«Азаттык»: Чем отличается принятый недавно Закон «О референдуме Кыргызской Республики» от нормативного акта 2007 года? Расскажите о принципиальных различиях.
Сариев: Главные и существенные различия нового закона о референдуме от закона 2007 года касаются:
- порядка и вопроса, выносимого на референдум, связанного с внесением изменений в Конституцию;
- условий признания состоявшимся прошедшего референдума;
- прав граждан на участие в референдуме;
- субъектов агитации, финансирования мероприятий референдума;
- порядка и сроков разрешения избирательных споров;
- порядка голосования;
- сроков проведения референдума;
- юридической силы решения, принятого на референдуме.
К примеру, по вопросу о внесении изменений в Конституцию, выносимому на референдум, можно отметить следующие различия. Если по закону 2007 года на референдум можно было внести изменения и дополнения в Конституцию, то по инициируемым поправкам в документе 2016 года на референдум можно вынести проект закона о внесении изменений в Конституцию.
При этом следует отметить, что согласно статье 114 действующей Конституции на референдум должен был быть вынесен закон о внесении изменений в Конституцию. К тому же в этой статье четко прописан порядок принятия такого закона и условия его вынесения (при принятии) на референдум.
На мой взгляд, инициаторы предстоящего референдума проигнорировали требования статьи 114 Конституции. Они обосновали свои действия тем, что, по их мнению, закон приобретает силу только после подписания его президентом. При этом, думаю, что они не учли, а может, не захотели руководствоваться положениями Конституции - п. 2 части 1 статьи 74, часть 4 статьи 80, часть 1 статьи 81, часть 3 статьи 114 - согласно которым законопроект, принятый Жогорку Кенешем в трех, а при необходимости в четырех чтениях, уже становится законом. Далее принятый Жогорку Кенешем закон может быть направлен на подпись президенту или вынесен на референдум. Закон, подписанный президентом или принятый на референдуме и после этого подписанный президентом, с момента его официального опубликования вступает в юридическую силу.
Следовательно, не исключаю, что по результатам референдума, противники предстоящего всенародного голосования наверняка инициируют споры в Конституционной палате на предмет конституционности отдельных норм конституционного Закона «О референдуме Кыргызской Республики» и Закона Кыргызской Республики «О назначении референдума (всенародного голосования) по проекту закона Кыргызской Республики» от 4 ноября 2016 года. И тогда обсуждение вопроса легитимности проведенного референдума станет главной темой оппозиционно настроенных членов общества.
«Азаттык»: В законе 2007 года говорится, что граждане Кыргызстана участвуют в голосовании лично по месту проживания. В принятом недавно законе такого пункта нет. Параллельно будут проходить выборы в местные кенеши. Каким образом отсутствие данного пункта может отразиться на результатах выборов?
Сариев: Да, действительно по конституционному закону о референдуме от 2007 года предусматривалось голосование по месту проживания, а согласно конституционного закона о референдуме 2016 года порядок голосования вообще не прописан. Единственное, думаю, в новом законе законодатели предположили, что этот вопрос разрешится сам по себе с помощью списков участников референдума. То есть, законодатели ограничились тем, что по закону порядок и условия составления, ознакомления со списками участников референдума будут реализованы отсылочной нормой на законодательство о выборах президента и депутатов Жогорку Кенеша в целом, а не конкретно конституционным Законом «О выборах президента и депутатов Жогорку Кенеша Кыргызской Республики». Поэтому и от такого подхода законодателей к разрешению такого важного вопроса возникает много неясностей в правоприменительной практике.
«Азаттык»: В пункте 3 статьи 38 принятого недавно закона говорится, что референдум признается состоявшимся, если в голосовании приняло участие более 30 процентов участников и что Центральная комиссия признает решение принятым, если проголосовало более половины участников голосования.
В прошлом законе референдум считался состоявшимся, если в голосовании приняло участие более половины участников референдума. В чем смысл этой поправки, если решение все равно считается принятым при половине голосов? Собственно, как и в прежнем законе.
Сариев: К примеру, предположим, что на референдуме число граждан, внесенных в список участников референдума, составило 3 миллиона человек. Тогда по требованию конституционного закона о референдуме в редакции 2007 года референдум может быть признан состоявшимся в случае участия в голосовании более 1,5 миллиона граждан, а вопрос вынесенный на референдум считается принятым, если, к примеру, за внесение изменений в Конституцию проголосуют более 750 тысяч граждан.
По требованию же конституционного закона о референдуме, принятого в 2016 году для признания референдума состоявшимися достаточно будет участия в голосовании более 900 тысяч граждан, а вопрос вынесенный на референдум будет считаться принятым если, к примеру, за внесение изменений в Конституцию проголосуют более 450 тысяч граждан.
А насчет смысла внесенных поправок, думаю, что приведенные в качестве примера цифры говорят сами за себя.
«Азаттык»: С введением биометрических данных много говорят о честных выборах и невозможности фальсификаций. Однако, во время парламентских выборов мы стали свидетелями подкупа голосов со стороны партий. Какие незаконные механизмы могут быть использованы в день референдума?
Сариев: Бесспорно, что внедрение новых, а тем более автоматизированных избирательных технологий улучшат показатели выборов. Но нельзя забывать и том, что внедрение передовых технологий в выборный процесс, несомненно, приведет к удорожанию выборов, референдума. И тут не может не возникнуть резонный вопрос: оправдывает ли цель средства?
Думаю, нет. Но считаю, что средства оправдывают цели авторов внедрения используемых в настоящее время выборных технологий.
Всем известно, что сегодня используемые нами автоматизированные избирательные технологии (контроль по биометрическим данным, проверка избирателя по списку избирателей, автоматический подсчет голосов и т. д.) работают локально, т. е. избирательный процесс автоматизирован на уровне одного избирательного участка. На сегодня не обеспечена онлайн-связь с центральным сервером ЦИК КР. Думаю, со мной в этом согласится хотя бы большинство граждан, имеющих техническое образование, что пока не будет обеспечена централизованная, моментальная связь с центральным сервером, говорить о достоверности результатов самого процесса преждевременно.
Что касается нарушений правил выборов, к сожалению, надо признать что в ближайшем будущем от такого злободневного явления как подкуп голосов полностью избавиться невозможно.
По поводу «черных технологий», которые могут быть использованы на референдуме... Например, о той же приписке одного и того же участника референдума по разным адресам на сессии парламента рассказал лидер фракции «Онугуу-Прогресс» Бакыт Торобаев.
«Азаттык»: Возможно ли применение административного ресурса и как он может работать?
Сариев: К сожалению, в ближайшее время нам не избавиться от воздействия административного ресурса на референдуме или в выборном процессе. Тем более, что он становится актуальным, когда вопрос инициируется власть имущими или на выборах баллотируются ставленники и сторонники власть имущих.
В качестве примера можно привести добровольно-принудительное участие в референдуме государственных и муниципальных служащих, работников образования и здравоохранения, студентов, военнослужащих и других категорий работников, благодаря усердию руководителей, администрации организаций, учреждений.
Другой пример. Хотя по закону участие на выборах и на референдуме дело добровольное, мы замечаем, что всем нам в подсознание навязывают мысль: если кто пришел голосовать на выборы, то он обязан принять участие и в референдуме. Никто не разъясняет гражданам, что они имеют право сами решать - участвовать только в выборах депутатов местных кенешей, участвовать только в референдуме, участвовать и в том, и в этом либо вообще отказаться голосовать и не появиться на участке.
Думаю, понятны всем такие «хлопоты» и действия административного ресурса, естественно, направлены они на обеспечение максимальной явки участников на референдум и достижение положительного результата в пользу заинтересованных лиц, для этого и были совмещены референдум и выборы депутатов местных кенешей. Считаю, что доводы инициаторов референдума о совмещении его с выборами депутатов местных кенешей в целях экономии финансовых средств неуместны, так как расходы только на проведение референдума с учетом более 270 миллионов сомов, израсходованных на приобретение дополнительных автоматизированных урн составят около 400 миллионов сомов. Учитывая, что в бюджет 2017 года на проведение президентских выборов заложено чуть более 300 миллионов сомов, стоит ли вообще говорить о сэкономленных средствах при проведении референдума вместе с выборами депутатов местных кенешей.
«Азаттык»: В последние годы в выборах отмечается активность примерно 60% избирателей, это более 1,5 миллиона человек. Как считаете, осведомлены ли кыргызстанцы о поправках в Конституцию? Насколько осознанным может быть выбор граждан за изменение основного закона страны?
Сариев: Нужно признать, что не все кыргызстанцы могут быть осведомлены о поправках в Конституцию, а если даже и осведомлены, думаю, что не всем интересна эта тема. Прежде всего это связано со сжатыми сроками, отведенными на вынесение вопроса на референдум. Другая причина - отсутствие интереса к таким политическим событиям большинства наших сограждан, к сопутствующим причинам можно отнести большой объем вносимых поправок, войну компроматов между политиками, связанных с изменениями Конституции и др.
Что касается осознанного решения граждан голосовать за или против вынесенного на референдум вопроса, думаю, давно пора каждому из нас лично научиться принимать осознанное решение не только на референдумах или при выборе кандидата, но и по более важным вопросам, касающимся общественно-политической жизни общества.