Куми Найду: обвинения не признаем

В Мурманске продолжается следствие в отношении 30 активистов Greenpeace, задержанных после проведения мирной акции протеста на нефтяной платформе "Приразломная". Все они обвиняются по статье "пиратство в составе организованной группы", предусматривающей наказание до 15 лет лишения свободы. При этом Следственный комитет России не исключает, что некоторым участникам акции могут быть предъявлены новые обвинения по более тяжким статьям.

Сторонники Greenpeace по всему миру проводят акции и пикеты в поддержку задержанных участников акции, а исполнительный директор организации Куми Найду хочет встретиться с российским президентом Владимиром Путиным. Почему Greenpeace не готов согласиться с действиями российских властей в отношении своих активистов? Об этом Куми Найду рассказал в интервью Радио Свобода:

– Принимаете ли вы какие-либо из выдвинутых против ваших активистов обвинений в нарушении российских и международных законов? Если Путин согласится встретиться с вами, будете ли вы готовы признать вину в обмен на свободу своих людей?

– Это зависит от того, вину в чем нужно признать. Если нужно признать вину в пиратстве, то определенно – нет. Если же речь идет о том, что имела места акция протеста, в ходе которой наши надувные лодки проникли в запретную зону, то нам это и признавать не надо – видеосъемка, как Greenpeace, так и кораблей береговой охраны показывает, что мы туда проникли. В моем письме Путину говорится, что мы не считаем Greenpeace выше закона, однако перед каждой акцией мы внимательно изучаем законодательство той страны, где она будет проводиться. И если мы готовы согласиться, что пошли на такое нарушение, как, к примеру, вторжение в запретную зону, то, когда нас обвиняют в пиратстве, попытке штурма, захвата, угрозе человеческим жизням, мы никогда не признаем это, даже ради освобождения наших товарищей. Потому что мы не будем лгать и соглашаться, что имело место то, чего в реальности не было. Преступление совершают те, кто пытается добывать нефть в Арктике, провоцируя изменения климата, нанося огромный экологический урон Арктическому региону и окружающей среде в России. Время докажет, что именно это и есть главное преступление, которое остается безнаказанным.

– Какому максимальному наказанию подвергались активисты Greenpeace за время существования организации? Выдвигались ли против них когда-либо обвинения в пиратстве?

– Самым трагическим случаем в истории Greenpeace стало убийство португальского активиста и фотографа Фернандо Перейры в 1985 году, когда французские спецслужбы взорвали в новозеландском Окленде корабль Greenpeace Rainbow Warrior (он намеревался отправиться в район атолла Муруроа и помешать Франции осуществить ядерные испытания. – РС). Недавно одного нашего активиста арестовали в Дании во время мирной акции, он пробыл в тюрьме 21 день. Наших людей часто арестовывают, но чаще всего дело ограничивается штрафами и несколькими днями ареста. На данный момент самый большой срок, который кому-либо из активистов Greenpeace пришлось провести в тюрьме, – 6 месяцев. Что касается пиратства, то против наших активистов никогда не выдвигались такие обвинения. Хотя в нашей истории были случаи, много лет назад, когда власти начинали говорить о наших действиях как о пиратстве, но очень быстро меняли свое мнение: "Смотрите, эти ребята действуют мирно, они безоружны, они не преследуют личной финансовой выгоды, в то время как пираты обычно вооружены и применяют насилие".

– В прошлом году в августе вы лично участвовали в подобной акции у этой же платформы "Приразломная". Тогда никто не был задержан. Как вы полагаете, почему в этот раз все закончилось по-другому?

– По правде говоря, я не знаю ответа на этот вопрос. В прошлый раз мы провели у "Приразломной" шесть дней. Береговая охрана появилась лишь на третий день. Они вошли с нами в контакт, мы объяснили им, что проводим здесь мирную акцию протеста, они спросили, знаем ли мы международные законы о пребывании в нейтральной зоне, мы подтвердили, что знаем. Когда мы начали акцию, они лишь наблюдали. Более того, капитан платформы довольно грубо общался с капитаном корабля береговой охраны, мы слышали в радиоэфире буквально следующее: "Эй вы, чертовы ублюдки, когда вы уже арестуете их, вы что, хотите дождаться, когда они начнут стрелять?" На что капитан спокойно ответил ему, что из Москвы поступили инструкции лишь наблюдать, что это мирная акция, что мы не представляем какой-либо угрозы для людей или имущества. Более того, когда мы покидали район "Приразломной", береговая охрана вышла с нами на связь и спросила, что мы делаем. Мы ответили, что уходим, что наша мирная акция завершена и мы направляемся в Норвегию, в Киркенес, а затем к Северному полюсу, где собираемся проводить научные исследования. Нам сказали: "Счастливого пути", и мы ушли. Почему они действовали так жестко в этот раз, я не знаю, только российские власти могут с определенностью ответить на этот вопрос.

– Международные правозащитные организации, такие как Human Rights Watch и Amnesty International, приводят в качестве примеров грубого нарушения прав человека в России аресты оппозиционных активистов, дело Pussy Riot. Почему многие в России, даже самые ярые оппоненты Путина, в случае с акцией у "Приразломной" говорят: "Наконец-то кто-то показал этим парням из Greenpeace, которых интересует только собственный пиар, что есть и для них пределы допустимого"? Вы защищали права человека и до работы в Greenpeace. Почему многие люди, которые поддерживают, например, девушек из Pussy Riot, не готовы с такой же яростью вступиться за арестованных активистов Greenpeace?

– Очень хороший вопрос, спасибо. Это гораздо более широкая проблема, чем ситуация в России. Это проблема глобальная. Трудность заключается в том, что борьба за права человека, борьба против бедности, в каком-то смысле более проста, чем борьба за сохранение климатических условий. Я не хочу сказать, что за права человека бороться легко. Но если кого-то пытают или бросают за решетку без вины, то это всем очевидно. Можно показать публике следы пыток, шрамы, и все понимают, что права этого человека были грубо нарушены. Поэтому чувство гнева по этому поводу возникает гораздо легче, сильнее желание дать ответ этой несправедливости. Или возьмем борьбу с бедностью: если кто-то живет без крыши над головой, голодает, то вы можете снять это на пленку и показать другим, что происходит что-то плохое. Что касается борьбы с изменениями климата, то проблема состоит в том, что последствия таких изменений видны только через какой-то промежуток времени. Довольно трудно продемонстрировать негативные экологические последствия, в особенности последствия изменения климата – такие, как таяние в Арктике льда, который достиг самого низкого в истории уровня в прошлом году, когда мы там были. Не просто вот так взять показать на что-то и сказать: "Посмотрите, это все из-за климатических изменений!"

Во-вторых, те, кто борются против изменений климата, фактически борются с самыми мощными секторами мировой экономики. Если вы попытаетесь оценить мощь нефте- и газодобывающих компаний, не только в России и США, но и во многих странах Европы, то узнаете, что эти компании получают в качестве субсидий общей в сложности триллион долларов – из кармана налогоплательщиков. Несмотря на заявления нефтяных корпораций о дороговизне источников энергии, они забывают упомянуть, что получают ежегодно триллион долларов в виде субсидий.

Так что если говорить о том, почему Greenpeace и экологическая деятельность не пользуются такой поддержкой, то понятно, что гораздо труднее увидеть результаты этого труда, чем указать на несправедливость приговора Pussy Riot или аресты активистов оппозиции. И конечно, следует учитывать ситуацию со средствами массовой информации в России. Взять тот же "Газпром" – он владеет большим количеством мощных СМИ. Безусловно, они представляют искаженную картину того, что мы делаем, потому что они защищают собственные экономические и финансовые интересы. Я не могу стопроцентно утверждать, что я совершенно прав, но, исходя из того, что я знаю и слышу – это главные факторы.

– Вы упомянули "Газпром". В четверг в своем заявлении вы сказали: "Наша цель – не российские власти, а "Газпром". Знаете ли вы, что "Газпром" теснейшим образом связан с властями, в частности, что председатель правления "Газпрома" Алексей Миллер – один из друзей Путина, работавший в его подчинении еще в 90-х годах?

– Да, мы знаем об этом. Но, говоря институционально, так и есть: в фокусе нашего внимания не правительство, не президент, а именно коммерческая компания, которая, может быть, и действует в рамках закона, но вовлечена в разрушение окружающей среды и в числе прочих толкает человечество к климатической катастрофе. Недавно комиссия ООН по окружающей среде заявила, что у нас заканчивается время и полезные ископаемые, такие как нефть, должны оставаться там, где они находятся – под землей, если мы хотим предотвратить экологическую катастрофу. Если она произойдет, на карту будут поставлены жизни наших детей и внуков. Арктика, арктические льды служат планете своего рода холодильником, кондиционером, они играют ключевую роль в регулировании мирового климата. Нефтяные компании, производящие топливо, которые мы потом сжигаем, являются одной из причин таяния этих льдов.

Мы считаем, что "Газпром" формально является энергетической компанией, действует как энергетическая компания, и пытается получить выгоду там, где это является аморальным. Наша цель, давайте проясним, – это вовсе не увидеть крах "Газпрома", а дать ему понять, что прекратить добычу полезных ископаемых в Арктике – в его же интересах, если они хотят выжить, хотят, чтобы у них как у компании было будущее. Победит тот, кто выиграет не космическую гонку, не гонку вооружений, а "зеленую" гонку. Полезные ископаемые – невозобновляемый ресурс. Все равно или поздно перейдут на экологически чистые источники энергии. Наше послание "Газпрому" таково: развивайте возобновляемые источники энергии, прекратите инвестиции в добычу полезных ископаемых. Мы понимаем, что за одну ночь этого не сделать, но двигайтесь к этому. Каждый цент, вложенный в добычу полезных ископаемых – это шаг к гибели будущих поколений.

– Россия – не единственное государство с планами нефтедобычи в Арктике. В России вас обвиняют в предвзятости, в том, что на самом деле вы действуете в интересах этих стран. Планируете ли вы акции, направленные против аналогичных планов Канады, например, или даже Китая, который тоже не прочь получить свой кусок "арктического пирога"?

– Не только планируем, но уже и осуществляли такие акции. Я лично участвовал в прошлом году в акции против планов британских компаний по нефтедобыче в Гренландии, и мы добились того, что нефтяная компания Cairn отказалась от своих планов, несмотря на вложенные десятки миллиардов долларов акционеров, а позже Гренландия полностью запретила подобную деятельность. У нас было много акций против компании Shell в Европе, Африке, Америке и мы продолжим это делать. Что касается Канады, да, Канада претендует на часть арктического шельфа, но пока это только планы. В Канаде мы протестовали против добычи нефти из нефтеносных и битуминозных песков, наших активистов арестовывали там и отпустили лишь после долгого судебного процесса и уплаты больших штрафов. Мы также протестовали против планов США по нефтедобыче у берегов Аляски.

– Возвращаясь к активистам, арестованным в Мурманске. Будет ли Greenpeace поддерживать их и их семьи, в том числе финансово, если они будут приговорены к длительным тюремным срокам?

– Как я уже говорил, самый большой тюремный срок, который когда-либо отбывали наши активисты, – это шесть месяцев. Так что для нас это новая ситуация. Мы приложим все усилия, чтобы наших активистов в России освободили как можно скорее, а до тех пор обеспечим им всю возможную поддержку. Посмотрим, как будут развиваться события, но принципы, в соответствии с которыми действуют члены нашей организации, предполагают, что они делают это бескорыстно и осознанно идут на риск. Но, повторюсь, мы обеспечим им максимально возможную поддержку с учетом того, что им уже пришлось пожертвовать ради дела своей свободой.

– Проясните, пожалуйста, ситуацию с российским фотографом Денисом Синяковым. В каком качестве он находился на судне Arctic Sunrise?

– На борту судна было 28 активистов и два независимых журналиста: Денис и видеооператор из Лондона Кирон Брайан. В своем письме к Путину я указываю на это и могу еще раз заявить, что они должны быть отпущены немедленно. Держать их в тюрьме несправедливо. Наши активисты, находившиеся на судне, предполагали, что против них могут быть предприняты какие-то действия, они осознанно шли на это, хотя никто и не предполагал обвинений в пиратстве. Но мы никак не предполагали, что будут арестованы журналисты. Это нечестно и несправедливо, что они арестованы лишь за то, что делали свою репортерскую работу.


Русская служба РСЕ/РС