Утро в Шымкенте, городе-миллионнике на густонаселенном и бедном юге Казахстана. 40-летняя Баян идет на работу под палящим солнцем. Целый день ей предстоит простоять у раковины с грязными тарелками и чашками. Она работает посудомойкой в небольшой чайхане.
В однокомнатной съемной квартире с пустым холодильником Баян ждут трое детей. Если после посетителей на столе остаются нетронутые лепешки или что-то еще — значит, вечером семье будет что поесть.
— Бывают дни, когда в чайхане ничего не остается. Тогда мы едим отваренные в воде макароны. Еда с мясом — несбыточная мечта для нас, — признаётся Баян.
Надеяться Баян не на кого. Муж спился. Дети еще не самостоятельные. Помогает мать-пенсионерка: отдает дочери 64 тысячи тенге своей пенсии. 60 тысяч уходит на аренду жилья, четыре тысячи — на коммуналку.
Заработка посудомойки едва хватает на продукты. Каждый день — как эксперимент на выживание.
— Всё дорого. Мы и так с трудом сводили концы с концами, а сейчас еще взлетели цены на продукты. Мы каждый день покупаем хлеб. В магазине рядом с домом брали продукты под запись, там у нас накопились такие долги. Деньги то есть, то их нет, — говорит женщина.
«Цены взлетели» — это не фигура речи. По данным Бюро национальной статистики, представленным в начале августа, продовольственная инфляция составила 19,7 процента в годовом выражении. Рекордный рост цен, по официальным данным, зафиксирован на сахар — более чем на 87 процентов. Следом идут репчатый лук (71,7 процента), мука (36,6 процента), макаронные изделия (33 процента), крупы (31,4 процента).
ИНФЛЯЦИЯ: РЕЖИМ УСКОРЕНИЯ
Достоверность официального показателя инфляции многие в стране ставят под сомнение. Директор Центра прикладных исследований TALAP экономист Рахим Ошакбаев во время круглого стола, организованного 11 августа Kursiv.media, сообщил, что его центр провел альтернативный мониторинг цен. Анализ ценников в магазинах трех крупных торговых сетей показал, что продовольственная инфляция выше официальной более чем в два раза.
«Мы усреднили в целом рост цен по трем основным ретейлерам и получили, что по сравнению с 1 июнем 2021 года к 27 июня 2022 года рост цен составил 43,9 процента. Это по продовольствию», — сказал Ошакбаев.
Люди проходят мимо просящего милостыню человека
Ускорение инфляции во второй половине прошлого года в Национальном банке Казахстана объясняют «быстрым восстановлением спроса» после пандемии коронавируса и «глобальным дисбалансом на товарно-сырьевых рынках из-за нарушений цепочек поставок». «В 2022 году инфляция получила новый виток ускорения на фоне обострения геополитической ситуации», — заявил в недавнем интервью изданию «Капитал» председатель Нацбанка Галымжан Пирматов.
Под «геополитической напряженностью» финансовые власти подразумевают, вероятно, военное вторжение России в Украину и последовавшее усиление санкционного давления. Казахстан, союзник Москвы и член возглавляемого ею Евразийского союза, ощущает последствия антироссийских санкций на собственной экономике. Около 40 процентов продовольствия ввозится в страну из России, вместе с продуктами импортируется и инфляция. Цены растут не только на импорт, но и на то, что производится и выращивается внутри страны.
— Цены на овощи и фрукты, которые выращивают у нас, тоже выросли. В прошлом году в августе мы покупали арбузы по 40–50 тенге за килограмм. Сейчас просят 80–100 тенге. Лук, который никогда не стоил у нас больше ста тенге, теперь продают по 300 тенге за килограмм, — говорит Азаттыку 50-летняя Самал, торгующая на рынке в Туркестанской области, самом южном регионе, где овощи и фрукты дешевле, чем в других регионах.
СНИЖЕНИЕ ДОХОДОВ НАСЕЛЕНИЯ — ПРИЗНАВАЕМЫЙ ПРАВИТЕЛЬСТВОМ ФАКТ
Инфляцию экономисты не случайно называют «налогом на бедность». Рост цен больнее всего бьет по населению с наименьшими доходами. К тому же сами доходы имеют тенденцию к сокращению, а темпы борьбы с бедностью неуклонно снижаются в стране с середины прошлого десятилетия.
О «недопустимом уровне» разрыва между богатыми и бедными заявил вскоре после кровопролитных событий начала года президент Касым-Жомарт Токаев. Расслоение доходов, как он выразился, сыграло роль спички у пороховой бочки, что привело к худшей в истории страны вспышке насилия. Токаев сказал о необходимости «перезагрузки экономической политики». Что именно это означает — до сих пор до конца не понятно.
Но в апреле правительство приняло «Комплексный план по повышению доходов населения до 2025 года». В документе говорится, что «снижение реальных доходов домашних хозяйств затронуло группы населения с наименьшим уровнем дохода и почти не коснулось высокодоходных групп».
Правительственные чиновники констатируют, что число бедных растет среди работающих казахстанцев. Так называемые самозанятые — к ним правительство относит тех, кто перебивается случайными заработками, торгует на уличных развалах или выживает за счет подворий, — «не могут получить достаточный доход».
«В Казахстане более 2 миллионов человек самостоятельно занятого населения, 85 процентов из которых зарабатывают менее 100 тысяч тенге в месяц, 10 процентов получают доход ниже величины прожиточного минимума, а в некоторых регионах этот показатель достигает почти 30 процентов», — отмечается в правительственном плане.
Признавая проблему низких доходов населения, правительство видит решение в повышении заработных плат медикам, педагогам, ученым, повышении стипендий; пересмотре методики расчета прожиточного минимума; «увеличении занятости в сельской местности», в том числе через раздачу микрокредитов, создание «семейных хозяйств», строительство теплиц; в выделении средств на развитие туристической инфраструктуры в регионах.
Среди инициатив есть и принятие плана по обеспечению продовольственной безопасности, который бы предусматривал «импортозамещение по основным продовольственным товарам». О необходимости импортозамещения в Казахстане говорят давно, но на деле зависимость от импорта не снижается, а по ряду позиций, напротив, растет.
Есть среди инициатив и идея выделять безвозмездные гранты уязвимым слоям.
«Программа повышения доходов нужна и важна. Однако мы, к сожалению, еще застряли в старой парадигме "освоения бюджетов", а не зарабатывания денег, — пишет финансовый аналитик Расул Рысмамбетов в статье для местного издания «Туран пресс». — Печальное ощущение, что несмотря на важность повышения доходов простых людей — программа провалится, потому что плохо детализирована и создана из обрывков старых программ. Но почитать ее надо. Хотя бы для того, чтобы понять потенциал планирования госаппарата».
ПОЛОВИНА ДОХОДОВ — НА ЕДУ
По данным бюро статистики, казахстанцы тратят 50 процентов доходов на еду. Это сопоставимо с ситуацией в бедных странах Африки. В государствах Центральной и Восточной Европы расходы населения на продукты не превышают 18 процентов. Казахстанская картина свидетельствует о том, что в стране низкие доходы населения и дорогие относительно уровня жизни продукты.
Your browser doesn’t support HTML5
Казахстанцы половину доходов тратят на продукты
Руководство Нацбанка Казахстана тем временем заявляет, что преследует цель «защитить благосостояние казахстанцев, уберечь их доходы и сбережения от обесценивания». Финансовый регулятор утверждает, что принимает меры по снижению инфляции, заверяя, что основной эффект «мы увидим только в перспективе от 1–2 лет, то есть в 2023 и в 2024 годах».
Экономист из Нур-Султана Марат Каирленов относится к этим заверениям скептически.
— Будет усиление инфляции, — прогнозирует он. — Нацбанк, конечно, говорит, что инфляция стабилизируется в 2023 или 2024 году. Это похоже на сказку, знаете ли. Или ишак сдохнет, или падишах умрет.
После тяжелого трудового дня Баян, посудомойка из шымкентской чайханы, думает о том, как подготовить детей к школе. Скоро сентябрь, а денег на покупку школьной формы в бюджете семьи нет. Мать троих детей надеется на то, что кто-то из знакомых отдаст ношеные рубашки, из которых выросли их дети.
— Подыскиваю сейчас квартиру подешевле. В частных домах сдают времянки. Там оплата 25-30 тысяч тенге в месяц. Перееду туда. На сэкономленные на аренде деньги буду покупать еду, — говорит Баян.