Иногда встречаю россиян, приехавших к нам в республику по работе или на отдых. Как правило, некоторые из них, при личной и уже доверительной беседе, задают один и тот же вопрос: «Ну, как вы здесь, русские?». Нередко вопрос сопровождается выражением лица с эдаким заведомым сопереживанием, вроде, «Ну, давай, выскажись, наболело, наверное». И забавно наблюдать, как мимика резко меняется, когда звучит ответ: «Да, все хорошо».
Наверное, им хочется услышать жалобы, хочется услышать личную трагедию. Но факт в том, что жалоб и трагедий нет. А на что жаловаться? На то, что я выучился на русском языке в русском классе в русской школе в Кыргызской Республике? Что закончил здесь Кыргызский государственный национальный университет, к слову, тоже на русском. В чем трагедия? В том, что я сейчас работаю на главном телеканале страны и в командировках по республике свободно говорю по-русски, и меня понимают от Таласа до Баткена? Это ли трагедия?
Часто бывает так, что респондент недостаточно хорошо владеет русским языком. Я задаю вопросы по-русски, он отвечает на кыргызском. Мы понимаем друга друга. В редакции делаю дословный перевод и все нормально. Доходит до смешного, люди извиняются за незнание языка. Я такие извинения обрубаю на корню, потому что каждый волен говорить на том языке, на котором ему в его окружении, в его быту и семье это удобнее.
И сердце мое не щемит при виде березок и в голову не приходит «Эх, Русь-матушка». Я здесь дома. Я здесь родился. Россию видел один раз, мне там очень понравилось, но Родиной я её не чувствую и не считаю. Родина от слова род. А мой род с конца позапрошлого века, где-то с 1860-70-х годов, ведет свою историю с Кыргызстана.
Мой зять кыргыз. И наша семья его очень любит. А почему она должна его не любить? Причин не вижу. Он мог быть корейцем, русским, узбеком, или евреем. Вопрос не в нации – человек хороший. Его родители любят нас и когда они приезжают в Бишкек – это всегда долгие и интересные вечера. Доходило до забавного, как-то с зятем взялись разбираться в кыргызских традициях и он со смехом признал, что я их знаю лучше.
Знаю, потому что студентом подрабатывал на съемках свадеб и учился понимать мой народ, не отрываясь от работы. К слову, фотограф ты, или оператор, но с кыргызской свадьбы голодным ты не уйдешь. Никогда. Я был в этом бизнесе почти три года. Ни с одной кыргызской свадьбы или тоя голодным меня не отпускали, несмотря на оплату и договор. Деньги деньгами, работа – работой, а гостеприимство никто не отменял. С русских свадеб, бывало, возвращался натощак. Братья-славяне, не в обиду, но такое, правда, бывало. Поработайте над этим.
Кыргызские традиции – это то, что я люблю. Могу говорить о них часами. Не эксперт, конечно, но кое-что знаю. На эту тему вспоминается одна история. Дело было в офисе представительства международной ассоциации ветеранов спецподразделения «Альфа» в Кыргызстане. Это наши ветераны, многие годы отдавшие службе в госбезопаности, мои друзья. Проводили поминки по погибшим бойцам «Альфы». Экс-заместитель командира спецназа «Скорпион» разделывал приготовленного барана, раздавал устуканы. Я стоял рядом и разговаривал с другим офицером. В этот момент он протянул мне вареный бараний глаз, а я, то ли заговорившись, то ли не поняв происходящего, любезно отодвинул его руку и продолжил беседу. Повисла тревожная минута молчаливого ожидания, после чего командир задал один вопрос: «У нас с тобой какая-то проблема?». Мне очень быстро напомнили, что это не просто закуска, а знак того, что меня хотят видеть чаще. Мой собеседник сказал, как отрезал «Юра, ну ты блин даешь, как будто не наш».
Наш и не наш. Я никогда не чувствовал, не чувствую, и наверняка, не буду чувствовать себя в Кыргызстане не своим. Здесь свой особый климат, здесь своя особая культура и свой особый быт. Все перемешено. Вместе празднуем Нооруз, вместе празднуем Пасху. После обеда в кругу друзей-кыргызов складываем ладони и произносим молитву. Вы, может быть, удивитесь, но в православных храмах нетрудно увидеть кыргызов, которые, в свою очередь, набирают святую воду. Да, они верят, что она исцеляет тело и душу.
Здесь вера людей обрела свои особые очертания и свой особый смысл. Помню, как впервые оказавшись в Оше на Сулайман-Тоо, я не стал заходить в мечеть, ту самую, которая на самом верху горы. Мои друзья-мусульмане зашли, я остался у порога. Не прошло и минуты, как выглянул мулла и спросил: «Чего не заходишь?». Я ответил, что я православный и, наверное, это будет неправильно по отношению к тем, кто молится внутри. Ответ был коротким: «Зайди. Ты к Богу пришел, а не ко мне. Не знаешь, как молиться по-мусульмански, я буду молиться за тебя».
С другой стороны, есть в Оше настоятель православного храма, который пускает мусульман в церковь читать намаз, когда те не успевают в нужное время оказаться в мечети. На мой вопрос, ответ был тот же – «Бог один».
Отдельного внимания заслуживает природа нашего дома. Горы. Когда оказался в Москве, долго всматривался в горизонт и не мог понять, чего мне так не хватает. Гор. С ними у меня отдельная история. Как-то в школе с друзьями пошли в поход за грибами в Чолпон-Атинское ущелье. Поднялись очень высоко. И где-то там, почти под ледниками нам встретился аксакал лет 80, наверное. Он остановил меня, всмотрелся в лицо и спросил: «Алтыным, Митька Копытин тебе кем приходится?» Я вначале даже растерялся, а потом ответил, что это мой родной дед. «Золотой был человек, ты похож на него молодого, очень». Аксакал перекурил и пошел дальше по тропе, а я стоял и вспоминал рассказы бабушки о деде.
Дмитрий Васильевич после войны и почти до самой смерти работал зоотехником на Чолпон-Атинском конезаводе. Половину жизни провел на джайлоо, выкупал лошадей для восстановления кыргызской породы, отвозил овощи, сахар и все необходимое для чабанов. Дед умер в начале 90-х, но эти горы помнят его до сих пор.
И знаете – это по-настоящему многонациональная страна со всеми вытекающими из этого позитивными моментами. О негативных мы сейчас говорить не будем. Да, есть дураки, которые время от времени поднимают национальный, религиозный или языковой вопросы. Но мы с вами знаем, что они дураки, они есть в любой стране. А с дурака и спрос другой. На этом тему негатива закроем.
Это наш дом, каждого из нас. Нам не суждено родиться в другом месте. И не нужно. В наших с вами силах сохранить его таким, какой он есть и где нужно, сделать еще лучше. И мы с вами сами знаем, где его можно сделать лучше и как. Кыргызстан, я тебя люблю и совершенно не понимаю вопросов людей: «Как вы тут?», которые приезжают к нам впервые. Мы тут дома.
Юрий Копытин
Мнение авторов рубрики может не совпадать с позицией редакции «Азаттыка».
