«Азаттык»: Рысбек агай, мы сейчас с вами находимся на окраине Сан-Франциско, где вы живете и работаете уже много лет. В одном из его районов – Южном Сан-Франциско работают крупные научно-исследовательские центры биотехнологий, молекулярной биологии и генной инженерии, которые вносят большой вклад в мировую медицину. Это место называют колыбелью данных наук.
Какова роль науки в развитии медицины и заботы о здоровье человечества? Эти биотехнологии и молекулярная биология играют в этом вопросе главную роль или, наоборот, как считают некоторые, являются инструментом для создания биологического оружия?
Рысбек Абдылдаев: Биотехнология – это наука о жизни. На сегодняшний день, какой бы ни была болезнь, по ней сначала проводятся молекулярно-биологические исследования и только потом, на их основании, достигаются серьезные результаты. То, что изучалось до этого, можно отставить, потому что эти работы не актуальны на сегодня.
Южный Сан-Франциско сейчас стал самым передовым центром в мире в сфере биотехнологий и молекулярной биологии.
От редакции: В этом городе работает около 2800 компаний, специализирующихся в сфере биотехнологий и других медицинских наук. Среди них и корпорация Genentech, которая в 1978 году первой успешно синтезировала человеческий инсулин.
Крупнейшие мировые конгломераты сосредоточили свои интеллектуальные силы, ресурсы именно в этом городе штата Калифорния. Эти компании сейчас работают над тем, что появится в ближайшие 10-15 лет. Одна из таких крупных корпораций насчитывает около 10 тысяч научных сотрудников. Вдобавок ко всему неподалеку от этих производственных баз в получасе езды друг от друга располагаются ведущие университеты мира - Стэнфорд, Беркли и университет Сан-Франциско. В этих вузах имеются самые лучшие лаборатории.
«Азаттык»: Нам на пути попалась интересная вывеска, где была написано, что «здесь располагается колыбель наук по борьбе с онкологическими заболеваниями». То есть это крупнейший на планете центр, специализирующийся в этой сфере. В Кыргызстане раковые болезни тоже большая проблема. Каких успехов достигли медицина, мировые научные центры в исследовании онкологии?
Рысбек Абдылдаев: Надо понимать, что на создание какого-то нового препарата уходят годы, по несколько лет. Потому что лекарство надо не только изобрести, но провести с ним многоступенчатые испытания – сначала на животных, потом на людях. При этом не все образцы, оказываются, пригодными. И болезнь не стоит на месте, постоянно мутирует. Возникают другие клинические проявления. Какие-то медикаменты морально устаревают, их изымают из пользования.
Рак - это действительно одна из получивших быстрое распространение болезней. Его, как и повсеместно проникший коронавирус, изучают на молекулярно-биологическом уровне. Потому что способы излечения, лекарственные средства появляются лишь после изучения этих самых ДНК и РНК-клеток, природы опухолей и молекулярных изменений вируса.
Меня поражает, какие здесь имеются интеллектуальные ресурсы и возможности. И потом - нахождение этого биотехнологического центра в Кремниевой долине делает его потенциал огромным. Потому что, какие бы тебе технологии ни понадобились, находящиеся здесь технические гиганты могут это предоставить.
Сюда приезжает множество ученых из стран Европы, Канады и даже Японии, которые получают новый опыт и знания, чтобы применить у себя на родине. Исследования предыдущих лет тоже были непростыми. В последние годы онкобольные стали жить дольше, качество их жизни улучшилось. Я верю, что впереди нас ждут большие открытия и успешные результаты.
«Азаттык»: Несмотря на то, что в США имеются авторитетные научно-исследовательские центры, в стране оказалось очень много заразившихся COVID-19 и умерших от него. В чем причина этого, на ваш взгляд?
Рысбек Абдылдаев: Как и в любой другой стране мира причина одна. Что в Америке, что в Бразилии, что в Кыргызстане - мы не следуем простым правилам. Эпидемиологи, медики в один голос трубят о том, что данный вирус передается от человека к человеку.
На сегодня ни одно государство не борется с самим коронавирусом. Ни у кого не хватает сил на это. Лишь после обнаружения вакцины организм человека сможет противостоять ему. Победить инфекцию мы сможем, когда изобретем вакцину против нее. Но пока она не изобретена, наша главная цель – не допустить распространения болезни.
Будь то сильные мира сего, власти или простые граждане, но чем больше мы отказываемся соблюдать санитарные предписания, тем больше проблем себе наживаем. Поэтому необходимо быть дисциплинированными, носить маски. В случае же заражения следовать рекомендациям специалистов. Не надо тоннами принимать лекарства и сдавать подряд все анализы, проходить все обследования. К примеру, повторяющиеся исследования компьютерной томографии очень вредны.
Наши врачи сейчас уже знают как бороться с симптомами данного заболевания. Теперь надо собраться и сообща решить, какие препараты, и какие методики дают эффект, а что необходимо исключить. Не стоит ждать, что COVID-19 в ближайшее время исчезнет. Но если мы будем придерживаться норм, то сможем ослабить его распространение.
Мы все были свидетелями того, как в Кыргызстане ситуация осложнилась из-за того, что не было принято жестких мер по противодействию распространения вируса, из-за чего люди продолжали проводить массовые мероприятия, собираться в общественных местах, так и началось повсеместное заражение.
«Азаттык»: Сообщалось, что для лечения больных коронавирусом в США применяют препарат ремдесивир. Россия лечит другими лекарствами, Кыргызстан, вообще, третьими. Тут возникает вопрос, имеется ли мировая консолидация в этом вопросе, какие-то международные стандарты или международный протокол. Вообще, система здравоохранения Кыргызстана интегрирована в мировую медицину? Имеет доступ к ее достижениям и накопленному опыту, знаниям? Или остается в стороне от всего этого? Каково ваше мнение на этот счет?
...выписывающий всем пациентам одинаковое лечение врач - не самый лучший специалист. Хороший доктор тот, кто назначает больному как можно меньше препаратов. Потому что у каждого лекарства имеется немало побочных эффектов.
Рысбек Абдылдаев: В июле этого года в Кыргызстане сильно обострилась ситуация с COVID-19, мы потеряли многих наших соотечественников. В этот период я общался со многими специалистами, в том числе и кыргызстанскими. Конечно, я задавал вопросы, почему умирает так много людей, в чем ошибка и что делается неправильно. Мы совместно анализировали имеющиеся протоколы, применяемые в лечении медикаменты и действия властей.
На мой взгляд, в первых протоколах, утвержденных Министерством здравоохранения КР, скорее всего, были допущены ошибки. Если те протоколы были правильными, то такого количества смертей не было бы. Все их необходимо сейчас изучить заново. Мы должны извлечь уроки из случившегося.
У меня даже промелькнула мысль: а не было ли интересов каких-то крупных фармацевтических компаний и крупных аптечных сетей при составлении данных протоколов? Учитывая, что лекарства против коронавируса нет, но в протоколах оказались препараты, применяемые при лечении других вирусов. К примеру, названный вами ремдесивир был изобретен для борьбы с эболой. Он не излечивает от COVID-19, но на 30% облегчает состояние тех, кто находится под интенсивной терапией. Пока ни один из медикаментов не достиг такого же эффекта. Говорили и про дексаметазон. У нас его часто применяли, но последствия от него тяжелые...
Пандемия обнажила то, какие огромные проблемы имеются у нас в системе образования. Мы убедились, что уровень знаний, которые дает КГМА (Кыргызская государственная медицинская академия) и другие медицинские вузы страны, не соответствует требованиям сегодняшнего дня. В США есть Центр по контролю и профилактике заболеваний. Наши специалисты знают о нем. Есть даже кыргызстанские медики, которые сотрудничают с ним в сфере лечения туберкулеза, малярии и других инфекционных заболеваний. И это очень опытные врачи. Но почему-то мы не использовали этот ресурс.
Помимо этого недалеко от Вашингтона расположен Национальный институт здоровья, в нем действует Институт аллергии и инфекционных заболеваний (National Institute of Allergy and Infectious Diseases). Специалисты этого центра периодически публикуют на официальном сайте института свои рекомендации.
Государства, которые добились успеха в борьбе с COVID-19, например, те же Грузия или Новая Зеландия использовали ресурсы именно этого института. Я хотел бы, чтобы и в Кыргызстане применялись наработки подобных передовых центров.
И еще хочу сказать, что выписывающий всем пациентам одинаковое лечение врач - не самый лучший специалист. Хорошим доктором является тот, кто назначает больному как можно меньше препаратов. Потому что у каждого лекарства имеется немало побочных эффектов.
«Азаттык»: Власти Кыргызстана заявили, что намерены построить в городах Бишкеке и Оше современные больницы на 100 мест каждая. Но ведь надо думать не только о текущем моменте, но и о будущем: о том, что могут появляться новые вирусы, которые принесут новые эпидемии. Как я поняла, вы хотите сказать, что надо растить и готовить новые кадры, специалистов, которые смогут изучать это все, ответить на вопросы, какие имеются риски и угрозы. Сможем ли мы взрастить тех, кто будет понимать, и разбираться в передовых медицинских технологиях?
Рысбек Абдылдаев: Сказать, что в Кыргызстане совсем не велась работа в этом направлении, будет ошибкой. В том же Национальном центре кардиологии и терапии имени академика Мирсаида Миррахимова есть Научно-исследовательский институт молекулярной биологии и медицины. Его сейчас возглавляет специалист по молекулярной биологии. Я хорошо знаю труды этого человека. И работу этого института нужно сейчас усилить.
Несколько лет назад я побывал в этом центре и заметил двух талантливых девушек. В последующие годы, когда я спрашивал о них, мне сказали, что они вынуждены были бросить работу из-за маленькой зарплаты и устроиться в швейные цеха – одна в Кара-Балте, а другая - в Токмаке. Думаешь, не ругать власть, но чем занимаются наши руководители, если не решают такие вопросы? И под властью я подразумеваю президента, правительство, парламент, министерства и другие ведомства.
Если мы не думаем о настоящем и будущем уже имеющихся научных институтов, то какая польза от новых больниц? Так и будем заниматься лечением тех, запустил болезнь?
«Азаттык»: Вы как-то говорили, что в Кыргызстане, оказывается, тоже были обнаружены известные миру вирусы…
Рысбек Абдылдаев: Профессора университета Колорадо собрали известных международных вирусологов и составили список опасных вирусов по всему миру. Туда вошли тысячи наименований. В их числе оказался и вирус «Cокулук». Оказывается, он был обнаружен в 1973 году в Сокулукском районе тогдашней Киргизской ССР у летучих мышей. Он считается довольно опасным вирусом.
В случае, если от летучей мыши он, не дай бог, передастся человеку и получит распространение, это будет угрожать не только Кыргызстану, но и всей планете. И подобные вирусы имеются почти в каждой стране. Поэтому мы должны поддерживать научные дисциплины, что имеют прямое отношение к медицине, и усиливать исследовательский потенциал.
Мы сейчас обсуждаем COVID-19, а когда появятся COVID-20 и последующие? Через десять лет или через три года? И они ведь тоже придут со своими большими проблемами. Вот почему мы не должны отставать от других государств и уже сейчас начать заниматься медицинскими науками.
NO
Перевод с кыргызского. Оригинал статьи здесь.
