ПЕРЕД НАЧАЛОМ
Середина недели. Вечерний сеанс в одном из кинотеатров Алматы. Если верить расписанию, «Айку» здесь показывают четыре раза в день — с 16:30 до 23:00. Приближается сеанс в 21:00. Рядом с кассой — никого, фильм идет в небольшом зале, именуемом здесь «серым».
«Выбирайте места», — кассирша указывает на монитор с планом свободных кресел в зале — почти все они свободны.
У самого входа девушка-контролер надрывает билетик и вопросительно поднимает глаза, зачем-то уточняя: «Вы на "Айку"?» Киваю утвердительно, а потом сам начинаю задавать вопросы.
— На фильм много людей приходит?
Обычно в зале по пять-шесть человек. Один раз больше двадцати было — это рекорд.
— Нет, — отвечает. — Обычно в зале по пять-шесть человек. Один раз больше двадцати было — это рекорд.
— А вы сами фильм смотрели?
— Не смотрела и не собираюсь. Говорят, что тяжелый он. Не люблю такие фильмы, — девушка возвращает билетик и предлагает пройти в зал.
«ТЯЖЕЛЫЙ» И «ШИКАРНЫЙ»
Социальную драму «Айка» родившийся в Казахстане российский режиссер Сергей Дворцевой снимал шесть лет. Сыгравшая главную роль актриса из Петропавловска Самал Еслямова за свою работу в ленте получила на 71-м Каннском фестивале приз за лучшую женскую роль - одну из престижнейших наград мирового кинематографа.
До начала фильма несколько минут, экран всё еще темный — перед «Айкой» не показывают трейлеры других фильмов. То ли потому, что слишком мало зрителей, то ли не принято крутить голливудскую рекламу перед началом серьезного авторского кино.
В зале собралось человек десять, причем мое место оказалось занято: там расположилась чинная пожилая пара. Я растерянно замер с билетиком в руках.
— Молодой человек, можете садиться на любое место — видите, сколько свободных, — говорит мне мужчина, и я иду выбирать другое кресло — в зале, рассчитанном более чем на сотню людей, можно занять хоть целый ряд. Тем временем зажегся экран, и почти по-театральному начал гаснуть свет. Начался фильм.
Он перенес нас, немногочисленных зрителей, в холодную, неуютную, засыпанную снегом Москву, где выживает кыргызская девушка Айка. Она, едва оправившись от родов, во что бы это ни стало пытается найти работу. Айке нужно отдать долг каким-то «серьезным» людям, не потеряв свой маленький уголок в большой московской квартире, где живет еще с десяток дворников, уборщиц, поварих, приехавших на заработки в Москву.
Кажется, зрители знали, куда идут, — на попкорн и кока-колу не было даже намека. Все напряженно всматривались в экран. Тишины в зале, правда, тоже не было: люди громким шепотом переговаривались друг с другом, делились впечатлениями, обсуждали то, что происходило на экране.
Самал Еслямова о своей «лучшей женской роли»:
Your browser doesn’t support HTML5
Самал Еслямова о своей «лучшей женской роли»
Пятидневная история кыргызской девушки, вместившаяся в полуторачасовую киноленту, не заканчивается, а скорее обрывается. На сменивших финальную сцену титрах сразу несколько человек в зале нервно засмеялись: не потому, что смешно, а потому, что страшно и непонятно.
Фильм оставляет нас, зрителей, в напряженном недоумении. Мы ждали хоть какую-то развязку этой истории, но режиссер решил иначе.
В зале зажегся свет. Люди какое-то время сидели, а затем стали молча и тяжело подниматься со своих мест.
— Как вам фильм, — спрашиваю молодую пару, сидевшую в соседнем ряду.
Я весь фильм плакала, очень по-настоящему всё получилось, — наверное, в жизни еще хуже.
— Я весь фильм плакала, очень по-настоящему всё получилось, — наверное, в жизни еще хуже, — говорит девушка. — Можете представить, как тяжело живут люди, если вынуждены ехать в Москву на заработки и существовать в таких условиях?
Парень с натяжкой улыбнулся и поднял два больших пальца вверх.
— Шикарный фильм, настоящее авторское кино, действительно уровень Каннского фестиваля. Правда, я не понял концовку: что случится с ребенком? Есть ли вообще выход из ее ситуации? Когда она предлагала отдать ребенка за долги, то сказала, что отца нет, ребенок появился после того, как ее изнасиловали. Но мне кажется, что она соврала — никто ее не насиловал. Может, просто не хотела говорить, что была в отношениях, чтобы не посчитали шлюхой? В общем, есть над чем подумать, — говорит он.
Пожилая женщина в темно-синем бархатном платье, та самая, что заняла мое место, тоже поделилась впечатлениями от увиденного:
— Очень депрессивный фильм, лучше бы не смотрела. Депрессии и без кино хватает, достаточно лишь новости прочитать. Одна история со сгоревшими детьми чего стоит. Думаете, мы в кино ходим, чтобы думать? Нет, чтобы расслабиться, получить удовольствие. Думаем мы дома — как заработать, как детей отправить учиться, как ремонт сделать. А в кино нужно отдыхать.
Две женщины, забравшиеся на самый верхний ряд, медленно спускаются к выходу. Кажется, именно с их кресел раздавался самый нервный смех. Одна из них не стала делиться впечатлениями, на ходу отметив, что фильм ей очень понравился, зато вторая решила дать обстоятельный ответ.
— Фильм очень тяжелый, но это показали жизнь, — начала она. — В жизни может быть еще хуже у этих бедных мигрантов. Зачем у Айки ребенка взять хотели? Да чтобы на органы продать! А ведь раньше такого не было! Это Горбачев вместе с американцами страну развалили. Американцы не смогли сломить коммунизм в Китае, а вот Советский Союз у них развалить получилось. А всё началось с Казахстана: сначала было восстание в Шымкенте, в 60-е (возможно, имела в виду бунт водителей в Шымкенте 1967 года. — Азаттык), потом 1986 год. Поэтому мы и смотрим такие фильмы, поэтому и люди так плохо живут.
«ПОСЛЕФИЛЬМОВОЕ РАЗМЫШЛЕНИЕ»
Казахстанский кинокритик Олег Борецкий.
Казахстанский кинокритик Олег Борецкий не разделяет мнение некоторых зрителей об «Айке» и не считает фильм «чернухой». По его словам, люди, приходящие на фильм, должны знать, что их ждет: картина выполнена в реалистической манере, а режиссер Сергей Дворцевой, снимающий еще и документалистику, умеет погружать зрителя в реальность, которую сложно назвать радужной.
— На этот фильм пойдут зрители, которые знают и слышали о нем, — делится мнением Борецкий. — Другое дело, что есть абсолютно инертный зритель, который просто идет в кино, а потом начинает возмущаться, потому что ему не нравится, что показали. Существует большой спектр зрительских мнений, например: да, в жизни этого достаточно, зачем мне показывать то, что я и так каждый день вижу? С таким же успехом можно сказать Звягинцеву (Андрей Звягинцев, российский режиссер, снявший фильмы «Левиафан» и «Нелюбовь». — Азаттык): почему у вас в фильмах нет хеппи-энда? Он никогда не будет этого делать, потому что хеппи-энд закрывает тему, а после этого зритель выходит из кинотеатра и сразу же забывает про фильм. И какое-то послефильмовое размышление здесь уже происходить не будет.
Хеппи-энд закрывает тему, а после этого зритель выходит из кинотеатра и сразу же забывает про фильм.
Олег Борецкий отмечает, что в казахстанской киноиндустрии артхаусного кино не так уж и много, при этом фильмы довольно резко отличаются друг от друга: либо это развлекательный жанр невысокого качества, либо фестивальное кино «не для всех».
— Конечно, авторские кино находит своего зрителя, но получает в свой адрес упреки: а вот вы сделайте, чтобы всем понравилось, тогда и зрителей будет больше, — продолжает Борецкий. — С другой стороны, можно действительно рассказать реалистическую историю, заставляя зрителя сопереживать и почти вгоняя его в депрессию, но при этом показывая какой-то свет. В периоды кризиса, которые случались в Америке, начинался спрос на иллюзорные фильмы, когда людям нужно было просто забыться. Но при этом картины были достаточно интересные и драматические, а не просто развлекательные комедии.
При этом Олег Борецкий не считает, что режиссеры нарочно выбирают для своих картин тяжелые социальные темы, которые могут привлечь внимание зрителей, критиков и фестивалей. Всё получается само собой.
— Я не думаю, что это тренд, что ребята что-то специально делают, потому что это всё равно немногочисленная аудитория, — говорит кинокритик. —Возможно, для зрителя такой фильм, как «Айка», станет последней каплей, которая в нем что-то изменит, заставит задуматься о чем-то важном. И это именно то, что мне всегда нравится в хорошем авторском кино. Например, у Андрея Звягинцева. Кто-то от фильмов «Нелюбовь» и «Левиафан» отвернется, а кого-то они заставят открыть глаза.
Фильм «Айка» номинировался на «Золотую пальмовую ветвь» в Каннах, но победителем стала драма японского режиссера Хирокадзу Корээда «Магазинные воришки». Кинолента также вошла в шорт-лист премии «Оскар» от Казахстана, но попасть в список пяти номинантов на премию ей не удалось.
Это второй совместный творческий проект Сергея Дворцевого и Самал Еслямовой. В 2008 году на экраны вышла кинолента «Тюльпан» о жизни простых людей в казахской степи, в котором также сыграла Еслямова. Фильм получил несколько наград, в том числе главный приз конкурса "Особый взгляд" в рамках Каннского кинофестиваля.