людей остались без каких-либо средств к выживанию, то есть денег нет, ехать некуда, где жить — тоже непонятно. Они предоставлены сами себе и ответов на их вопросы у власти нет, нет какого-то процесса организованного о переброске в другие города, финансовой помощи, жилье — этим занимаются какие-то отдельные группы, местная власть, но государственной программы, которая бы обеспечивала беженцев, нет. Само понятие «беженец» относительно, нет людей с востока Украины, которые официально считаются беженцами. Поэтому очень много бытовых проблем.
Русская служба РСЕ\РС