«Азаттык»: Кто мешает работе комиссии Института омбудсмена?
Абдирасулова: Во-первых, согласно законодательству акыйкатчи имеет право создавать комиссии. Сформированные им ранее комиссии расследовали подобные инциденты и выявляли немало скрытой информации.
Мы встретились в офисе омбудсмена 14 ноября, совместно с сотрудниками института решили создать комиссию. Позже вышел приказ акыйкатчи о составе комиссии, ее целях, задачах, полномочиях. Мы должны были начать свою работу 19 ноября в колонии №47. Но наша работа была приостановлена на самом старте.
«Азаттык»: Кто приостановил работу? Институт омбудсмена?
Абдирасулова: Нет, сотрудники ГСИН. Они постоянно тянут время, обещая приступить к работе то в один день, то в другой. Открыто нам никто ничего не говорит. А ситуация такова, что еще до начала нашей работы погибли или были убиты 13 человек, недавно скончался Иманкул Тельтаев.
«Азаттык»: Почему власти не дают выявить подробности этого инцидента? Вчера правительство на закрытом заседании рассмотрело ситуацию в тюремной сфере и решило ускорить принятие нужных решений.
Абдирасулова: Сложно говорить о причинах последних событий, пока комиссия не начала работу. Мы не встречались со сторонами, не видели документов. Мы можем лишь гадать.
После задержания некоторых из 9 беглецов их родственники подняли вопрос о применении по отношению к беглецам пыток, их избиении. Правозащитники и сотрудники центра по предупреждению пыток сразу прибыли в СИЗО №50, но на территорию изолятора их не пустили. Тогда и появились первые подозрения, но говорить конкретно или винить кого-либо, не владея информацией, не видя полной картины произошедшего, нельзя.
Однако вся эта напускная секретность и попытки избежать общественного контроля уже говорят о наличии в ГСИН серьезных поводов для сокрытия информации.
«Азаттык»: Эти попытки предпринимаются ради сокрытия недостатков в службе или информации о возможном преднамеренном освобождении беглецов? Смерть Иманкула Тельтаева придает веса этой версии.
Абдирасулова: В этой колонии раньше содержались женщины, но потом их перевели в другие учреждения, чтобы освободить место для особо опасных преступников. Мы выступали против этой инициативы, потому что без решения суда признание людей членами ОПГ и особо опасными преступниками является неправильной практикой. Однако к нам тогда никто не прислушался. Возможно, там собирали членов всех особо опасных групп.
Правозащитница Токтайым Уметалиева рассказывает о вопиющих фактах, а с другой стороны делает заявления, в которые трудно поверить. Почему ГСИН не приглашает прессу и общественность, не предоставляет документы, бумаги, прочие вещи, не предлагает поговорить со всеми причастными лицами, если ведомство не считает себя виновным в этих инцидентах? Они этого не делают, значит, им есть что скрывать.
Прозрачности и правды в деле с 14 человеческими жертвами ждать не приходится. После этого инцидента не только руководство ГСИН, но весь состав правительства должен был покинуть свои посты. Если в демократических странах гибнет хотя бы один человек, то весь состав кабмина уходит в отставку. Наши же без зазрения совести создают собственную комиссию и готовятся самостоятельно расследовать последние инциденты в закрытом режиме.
«Азаттык»: Какие реформы требуются в ГСИН? Вновь звучат призывы о необходимости возвращения ведомства под контроль МВД.
Абдирасулова: Этого делать категорически нельзя, так как и МВД не очень радует своими успехами. Во время спецоперации в микрорайоне «Достук» именно сотрудники милиции застрелили ни в чем не повинную пожилую женщину и ее племянника. Как после такого можно говорить о передаче тюрем МВД?
Тут нужно действовать по-другому. Существует департамент конвоирования и охраны, сотрудники которого осуществляют внешнюю охрану пенитенциарных учреждений. Работники ГСИН несут службу внутри тюрем и колоний. То есть бойцы департамента находятся в подчинении сотрудников ГСИН. Поэтому нужно разделить эти две службы и отдать департамент в прямое подчинение правительства.
Далее следует улучшить положение и условия работы сотрудников ГСИН, потому что они живут в вагонах и контейнерах, получают мизерные зарплаты. Здесь имеет место крупная коррупционная схема. Но в побеге заключенных виновато не государство. В этом вопросе должен быть сильный гражданский контроль, иначе стоит ожидать повторения. Подобные случаи уже происходили ранее в тюрьмах Кыргызстана.
Перевод с кыргызского языка. Оригинал здесь.