«Почти полная безнаказанность»
Голос из темной тюремной камеры: «Я хочу поговорить со своим адвокатом».
Голос из соседней камеры: «Я здесь!»
Эта черная шутка, которую поймут во многих странах на фоне волны недавних репрессий в разных уголках мира, кажется, идеально подходит и для Таджикистана, где власти годами ведут войну с оппозицией, гражданскими активистами, журналистами и теми, у кого находится мужество их защищать.
Даже несмотря на то, что в этом месяце в Душанбе побывал высокопоставленный эксперт ООН по правам человека, таджикские официальные лица не стали останавливаться на «достигнутом».
В то время как Мэри Лоулор, специальный докладчик ООН по ситуации с правозащитниками, завершала свой двухнедельный визит язвительной оценкой состояния гражданских свобод в Таджикистане, власти проводили очередные репрессии.
9 декабря Душанбе посетила специальный докладчик ООН Мэри Лоулор. Она заявила таджикским чиновникам об «усиливающейся атмосфере страха»
Активистам было вынесено как минимум шесть обвинительных приговоров. 21 год лишения свободы получила известный общественный деятель Ульфатхоним Мамадшоева. К 15 и 30 годам соответственно были приговорены адвокаты Манучер Холикназаров и Фаромуз Иргашев.
Стив Свердлоу, доцент Университета Южной Калифорнии по правам человека, много лет отслеживающий ситуацию в Таджикистане, рассказал Азаттыку, что «пламенная пресс-конференция Лоулор», которой докладчик завершила свой визит, «сильно контрастировала со все более сдержанной реакцией» западных стран и международных организаций на продолжающийся в Таджикистане «парад ужасов».
Тот факт, что сразу несколько приговоров были вынесены в то время, когда Лоулор находилась в таджикской столице, «еще раз свидетельствует о почти полной безнаказанности, с которой сейчас правит президент Таджикистана Эмомали Рахмон», считает Свердлоу.
Долгая серия репрессий
Выступая на пресс-конференции в Душанбе 9 декабря, Лоулор заявила, что таджикские официальные лица руководят страной в «усиливающейся атмосфере страха».
Правозащитница утверждала, что репрессии в стране усилились после того, как за смертоносной военной операцией в автономной области Горный Бадахшан, где этнические памирские меньшинства составляют основную часть 250-тысячного населения, последовали зачистки и аресты.
Адвокат Фаромуз Иргашев, приговоренный к 30 годам лишения свободы
Лоулор процитировала местных сотрудников СМИ, выразивших мнение, что сейчас быть журналистом в Таджикистане труднее, чем во время гражданской войны, бушевавшей в стране в 1990-х годах.
Хотя Таджикистан всегда был выраженным авторитарным государством, многие тенденции к закручиванию гаек, отмеченные специальным докладчиком в ее предварительных выводах, относятся к 2015–2016 годам.
Это был период, когда конституционный референдум укрепил полномочия Рахмона и положил конец терпимости властей к религиозной партии под названием Партия исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ), которая действовала как умеренная оппозиционная сила и много лет была представлена в правительстве и законодательной власти.
Вскоре после того, как партия потеряла места в парламенте на вызвавших много вопросов выборах в 2015 году, ее лидеры были арестованы по обвинению в терроризме и в следующем году приговорены к длительным срокам вплоть до пожизненного заключения.
По мере усиления слухов о том, что Рахмон собирается передать бразды правления 34-летнему сыну Рустаму Эмомали, участились и аресты журналистов, экстрадиции политических оппонентов и сообщения о давлении на их семьи.
Ряд приговоров, вынесенных в то время, когда Лоулор находилась в таджикской столице, «еще раз иллюстрирует почти полную безнаказанность, с которой сейчас правит президент Эмомали Рахмон», — говорит Стив Свердлоу
При всем при этом международная критика очередного антидемократического крена в Таджикистане была сдержанной.
Ключевые партнеры Китай и Россия никогда не выступали против авторитарной политики режима, но правозащитники выражают серьезное разочарование тем, что воспринимают как пассивность со стороны западных правительств перед лицом репрессий.
«Даже с учетом того, что международное сообщество сосредоточено на вторжении России в Украину, утратило все иллюзии с приходом талибов к власти в Афганистане и обеспокоено возможным давлением Китая на Центральную Азию, реакция Вашингтона, Берлина, Брюсселя, Лондона и других игроков на растущий правозащитный кризис была постыдно слабой», — заявил Свердлоу Азаттыку.
Не далее как на этой неделе правозащитные организации, в том числе «Хьюман Райтс Вотч» и Норвежский Хельсинкский комитет, выразили тревогу в связи с возможной депортацией из Германии в Таджикистан 32-летнего политического активиста Абдуллохи Шамсиддина, чье ходатайство о предоставлении политического убежища было отклонено немецкими властями.
Будучи сыном высокопоставленного члена ПИВТ в изгнании, в случае возвращения в Таджикистан Шамсиддин «будет немедленно задержан и подвергнут пыткам и тюремному заключению», сказал Махмуджон Файзрахмонов, представитель Национального альянса Таджикистана, базирующейся в Европе коалиции таджикских оппозиционных групп.
Его депортация ожидалась 13 декабря. «Процесс был остановлен на неделю, но он все еще находится под стражей, — сказал Файзрахмонов Азаттыку. — Риск депортации всё еще высок».
«Беспрецедентная атака»
Приговоры шести уроженцам Горно-Бадахшанской области на прошлой неделе были вынесены в ходе закрытых судебных процессов, последовавших после правительственной военной операции в мае и июне в этом автономном районе, который Душанбе давно стремился взять под свой контроль.
Власти Таджикистана заявили, что на пике насилия в ходе столкновений между протестующими и полицией были убиты 10 человек и 27 ранены.
Жители Рушанского района, ставшие свидетелями самых ожесточенных столкновений, сообщили Таджикской редакции Азаттыка, что в местах столкновений было обнаружено 21 тело.
Лоулор не разрешили поехать в Горно-Бадахшанскую область во время ее визита, хотя она смогла посетить заключенных в других частях страны.
65-летняя Мамадшоева — журналист и известный представитель памирской общины, чья общественная организация реализовывала проекты, финансируемые западными донорами.
За день до ареста она заявила Азаттыку, что не имеет никакого отношения к антиправительственным протестам в областном центре Хороге или в Рушанском районе.
Но позже на видео, показанном по государственному телевидению, она призналась в причастности к беспорядкам. В этом же сегменте было показано признание ее бывшего мужа, генерал-майора в отставке Холбаша Холбашова. В сентябре Холбашова приговорили к пожизненному заключению.
В заявлении от 13 декабря относительно этих приговоров «Хьюман Райтс Вотч» выразила обеспокоенность тем, что для получения доказательств в ходе расследования спецслужбами беспорядков, особенно в делах Мамадшоевой и Холбашова, могли быть использованы пытки.
Организация призвала Таджикистан «соблюдать [свои] международные обязательства в области прав человека и остановить эту беспрецедентную продолжающуюся год атаку на собственных граждан в Горно-Бадахшанской автономной области».
За исключением Мамадшоевой, все лица, осужденные в ходе судебных процессов на прошлой неделе, присоединились к специальной группе «Комиссия 44», созданной после того, как в прошлом году после убийства во время ареста силовиками жителя региона там начались протесты.
В августе Верховный суд Таджикистана постановил, что «Комиссия 44» является незаконной преступной группировкой.
Суровые приговоры юристам Холикназарову и Иргашеву только усиливают ощущение, что Душанбе рассматривает независимых адвокатов как угрозу, и Лоулер во время своего визита выразила обеспокоенность резким упадком профессии на фоне растущих правительственных ограничений.
Эти ограничения, введенные министерством юстиции, вступили в силу в 2015 году. Тогда же были арестованы два адвоката, которые защищали заключенных в тюрьму членов запрещенной ПИВТ.
Эти двое, Бузургмехр Ёров и Нуриддин Махамов, все еще отбывают длительные сроки по обвинениям в мошенничестве и совершении антиконституционных преступлений, которые, по мнению правозащитных организаций и критиков правительства, были сфабрикованы.