“Азаттык”: В свое время вы успели поработать вице-премьером, избирались депутатом парламента. То есть, имели отношение к решению социальных вопросов. Вы можете провести какие-то параллели с 1990-ми годами и современностью. Каково ваше мнение по поводу показателей социального измерения сегодня?
Мира Джангарачева: В русле процессов, которые сейчас происходят в обществе, это один ключевых вопросов. Мне показалось, что это неблагодарное дело – сравнивать эти два уровня общества и эти годы. Тот период, когда я работала – 1995 год – совпал с первыми годами независимости, вся громадная махина социальной инфраструктуры, доставшаяся от советского общества, еще работала. И независимые государства, в том числе и наше, пришли на тот плацдарм, у которого еще были обороты. И уровень бедности был другой, и ВВП был другой.
А сегодня общество совсем другое. Сегодня очень многие социальные ресурсы, которые обеспечивали потенциал общества, ресурсы человеческие, бюджетные средства, которые выделялись, пребывают в очень тяжелом, плачевном состоянии. Раньше выделялось 30-40% на развитие социального сектора, и этого хватало, поддерживало какой-то минимум государственных гарантий.
“Азаттык”: Насколько было бы оправдано выделение таких огромных средств на социальную сферу сейчас?
Мира Джангарачева: Мне кажется, за эти годы мы не должны были так бездумно тратить средства, которые направлялись в эту сферу. Средства, которые направляются на бюджетирование социальной сферы, связаны с тем, чтобы поддерживать, а не развивать. А надо было, наверное, развивать, давать возможности для внедрения рынка. У нас же рынок завершился тем, что приватизировали секторы образования, здравоохранения, социальных объектов. Но реформирования полного, чтобы отказаться от иждивенчества, выделить какие-то группы населения, которые смогли бы сами зарабатывать, влиять на процессы, вовлечь частный сектор, бизнес-сообщество на поддержку социальных программ и проектов, у нас не получилось.
“Азаттык”: С самых разных трибун часто говорят о молодежи, молодежной политике. Но, к сожалению, большая часть молодежи находится на заработках за рубежом, то есть, вынуждена там находиться. Какие тенденции среди молодежи вы считаете настораживающими?
Мира Джангарачева: Для каждого взрослого, думающего человека, имеющего какие-то обязательства перед страной, желающего что-то изменить в этой стране, это самая болевая точка. Есть такой принцип - “демографического окна”. У нас была возможность, допустим 10 лет назад, впервые в демографическом плане, использовать этот прорыв. У нас в составе населения 42% занимала молодежь от 20 до 24 лет. В других странах – Сингапур, Южная Корея, Малайзия – использовали эту возможность. Они изучили это, подготовили для них рабочие места, систему обучения, подготовки, переподготовки. И эти люди, будучи зрелыми, получив образование, влились и стали работать на реорганизацию общества. Мы этот момент упустили. Сейчас те 20-летние, которые могли это сделать, сидят без работы. Те, которые казались более или менее смышлеными, получили образование в лицеях, профтехучилищах.
К счастью, система профтехобразования у нас очень хорошо работает. Но она работает на доставку специализированных кадров - фрезеровщиков, сантехников, плотников строителей, штукатуров, кафельщиков, штукатуров – для России и Казахстана. Здесь тоже осталась молодежь, но молодежь другая. Особенно, в сельской местности. В городе еще люди как-то умудряются выжить. Может быть, поэтому есть поток. Люди здесь могут учиться, найти себя, как-то реализовать. Но в сельской местности опять проблемы.
“Азаттык”: После событий 2010 года в Кыргызстане было объявлено, что Кыргызстан переходит на парламентскую форму правления. Далее – в 2010 и 2016 годах – были приняты две новые редакции Конституции. Но сегодня о парламентской форме уже не говорят с таким воодушевлением, многие склоняются к тому, что у нас смешанная система. А вы как думаете, способен ли сегодня парламент сказать решающее слово?
Мира Джангарачева: На самом деле, я очень радовалась, когда было принято такое решение, по моему, и общественность на хорошем уровне поддержала парламентскую республику. Мы знаем и мировой опыт. Парламентские республики сегодня делают большие успехи в демократических преобразованиях, реализации прав человека. Достигают успехов в экономическом, социальном развитии общества. Надежды были очень серьезные. Это объективно.
Но, как и все, что происходит в нашей стране, когда села на наш национальный контент эта хорошая идея, она получила абсолютно уродливые формы, на мой взгляд. Сам процесс выборов, партийного строительства, влияния партий на выборный процесс... - на мой взгляд, стало очень много того, чего мы не ожидали. Коррупция – все сегодня прекрасно знают, как стать депутатом, как войти в первую десятку партии, знают, сколько это стоит.
Жогорку Кенеш, занимая ключевые позиции в обществе, не должен забывать о своей главной миссии - отслеживании процесса исполнения законов. В соответствии с той ситуацией, тех процессов, которые происходят в обществе, тем законам, которые были приняты. У нас неплохие законы, у нас проблема в том, что ни один закон не работает. Я думала, что когда будет парламентская республика, законы начнут работать. К сожалению, этого нет.
Очень серьезно на ухудшение ситуации в статусе парламентской республики все-таки сыграли сами партии. Они стали не партиями, направленными на демократическое преобразования, а партиями, которые направлены на обогащение тех или иных людей.
Лично мои ожидания не оправдались. Я смотрю старую пленку, легендарный парламент. Когда я была в парламенте, там тоже были личности, сильные люди. Но не было вот такой маргинализации. Не было вот такого, как проще сказать, не было вот такого колхоза. Люди внятно говорить не могут, люди не знают, зачем туда пришли. Они не мыслят по- государственному, они мыслят местечковыми понятиями.
“Азаттык”: Поговорим о выборах. Кыргызстан не единожды переживал потрясения, связанные с выборами. В этом году страну ожидает большое политическое событие – выборы президента. Вы верите в честные выборы?
Мира Джангарачева: Если я скажу, что не верю, будет стыдно. Скажут, женщина с таким бекграундом, гражданин нашей страны, если она так, то что делать нам. Но я не верю...
“Азаттык”: Так совпало, что прямо перед президентскими выборами заговорили о проекте “Таза коом”. Как независимый эксперт по устойчивому развитию как считаете, задумки чиновников реализуемы?
Мира Джангарачева: Если я сейчас начну перечислять все программы, которые были приняты за 25 лет, оценивать их, это будет неблагодарный труд. Исходя из своего опыта. Сначала я была как исполнитель, создатель некоторых таких национальных программ высокого уровня. 15 лет работая в системе ПРООН, в международных организациях, я была экспертом, одной из фигур местного офиса, которые координировали этот процесс и оказывали поддержку. Исходя из этого, хочу сказать, что идея сама востребована, идея просто супер. Она нужна, она в мире уже давно внедряется. Одной из последних была Грузия. Наши туда ездили. Учились-учились, и не знаю, чему научились. Но другое дело, как будет реализовываться. Заявка была очень хорошая, вот этот сам форум, люди, которые там были - Юнкер, Гуттериш, крупные международные доноры. Я когда интервью смотрела по телевизору, думала: как все красиво.
А потом сижу и думаю: а как она реализовываться будет? Есть давно отработанные механизмы, ступени, по которым такая программа отрабатывается. Сначала идет идея, идея – супер. Потом идет каркас – что это будет. Насколько я знаю, по моей информации, они сделали какие-то запросы в министерства. И министерства прислали ответы о том, что они хотят. Ответы о том, что они хотели бы туда включить. Ну, как у нас обычно бывает, по-колхозному. Это же смешно.
Давайте возьмем Минсельхоз. Там сидит чиновник, громадный штат, около 60 подразделений. Все сидят там и не знают, что делают. Сельское хозяйство убито, ничего не делается. В связи с Таможенным союзом, ЕАЭС испытывают самые сложные проблемы их бенефициары. И думаете, эти люди захотят реализовать “Таза коом”? Им не нужен “Таза коом”, им нужен “Тихий коом", где можно тихо сидеть, курсачик [пузо] отрастить, в обед пойти ашлямфу покушать, опять прийти, поиграть в карты, в “Одноклассниках” посидеть. И все...
Сокращенная версия интервью. Полная видеозапись беседы будет опубликована на нашем сайте.
