Самый знаменитый сегодня на Западе беженец из Сирии Осама Абдель (Абдул) Мохсен по меньшей мере три раза за последние недели привлекал к себе внимание ведущих мировых средств массовой информации. С одной стороны, скандал вокруг Абделя Мохсена в очередной раз продемонстрировал, насколько сложны и запутаны ситуация в Сирии и набирающий обороты мигрантский кризис в Европе. В то же время он и показал, насколько нестабильно и подвержено психологической обработке, в том числе со стороны СМИ, общественное мнение, для которого один и тот же человек, вчера совершенно неизвестный, может мгновенно превратиться из "протагониста" в "антагониста", и наоборот.
Впервые мир узнал об Абделе Мохсене после того, как сотрудница венгерского интернет-телеканала N1TV поставила ему подножку, когда он с сыном на руках пытался прорвать кордон полиции. Потом история бывшего футбольного тренера получила счастливое продолжение – ему предложили место в тренерском штабе испанского футбольного клуба "Getafe C. F.", а его сына перед очередным матчем чемпионата Испании вывел на поле за руку всемирно известный нападающий мадридского "Реала" Криштиану Роналду. А еще через несколько дней Мохсена обвинили в том, что он якобы был боевиком "Аль-Каиды".
О вероятной причастности Абделя Мохсена к преступлениям "Аль-Каиды", точнее, ее сирийского "отделения", называющегося "Фронт ан-Нусра", рассказали многие популярные российские и зарубежные русскоязычные сайты. Журналисты этих изданий, например, Vesti.ru или Newsru.com, так или иначе ссылались на заявление сирийской курдской партии "Демократический союз", утверждающей, что в ее распоряжении имеются скрин-шоты бывшей страницы Мохсена в Facebook. Говорилось также, что Мохсен сразу после инцидента в Венгрии, сделавшего его знаменитым, удалил свой аккаунт в этой социальной сети.
В интернете скрин-шоты с этого аккаунта распространил канадский консервативный политический комментатор Эзра Левант. Анализировавшая обвинения в адрес Мохсена газета New York Times (NYT) отметила в связи с этим, что Левант был ранее замечен в публикации непроверенной информации и намеренных оскорблениях мусульман. Еще одним обвинителем Мохсена выступил Леит Абу Фадель – редактор одного из сирийских англоязычных проправительственных сайтов. В своей публикации в Twitter он счел доказательства связей с радикальными исламистами Мохсена "неоспоримыми".
Фото обложки страницы сирийца в Facebook выглядит как типичный для западного, христианского восприятия "экстремистский" черный флаг какой-то террористической группировки с белыми надписями на арабском языке, якобы идентичный флагу группировки "Фронт ан-Нусра", а среди постов Абделя Мохсена можно встретить его призывы поддержать мусульман-суннитов, сражающихся с алавитским правительством Башара Асада, которых автор называет "муджахеддинами", то есть моджахедами, "борцами джихада".
Однако, и на это указывают и сам Мохсен в интервью NYT, и многие авторитетные эксперты, и комментаторы в социальных сетях, термин "моджахед", на Западе считающийся почти синонимом слова "боевик-исламист", на самом деле применим, в контексте конфликта в Сирии, ко всем, кто воюет с режимом в Дамаске. Носители арабского языка в повседневной жизни никогда не называют террористов "моджахедами" или "воинами-джихадистами", а используют совсем иные отрицательные обозначения и слова. А черный флаг с белыми надписями арабской вязью – так называемая классическая "шахада", то есть исламская декларация веры в Аллаха и посланническую миссию пророка Мухаммеда. Точно такие же слова можно прочесть, к примеру, на флаге государства Саудовская Аравия. На флаге же "Фронта ан-Нусра" всем, кто умеет читать по-арабски, в первую очередь бросается в глаза крупно выведенное название этой группировки.
Но свой удар по бывшему тренеру нанесли и сирийские курды из партии "Демократический союз", много лет противостоящие и режиму в Дамаске, и сирийским суннитам. Абдель Мохсен тренировал футбольную команду под названием "Фотува" (что можно перевести как "сорванцы") в своем родном городе Дайр-эз-Заур. Курды обвинили Мохсена в том, что он был зачинщиком беспорядков в курдском городе Эль-Камышлы 12 марта 2004 года, когда в результате столкновений между фанатами "Фотувы" и болельщиками местной курдской команды погибли от 20 до 50 курдов, по разным данным.
Поводом для столкновений стали действия приезжих суннитов, которые ездили по Эль-Камышлы, развернув портреты Саддама Хусейна – люто ненавидимого курдами даже после свержения и казни бывшего иракского диктатора, применявшего против курдских повстанцев и особенно мирных жителей в Иракском Курдистане в 80-е годы прошлого века химическое оружие. С американским вторжением в Ирак в 2003 году курды связывали надежды на появление своего независимого государства на территории Ирака и Сирии.
История Абделя Мохсена прекрасно иллюстрирует не только то, насколько сложны и запутаны и ситуация в Сирии, где все воюют против всех, и набирающий обороты мигрантский кризис в Европе, но и насколько нестабильно и подвержено ксенофобии и психологической обработке, в том числе со стороны СМИ, общественное мнение, для которого один и тот же человек, вчера совершенно неизвестный, может мгновенно превратиться из "протагониста" в "антагониста", и наоборот, подчеркивает этнолог и психолог Валентина Узунова, специалист по межэтническим отношениям, сотрудник Института антропологии и этнографии имени Петра Великого в Санкт-Петербурге (МАЭ РАН):
– Ксенофобия – это слово, которое указывает на возможность "приложения примера к своему телу". Каждый пытается примерить на себя: "А что будет со мной? А если бы я оказался в такой ситуации, чего бы я хотел от других?" И конечно, здесь вопрос в том, протянули бы мы руку помощи, или, наоборот, я бы тонула, а меня еще и веслом по башке огрели - и все, и конец мне. Вот страх всех этих сюжетов с беженцами в Европе в том и заключается, что они дают возможность приложения к себе, на себя, этих событий. И поэтому невозможно, глядя в телевизоре на то, что происходит каждый день, слыша об этих чудовищных цифрах и видя эти картинки, просто заняться аналитикой.
Нас не отпускает информационное пространство, оно нас не выпускает в пространство аналитики. "Мы – божества! Мы можем воспарить надо всем и мгновенно в своем мозгу "разрулить" чужую беду, каждого человека". Но в реальности это невозможно. Россия стоит пока в стороне. И то только потому, что нам каждый день рассказывают, какое число беженцев с Украины якобы пришло к нам в страну. Но те люди, которые сталкиваются с этими миграционными потоками с Украины, из Донбасса, дают нам очень противоречивые примеры, и далеко не всегда они относятся к этим "своим" беженцам, которым очень легко адаптироваться в нашей среде, с пониманием и чувством глубокого сочувствия и сопереживания.
– Многие политики, в первую очередь политики-популисты, в Европе, призывают в принятии решений ориентироваться на общественное мнение. А что можно сказать об общественном мнении, для которого один и тот же человек за один и тот же день может стать героем, а потом, допустим, антигероем, на основании случайного вброса микроскопической информации?
– Политики всегда говорят об общественном мнении, это первая буква в их политическом алфавите. В переводе на простой язык: сейчас я буду манипулировать вашим сознанием, и я бы не хотел, чтобы вы меня разоблачили в середине моего алфавита, я должен дойти до буквы "я". Это очень страшные сюжеты, манипуляционные, и сейчас они настолько легко осуществимы! Можем ли мы что-то противопоставить этому? Пока на этот вопрос никто не дает ответа и не знает его, - говорит этнолог и психолог из Санкт-Петербурга Валентина Узунова.
Сам Абдель Мохсен упорно отвергает все обвинения в свой адрес. Он говорит, что никогда не поддерживал ни "Фронт ан-Нусра", ни других радикальных исламистов, и что участвовал лишь в мирных протестах против Башара Асада в 2011 году, с жестокого подавления которых и началась гражданская война в Сирии. Он также признает, что действительно тренировал ранее команду "Фотува", но утверждает, что к беспорядкам отношения не имел. Никаких доказательств причастности к ним тренера в заявлении руководства курдской партии "Демократический Союз", действительно, приведено не было.
Абдель Мохсен в разных интервью рассказывает, что бежал из Сирии в Турцию с женой и четырьмя детьми, потому что оказался "между кошмаром и катастрофой", то есть между солдатами правительственных войск, которые удерживают пока центр города Дейр-эз-Зор, и боевиками группировки "Исламское государство", захватившими все окрестные территории. В Турции семья осталась почти без средств и работы. Его старший сын Мохаммед чуть менее года назад сумел перебраться в Мюнхен, и потому Абдель Мохсен направился с младшим сыном Саидом к нему, морем через Грецию, Македонию и Сербию. На путешествие они потратили, по его словам, с учетом платы контрабандистам людьми и коррумпированным греческим и сербским пограничникам, последние 2500 евро. Его жена с двумя остальными детьми до сих пор остается в Турции. Если бы не попавший во все мировые новости инцидент с подножкой на сербско-венгерской границе, о существовании Абделя Мохсена никто бы не узнал – и работу в Испании он бы точно не получил.
Радио Свобода
