В Латвии суд отменил запрет Рижской думы на шествие ветеранов Латышского легиона Ваффен SS 16 марта. Одновременно с шествием в Риге пройдет акция антифашистов и еще одно мероприятие, посвященное памяти жертв сталинских репрессий.
Об особенностях этого дня в Риге Радио Свобода рассказала латвийская журналистка Александра Глухих:
– 16 марта в стране отмечается уже в пятнадцатый раз. Но в этом году будет отличаться от предыдущих уже по той причине, что мероприятия пройдут на эмоциональном фоне недавнего референдума о придании русскому языку статуса второго государственного. После референдума общество еще не успокоилось. Конечно же, это также влияет на сам процесс подготовки к 16 марту. Во-вторых, политики-радикалы, имеющиеся как в правительстве, так и в парламенте Латвии, всегда маршировали 16 марта у памятника Свободы, вспоминая легионеров. В этом году они также не собираются отказываться от своей традиции. Хотя премьер-министр страны Валдас Домбровский попросил всех участников своего кабинета не приходить в этот день на памятные мероприятия, тем не менее, он не может ничего запретить депутатам парламента.
– Уже известно, как в этом году пройдет это шествие?
– Так же, как и всегда. Участники собираются либо у Музея оккупации, либо на главной площади Риги у Домского собора и проходят буквально 10-15 минут к памятнику Свободы, возлагают цветы. Это занимает не больше часа при очень большом скоплении полицейских. Примерно по такому же маршруту идут противники шествия легионеров, представителей многих общественных организаций. Наиболее крупная из них – латвийская антифашистская. Они всегда очень хорошо подготовлены. В прошлом году у них, например, были при себе макеты свиных голов, а лет шесть назад они одевались в тюремные робы. В этот же день в Риге будет проходить международная конференция, посвященная теме антифашизма.
– А почему в Латвии легионеров считают не фашистами, а борцами за свободу.
– Вопрос сложный. И у латвийских политиков и, тем более, в латвийском обществе нет однозначного отношения к этому дню. Сколько не пытались проводить исторические дискуссии, дебаты все равно есть разные позиции. Например, по поводу того, кем были легионеры? То ли это добровольное движение, то ли люди, которых в принудительном порядке заставили вступить в легион. В Латвии есть семьи, где один дед воевал в Красной Армии, а другой был легионером. Поэтому сказать, что все латыши считают легионеров героями или что все русские считают, что это были преступники – нельзя. Разделилась и политическая элита. Потому что латвийский премьер, например, в этом году специально собирал международных наблюдателей и послов зарубежных стран, чтобы объяснить позицию Латвии по отношению к 16 марта. Он всячески подчеркивал, что само по себе создание легиона было преступлением и противоречило Гаагской конвенции 1907 года. Поэтому нельзя говорить о том, что все в Латвии считают легионеров героями, борцами-освободителями. Даже когда президент Латвии, буквально месяц назад, попросил не считать легионеров преступниками, он, в первую очередь, имел в виду не нацистов, не фашистов, а именно тех людей, которые волею судеб оказались в этих легионах. Сегодня 16 марта превратилось в политический перфоманс, когда радикалы, как с одной стороны, так и с другой стороны могут в этот день обратить на себя внимание. Думаю, что если выйти на улицу и спросить простых рижан, насколько для них важна эта дата – 16 марта, многим будет даже трудно объяснить – а что же происходило в этот день много лет назад. Сейчас все вспоминают не столько об истории, сколько пытаются использовать ситуацию для каких-то своих политических интересов, повышения рейтинга, желания напомнить о себе, о своей идеологии, о своей партии, – считает Александра Глухих.
О том, как сегодня в российском обществе воспринимают такие понятия как фашизм и антифашизм, Радио Свобода рассказала глава правозащитного комитета "Гражданское содействие" Светлана Ганнушкина:
– Поскольку сейчас само слово – фашизм – спекулятивно используется очень широкими кругами общества, разобраться в этом не совсем легко. Тем более, что существует много определений фашизма, а, следовательно, и антифашизма. И в данном случае, думаю, что нужно судить не по словам, а по делам. Когда "нашисты" говорят о том, что они антифашисты и при этом называют фашистами Эллу Панфилову и Людмилу Алексееву, то понятно, что их борьбе с фашизмом – грош цена. Мне бы хотелось называть антифашистами тех людей, которые борются за демократию, не признают национального или этнического превосходства одних людей над другими и одних социальных групп над другими.
– Можно ли назвать антифашистами представителей движения "Антифа", которые стараются скрывать свои настоящие имена, но при этом сталкиваются с группировками скинхедов.
– И это – не простой вопрос. Конечно, мне бы хотелось, чтобы борьба с фашизмом проходила ненасильственными методами. Но сегодняшняя деятельность российских фашистов, к сожалению, не пресекается государством, которое в предыдущие годы им потворствовало. Поэтому развилась такая широкая сеть нацистских группировок. Они совершили большое число реальных преступлений, включая и убийства, как мы знаем. Сейчас они выступают как борцы с этим государством и стоят, что меня очень беспокоит, на одних митингах с нами. А вот "Антифа" – это действительно антифашистское движение. Мне бы очень не хотелось, чтобы дело доходило до силовых методов борьбы, но я понимаю, почему это происходит.
– Есть ли реальная антифашистская организация в России, деятельность которой у вас не вызывает сомнений?
– И "Мемориал", и "Гражданское содействие", и Московская Хельсинкская группа – это однозначно антифашистские организации. Кстати говоря, фашисты нас таковыми и признают. Когда они обнародовали список общественных деятелей России приговоренных к смертной казни, то напротив моей фамилии было написано "Ярая антифашистска". Такое определение, за которое предполагалась смертная казнь.
– На ваш взгляд, есть ли спад ксенофобии в России?
– Я этого не вижу. Не уменьшилось обращений по поводу избиений людей с другим цветом кожи со стороны фашиствующих группировок. Об этом просто меньше говорят – недавние выборы захватили все внимание общества. Но спада ксенофобии я не вижу.
Русская служба РСЕ\РС
Об особенностях этого дня в Риге Радио Свобода рассказала латвийская журналистка Александра Глухих:
– 16 марта в стране отмечается уже в пятнадцатый раз. Но в этом году будет отличаться от предыдущих уже по той причине, что мероприятия пройдут на эмоциональном фоне недавнего референдума о придании русскому языку статуса второго государственного. После референдума общество еще не успокоилось. Конечно же, это также влияет на сам процесс подготовки к 16 марту. Во-вторых, политики-радикалы, имеющиеся как в правительстве, так и в парламенте Латвии, всегда маршировали 16 марта у памятника Свободы, вспоминая легионеров. В этом году они также не собираются отказываться от своей традиции. Хотя премьер-министр страны Валдас Домбровский попросил всех участников своего кабинета не приходить в этот день на памятные мероприятия, тем не менее, он не может ничего запретить депутатам парламента.
– Уже известно, как в этом году пройдет это шествие?
– Так же, как и всегда. Участники собираются либо у Музея оккупации, либо на главной площади Риги у Домского собора и проходят буквально 10-15 минут к памятнику Свободы, возлагают цветы. Это занимает не больше часа при очень большом скоплении полицейских. Примерно по такому же маршруту идут противники шествия легионеров, представителей многих общественных организаций. Наиболее крупная из них – латвийская антифашистская. Они всегда очень хорошо подготовлены. В прошлом году у них, например, были при себе макеты свиных голов, а лет шесть назад они одевались в тюремные робы. В этот же день в Риге будет проходить международная конференция, посвященная теме антифашизма.
– А почему в Латвии легионеров считают не фашистами, а борцами за свободу.
– Вопрос сложный. И у латвийских политиков и, тем более, в латвийском обществе нет однозначного отношения к этому дню. Сколько не пытались проводить исторические дискуссии, дебаты все равно есть разные позиции. Например, по поводу того, кем были легионеры? То ли это добровольное движение, то ли люди, которых в принудительном порядке заставили вступить в легион. В Латвии есть семьи, где один дед воевал в Красной Армии, а другой был легионером. Поэтому сказать, что все латыши считают легионеров героями или что все русские считают, что это были преступники – нельзя. Разделилась и политическая элита. Потому что латвийский премьер, например, в этом году специально собирал международных наблюдателей и послов зарубежных стран, чтобы объяснить позицию Латвии по отношению к 16 марта. Он всячески подчеркивал, что само по себе создание легиона было преступлением и противоречило Гаагской конвенции 1907 года. Поэтому нельзя говорить о том, что все в Латвии считают легионеров героями, борцами-освободителями. Даже когда президент Латвии, буквально месяц назад, попросил не считать легионеров преступниками, он, в первую очередь, имел в виду не нацистов, не фашистов, а именно тех людей, которые волею судеб оказались в этих легионах. Сегодня 16 марта превратилось в политический перфоманс, когда радикалы, как с одной стороны, так и с другой стороны могут в этот день обратить на себя внимание. Думаю, что если выйти на улицу и спросить простых рижан, насколько для них важна эта дата – 16 марта, многим будет даже трудно объяснить – а что же происходило в этот день много лет назад. Сейчас все вспоминают не столько об истории, сколько пытаются использовать ситуацию для каких-то своих политических интересов, повышения рейтинга, желания напомнить о себе, о своей идеологии, о своей партии, – считает Александра Глухих.
О том, как сегодня в российском обществе воспринимают такие понятия как фашизм и антифашизм, Радио Свобода рассказала глава правозащитного комитета "Гражданское содействие" Светлана Ганнушкина:
– Поскольку сейчас само слово – фашизм – спекулятивно используется очень широкими кругами общества, разобраться в этом не совсем легко. Тем более, что существует много определений фашизма, а, следовательно, и антифашизма. И в данном случае, думаю, что нужно судить не по словам, а по делам. Когда "нашисты" говорят о том, что они антифашисты и при этом называют фашистами Эллу Панфилову и Людмилу Алексееву, то понятно, что их борьбе с фашизмом – грош цена. Мне бы хотелось называть антифашистами тех людей, которые борются за демократию, не признают национального или этнического превосходства одних людей над другими и одних социальных групп над другими.
– Можно ли назвать антифашистами представителей движения "Антифа", которые стараются скрывать свои настоящие имена, но при этом сталкиваются с группировками скинхедов.
– И это – не простой вопрос. Конечно, мне бы хотелось, чтобы борьба с фашизмом проходила ненасильственными методами. Но сегодняшняя деятельность российских фашистов, к сожалению, не пресекается государством, которое в предыдущие годы им потворствовало. Поэтому развилась такая широкая сеть нацистских группировок. Они совершили большое число реальных преступлений, включая и убийства, как мы знаем. Сейчас они выступают как борцы с этим государством и стоят, что меня очень беспокоит, на одних митингах с нами. А вот "Антифа" – это действительно антифашистское движение. Мне бы очень не хотелось, чтобы дело доходило до силовых методов борьбы, но я понимаю, почему это происходит.
– Есть ли реальная антифашистская организация в России, деятельность которой у вас не вызывает сомнений?
– И "Мемориал", и "Гражданское содействие", и Московская Хельсинкская группа – это однозначно антифашистские организации. Кстати говоря, фашисты нас таковыми и признают. Когда они обнародовали список общественных деятелей России приговоренных к смертной казни, то напротив моей фамилии было написано "Ярая антифашистска". Такое определение, за которое предполагалась смертная казнь.
– На ваш взгляд, есть ли спад ксенофобии в России?
– Я этого не вижу. Не уменьшилось обращений по поводу избиений людей с другим цветом кожи со стороны фашиствующих группировок. Об этом просто меньше говорят – недавние выборы захватили все внимание общества. Но спада ксенофобии я не вижу.
Русская служба РСЕ\РС
