В нарушение правил Владимир Путин 1 июля проголосовал без маски и перчаток. В нарушение доселе сложившихся правил за поправки в Конституцию без контроля голосовали неделю. В нарушение закона начальники принуждали людей участвовать в этой процедуре. В нарушение закона члены комиссий без вызова ходили по квартирам, требуя голосовать, как агитаторы времен СССР.
Вся процедура "общенародного голосования" вызывает вопросы. Запреты выступать против поправок делегитимировали процесс. Методы власти по "информированию" граждан выглядели как открытая агитация.
Главная поправка: "обнуление" сроков пребывания на посту президента для Владимира Путина, - была спрятана в громадном пакете идеологических и декларативных социальных дополнений, часто противоречащих основным положениями Конституции.
Какой ценой Владимир Путин провел поправки? Какой конституционный режим создается в России?
Обсуждают политолог, глава фонда "Петербургская политика" Михаил Виноградов, зампред партии "Яблоко" и депутат Заксобрания Санкт-Петрбурга Борис Вишневский, политэмигрант, политэмигрант, представитель "Левого фронта" Илья Пономарев, член Совета двидения "Голос" юрист Андрей Бузин.
Ведет передачу Михаил Соколов.
Видеоверсия программы
Михаил Соколов: Сегодня день голосования, голосует и сам инициатор конституционных поправок Владимир Путин, голосуют граждане, которые на самом деле решают, за или против еще двух сроков нынешнего президента, хотя не вполне это понимают.
Михаил Соколов: Как проходит исправление Конституции, к чему ведет обнуление сроков президентства Владимира Путина, обсудят политолог, глава Фонда "Петербургская политика" Михаил Виноградов, он у нас в студии, на связи зампред партии "Яблоко", депутат Законодательного собрания Петербурга Борис Вишневский, политэмигрант, член "Левого фронта" Илья Пономарев и по телефону с нами будет эксперт движения "Голос", юрист Андрей Бузин. Я замечу, что в нарушение правил Владимир Путин 1 июля голосовал без маски и перчаток. Без контроля голосовали неделю, как говорится, на пеньках, людей принуждали идти голосовать или голосовать электронно. Еще голосование не завершено, а Центризбирком уже выдает результаты подсчетов на Дальнем Востоке, якобы "за" почти 70%, "против" 30%. Получается, власть пожертвовала чистотой процедуры ради достижения своей цели?
Михаил Виноградов: Действительно, если сравнить с предыдущими избирательными кампаниями, акцент на легитимности, на камерах, на внешнем наблюдении в меньшей степени просматривался. Потому что задача была технически провести голосование, задача эта в целом решена. Был ряд задач политических для того, чтобы не допустить единого протестного поведения. Но в данном случае сам факт проведения голосования и объявление итогов был более значим, нежели сравнение с таким идеалом того, как в разных странах проводят аналогичное голосование. Понятно, что в некоторых они проходят существенно чище, в некоторых они проходят еще кривее.
Михаил Соколов: Как вы считаете, были какие-то существенные нарушения? Как человек, который изучает избирательный процесс, что вас удивило, поразило? Может быть что-то уже пойдет в работу в следующих выборах, как госпожа Матвиенко предлагает голосовать неделями, как это было?
Михаил Виноградов: Самый главный вопрос все-таки, что мы получим на выходе по цифрам. Мы видим, что цифры достаточно разные, идет пока поток предварительный из территорий. Есть регионы, типа Приморья или особенно Якутии, я не знаю, подсчитано все или нет, где почти полярная ситуация в соседних разных муниципальных образованиях. Поэтому вопрос в том, будут ли итоги голосования восприняты и сторонниками, и противниками поправок, такие возможные, приемлемые, имеющие право на существование, либо будет некое удивление, раздражение. Понятно, что в городах в любом случае голосование за Конституцию в крупных будет ниже, чем в среднем по стране. Вопрос, насколько ниже. Главный, конечно, вопрос — подсчет. Все остальное, да, наверное, агитация "за" была более заметна, она шла и во время пандемии.
Михаил Соколов: Она шла от имени государства, вот в чем ее заметность прежде всего. Агитация "против", насколько я понимаю, вообще фактически пресекалась.
Михаил Виноградов: Размытость правового поля позволяла давать разные интерпретации: можно ли агитировать, нельзя, что говорить, что нет. На мой взгляд, в целом, что власти удалось — власти удалось избежать формирования представления о том, что это голосование об обнулении у значительной части населения. Если тема обнуления в марте была довольно чувствительная, на самом деле общество скорее расколовшая, потому что даже многие лоялисты отнеслись к этому сложно, то к июню тема обнуления почти позабылась на фоне то череды событий масштабного социального эксперимента, который мы все пережили в последние месяцы. В этом плане удалось избежать единого протестного поведения недовольных обнулением.
Михаил Соколов: Одни не пошли, другие голосовали против.
Михаил Виноградов: В этом очевидный успех власти, который позволит закрыть глаза на те шероховатости очевидные, которые были в ходе серьезной административной мобилизации.
Михаил Соколов: Борис, что у вас в Петер? Хотя я хотел сначала узнать, позиция "Яблока" как-то скорректировалась или нет? Потому что я вижу, что некоторые лидеры "Яблока", как Лев Шлосберг, пошли голосовать против, а у вас вроде был федеральный уровень на уровне бойкота.
Борис Вишневский: У нас было решение, что мы как партия в этом не участвуем, вообще не признаем никаким голосованием, не признаем законной процедурой, при этом мы с уважением относимся к любым формам протеста. Мы ничего не запрещали своим членам. Поэтому каждый, кто считал необходимым выразить свой протест иначе, мог это сделать. Я считаю, что это разумная вполне позиция. Тем более, что, повторяю, это не было голосованием, это не имеет никакого юридического значения. Я бы даже сильно поспорил с Михаилом Виноградовым, никаких успехов власть не добилась в принципе.
Давайте я скажу пару слов о том, что в Петербурге происходило, сегодня я весь день за этим наблюдаю. Это показывает абсолютную фарсовость этой процедуры. Ничего не надо считать, все давно уже посчитано, все сфальсифицировано почти на 1100%, если не на 90%, потому что на всех избирательных участках от членов избирательных комиссий от оппозиции тщательно скрывалось самое главное — списки избирателей. Нет информации о том, где списки якобы тех, кто голосовал досрочную неделю. Они лежат якобы где-то в другом месте. Но при этом уверенно говорится, что чуть ли не 60% проголосовало досрочно. Где все эти люди? Их никто не видел.
На избирательный участок во дворе, к которому я подходил три дня назад, за день пришло 11 человек. В Питере две тысячи избирательных участков, давайте умножим две тысячи на 11, получится 22 тысячи, хорошо, пусть 30, пусть 40. По официальным данным за этот день в Петербурге досрочно проголосовало 350 тысяч. Есть вера этим цифрам? Ни малейшей, просто никакой.
Совершенно понятно, что происходили массовые вбросы и фальсификации. Совершенно понятно, что это все подделано. Поэтому доверия к этим цифрам ноль, я думаю, даже у тех, кто сам сидит в избирательных комиссиях и это считает. Сегодня весь день мне рассказывали про пришедшие откуда-то утром набитые бюллетенями урны, при том, что списки избирателей при выдаче избирательных участков пустые. Мой собственный сын старший, придя голосовать, обнаружил пустые фактически листы для выдачи бюллетеней, списки избирателей. Пока его долго искали, листали, он увидел, что отметок там практически нет.
Какая явка в 60% к утру? Это очевидная махинация. Я думаю, что власти абсолютно не удалось скрыть, что все это филькина грамота, я думаю, что она не добилась никакого успеха просто потому, что в отличие от выборов президента или Государственной Думы, когда люди понимают, что фальсификации происходили количественно, тут они понимают, что фальсификации происходили на качественном уровне. То, что нам будет объявлено через пару часов, якобы 75 на 25, о них сказали чуть ли не 12 марта. Поэтому это все не является голосованием, это не является даже социологическим опросом — это является обычной массовой фальсификацией, которая очевидна, как мне представляется, подавляющему большинству жителей страны.
Правда, очень многие из них вообще считают, что Конституция никак не влияет на их жизнь и влиять на нее не будет, поскольку живут в стране, как известно, не по Конституции. В Конституции у нас и раньше было много чего записано, только ничего из этого не выполнялось. Так что моя оценка — это абсолютный фарс и полный позор, ни малейшего доверия этим цифрам нет. Я думаю, что им не доверяют даже люди, которые сидят в Кремле, сами проектировали эти результаты. И уж точно этим цифрам не доверяют те люди, которые против этих поправок, которые разными способами выражали свои протесты.
Мы же видим настроения людей, мы же с ними общаемся. Я вообще по пальцам двух рук могу пересчитать живых сторонников этих поправок, которых я встречал за последние три месяца, я общаюсь с огромным количеством людей. Большая честь из них — это единоросовские депутаты Законодательного собрания Санкт-Петербурга. Повторяю, какой успех властей? Да ни малейшего. Наоборот, растянув голосование на неделю, организовав его на тропинках, на пеньках, на скамейках, в багажниках машин, только что не у мусорных бочков, на мой взгляд, этот запланированный праздник обнуления превратили в очевидный всей стране полный балаган. Никто в здравом уме и ясной памяти не поверит этим цифрам, потому что никакого контроля нет, подделать можно было все, что угодно, и все, что угодно, нарисовать. Вот моя оценка происшедшего.
Михаил Соколов: Давайте мы послушаем Андрея Бузина. Единственное, сообщу сейчас с лента цифры: четыре региона завершили плебисцит, Еврейская область 77% "за", 21% "против", Сахалинская 75% "за", "против" 25%, Камчатка 62% за, против 38%, Чукотка 80% за, против 20%.
Как вы и ваш "Голос" оцениваете ту процедуру, которую учинил Центризбирком, отходя от всех привычных для нас по даже путинским временам выборов правил?
Андрей Бузин: Если оценивать только процедуру, то я бы сказал, что она устроена таким образом, чтобы просто-напросто исказить волеизъявление избирателей. Конечно, растягивание на 7 дней этого волеизъявления при совершенно экзотических способах голосования не может отразить той воли, выявление которой, собственно говоря, декларировал президент, и закон о поправке, и все нормативные акты Центральной избирательной комиссии. Эта процедура не может выразить объективного волеизъявления избирателей по той причине, что она противоречит принципу о добровольности, она противоречит принципу открытости и гласности публичных голосований.
Это, конечно, было полудобровольное голосование. 60% явки, о которой сейчас говорил Борис, там, с моей точки зрения, немножко другие технологии натягивания этой явки. Там, возможно, не так уж и много фальсификаций, но сама по себе процедура голосования позволяет эти 60% натянуть. Возможно, что не 60, а 30 или 40% реально было натянуто этим полудобровльным голосованием. Это голосование на придомовых территориях, это голосование на предприятиях. Судя по той статистике, которую мы видим в Москве, очень просто поступили избирательные комиссии, естественно, по указанию администрации, то есть исполнительной власти, просто-напросто пятую часть населения записали практически без их спроса в голосующих до дня голосования. То есть эти технологии не позволяют нам говорить о том, что выявлена воля избирателей.
Михаил Соколов: А как насчет лотерей, всяких розыгрышей и так далее? Мне сегодня на избирательном участке предлагали лотерейный билет, как-то код стирается, можно что-то на халяву получить. Это вообще не подкуп избирателей?
Андрей Бузин: Если говорить о юридических основаниях, то здесь нельзя юридически привлечь тех людей, которые это организовывают, потому что в законе ответственности за такого рода привлечение избирателей нет. Лотерея и призы разыгрывались не с условием, что если победит какой-то результат, вам будет лотерея. Это лотерея, которая часто используется на российских выборах, сомнительно, но часто, тем не менее используется, в этот раз была использована чрезвычайно широко.
Михаил Соколов: У нас Илья Пономарев из дальних стран сейчас будет на связи, бывший депутат Государственной Думы, который ныне находится в эмиграции. Что вы скажете о происшедшем, ваш взгляд издалека? Вы, кажется, были за то, что все-таки идти и поучаствовать, высказаться против?
Илья Пономарев: Я очень рад, что ты сказал, что ходил на избирательный участок, я рад, что мы оказались в одном лагере. На самом деле, на мой взгляд, действительно большинство в стране объективно было против этих поправок. Я думаю, что в конечном итоге будет зафиксирован результат две трети "за", треть "против". На самом деле скорее всего соотношение обратное. В этой ситуации победить на голосовании, если бы оппозиция договорилась и выступила бы единым фронтом, на мой взгляд, было бы возможно, несмотря на фальсификации. Потому что можно вбросить 20%, можно вбросить 30%, очень трудно просто чисто технически вбросить больше.
Те результаты, которые мы сейчас видим по Дальнему Востоку после досрочного голосования, если мы посмотрим на избирательные бюллетени участковых избирательных комиссий, я уже выложил в своем Фейсбуке, то там как раз соотношение 60% на 40% в пользу ответа "нет". Мы понимаем, что какие бы ни были фальсификации в конечном итоге, ведь те люди, которые эти фальсификации делают, они же знают, какое было реальное соотношение сил. До сих пор Путин получал 55%, ему рисовали 75%. Все знали, что он и так номер один политик в стране, поэтому мы подтолкнем человека, который и так побеждает. "Единая Россия" реально набирала 35%, ей рисовали 45%. Но опять-таки добавляли партии, которая и так выигрывает. Совершенно другое дело — это принципиально менять итоги волеизъявления граждан по такому принципиальному вопросу, по вопросу, по которому власть внутри себя на самом деле не едина, поэтому это очень сильно подрывает легитимность этой власти внутри самой власти. Я считаю это важным результатом, конечно же, хотелось бы, чтобы это результат был более убедительным. Спасибо тем, кто остался на диване.
Михаил Соколов: Я хотел бы напомнить, у нас есть исторические кадры, спасибо агентству Рейтер, оно сделало подборку того, как Владимир Путин относился к теме изменения Конституции.
Полный текст будет опубликован 2 июля. Аудио и видео доступны на сайте Радио Свобода и в ютубе Радио Свобода
