Президент Турции Реджеп Эрдоган в середине дня 9 октября объявил о начале на территории Сирии военной операции против курдских группировок, а также и недобитых отрядов "Исламского государства". О приближении даты начала турецкой операции говорилось все последние дни, особенно после заявления США о прекращении своего участия в сирийской войне. Какие выгоды из ситуации сейчас может извлечь Россия?
Конечная цель военной операции под названием "Источник мира" – создание, как заявила Анкара, на севере Сирии зоны безопасности глубиной в 30 миль от южной турецкой границы, чтобы обезопасить себя от нападения "террористов всех мастей".
Также "Источник мира", по мнению Эрдогана, позволит почти 2 миллионам сирийских беженцев (из 3,2 миллиона, живущих в лагерях в Турции сегодня) вернуться домой. "Наша миссия состоит в том, чтобы не допустить создания террористического коридора, проходящего сквозь нашу южную границу, и обеспечить мир в этом районе", – написал Эрдоган в своем твиттере:
Масштабы нового военного вмешательства Турции в Сирии пока неясны, однако журналисты телеканала CNN Turk с места событий сообщают о взрывах и артиллерийских обстрелах в районе приграничного сирийского города Рас-эль-Айн и о боевых вылетах турецких ВВС. На стороне Турции в этом наступлении выступают и некоторые союзные ей арабские группировки, противостоящие и режиму Башара Асада. В первую очередь это около 14–18 тысяч бойцов так называемой Сирийской национальной армии.
Лидеры курдов, занимающие руководящие позиции в созданном ранее США на севере и северо-востоке Сирии местном альянсе под названием "Сирийские демократические силы", ранее призвали к всеобщей мобилизации вдоль границы с Турцией. Это произошло сразу после того, как Анкара заявила, что собирается начать наступление после вывода войск США из этих областей: "Мы призываем наш народ, все этнические группы, выдвигаться в направлении границы с Турцией, для организации актов сопротивления в это сложное историческое время".
Возглавляемая курдами местная гражданская администрация в северо-восточной Сирии 9 октября предупредила о возможности гуманитарной катастрофы на севере Сирии в случае начала военных действий. Все курдские отряды без исключения, действующие в Сирии, и поддерживающее их население Анкара считает террористическими группировками, аффилированными с запрещенной в Турции Рабочей партией Курдистана (РПК).
Российский президент Владимир Путин 8 октября призвал Реджепа Эрдогана в телефонном разговоре "тщательно подумать" перед началом наступления в Сирии. Намерения Турции начать операцию против сирийских курдов, до сих пор официально остающихся военными союзниками Вашингтона, в последний момент раскритиковал и президент США Дональд Трамп. При этом на 13 ноября намечен официальный двухдневный визит Реджепа Эрдогана в Соединенные Штаты.
О создавшейся ситуации в интервью Радио Свобода размышляет политолог-востоковед Кирилл Семенов:
– Начало новой турецкой военной операции в Сирии – катастрофа для всех местных курдов? Так полагают многие аналитики.
– Вряд ли происходящее можно назвать "катастрофой" в полной мере, не станем преувеличивать. Потому что эта турецкая операция имеет, даже при самом худшем для курдов сценарии, весьма ограниченные рамки. Речь идет о создании контролируемой турецкими военнослужащими приграничной полосы шириной в 30 километров и не затрагивает большую часть территории Западного Курдистана, так называемой Рожава, или Демократической Федерации Северной Сирии, где у власти находятся как раз курдские партии. И пока даже эти масштабы неясны, так как, скорее всего, пока что речь идет лишь об операции в трех городах – Кобани, Рас-аль-Айн, Телль-эль-Абьяд и еще некоторых, откуда американцы сейчас ушли. То есть даже пока неясны полные параметры, будет ли это сплошная 30-километровая зона вдоль всей турецко-сирийской границы, или на первом этапе ее площадь будет ограничена лишь занятием вот этих городов, которые покинули американские войска.
– Насколько радикально вся операция "Источник мира" меняет суть и масштабы гражданской войны в Сирии? Что она означает, к примеру, для Асада, для повстанцев в Идлибе, еще много для кого?
– Если эта операция будет проведена по тому сценарию, который предлагает именно Реджеп Эрдоган, а это создание тридцатикилометровой зоны безопасности по всей территории к востоку от Евфрата и до границы с Ираком, то, конечно, она будет благоприятна для всех сил в Сирии, оппозиционных Дамаску. То есть вмешательство Турции сейчас во многом компенсирует те потери, которые оппозиция понесла в Идлибе. И, соответственно, в этих районах, которые станет контролировать Турция, могут быть созданы новые условия для деятельности противостоящих Асаду сил. Для самого Асада, конечно, такой сценарий нежелателен, поэтому он заинтересован в том, чтобы этой операции не было. Для Москвы, наверное, здесь проблем нет. Путину очень важно сохранить стратегическое партнерство с Анкарой, не пойти сейчас на поводу у Дамаска и каким-либо образом испортить отношения с Турцией из-за этой операции.
– После того как США полностью устранились сейчас от сирийских проблем, многие говорят, что как раз Россия могла бы выступить медиатором между воюющими сторонами. Ей это нужно, возможен такой сценарий?
Политика Башара Асада с каждым днем становится все менее гибкой, все более напористой
– Да, такой сценарий возможен, но, как я уже сказал, здесь все упирается в позицию Дамаска. Который, чем больше он добивается тех или иных успехов (естественно, при непосредственном участии и поддержке России), тем менее склонен идти на какие-либо уступки. Вообще политика Башара Асада с каждым днем становится все менее гибкой, все более напористой. И он втягивает в эту игру и Россию, то есть хочет, чтобы Кремль поддерживал его устремления и интересы до конца и без ограничений, в том числе и в ущерб собственным интересам Москвы. И ведь Асад ничего не может предложить курдам, кроме того сценария, который уже был реализован на юге Сирии с разгромленными там силами оппозиции. То есть это требование "примирения с режимом", когда в итоге все курдские формирования будут, так или иначе, разоружены, пусть не сразу, а их лидеры будут постепенно подвергаться арестам и казни. Конечно, Москва будет пытаться как-то свести курдов с Дамаском, но проблема в том, что Асад вовсе не настроен давать курдам автономию или идти им навстречу в каких-то долговременных вещах. А временные соглашения, которые он может предложить курдам… все понимают, что они именно временные и в итоге приведут к искоренению их структур и основ их квазигосударственности в Сирии.
– То есть сирийские курды вряд ли сейчас горят желанием стать союзниками Башара Асада, даже перед лицом угрозы с севера. Они, в общем, оказались между молотом и наковальней?
– Скорее всего, да. Но не следует упускать из внимания тот факт, что пока ничто не указывает на то, что американские военнослужащие все-таки из Сирии уходят совсем. Пойти на уступки Эрдогану и сдать ему тридцатикилометровую полосу или даже там три населенных пункта – это не значит, что в дальнейшем США бросят своих курдских союзников на произвол судьбы и не станут защищать их от агрессии и со стороны Дамаска, и со стороны Анкары, если Турция решит все же нарушить какие-то договоренности с США. Поэтому сейчас, когда курды пытаются вести какой-то диалог с Дамаском или хотя бы говорить о нем, это скорее носит пропагандистский эффект. То есть это некий шантаж в отношении Вашингтона, чтобы он был более последователен в отстаивании интересов курдов. Но пока, как я говорил, речи о полном выходе США из Сирии не идет, а только о выходе из отдельных анклавов, которые будут затем переданы Турции и ее союзникам.
– Почему очень многие комментаторы говорят о решении Дональда Трампа в последние дни как о настоящей катастрофе?
– Это и внутриамериканская политическая борьба, и также к обсуждению ситуации подключились внешние противники внешнеполитической линии Трампа. Хотя, повторю, передача ряда территорий под контроль Анкары никаким образом не угрожает самому существованию этой квазигосударственности курдов в Сирии. У них остаются огромные территории, где находятся крупнейшие месторождения нефти в Сирии, и они себя этим могут долго обеспечивать.
– Какими силами и союзниками сейчас располагают Эрдоган и турецкая армия в месте конфликта? И какими – противостоящие ему курдские группировки? Их военный потенциал можно сравнивать?
– Важный вопрос, конечно, – какие силы задействует в этой операции турецкая армия, вторая по численности в НАТО. Потому что во всех предыдущих подобных операциях, будь то "Щит Евфрата" или "Оливковая ветвь", под турецкими флагами в качестве главной ударной силы выступали именно бойцы сирийских оппозиционных Дамаску группировок, лояльных Анкаре. Сейчас это так называемая Сирийская национальная армия (СНА). Из ее состава развернуто сейчас примерно 6 тысяч бойцов в районе Рас-аль-Айна, 4 тысячи, кажется, в районе Телль-эль-Абьяд, и еще продолжается их накапливание. То есть они максимум, по моим данным, собираются выставить 14 тысяч человек, я говорю о частях Сирийской национальной армии.
Сколько выставит сама Анкара – остается пока под вопросом. Но, если в рядах СНА будет тут всего 14 тысяч человек, то Турция должна выставить гораздо больше сил, потому что курдские "Сирийские демократические силы", которым они будут противостоять, насчитывают минимум 50 тысяч бойцов. И, если действительно начнутся прямые боевые действия, и "Сирийские демократические силы" станут оказывать жесткое сопротивление, то Турции нужны как минимум сопоставимые по численности силы, свои и их союзников. Но если операция "Источник мира" окажется ограниченной и лишь затронет три-четыре населенных пункта, из которых ушли американцы, то тогда, конечно, этих 14 тысяч солдат из подконтрольной Эрдогану оппозиционной группировки будет вполне достаточно.
