Самый влиятельный политик мира – всего лишь самая выдающаяся посредственность российского политического класса. И в этом своем качестве он разделяет все его коллективные комплексы.
Аргументы Русского Пациента (в любой его ипостаси: путинской, киселевской, соловьевской), клеймящего соглашение об ассоциации Украины с ЕС, примитивно лживы. Но, как и все страдающие невротики, лжет Русский Пациент вдохновенно, страстно и искренне.
Слишком значимы для него те реальные мотивы, которые приходится стыдливо скрывать. Лжет, когда в духе "всемирной отзывчивости русского человека" заламывает руки в фальшивом украино-страдательстве: обманывают коварные латиняне младшего братишку-несмышленыша, дауна, неспособного прочесть 900 страниц соглашения.
Подлинное отношение пациента к братишке (или сестренке) вырвалось только в откровении замечательного левого интеллектуала, филолога, журналиста, политика, бизнесмена, актера, музыканта, писателя Захара Прилепина: "Как было бы приятно, если б Украина вернулась через год, или там через три, сырая, босая, обескураженная, с застуженными придатками, осатаневшая от случившегося с ней".
Умри, Захар, а лучше не скажешь.
Кто еще добровольно предъявит urbi et orbi такой убийственный медицинский анализ душевных фекалий всемирно отзывчивого Русского Пациента! Лжет, как Путин в Триесте, сокрушаясь, что дешевые европейские товары, прокатившись огненным валом по покоренной Украине, хлынут на просторы беззащитной России. Как будто нет в его руках такого стандартного таможенного механизма, как контроль за движением чувствительных для российского рынка товаров путем определения страны происхождения и введения пошлин на них на уровне ВТО.
Особенно нагло и цинично лжет РП, когда предрекает крах ориентированного на экспорт в Россию металлургического и трубопрокатного производства, авиапрома и ракетостроения Восточной Украины вследствие ассоциации с ЕС. Соглашение о свободной торговле никак не затрагивает интересы этих отраслей. ЕС не является их конкурентом на территории Украины. Но крах их действительно наступит в случае отказа России покупать их продукцию и продолжать совместные проекты.
Именно этим пахан Земного Шара шантажирует Киев, угрожая Украине откровенной экономической войной за невыполнение его политических требований. И не только угрожая, но демонстративно закрывая таможенные пункты и разрывая заключенные контракты. Действуя при этом экономически в ущерб и самой России, потому что покупаем мы украинские товары и ведем совместные разработки не из-за благотворительности, а потому что любое нормальное международное разделение труда взаимовыгодно. Благотворительность "немец в Кремле" проявляет только к Германии, которой продает газ по цене в два раза ниже, чем Украине.
А теперь о глубинных мотивах поведения Русского Пациента. Если есть сегодня какая-то одна сверхидея, объединяющая всех тех людей, которые так любят называть себя российской политической "элитой", то это стремление "доминирования на постсоветском пространстве", создания "зоны привилегированных интересов", "преодоления крупнейшей геополитической катастрофы XX века", восстановления в том или ином качестве российско-советской империи.
Постимперские мессианские комплексы всегда были характерны для российского политического класса. Но если в первые постсоветские десятилетия наша дипломатия с чрезвычайной помпой вела свои фантомные битвы "против расширения НАТО", за "традиционные российские интересы на Балканах" и так далее, то теперь ее оперативное пространство сужается до постсоветского, где она и собирается дать свой "последний и решительный бой". Но при сохранении своих установок она обречена еще на одно поражение, причем гораздо более серьезное.
На этот раз речь будет идти не о фантомах величия – не пустить Эстонию или Словению в НАТО, – а о вещах действительно очень важных: отношении к нам наших ближайших соседей. Россия не будет "доминировать" на постсоветском пространстве и не восстановит там никакой "империи", как это грезится нашей политической "элите". И не потому, что на этом пространстве появляются новые игроки, обладающие большими экономическими или информационными ресурсами. В создании империй ресурсы – далеко не самое главное.
Российская империя распадалась дважды. Первый раз в 1917 году. Перезахороненный несколько лет назад с почестями на Родине Антон Иванович Деникин и вместе с ним большинство русских образованных людей того времени переживали этот распад как национальную катастрофу. Они совершенно искренне считали Украину частью Большой России. И не только Украину, но и Кавказ, и Прибалтику, а возможно, и Финляндию с Польшей. Не случайно центральным лозунгом белого движения был "За единую и неделимую Россию". Честь и верность этой идее не позволяли "белым" даже ради победы над большевиками идти на компромиссы с явно не разделявшими ее национальными движениями на территории бывшей Российской империи.
Эта позиция заслуживает уважения. У нее был только один недостаток. Она не поддерживалась ни украинцами, ни кавказцами, ни прибалтами – никем из нерусских народов России. В лучшем случае кто-то мог с ней смириться. Но увлечь, тем более заставить за себя сражаться и умирать идея Великой России никого из них не могла. Это элементарная истина, но на осознание ее у "титульных" наций бывших империй уходят обычно десятилетия.
Непонимание ее было одной из причин поражения белого движения. Победили "красные", обещавшие всем все и вступавшие в любые тактические союзы. Победив Деникина и других белых генералов, большевики довольно быстро реализовали их программу "единой и неделимой", восстановив почти целиком Российскую империю.
Как же произошло это чудо и почему оно не произойдет сегодня? Да потому, что Ленин и его товарищи никому из народов бывшей Российской империи не пытались навязывать абсолютно чуждую и пустую для тех идею Великой России. Красная армия несла им на своих штыках, а ее комиссары – в своей пропаганде вдохновляющую коммунистическую идею социальной справедливости и освобождения угнетенных трудящихся. Неважно, что идея оказалась ложной, а ее реализация – преступной. Это выяснилось позднее. А тогда она увлекала миллионы людей независимо от их национальности и не просто была квазирелигиозной, а играла роль самой настоящей новой религии.
Прав был гениальный Андрей Амальрик, еще в конце 1960-х годов предсказавший распад Советского Союза, когда утверждал: "Как принятие христианства продлило на 300 лет существование Римской империи, так и принятие коммунизма продлило на несколько десятилетий существование
Российской империи". СССР мог распасться немного раньше, немного позже, по тому или по другому сценарию (например, югославскому), но когда коммунистическая религия умерла в душах сначала своих жрецов, а потом и паствы, советская теократическая империя была обречена. А что сегодняшняя российская "элита", страдающая фантомными болями, может предложить бывшим собратьям по строительству платоновского Котлована? Ничего, кроме помпезных разговоров о своем величии, о своей исторической миссии, о мессианском имперском предназначении русского этноса. Но это никому, кроме нас самих, неинтересно. Максимум, на что некоторые соседи готовы – снисходительно выслушивать эти фантазмы за крупные финансовые субсидии. Вот в подобном лицемерном, фальшивом и унизительном для России торге и заключалась вся наша политика на постсоветском пространстве в течение двух с лишним десятилетий:
– Мы вам немножечко нефти и газа, а вы, пожалуйста, поговорите немножко о нашем величии.
– А вам, Александр Григорьевич, очень много нефти и газа, а вы, пожалуйста, еще несколько лет поводите нас за нос сказочкой про ваше историческое объединение с нами. Нам так приятно чувствовать, что мы встаем с колен и возрождаем Великую Державу.
– А вам, Нурсултан Абишевич, выгодный раздел Каспия и окончательный договор о границе, а вы, ради бога, продолжайте каждые полгода выдвигать какую-нибудь новую приятно ласкающую эрогенные зоны нашего величия евразийскую инициативу.
Лидеры постсоветских государств прекрасно понимали все комплексы Русского Пациента и, подобно опытным психоаналитикам, великолепно их эксплуатировали. Особенно преуспел в этом Великий Славянин. Как большинство диктаторов XX века, этот малообразованный человек проявил себя прирожденным психологом. В течение многих лет он регулярно приезжал в Москву, подписывал очередную бумажку об окончательном и всеобъемлющем объединении с Россией, разбивал в Грановитой палате стакан с водкой и уезжал с очередными экономическими преференциями на несколько миллиардов долларов, позволявшими удержать на плаву его неэффективную экономику. Но никогда ни на секунду он не думал серьезно о том, чтобы променять свое положение диктатора среднего по размерам европейского государства на пост минского секретаря обкома или губернатора.
Его коллеги по постсоветскому пространству были не столь виртуозны в своих отношениях с Россией, но каждый извлек немало для себя полезного, умело поддерживая до поры до времени иллюзии Москвы насчет воссоздания "либеральной" или не очень либеральной империи. Вороватая и бездарная, чванливая и трусливая, мечущаяся между Куршевелем и Лефортовом российская политическая "элита" никак не может понять, что никому она не нужна на постсоветском пространстве в качестве учителя жизни и центра притяжения.
Путинская Дзюдохерия ни для кого не может быть привлекательной: ни для миллионов украинцев, жаждущих избавиться от собственных бандитов во власти,
ни для донецких уголовников, которым не нужен альфа-пахан над ними в Кремле. Украинское "Да – Европе!" на 90% означает "Нет – постсоветской модели криминального капитализма!", "Нет – Таможенному союзу четырех паханов!". Ну, может быть, нашлись бы на постсоветском пространстве какие-нибудь социально близкие братья по разуму, если бы хрипящая от ненависти к Западу российская "элита" предложила бы им последовательный Большой Антизападный Идеологический Проект. Но всем известно, где эта "элита" хранит свои сокровища и в какой столице побираются и промышляют мелким воровством дипломаты и разведчики встающей с колен великой державы.
Каждого нового руководителя в странах СНГ мы рано или поздно объявляем прозападным или "еще более прозападным", не замечая, что тем самым выносим приговор собственной политике. Где же те "пророссийские", в ожидании которых мы строим песочные замки новой империи? А может быть, все-таки что-нибудь не так с нами и с нашей политикой, а президенты просто проукраинские, прогрузинские, пробелорусские?
Москва никогда не дождется появления на просторах СНГ "пророссийских" сил в своем понимании этого слова. Неспособность нарциссирующей в своих мегаломанических фантазиях "элиты" не формально на бумаге, а внутренне психологически воспринимать всерьез независимость стран СНГ, ее поразительная глухота к возможной реакции наших соседей, духовная лень и имперская спесь, не позволяющие попытаться взглянуть на себя их глазами, – все это порождает саморазвертывающийся цикл отчуждения и вражды на всем постсоветском пространстве.
Еще в 1997 году все эти фантомные державные комплексы были артикулированы в печально известном документе "СНГ: начало или конец истории". С тех пор рекомендации этого опуса красной нитью проходят через бесконечные многолетние публикации "экспертов" по ближнему зарубежью и воплощаются в реальную политику Кремля на постсоветском пространстве. Украина: "Принуждение Украины к дружбе, в противном случае постепенное установление экономической блокады Украины по образцу блокады Кубы США". Закавказье: "Только угроза серьезной дестабилизации Грузии и Азербайджана, подкрепленная демонстрацией решимости России идти до конца по этому пути, может предотвратить окончательное вытеснение России из Закавказья". И наконец: "Мы исходим из необходимости и естественности доминантной роли России в наднациональных органах СНГ. Иначе зачем России настаивать на их создании?".
"Мы хотим видеть Россию сильной", – уверяли нас авторы доклада. Нет, вы не хотите видеть Россию сильной. Вы хотите загнать Россию в гетто враждебности ее ближайших соседей. "Принуждение к дружбе", этот великолепный оруэлловский оксюморон, – беспощадный самодиагноз психического состояния
российского политического класса. Принуждение к любви во всех правовых системах рассматривается как исключительно тяжкое деяние, влекущее за собой серьезную ответственность. В обыденных человеческих отношениях принуждение к дружбе гарантированно оказывается приглашением к ненависти. Почему же столь очевидная глупость выдается за образец государственной мудрости, когда речь идет не об отношениях между людьми, а об отношениях между народами? В сегодняшнем конфликте с Украиной принудители к дружбе Путины и Прилепины исторически обречены на жалкую роль насильников-импотентов.
Другие центры притяжения оказываются сегодня гораздо более привлекательными для наших бывших соседей по коммунальной квартире. Украина, Молдавия, Грузия видят свое будущее в европейском экономическом и политическом пространстве. Рванул бы туда и циничный харизматический батька, но хорошо понимает, что ему-то лично во всей Большой Европе светит только Гаага. Ханства Средней Азии постепенно становятся ближним зарубежьем набирающего экономическую мощь Китая. Мы своими руками создали там замечательную организацию ШОС по их рейдерскому поглощению Пекином.
Сегодня российский политический класс испытывает жесточайшую геопсихологическую ломку, гораздо более острую, чем в 1991 году. Тогда это казалось еще временным. Сегодня стало очевидным, что это навсегда. Слова "ближнее зарубежье" потеряли свой обнадеживающе амбивалентный смысл. "Ближнее зарубежье Китая" – вот новое словосочетание, которое пока еще осторожно пробует на вкус, примеряя его к себе, российская политическая "элита", объединенная неукротимой ненавистью к Западу. Страстное желание принадлежать чему-то Большому и Евразийскому может найти свое неожиданное, но логичное завершение: "Панмонголизм – хоть имя дико, Но им ласкает слух оно".
Андрей Пионтковский – политический эксперт
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции Радио Свобода.
Аргументы Русского Пациента (в любой его ипостаси: путинской, киселевской, соловьевской), клеймящего соглашение об ассоциации Украины с ЕС, примитивно лживы. Но, как и все страдающие невротики, лжет Русский Пациент вдохновенно, страстно и искренне.
Слишком значимы для него те реальные мотивы, которые приходится стыдливо скрывать. Лжет, когда в духе "всемирной отзывчивости русского человека" заламывает руки в фальшивом украино-страдательстве: обманывают коварные латиняне младшего братишку-несмышленыша, дауна, неспособного прочесть 900 страниц соглашения.
Подлинное отношение пациента к братишке (или сестренке) вырвалось только в откровении замечательного левого интеллектуала, филолога, журналиста, политика, бизнесмена, актера, музыканта, писателя Захара Прилепина: "Как было бы приятно, если б Украина вернулась через год, или там через три, сырая, босая, обескураженная, с застуженными придатками, осатаневшая от случившегося с ней".
Умри, Захар, а лучше не скажешь.
Кто еще добровольно предъявит urbi et orbi такой убийственный медицинский анализ душевных фекалий всемирно отзывчивого Русского Пациента! Лжет, как Путин в Триесте, сокрушаясь, что дешевые европейские товары, прокатившись огненным валом по покоренной Украине, хлынут на просторы беззащитной России. Как будто нет в его руках такого стандартного таможенного механизма, как контроль за движением чувствительных для российского рынка товаров путем определения страны происхождения и введения пошлин на них на уровне ВТО.
Особенно нагло и цинично лжет РП, когда предрекает крах ориентированного на экспорт в Россию металлургического и трубопрокатного производства, авиапрома и ракетостроения Восточной Украины вследствие ассоциации с ЕС. Соглашение о свободной торговле никак не затрагивает интересы этих отраслей. ЕС не является их конкурентом на территории Украины. Но крах их действительно наступит в случае отказа России покупать их продукцию и продолжать совместные проекты.
Именно этим пахан Земного Шара шантажирует Киев, угрожая Украине откровенной экономической войной за невыполнение его политических требований. И не только угрожая, но демонстративно закрывая таможенные пункты и разрывая заключенные контракты. Действуя при этом экономически в ущерб и самой России, потому что покупаем мы украинские товары и ведем совместные разработки не из-за благотворительности, а потому что любое нормальное международное разделение труда взаимовыгодно. Благотворительность "немец в Кремле" проявляет только к Германии, которой продает газ по цене в два раза ниже, чем Украине.
А теперь о глубинных мотивах поведения Русского Пациента. Если есть сегодня какая-то одна сверхидея, объединяющая всех тех людей, которые так любят называть себя российской политической "элитой", то это стремление "доминирования на постсоветском пространстве", создания "зоны привилегированных интересов", "преодоления крупнейшей геополитической катастрофы XX века", восстановления в том или ином качестве российско-советской империи.
Постимперские мессианские комплексы всегда были характерны для российского политического класса. Но если в первые постсоветские десятилетия наша дипломатия с чрезвычайной помпой вела свои фантомные битвы "против расширения НАТО", за "традиционные российские интересы на Балканах" и так далее, то теперь ее оперативное пространство сужается до постсоветского, где она и собирается дать свой "последний и решительный бой". Но при сохранении своих установок она обречена еще на одно поражение, причем гораздо более серьезное.
На этот раз речь будет идти не о фантомах величия – не пустить Эстонию или Словению в НАТО, – а о вещах действительно очень важных: отношении к нам наших ближайших соседей. Россия не будет "доминировать" на постсоветском пространстве и не восстановит там никакой "империи", как это грезится нашей политической "элите". И не потому, что на этом пространстве появляются новые игроки, обладающие большими экономическими или информационными ресурсами. В создании империй ресурсы – далеко не самое главное.
Российская империя распадалась дважды. Первый раз в 1917 году. Перезахороненный несколько лет назад с почестями на Родине Антон Иванович Деникин и вместе с ним большинство русских образованных людей того времени переживали этот распад как национальную катастрофу. Они совершенно искренне считали Украину частью Большой России. И не только Украину, но и Кавказ, и Прибалтику, а возможно, и Финляндию с Польшей. Не случайно центральным лозунгом белого движения был "За единую и неделимую Россию". Честь и верность этой идее не позволяли "белым" даже ради победы над большевиками идти на компромиссы с явно не разделявшими ее национальными движениями на территории бывшей Российской империи.
Эта позиция заслуживает уважения. У нее был только один недостаток. Она не поддерживалась ни украинцами, ни кавказцами, ни прибалтами – никем из нерусских народов России. В лучшем случае кто-то мог с ней смириться. Но увлечь, тем более заставить за себя сражаться и умирать идея Великой России никого из них не могла. Это элементарная истина, но на осознание ее у "титульных" наций бывших империй уходят обычно десятилетия.
Непонимание ее было одной из причин поражения белого движения. Победили "красные", обещавшие всем все и вступавшие в любые тактические союзы. Победив Деникина и других белых генералов, большевики довольно быстро реализовали их программу "единой и неделимой", восстановив почти целиком Российскую империю.
Как же произошло это чудо и почему оно не произойдет сегодня? Да потому, что Ленин и его товарищи никому из народов бывшей Российской империи не пытались навязывать абсолютно чуждую и пустую для тех идею Великой России. Красная армия несла им на своих штыках, а ее комиссары – в своей пропаганде вдохновляющую коммунистическую идею социальной справедливости и освобождения угнетенных трудящихся. Неважно, что идея оказалась ложной, а ее реализация – преступной. Это выяснилось позднее. А тогда она увлекала миллионы людей независимо от их национальности и не просто была квазирелигиозной, а играла роль самой настоящей новой религии.
Прав был гениальный Андрей Амальрик, еще в конце 1960-х годов предсказавший распад Советского Союза, когда утверждал: "Как принятие христианства продлило на 300 лет существование Римской империи, так и принятие коммунизма продлило на несколько десятилетий существование
Что сегодняшняя российская "элита", страдающая фантомными болями, может предложить бывшим братьям по строительству платоновского Котлована? Ничего, кроме помпезных разговоров о своем величии, о своей исторической миссии, о мессианском имперском предназначении русского этноса. Но это никому, кроме нас самих, неинтересно
– Мы вам немножечко нефти и газа, а вы, пожалуйста, поговорите немножко о нашем величии.
– А вам, Александр Григорьевич, очень много нефти и газа, а вы, пожалуйста, еще несколько лет поводите нас за нос сказочкой про ваше историческое объединение с нами. Нам так приятно чувствовать, что мы встаем с колен и возрождаем Великую Державу.
– А вам, Нурсултан Абишевич, выгодный раздел Каспия и окончательный договор о границе, а вы, ради бога, продолжайте каждые полгода выдвигать какую-нибудь новую приятно ласкающую эрогенные зоны нашего величия евразийскую инициативу.
Лидеры постсоветских государств прекрасно понимали все комплексы Русского Пациента и, подобно опытным психоаналитикам, великолепно их эксплуатировали. Особенно преуспел в этом Великий Славянин. Как большинство диктаторов XX века, этот малообразованный человек проявил себя прирожденным психологом. В течение многих лет он регулярно приезжал в Москву, подписывал очередную бумажку об окончательном и всеобъемлющем объединении с Россией, разбивал в Грановитой палате стакан с водкой и уезжал с очередными экономическими преференциями на несколько миллиардов долларов, позволявшими удержать на плаву его неэффективную экономику. Но никогда ни на секунду он не думал серьезно о том, чтобы променять свое положение диктатора среднего по размерам европейского государства на пост минского секретаря обкома или губернатора.
Его коллеги по постсоветскому пространству были не столь виртуозны в своих отношениях с Россией, но каждый извлек немало для себя полезного, умело поддерживая до поры до времени иллюзии Москвы насчет воссоздания "либеральной" или не очень либеральной империи. Вороватая и бездарная, чванливая и трусливая, мечущаяся между Куршевелем и Лефортовом российская политическая "элита" никак не может понять, что никому она не нужна на постсоветском пространстве в качестве учителя жизни и центра притяжения.
Путинская Дзюдохерия ни для кого не может быть привлекательной: ни для миллионов украинцев, жаждущих избавиться от собственных бандитов во власти,
Украинское "Да – Европе!" на 90% означает "Нет – постсоветской модели криминального капитализма!"
Каждого нового руководителя в странах СНГ мы рано или поздно объявляем прозападным или "еще более прозападным", не замечая, что тем самым выносим приговор собственной политике. Где же те "пророссийские", в ожидании которых мы строим песочные замки новой империи? А может быть, все-таки что-нибудь не так с нами и с нашей политикой, а президенты просто проукраинские, прогрузинские, пробелорусские?
Москва никогда не дождется появления на просторах СНГ "пророссийских" сил в своем понимании этого слова. Неспособность нарциссирующей в своих мегаломанических фантазиях "элиты" не формально на бумаге, а внутренне психологически воспринимать всерьез независимость стран СНГ, ее поразительная глухота к возможной реакции наших соседей, духовная лень и имперская спесь, не позволяющие попытаться взглянуть на себя их глазами, – все это порождает саморазвертывающийся цикл отчуждения и вражды на всем постсоветском пространстве.
Еще в 1997 году все эти фантомные державные комплексы были артикулированы в печально известном документе "СНГ: начало или конец истории". С тех пор рекомендации этого опуса красной нитью проходят через бесконечные многолетние публикации "экспертов" по ближнему зарубежью и воплощаются в реальную политику Кремля на постсоветском пространстве. Украина: "Принуждение Украины к дружбе, в противном случае постепенное установление экономической блокады Украины по образцу блокады Кубы США". Закавказье: "Только угроза серьезной дестабилизации Грузии и Азербайджана, подкрепленная демонстрацией решимости России идти до конца по этому пути, может предотвратить окончательное вытеснение России из Закавказья". И наконец: "Мы исходим из необходимости и естественности доминантной роли России в наднациональных органах СНГ. Иначе зачем России настаивать на их создании?".
"Мы хотим видеть Россию сильной", – уверяли нас авторы доклада. Нет, вы не хотите видеть Россию сильной. Вы хотите загнать Россию в гетто враждебности ее ближайших соседей. "Принуждение к дружбе", этот великолепный оруэлловский оксюморон, – беспощадный самодиагноз психического состояния
"Принуждение к дружбе", этот великолепный оруэлловский оксюморон, – беспощадный самодиагноз психического состояния российского политического класса
Другие центры притяжения оказываются сегодня гораздо более привлекательными для наших бывших соседей по коммунальной квартире. Украина, Молдавия, Грузия видят свое будущее в европейском экономическом и политическом пространстве. Рванул бы туда и циничный харизматический батька, но хорошо понимает, что ему-то лично во всей Большой Европе светит только Гаага. Ханства Средней Азии постепенно становятся ближним зарубежьем набирающего экономическую мощь Китая. Мы своими руками создали там замечательную организацию ШОС по их рейдерскому поглощению Пекином.
Сегодня российский политический класс испытывает жесточайшую геопсихологическую ломку, гораздо более острую, чем в 1991 году. Тогда это казалось еще временным. Сегодня стало очевидным, что это навсегда. Слова "ближнее зарубежье" потеряли свой обнадеживающе амбивалентный смысл. "Ближнее зарубежье Китая" – вот новое словосочетание, которое пока еще осторожно пробует на вкус, примеряя его к себе, российская политическая "элита", объединенная неукротимой ненавистью к Западу. Страстное желание принадлежать чему-то Большому и Евразийскому может найти свое неожиданное, но логичное завершение: "Панмонголизм – хоть имя дико, Но им ласкает слух оно".
Андрей Пионтковский – политический эксперт
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции Радио Свобода.
