Мать погибшего младенца Умарали Назарова должна покинуть Россию: 12 ноября городской суд Петербурга оставил в силе решение Октябрьского районного суда о депортации Зарины Юнусовой.
В ночь на 14 октября при невыясненных обстоятельствах умер в больнице пятимесячный Умарали Назаров, за несколько часов до этого насильно отнятый у матери Зарины Юнусовой сотрудниками полиции. Мальчика передали инспектору по делам несовершеннолетних и затем отправили в больницу на "скорой". По факту смерти Умарали заведено уголовное дело. В заключении судмедэкспертов говорится, что причиной внезапной смерти был стремительно развившийся цитомегаловирус. Родители, считавшие своего ребенка здоровым, о чем имеются медицинские справки и записи в детской медкарточке, в это не верят. Но теперь, похоже, они вряд ли получат исчерпывающий ответ на два главных вопроса: что же все-таки произошло с Умарали в больнице, а также – имели ли право полицейские отбирать грудного ребенка у матери, совершившей не тяжкое преступление, а всего лишь административное правонарушение.
Хотя по российским законам отец и мать ребенка имеют равные права, потерпевшей признана только мать
Хотя по российским законам отец и мать ребенка имеют равные права, потерпевшей по этому уголовному делу признана только мать, Зарина Юнусова. 13 октября Октябрьский районный суд вынес постановление, что в качестве наказания за нарушение миграционного режима она должна заплатить штраф в 5 тысяч рублей и покинуть Россию. Адвокаты Зарины подали на это постановление жалобу, которая и рассматривалась в городском суде: они считают, что, хотя Зарина действительно нарушила миграционное законодательство, как потерпевшая она должна иметь возможность остаться в России до конца процесса и узнать, что же все-таки стало причиной смерти ее малыша. У адвокатов много вопросов. Например, согласно протоколу, пятимесячный Умарали был оформлен как "заблудившийся" или "подкинутый", хотя его бабушка принесла в полицию свидетельство о рождении и паспорт Зарины, где был записан и ее сын. Как мог заблудиться грудной младенец, кем и куда он был подкинут, когда его забрали из дома с женщиной, кормившей его грудью на глазах у сотрудника УФМС, так что вряд ли у кого-то могли возникнуть сомнении в том, что он находится на руках у матери?
Впрочем, на судебном заседании был допрошен тот самый сотрудник миграционной службы Адмиралтейского района Панахов, который пришел с проверкой домой к Назаровым утром 13 октября. Адвокаты пытались выяснить, не заподозрил ли он, что Зарина, при нем переодевавшая и кормившая ребенка, – мать малыша, но сотрудник ФМС неизменно отвечал, что он даже не задумывался, кем эта женщина приходится ребенку. На суде было выявлено множество нарушений – например, протоколы о задержании Зарины с ребенком были подписаны не до суда, как того требует закон, а после. Выяснилось также, что у Зарины, не говорящей по-русски, в отделе полиции не было переводчика, он появился только в суде, но оказывается, ни он не понимал Зарину, ни она его, поскольку они говорят на разных диалектах. Более того, оказалось, что Зарина, не умеющая ни читать, ни писать, просто срисовала с образца, написанного переводчиком, несколько слов о том, что она якобы понимает, что написано в протоколе, но на самом деле понять написанное ею и переводчиком местами вообще невозможно.
Переводчик, предоставленный Зарине, не понимал как следует ни ее языка, ни русского
Свидетель утверждал также, что в отделе полиции Зарину оставить не могли, поскольку там была дезинфекция, и что Зарина добровольно отдала ребенка инспектору по делам несовершеннолетних. Но когда допросили Зарину, она сказала, что ребенка у нее практически вырвали из рук. Казалось, что судья скрупулезно вникает в детали печальной истории, тщательно рассматривает документы, задает уточняющие вопросы. В частности, она помогла адвокатам выяснить, что переводчик, предоставленный Зарине, не имел нужной квалификации – не понимал как следует ни языка Зарины, ни русского языка. Несмотря на такое тщательное рассмотрение дела и выявленные нарушения, постановление Октябрьского районного суда о депортации Зарины Юнусовой было оставлено в силе.
Отец ребенка Рустам Назаров не верит в то, что истинная причина смерти Умарали будет когда-либо названа. В этом его убеждает не только постановление горсуда, но и тот факт, что семья больше не чувствует себя в безопасности в прежней квартире на Лермонтовском проспекте: ранним утром накануне суда их разбудил стук в дверь сотрудников правоохранительных органов. В другой день полицейские насильно повезли их с Зариной в больницу сдавать кровь на анализ – Рустам не верит в честность лабораторного исследования и предполагает, что его и жену хотят обвинить в том, что это они заразили сына смертельным вирусом. Сдавать анализы Рустам и Зарина отказались, им помог подоспевший адвокат. Таджикское консульство срочно ищет для молодой семьи новую квартиру.
Представители стороны защиты знали, что в этом деле есть нарушения, но не предполагали, что их так много: все это вскрылось прямо на судебном заседании, говорит адвокат Юрий Серов:
– Хочу отметить, что мы даже не вызывали сюда этого товарища из УФМС, он сам пришел посмотреть, послушать – понятно, ему интересно, поскольку он сам в этом непосредственно замешан. Слава Богу, мы его заметили и допросили. Когда человек не понимает, что написал переводчик, не понимает даже, на каком языке это написано, смотрит и говорит: "Похоже на русский", когда обнаруживается, что данные вписаны в протоколы постфактум, что об этом говорить?
– Вы знали, что Зарина неграмотна?
– Конечно. Я общаюсь с ней только через ее родственников, через переводчиков суда. Она девушка домашняя, сидела в Таджикистане дома, помогала по хозяйству. Как мне пояснил ее дядя, в школе она училась 5 классов, и то появлялась там только тогда, когда школу проверяла комиссия, и надо было показать, что ученики на месте. Мы имеем то, что имеем – человека с таким уровнем грамотности, она вообще не понимала, что с ней происходит. Я не понимаю, почему суд не отправил дело хотя бы на новое рассмотрение. Пожалуйста, отправьте дело на новое рассмотрение, вынесите опять постановление о выдворении, но обеспечьте при этом нормального переводчика и вообще соблюдение прав человека. К сожалению, этого сделано не было. Мы очень недовольны этим постановлением, которое вступает в силу немедленно после оглашения. Зарине сейчас, видимо, придется в кратчайшие сроки покинуть Россию. Даже если будет подана надзорная жалоба, она не будет иметь приостанавливающего эффекта.
Я не понимаю, почему суд не отправил дело хотя бы на новое рассмотрение
Адвокат Алексей Стрепетов согласен со своим коллегой.
– Мы считаем, что тех доводов, которые были нами представлены, и того, что мы услышали в суде, было достаточно, чтобы как минимум отправить дело на новое рассмотрение, это давно устоявшаяся практика в горсуде, если имеются процессуальные нарушения. А тут их полно, и с переводчиком, и с протоколами, которых районный суд не имел возможности увидеть, как нам подтвердил свидетель Панахов.
Адвокат Олег Барсуков считает, что судебное заседание было детальным и тщательным.
– Мы действительно установили, что нарушения в ходе проверки УФМС были допущены, это подтвердил сотрудник, проводивший проверку, который сказал, что акт проверки был составлен уже после суда. В соответствии с Кодексом об административных правонарушениях, результаты проверки, проводившейся с нарушениями, не могут быть положены в основу судебного решения. Кроме того, в первоначальном решении суда, которое мы обжаловали, было указано, что у Зарины есть муж Комолов, есть и другие ошибки, которые говорят о том, что Зарина действительно не понимала переводчика, то есть суд имел дело с невинным младенцем, не понимавшим, о чем идет речь. Так вот и ребенка у нее забрали, и она не понимала, что происходит. Почему все эти доводы не приняты судом, нам непонятно. Конечно, мы будем обжаловать это решение.
О необходимости надзорной жалобы говорит и адвокат Ольга Цейтлина:
– Да, мы, несомненно, обжалуем это решение. Иначе Зарина уедет, ребенка похоронят, и на этом дело будет закрыто. Все процессуальные нарушения видны – и что данные дописывались в акте после его составления, и что ребенок с матерью были незаконно разлучены, и что сам акт, где сказано, что ребенок заблудился или подкинут, был сфальсифицирован. Не было никаких сомнений, что они забирают ее из дома, где ребенок проживал с матерью. Не было оснований подозревать, что ребенок не ее. Их просто разделили, сказав о том, что в отделе полиции дезинфекция. Нарушена статья вторая Конституции: право на жизнь. Это главное, что мы сегодня увидели в этом суде. Теперь, после этого постановления горсуда, Зарина не сможет реализовать свои права: она единственная, кто признан потерпевшей в деле Умарали, – ведь хотя по российским законам отец и мать имеют равные права, но отец Умарали потерпевшим не признан.
По мнению Ольги Цейтлиной, следствие имеет явный обвинительный уклон: сначала родителей пытались обвинить в том, что они живут в подвале, где для ребенка не созданы надлежащие условия, потом – в том, что они плохо за ним смотрели, и вот теперь – в том, что они его не лечили, а возможно, и сами заразили неким странным вирусом. К тому же, хотя результаты судмедэкспертизы уже растиражированы множеством СМИ, ни потерпевшая, ни адвокаты с этим текстом до сих пор не ознакомлены.
Если вы хотите выяснить причину смерти ребенка, почему вы спешно выдворяете из страны его мать?
Ольга Цейтлина считает, что в случае выезда Зарины из России материалы следствия станут еще менее доступными как для родственников, так и для адвокатов.
– Если вы хотите выяснить причину смерти ребенка, почему вы спешно выдворяете из страны его мать? Неужели несчастная молодая женщина, не без участия правоохранителей и медиков потерявшая единственного сына, стала настолько неудобна нашим властям, что ее вот так бесчеловечно выставляют вон, не дав даже дождаться результатов следствия? Почему все наши доводы, все эти бесчисленные нарушения суд не принял во внимание, не захотел увидеть, что правонарушение, совершенное Зариной Юнусовой, не столь уж велико, чтобы на одну чашу весов можно было ставить право на жизнь ее ребенка?
Ольга Цейтлина не питает больших надежд на надзорную жалобу на постановление городского суда, но намерена пройти все судебные инстанции, чтобы затем обратиться в Европейский суд по правам человека.
