Изначально сообщалось, что Рустам Иминов выстрелил в себя сам, но позже было заявлено, что в него cтрелял другой военнослужащий. Родственники погибшего не верят в меняющиеся версии трагедии, которая произошла 17 сентября. Родные же подозреваемого утверждают, что военнослужащий подвергся пыткам.
20-летний Рустам был четвертым среди восьми братьев и сестер в семье. Он пошел в армию добровольно и уже 1,5 года служил в колонии №19 в селе Жаны-Жер, где отбывают наказание осужденные на пожизненный срок.
Мать погибшего Асыл Адылова сообщила, что встречалась и разговаривала с сыном 17 сентября. Три часа спустя она была потрясена известием, что ее сын застрелился.
«Я видела своего сына живым три часа назад. Он был в порядке, находился на дежурстве. Все было хорошо, только командира на месте не было. Сейчас этот командир нас избегает. Когда я пришла домой, позвонил командир и сказал: «Ваш сын застрелился». Они изначально хотели зарегистрировать это как самоубийство. Я не поверила этому с самого начала. Моему сыну не выдавали табельное оружие, он был младшим сержантом, работал кинологом. Моего сына убили. Сейчас же все хотят повесить на молодого солдата, который был в подчинении моего сына», - сказала мать Рустама.
По словам Адыловой, к ее сыну приставили пятерых солдат, он обучал их работе кинолога. Сейчас предполагают, что один из них мог взять оружие Рустама и случайно выстрелить в него. По ее словам, пуля попала ему сзади в ухо и вылетела из глаза.
Подозреваемому Кайрату Сонколову 19 лет. До окончания срока службы оставалось меньше месяца. Адылова считает, что солдат, собирающийся окончить службу, не пошел бы на такой шаг.
Читайте также
В Нацгвардии Кыргызстана расследуют факт избиения семи солдат офицерамиМеняющаяся версия
Талант Сонколов, дядя подозреваемого, вырастивший и воспитавший Кайрата Сонколова, заявил, что его племянник подвергался пыткам.
«Нам позвонили только через два дня после происшествия. Оказывается, в первый день сказали, что парень застрелился сам, а во второй день заявили, что он был застрелен. Ему сказали, что если он возьмет на себя вину, то легко отделается, если получит от матери умершего заявление о том, что она не имеет претензий. Два дня его пытали, чтобы он взял вину на себя. Он сказал, что слышал о ссоре между умершим и его командиром. Но у племянника с погибшим парнем были хорошие отношения. Он, оказывается, говорил, что поедет с моим племянником, когда у того закончится срок службы, купит его маме цветы. Его мать сейчас болеет, лежит в постели, я ей ничего не сказал. Я сам вырастил племянника. Он ушел в армию добровольно, оставил работу. Раньше работал на стройке», - сказал Сонколов.
Колония №19, в которой служил умерший военнослужащий, находится в селе Жаны-Жер Сокулукского района. В тюрьме отбывают наказание осужденные на пожизненный срок заключения.
Государственная служба исполнения наказаний подтвердила, что в исправительном учреждении произошел смертельный инцидент, но не сообщила об обстоятельствах. Пресс-секретарь ведомства Жаныл Шергазиева сообщила лишь, что дело расследуется Военной прокуратурой.
«Дело расследует Военная прокуратура. Сообщим подробности, когда следствие закончится», - сказала она.
Читайте также
«Сын добровольно пошел в армию, а теперь лежит в психбольнице»По данным Генпрокуратуры, дело о смерти Рустама Иминова зарегистрировано в ЕРПП по статье 136 («Доведение до самоубийства») УК КР. В рамках досудебного производства в качестве подозреваемого был задержан Сонколов и водворен на гауптвахту Бишкекского гарнизона. Ведутся следственные мероприятия.
Смерти солдат в кыргызской армии и среди служащих в закрытых учреждениях не прекращаются. В большинстве случаев сообщается, что они совершили суицид.
Мать Рустама Иминова рассказала, что после смерти сына ей позвонили и спросили, не говорила ли она ничего сыну при последней встрече. Асыл Адылова в разговоре с «Азаттыком» отметила, что требует обнародования видеозаписей с места происшествия.
«Я сказала им, чтобы они показали, что он сам себя застрелил, чтобы доказали это. Говорят, что там нет камер. Но там сидят люди, которых приговорили к пожизненному заключению, за терроризм сидят. Там есть все. Даже перед туалетом есть, отслеживают - кто заходит и выходит. Почему сделавшие это должны оставаться на своих местах? В первую очередь привлечь к ответственности нужно командира. Мой сын работал под его началом. Он не приехал, когда привезли тело сына, не выразил соболезнования. Я на этом не остановлюсь», - сказала мать, потерявшая сына.
В 2019 году в Кыргызстане смерть 13 военнослужащих назвали суицидом, в 2018 году сообщалось о самоубийстве 17 военнослужащих. Практически во всех этих случаях родственники солдат не верили, что они покончили жизнь самоубийством, приводя собственные аргументы и доказательства.
Читайте также
Очередная смерть в армии Кыргызстана: родственники не верят в самоубийство«Только усиление надзора в закрытых учреждениях снизит смертность»
Глава правозащитной организации «Кылым шамы» Гульшайыр Абдирасулова отмечает, что государство несет ответственность за каждого солдата и военнослужащего. Она считает, что смертность снизится только в случае усиления гражданского и родительского контроля в закрытых учреждениях.
«Если смерть регистрируется в помещении, это должно квалифицироваться как убийство. Только после тщательного изучения каждого конкретного случая можно выносить версию о самоубийстве. У нас же сразу заявляют о суициде, не смотрят на другие факторы. Это неправильно. Поэтому у нас увеличиваются такие случаи, что-то происходит внутри армии. Армия – непростая служба, там может быть насилие, дедовщина», - сказала правозащитница.
Абдирасулова отметила, что Военной прокуратуре необходимо регулярно отслеживать ситуацию.
NTy
Перевод с кыргызского. Оригинал здесь.