- В Кыргызстане в этом году отмечают десятилетнюю годовщину трагических июньских событий. По вашим наблюдениям, произошли ли за это время какие-либо изменения в сфере защиты прав человека?
- Да, за это время произошло немало изменений, конечно. Есть изменения в лучшую сторону, но, к сожалению, есть изменения и в худшую сторону. У вас совсем недавно, в декабре прошлого года, побывал Фернан де Варен, Специальный докладчик ООН по вопросам меньшинств. Специальный докладчик отметил некоторые положительные изменения, в том числе, например, принятие Дорожной карты по правам человека. Это документ, согласно которому будут осуществляться какие-то преобразования в области прав человека.
Я также отмечу создание Государственного агентства по делам местного самоуправления и межэтнических отношений. Я знаю, что это Агентство способно получать и рассматривать индивидуальные жалобы от лиц, которые пострадали от любых форм дискриминации. Это, разумеется, положительные изменения. В то же время мы наблюдаем некоторые тревожные изменения, в том числе, я знаю, что за последнее время сократилось количество школ, которые преподают или предлагают возможность изучать узбекский язык, в то время как количество узбеков составляет порядка 15% населения Кыргызстана. Во всей стране, по-моему, порядка 30 школ, где можно изучать узбекский язык, в то время как русскоязычное население составляет порядка 5,5%, а русскоязычных школ больше 200.
Я знаю, что немногие имеют возможность обратиться в агенства ГАМСУМО, как они их называют. Некоторые не знают об их существовании, часто они находятся в зданиях государственных учреждений, и люди не чувствуют себя достаточно свободно, чтобы в них обращаться. Потом - отсутствие законодательства по многим вопросам, в том числе, и такого всеобъемлющего законодательства по правам человека. Также необходимо отметить, конечно, поправки к Конституции Кыргызстана. Я говорю сейчас о статье 6, которая отменила приоритет международного права, и поправки к части 2 статьи 41 Конституции, согласно которой, если решениями межгосударственных органов были выявлены нарушения со стороны государства по отношению к определенному лицу, то государство обязано эти нарушения устранить. Сейчас это положение отсутствует в Конституции.
В общем, мы видим такую тенденцию: с одной стороны, положительных преобразований, а с другой - отрицательных. Очень волнует законодательство об НПО, которое рассматривается сейчас и которое предполагает повышенный контроль над неправительственными организациями, в то время как, конечно же, НПО - это очень важный институт для соблюдения прав человека в Кыргызстане, и все попытки препятствовать им - это, безусловно, негативное явление.
- Как бы вы могли прокомментировать ситуацию, что Кыргызстан не выполняет рекомендации в сфере прав человека со стороны международных институтов, аргументируя это приоритетом правовой системы суверенного государства над международным законодательством?
- Да, это хороший вопрос. Действительно, очень часто страны оправдывают нарушения прав своих граждан тем, что они - суверенные государства и что другие страны не имеют права вмешиваться во внутренние дела этого государства. Но, как вы правильно сами отметили, эти страны ратифицировали международные договоры, и в том числе те, которые гарантируют права человека. Мы, конечно, не будем все их перечислять, но в том числе и Международный пакт о гражданских и политических правах, который Кыргызстан ратифицировал, если я не ошибаюсь, в 1997 году, и в том числе и Факультативный протокол, который позволяет индивидуальным лицам обращаться, когда государство нарушает их права. Государство само этими действиями изъявило о своем желании не то что поставить свой суверенитет на второй план, но позволить другим странам или своим гражданам обращаться в межгосударственные органы согласно этим договорам.
Дело в том, что права человека - это то, что касается всех стран, то есть, если есть нарушения, происходящие внутри одной страны, все страны заинтересованы, чтобы эти нарушения прекратились, потому что есть большая связь между нарушением прав человека в одной стране и региональной, внешней безопасностью. Когда идет нарушение прав человека в одной стране, когда отсутствует верховенство права, тогда больше вероятности, что будет также нарушена и внешняя безопасность, и региональная стабильность. Поэтому все страны заинтересованы в том, чтобы соблюдались права человека во всех государствах мира.
Даже в международном праве есть такое понятие - ergo omnes (поэтому все - с лат. Прим. ред.), это об обязательствах, которые относятся ко всем странам. То есть, это не обязательства между двумя странами - права человека создаются между одной страной и всеми странами - участниками международного сообщества. Все страны международного сообщества заинтересованы в том, чтобы прекратить нарушения таких обязательств, таких прав.
Есть такой принцип международного права, который называется Pacta sunt servanda (Соглашения должны быть сохранены - с лат. Прим. ред.). Это значит, что когда страна ратифицирует какой-то международный договор, она обязуется добросовестно выполнять положения этих международных договоров. Когда страна ратифицирует какие-то конвенции, она не может потом сказать, что она не будет выполнять свои обязательства. Иначе международное право просто бессмысленно.
- По поводу этой правовой дилеммы... Можно привести в пример пожизненный приговор, вынесенный правозащитнику Азимжану Аскарову. Видите ли вы какой-то выход из данного правового тупика?
- Во-первых, конечно, мы - правозащитники, представители международного сообщества - надеемся, что точка еще не была поставлена. По рекомендациям Комитета по правам человека ООН от 31 марта 2016 года Кыргызстан должен был отпустить правозащитника, отменить его приговор и компенсировать ущерб, причиненный ему во время его заключения, а также провести эффективное расследование по жалобе Аскарова по отношению к представителям правоохранительных органов, которые причиняли пытки и подвергали его другим формам негуманного обращения.
Мы уже очень много сделали для того, чтобы эти рекомендации, эти соображения были исполнены правительством Кыргызстана и писали открытые письма в администрацию президента, апеллировали к спецдокладчикам ООН и к другим специальным механизмам, и пытались добиться правосудия через суды. Ничего пока, к сожалению, не удалось добиться в освобождении Азимжана Аскарова. Мне кажется, наиболее перспективно на этом этапе будет использовать какие-то экономические рычаги.
Конечно, правительству Кыргызстана выгодно сотрудничать и с европейскими странами, и с США в экономическом плане, и, мне кажется, что любое сотрудничество между этими странами и Кыргызстаном должно быть обусловлено выполнением Кыргызстаном обязательств в области прав человека. Это значит в том числе и выполнение соображений Комитета по правам человека от 2016 года по отношению к Азимжану Аскарову. Мне кажется, что это сейчас наиболее перспективный способ добиться освобождения Азимжана Аскарова. Мы будем продолжать добиваться правосудия всеми возможными способами, и, надеюсь, что в конечном итоге справедливость восторжествует.
- Кыргызстан гордится своим имиджем демократического государства, которое соблюдает права человека. Насколько серьезный ущерб приведенные выше примеры наносят такому имиджу страны?
- Безусловно, это влияет негативно на имидж страны. Как и другие правозащитные организации моя организация рассматривала Кыргызстан в последнее время как такой островок демократии в Центральной Азии, страну, которая наиболее близка идеалам демократии - таким как верховенство права, соблюдение прав человека. Это страна, где проходят более-менее свободные выборы, где соблюдаются права избирателей, где практически отсутствуют политзаключенные.
Азимжан Аскаров сейчас доказывает обратное. К сожалению, он не единственный, сейчас мы видим арест Камиля Рузиева, тоже, по всей видимости, связанный с его правозащитной деятельностью. Эти случаи политически мотивированных нападок, арестов, произвольных задержаний - они, безусловно, очень негативно отражаются на репутации Кыргызстана. Мне кажется, что для репутации Кыргызстана как действительно демократической страны важно освободить Азимжана Аскарова и всех тех, кого мы считаем политзаключенными. На данный момент, таких людей не много, к счастью, и, конечно, не хотелось бы, чтобы их стало больше.
- В последнее время усиливается неприкрытое давление со стороны государства на гражданское общество и журналистов. В качестве примеров можно привести возбуждение уголовного дела против правозащитников, поджог неизвестными лицами здания местного телеканала…
- Да, вы совершенно правы, мы наблюдаем такую негативную тенденцию уже в течение последнего года, и это действительно заставляет волноваться. Я хочу напомнить, что у государств есть так называемые положительные и негативные обязательства в области нарушений прав человека. Государство не только не должно само нарушать права человека, осуществляя, например, произвольные, незаконные задержания - это так называемые негативные обязательства. Есть еще позитивные - государство должно делать все, чтобы защитить граждан, в том числе членов гражданского общества, от нападений со стороны частных лиц.
- В том числе со стороны криминальных группировок…
- Если у государства есть причины предполагать, что такие атаки могут иметь место, то есть, если имеются фактические знания, что какой-то телеканал или какая-то правозащитная организация или какое-то мероприятие будут атакованы какими-то криминальными, уголовными элементами. Правительство должно сделать все, чтобы предупредить и защитить от такого рода нападений. Все, о чем вы говорите, является нарушениями прав человека, и да, мы наблюдаем такую тенденцию - как я уже помянул, и законодательство, которое предполагает повышенный контроль за неправительственными организациями, нападки со стороны частных лиц во время судебных заседаний по делу Аскарова, нападки по отношению к правозащитникам, и к независимым юристам, и к журналистам, которые освещают тему прав человека. Все это очень опасные тенденции, и надо сделать все, чтобы больше говорить о таких вещах, освещать такие нарушения прав человека с тем, чтобы потом мировое сообщество также могло реагировать на них. В том числе, больше давить на представителей властей, чтобы они приняли необходимые меры для того,чтобы такие нарушения прекратились, и для того, чтобы провести эффективное расследование этих нарушений и привести к ответственности нарушителей.
- Свидетельствуют ли упомянутые вами выше факторы о том, что Кыргызстан утрачивает свой имидж демократической страны?
- Да, я могу констатировать это. Конечно, не хочется быть все время пессимистичным, я бы сказал, что есть и положительные аспекты - Кыргызстан всегда добросовестно отвечает на свои обязательства по периодическим обзорам, и, принимая законодательство, часто отвечает на замечания и Комитета по преодолению расовой дискриминации, и Совета по правам человека, принимает, как я уже сказал, Дорожную карту по правам человека. В то же время, мы видим и повышенные атаки на правозащитников, мы видим иногда недостаточно сильную реакцию со стороны омбудсмена по правам человека, мы видим законодательство, которое будет ограничивать действия гражданского общества. Да, идет, к сожалению, негативная тенденция на данный момент, и очень хотелось бы, чтобы это прекратилось.
Но одних заявлений мало, они должны сопровождаться конкретными действиями по улучшению ситуации по правам человека внутри страны. В том числе и принятием правильного законодательства по защите прав человека, и по выполнению этого законодательства, по выполнению своих международных обязательств в сфере прав человека. Одних слов мало, нужны действия.
