— От мест публичных казней до великолепных торговых центров, от пустынных пересохших речушек до пятизвездочных отелей — современный Ближний Восток остается местом контрастов, достойным изучения, — делится размышлениями в блоге американского журнала Foreign Policy Эмма Скай, научный сотрудник в Институте Джексона Йельского университета, где она преподает международную политику Ближнего Востока и нового Ирака.
Этой зимой Эмма Скай совершила путешествие в Саудовскую Аравию, Оман и Иорданию не как лектор по политике, а как турист — «погреться на солнышке», а вместе с тем посмотреть, какое воздействие оказала «Арабская весна» на монархии региона, услышать, что люди думают о своих политических лидерах. А также попытаться войти в положение королей и султанов, понять, насколько безопасно они чувствуют себя на своих тронах.
ЖИЗНЬ В САУДОВСКОЙ АРАВИИ
В Саудовской Аравии женщинам не разрешается выходить на улицу самостоятельно — только в сопровождении мужа или родственника мужского пола. Тем не менее женщин-иностранок могут сопровождать азиатские мужчины. Эмма Скай, одетая в паранджу, путешествовала в сопровождении бангладешца.
В стране полным-полно азиатских рабочих, занимающихся тем, что для самих граждан Саудовской Аравии считается недостойной работой. Правительство, столкнувшись с демографическим взрывом и ростом безработицы, недавно
Основатель Саудовской Аравии Абдель Азиз ибн Сауд был отцом 45 сыновей (а также многочисленных дочерей). После его смерти в 1953 году и по сей день все короли Саудовской Аравии его сыновья.
Эр-Рияд удивил Эмму Скай тем, что город не отличался современностью, а его дороги были не самыми лучшими. Однако она разглядела и роскошные особняки за высокими оградами.
«ВВП на душу населения в Саудовской Аравии составляет 24 тысячи долларов, но эта цифра не дает представления о бездне между богатыми и бедными», — пишет она.
Эмме Скай довелось побывать в гостях в одном из домов, бегло взглянуть на жизнь за оградами и подивиться открытости одежды присутствовавших женщин, их сумкам Prada и высоким каблукам.
В ответ на вопрос, почему женщины в Саудовской Аравии мирятся со всеми ограничениями в их жизни, последовал ответ одной из женщин:
— Король Абдалла является реформатором, но он находится под давлением традиционалистов, которые очень сопротивляются изменениям. Женщины боятся не столько мутавы [религиозной полиции], сколько опасаются подвергнуться
Она также рассказала, что саудовское общество не было таким строгим в годы ее детства. Всё изменилось после того, как исламисты захватили мечеть в Мекке в 1979 году во время ежегодного хаджа. В ходе двухнедельной битвы погибло 200 человек. Монархия решила умиротворить своих исламистских оппонентов, сделав исламский кодекс поведения еще более строгим, пишется в блоге.
Саудовские лидеры рассматривают «Арабскую весну» как заговор, поддерживаемый Западом, чтобы привести к власти исламистов, объяснил один западный дипломат Эмме Скай.
На одном из ужинов арабский дипломат сказал Эмме Скай, что Саудовская Аравия видит мир иначе, чем ее арабские братья, потому что она никогда не была колонизирована европейскими державами. По словам дипломата, король опасается Ирана и его амбиций и считает, что Иран пытается дестабилизировать саудовский режим через шиитскую часть населения.
Самая большая угроза для саудовского режима исходит, по-видимому, не от общества, а изнутри самой монархии.
Бывший президент Сирии Хафез Асад поддерживал дружеские отношения с саудовским королем, и перед своей смертью в 2000 году даже попросил монарха присмотреть за своим сыном Башаром. Король, однако, отвернулся от Башара из-за того, что тот не сдерживал «Хезболлу», а также из-за обвинений Сирии в участии в убийстве ливанского экс-премьера Рафика Харири и поддержания тесных связей с Ираном.
— Легитимность саудовской монархии происходит из истории покорения семьей, сделки с ваххабитами — и страха перед альтернативой. Этот режим сумел сохранить себя из-за патронажа, связанного с нефтью, и опоры на сильную внутреннюю разведку для борьбы с оппозицией. Самая большая угроза для саудовского режима исходит, по-видимому, не от общества, а изнутри самой монархии, потому что споры правопреемства могут начаться, когда умрут все сыновья ибн Сауда, — пишет Эмма Скай.
НЕФТЯНЫЕ ДОХОДЫ В ОМАНЕ
В Маскате, столице Омана, Эмме Скай довелось побеседовать с молодым местным журналистом. Он участвовал в протестах в 2011 году, которые не стали крупномасштабными, но всё же оказались сюрпризом для власти.
— Мы призывали к лучшему управлению и борьбе с коррупцией, а не к свержению режима. Несколько протестующих было убито. Но султан Кабус кое-что изменил: министры были заменены и были созданы новые рабочие места. Это разрядило обстановку, — говорит журналист.
Как обнаружила Эмма Скай, султан Кабус пользуется чрезвычайной популярностью у населения. Во время поездки по Оману ее проводник постоянно
— Мы очень умеренны и терпимы. У нас хорошие отношения со всеми. Мы являемся единственной арабской страной, имеющей хорошие отношения с Ираном, — говорит ее проводник.
Оманец Халед, отзывавшийся о султане с большим уважением, сказал, что неясно, кто станет преемником султана, так как тот не имеет детей. Имя предлагаемого преемника записано в Белой книге, которая будет открыта семьей после его смерти. Если семья одобрит его, то этот человек будет новым султаном. Если консенсуса достигнуть не удастся, то они должны найти другого кандидата.
— Оманцы хотят работы и денег для приобретения материальных благ. Они не так уж заинтересованы в политических свободах и демократии, — говорит Халед.
ИОРДАНЦЫ И МОНАРХИЯ
— Мы монархия, мадам, не республика. Каждый любит монарха. Когда король Хусейн умер, все мировые лидеры прибыли на его похороны, — отвечает таксист на вопрос Эммы Скай о влиянии «Арабской весны» на Иорданию.
Абдулла стал преемником отца, но у него нет тех личных отношений с людьми, которые имел Хусейн, так же как и тех дипломатических навыков, которые позволили Хусейну управлять элитой.
Мы монархия, мадам, не республика.
Местный аналитик пояснил Эмме Скай, что молодой король упустил возможность провести реформы, которые поддержали бы умеренные, светские силы, вместо этого он непреднамеренно укрепил исламистов.
Визит Эммы Скай совпал с парламентскими выборами 23 января, когда впервые в истории Иордании парламент — а не монарх — выбрал премьер-министра.
Эмма Скай, покинув Ближний Восток после месяца путешествия, резюмирует, что многие люди, живущие в монархиях, не рассматривают «Арабскую весну» как движение к большей свободе и демократии, а считают, что она привела к распаду общества, насилию и хаосу.
Люди в Саудовской Аравии, Омане и Иордании были очень обеспокоены коррупцией и хотели более прозрачного правительства, считает Эмма Скай. Они хотят создания рабочих мест и роста доходов, чтобы быть способными заботиться о своих семьях и покупать потребительские товары. Но только небольшое количество разговоров с людьми касалось вопроса политических свобод.
Казахская служба РСЕ\РС
