После почти трех лет строгих ограничений, введенных в связи с COVID-19, китайский лидер Си Цзиньпин столкнулся с одним из самых серьезных вызовов за всю историю своего правления: десятки тысяч людей вышли на улицы, чтобы выразить протест против тотального контроля правительства и подавления свободы слова.
Демонстрации начались 25 ноября и с тех пор распространились по меньшей мере в 16 населенных пунктах по всему Китаю, включая столицу Пекин и финансовый центр Шанхай.
Всплеск несогласия был вызван ограничительной политикой «нулевой терпимости к COVID-19». Программу предписала Коммунистическая партия Китая, в соответствии с которой миллионы людей запирают в своих домах, опечатывая двери, отправляют в карантинные центры или лишают возможности путешествовать, подвергая их бесконечным тестированиям, изоляции и слежке.
Однако волна гражданского неповиновения также отражает накопившееся за годы разочарование в связи с социально-экономическими последствиями политики, которая становится всё менее и менее понятной для обычных граждан, поскольку остальной мир уже вышел из пандемических ограничений.
Протесты быстро распространяются: на видео, снятых в Шанхае, слышно, как демонстранты скандируют: «Си Цзиньпин, уходи! КПК [Коммунистическая партия Китая], уходи!» В других видеороликах можно увидеть протестующих, призывающих к расширению демократических прав и большей свободе выражения мнений.
«Это меняет правила игры для Коммунистической партии», — отметила в интервью Азаттыку Алисия Гарсия-Эрреро, главный экономист по Азиатско-Тихоокеанскому региону инвестиционного банка Natixis.
Этот открытый вызов народа знаменует собой переломный момент для Китая.
Он не только отражает растущий общественный гнев по отношению к высшим властям страны, но и связан с тем, что число случаев заболевания COVID-19 продолжает расти из-за холодной погоды и наличия легко передающихся штаммов вируса. Как отреагирует Си Цзиньпин на растущее сопротивление людей?
ЧТО ДВИЖЕТ ПРОТЕСТАМИ?
Недовольство, вызванное жесткими правилами в отношении нераспространения COVID-19, накапливалось несколько месяцев, но непосредственным катализатором всплеска несогласия, по-видимому, стала гибель 10 человек, в том числе троих детей, в результате пожара в высотном здании в Урумчи, административном центре Синьцзян-Уйгурского автономного района на западе Китая.
Жители обвинили меры, связанные с правилами изоляции, в том, что они препятствовали спасательным работам и доступу пожарных служб к зданию.
25 ноября чиновники в официальных обращениях отрицали, что ограничительные меры против COVID стали одной из причин смерти людей, и, по-видимому, обвиняли в ней самих же жителей, заявляя, что их «способность спасти себя была слишком слабой». Эта реакция властей вызвала гнев в китайских социальных сетях, и в Урумчи начались акции протеста.
Пожар, как представляется, стал критической точкой растущей напряженности в обществе, источником которой уже некоторое время является жесткая политика Китая в отношении COVID.
В сентябре разбился автобус, перевозивший людей в карантинный центр Гуйчжоу, в результате чего погибли 27 человек. За этим последовали длительные столкновения между тысячами рабочих и полицией по охране общественного порядка в Чжэнчжоу на заводе Apple по сборке iPhone, где рабочие снесли баррикады и потребовали отмены удушающих правил.
Китайские власти отстаивают свою стратегию нулевой терпимости к COVID, заключающуюся в том, чтобы как можно скорее прекратить распространение вируса путем помещения в карантин всех людей с положительным тестом. Чиновники заявляют, что это единственный способ предотвратить всплеск тяжелых случаев и смертей.
Китай провел кампанию по вакцинации, но те, кто был иммунизирован, получили вакцины отечественного производства, которые оказались менее эффективными против более заразного штамма Omicron. Теперь чиновники опасаются, что ослабление ограничений перегрузит систему здравоохранения. Этот подход также привел к тому, что население Китая в 1,4 миллиарда человек осталось с низким уровнем естественного иммунитета.
ЯВНЫЙ ВЫЗОВ
Демонстрации вспыхнули во многих китайских городах, ключевыми местами протестов стали в том числе и университетские городки.
Судя по сообщениям в социальных сетях, толпы собрались у Сианьской академии изящных искусств, там студенты подняли свои телефоны вверх в память о погибших в Урумчи. На сайтах университетов в других городах появились свидетельства того, как студенты возлагают цветы и держат в руках чистые листы бумаги, которые также стали символом протеста.
Протесты в Китае не редкость: ограниченные демонстрации, связанные с проблемами в банковском секторе, местной коррупцией и правами рабочих, происходят по всей стране. Но эксперты отмечают, что масштабы и размах нынешних демонстраций придают им иной характер.
«Основной причиной этих протестов является прямое недовольство политикой центрального правительства и Си Цзиньпина в отношении COVID, а не какая-то местная проблема, — заявила Сари Архо Хаврен, эксперт по Китаю из Европейского центра исследований безопасности имени Джорджа К. Маршалла (Германия). — Спонтанное распространение протестов по крупным городам является явным вызовом для [Коммунистической] партии».
Правительство выстроило мощную систему репрессий, основанную на власти полиции, массовой слежке и цензуре, и в прошлом она проявила себя эффективно в искоренении инакомыслия.
Не считая масштабных протестов в поддержку демократии в Гонконге в 2019 году, нынешние являются одними из крупнейших в материковом Китае со времен продемократических демонстраций 1989 года. Тогда демонстрации распространились по всей стране и закончились кровавыми репрессиями и резней на площади Тяньаньмэнь в Пекине.
«У многих людей в Китае нет идеализированного представления о демократии в западном стиле, — отметил в интервью Азаттыку Керри Браун, директор Китайского института Лау в Королевском колледже Лондона. — Но они хотят такое правительство, которое бы выполняло свои обещания политики, ориентированной на людей. Эти обещания сейчас не выполняются».
РЕАКЦИЯ ВЛАСТЕЙ
Сейчас всё внимание приковано к тому, как правительство будет справляться с общественным гневом и попытается ли оно изменить свою жесткую политику в отношении COVID.
«Если протесты не утихнут сами по себе в ближайшее время, а вместо этого начнут распространяться еще дальше, в ответ можно ожидать жестких репрессий», — сказала Хаврен.
Статья в государственной газете «Жэньминь жибао» от 27 ноября призвала к «непоколебимой приверженности» действующим правилам в отношении COVID-19, а на брифинге в тот же день чиновники в Урумчи заявили, что в городе частично возобновит работу общественный транспорт — в рамках постепенного снятия ограничительных изоляционных мер.
В Шанхае полиция после столкновения с протестующими и ареста нескольких человек в конце концов окружила место проведения акции и перекрыла доступ к дороге. Утром 28 ноября власти Шанхая установили высокие заграждения вдоль дороги, где ранее проходили акции протеста.
В одних городах властям удалось убедить демонстрантов разойтись мирным путем, в других — полиция и военные разгоняли протестующих силой и увозили в фургонах.
Есть еще третья форма реакции — хранить молчание о протестах или открыто отрицать их существование.
28 ноября представитель министерства иностранных дел Китая заявил на регулярном брифинге для прессы, что Китаю не известно о каких-либо протестах за рубежом, призывающих к прекращению политики нулевой терпимости к COVID, добавив: Китай считает, что борьба с коронавирусом будет успешной при руководстве партии и сотрудничестве народа.
МОЖЕТ ЛИ ЗАКОНЧИТЬСЯ ПОЛИТИКА НУЛЕВОЙ ТЕРПИМОСТИ К COVID-19?
Другие аналитики изучают, при каких обстоятельствах правительство может ослабить жесткие меры или отказаться от своей стратегии борьбы с COVID, чтобы успокоить протестующих.
Инвестиционный банк Goldman Sachs в своем недавнем анализе заявил, что Китай имеет 30-процентный шанс вновь открыться до второго квартала 2023 года. В настоящее время эта политика замедлила китайскую экономику, и инвесторы стали более осторожными.
«Если практика "нулевой терпимости к COVID" сохранится, в следующем году мы увидим еще большее замедление роста в Китае. Это будет плохой новостью для всего мира, поскольку это замедлит всю мировую экономику», — отметила Гарсия-Эрреро.
В то же время правительству не удастся подавить распространение вируса без строгих мер. Как отмечается в анализе Bloomberg, снятие всех ограничений приведет к резкому всплеску распространения коронавируса и потенциально может отправить 5,8 миллиона человек в реанимацию.
Гарсия-Эрреро ожидает, что предстоящая кампания по вакцинации станет предвестником потенциального смягчения мер в будущем.
«Вероятность внезапных изменений мала, но вот программа быстрой вакцинации, особенно для пожилых людей, вполне вероятна», — сказала она.
По словам Хаврен, у Си Цзиньпина также будет политический расчет в отношении того, кого поддержать перед лицом публичных протестов и отказа от политики, которую он отстаивал. Она добавила, что власти страны могут возложить вину за инциденты, вызвавшие гнев, на местных чиновников в надежде отвлечь внимание от протестов.
«Возможно, это и будет способом, каким Си Цзиньпин — создатель политики нулевой терпимости к COVID — может переложить вину на кого-то другого, — сказала она. — Некоторые города уже смягчили свои правила, и, похоже, в центре внимания официальной риторики находятся ошибки, допущенные на местах».
Профессор Браун из Королевского колледжа, который также служил в Китае в качестве британского дипломата, добавляет, что Пекин будет пытаться балансировать между подавлением инакомыслия и созданием у демонстрантов ощущения, что власти их услышали.
«Если правительство займет крайне репрессивную позицию, то ситуация, скорее всего, обострится и будет больше разногласий и насилия, — сказал он. – Но я подозреваю, что правительство будет делать то, что оно обычно делает: частично пойдет на уступки, частично будет подавлять».
