История Гульмиры
28-летняя Гульмира (имя изменено – прим. ред.) в 2017 году со своим двухлетним сыном бежала из Сирии в Кыргызстан.
По ее словам, она поехала работать в Турцию, и уже не помнит, как оказалась в Сирии. Гульмира, чувствовавшая себя обманутой и потерянной, с самого начала искала пути возвращения в Кыргызстан. Она жила в городе Табка на севере Сирии, там и вышла замуж, родила ребенка. Позже, не сказав мужу, она еще с одной кыргызстанкой сбежала оттуда. Гульмира, уже вернувшаяся с Ближнего Востока, рассказывает, что и в Кыргызстане жизнь трудная. Она пожаловалась, что вместо психологической и социальной помощи от соответствующих специалистов она испытывает давление со стороны представителей спецслужб.
«Если по правде, я столкнулась с проблемами и здесь, будто их не было в Сирии. Сотрудники ГКНБ приходят в любой день и проводят обыски. Мы не получили никакой психологической помощи. После возвращения я все время испытываю стресс. Я запуталась и оказалась там [в Сирии], не знала. Вообще, я поехала работать в Турцию. Сейчас тоже [спецслужбы] утверждают про «Хизб-ут-Тахрир». В доме не нашли ничего противозаконного, забрали телефон и одежду. Говорят плохое обо мне соседям. Радуешься хотя бы психологической помощи и стараешься жить ради детей. Мы же взяли вину на себя и вернулись на родину. Я еле нашла дорогу обратно. Был выбор - либо смерть, либо дорога, могли и умереть в дороге. Сейчас не могу работать, потому что дети маленькие», - рассказала Гульмира.
Заявление собеседницы в ГКНБ еще не прокомментировали. Положение таких как Гульмира людей и их адаптация в обществе обсуждались на международной конференции в Бишкеке.
Опыт стран Центральной Азии
Стало известно, что в зоне боевых действий в Сирии и Ираке побывали более 4 тысяч граждан стран Центральной Азии. Большинство мужчин там погибло, их жены и дети остались в лагерях для беженцев или в тюрьмах. Государства региона постепенно вывозят их оттуда и пытаются вернуть к нормальной жизни на родине. На конференции представители соседних стран поделились опытом реабилитации граждан, участвовавших в войне.
Например, Узбекистан пять раз проводил операцию «Мехр», в результате которых удалось вернуть из Сирии и Ирака более 400 женщин и 300 детей.
Как подчеркнула директор республиканского центра социальной адаптации детей Узбекистана Василя Алимова, первые возвращенные пребывали в удручающе тяжелом состоянии. Они потеряли уверенность в будущем и подвергались дискриминации.
«Сейчас дискриминации почти нет. Общественность и социальные работники стали воспринимать их как жертв, попавших под чье-то влияние в тех обстоятельствах. Дети, которые родились там, ни в чем не виноваты. Они имеют полное право иметь родителей и пользоваться всеми условиями, как и все дети их возраста. Они вернулись на родину после пережитых тяжелых условий, они и радовались этому, и опасались. Некоторые дети, родившиеся там, не умеют читать и писать. Игрушками у них было только оружие. Не было условий для развития детей. Они не видели других условий, кроме военных. Сейчас педагоги и психологи помогают раскрыть возможности у этих детей. Важно, чтобы дети чувствовали себя комфортно в этом обществе», - считает Алимова.
Казахстан начал работу по возращению своих граждан из зон боевых действий с 2016 года. Были проведены операции «Жусан», «Русафа», в 2019 году из Сирии и Ирана вернули более 600 граждан, большинство из них - дети, остальные – женщины. Директор общественного фонда «Право» в Казахстане Ольга Рыль отмечает, что необходимо избавить возвращенных детей от стигмы и чувства самоуничижения.
«Накапливается опыт работы с теми, кто вернулся. Мы с 2016 года работаем с ребенком, который пробыл в тюрьме со своим отцом. Он сейчас учится в 11 классе. Можно сказать, что работа с того времени начала давать свои плоды. Почему сейчас говорят про опыт казахов? Наш фонд «Право» и центр «Шанс» организовали детсад и центр обучения с того момента, как дети сошли с трапа самолета. Дети по приезде сразу спрашивали про школу. Конечно, были подготовлены документы. Подготовительные курсы вернули доверие и научили их адаптироваться в обществе. Дети, которые росли в тяжелых условиях, ели листья, готовили суп из них - просто пытались выжить, оказываются смекалистыми. Способными к учебе. Мы стараемся раскрыть эти способности. Самое главное, они сами стремятся учиться и стараются догнать тот класс, в котором они должны учиться. Есть дети, которые пишут книги. 12-летний ребенок рассказывает своей тете все то, что он пережил, и пишет книгу. Отец и мать погибли у него на глазах. Все это он рассказывает», - отметила Рыль.
Официальный Душанбе вернул из Ирака 84 ребенка.
Ситуация в Кыргызстане
Кыргызстан же в марте этого года в рамках гуманитарной миссии «Мээрим» вернул из лагеря беженцев в Ираке 79 детей. Самому младшему было три года, старшему — 18 лет. Из них 37 родились на территории Ирака, Сирии и Турции. По словам заместителя министра труда, социального обеспечения и миграции Жаныл Алыбаевой, детей вернули родственникам, и с этого же года они начали ходить в школы и детсады.
«Сейчас дети ходят в детсады и школы. Есть и те, кто учится в профессиональных технических лицеях. Сейчас рано говорить о реинтеграции и адаптации в обществе возвращенных детей. Учебный год только начался. Но работа продолжается. Пока ведется мониторинг, только после этого можно что-то говорить», - заявила замминистра.
ООН образовал специальный фонд содействия возращению на родину жен и детей членов террористической группировки «Исламское государство», которые содержатся в специальных лагерях в Сирии и Ираке. По словам руководителя Булан института (Женева, Швейцария) Чолпон Орозобековой, сейчас начали репатриировать детей европейские государства. Фонд ООН выделяет средства государствам, желающим вернуть своих граждан из Сирии и Ирака.
«Сейчас в полевых палатках в Сирии под охраной военных проживают 70 тысяч женщин и детей, из них 43 тысячи – дети. Очень много детей до 12 лет. Я думаю, что увеличится количество стран, желающих осуществить их репатриацию. Это хорошая возможность, потому что ООН, кроме финансирования, научит еще проводить реабилитацию. Ведь реабилитация – это сложный процесс. Проблема не решится, если просто отправить самолет и вернуть сотни детей и женщин. Это начало большой работы. Реабилитация и реинтеграция может занять 5-6 лет. Государства должны быть готовы к этому. Эти люди получили травму, постконфликтную травму, надо быть готовыми к работе с этим. Потому что те, кто туда ехал, поддался радикальным идеям. Сейчас Казахстан и Узбекистан ведут хорошую работу с имамами и теологами. Если Кыргызстан хочет вернуть своих граждан, надо готовить специалистов, психологов, теологов по работе с детьми, педагогов, социальных сотрудников. Должны быть имамы, способные объяснить суть ханафитского мазхаба и то, что ислам – мирная религия», - заявила Орозобекова.
По данным Государственного комитета национальной безопасности (ГКНБ), в военных действия в Сирии приняли участие 850 граждан Кыргызстана, из них 150 погибли. Около 140 женщин, примкнувших к террористической организации «Исламское государство». Хоть из Ирака и были возвращены дети, такой работы по возвращению граждан из Сирии не проводилось.
Перевод с кыргызского, оригинал статьи здесь
Форум Facebook