Эксперт Канатбек Мурзахалилов обсудил положение дел в муфтияте с кандидатом политических наук Тимуром Козукуловым и редактором аналитического портала «Саресеп» Эсеном Омуракуновым.
Мурзахалилов: Президент Садыр Жапаров, комментируя ситуацию в муфтияте, заявил, что около 155 млн сомов, собранных там, были использованы на парламентских выборах прошлого года. Как вы относитесь к таким действиям ДУМК?
Омуракунов: То, что представители духовенства, руководители некоторых религиозных общин наладили тесные связи с властями или приближенными к ним людьми привело к таким плачевным результатам. Когда председатель Совета аалымов (улемов) ДУМК потребовал предоставить отчет, мол, где деньги, собранные с паломников для совершения хаджа в 2020 году, возник конфликт, который разросся до вот такого скандала.
Хотя те, кто говорит, что «ГКНБ не предоставило никаких доказательств по этому поводу», тоже правы в какой-то мере. Некоторые считают, что надо было решить этот вопрос внутри, не вынося сор из избы. Но определенно главное, что совершивший преступление должен ответить за содеянное. И если честно, в данной ситуации виновата каждая из сторон.
Мурзахалилов: 11 февраля Совет аалымов принял отставку муфтия Максатбека Токтомушева, и теперь на 5 апреля намечены выборы нового главы ДУМК. Какие реформы необходимы муфтияту после случившегося?
Козукулов: Неправильно оценивать ситуацию в ДУМК только с точки зрения последней ситуации. Это системные неприятности, которые происходили со всеми, кто там был, независимо от того, какие бы они силы ни представляли.
Думать, что приведя того или иного богослова во главу ДУМК, можно реформировать муфтият, не совсем верно. Выборы нового муфтия и проведение курултая мусульман – это оставшаяся со времен СССР система. Поэтому нужна новая, включающая в себя теории конфликтологии и политологии. Старая система доверия не вызывает.
Мурзахалилов: А в каком направлении должны проводиться эти самые системные изменения и анализ?
Козукулов: Существует понятие, что муфтий – это глава мусульман Кыргызстана, которые составляют 85% населения страны. И вот эту философию надо менять. Муфтий должен восприниматься лишь как руководитель органа, который оказывает религиозные услуги народу и обществу.
Во-вторых, в конфликтологии есть такое понятие как патронаж. До сегодняшнего дня муфтий или претендент на этот пост действовал под чьим-либо патронажем, постоянно обсуждалось, что «это чей-то конкретно человек, он сможет выступать посредником и быть муфтием». Кто и как становился – уже доказано. Но теперь надо убирать эту «патронажную» теорию. Мы ведь светское государство, а значит, государство должно регулировать вопросы религии – путем законов оно должно прописать, какие функции выполняет муфтий и каковы его полномочия.
Мурзахалилов: Какое влияние может оказать нынешняя ситуация в муфтияте на исламский мир?
Омуракунов: Мировое сообщество узнаетм, что в мусульманской общине Кыргызстана происходят такие вещи. И это повлечет свои последствия, может появиться недоверие. Теперь при урегулировании вопроса Госкомиссия по делам религий с соответствующими органами должна открыто рассказать о том, что произошло.
Мурзахалилов: Во всех постсоветских странах продолжает работать оставшаяся со времен СССР система духовного управления мусульман. А если будут обозначены новые критерии, тогда как выбирать муфтия и главу Совета аалымов?
Козукулов: Вы работали в Госкомрелигии. Если муфтия избирают на курултае мусульман Кыргызстана, то встает вопрос: как он проводится? Как и кем избираются направляемые туда делегаты? В этот процесс вмешивались госорганы, верно? Это не секрет, такое было. Теперь надо прекращать подобные вещи.
Есть требования, предъявляемые к госслужащим. Это знания. И при избрании муфтия мы тоже должны делать упор на его образование, опыт. Достаточно ли он образован для того, чтобы занимать такую высокую должность? Вот так надо отбирать.
Мурзахалилов: А есть в Кыргызстане фигура, которая сможет объединить все сообщества в сфере ислама, и имеющая такие лидерские качества?
Омуракунов: По идее, как структура ДУМК объединяет все религиозные общины. И с юридической точки зрения муфтият имеет тот же статус, что и все частные фонды. Но из-за наличия особых взаимосвязей с государством, оно объединяет всех мусульман страны, направляет их. А фигуру, о которой вы говорите, думаю, найти не трудно. Главное, чтобы он равно относился ко всем религиозным общинам. И государство должно ему помогать.
Мурзахалилов: Вообще, какого человека предпочтительно было бы видеть во главе муфтията, Совета аалымов? Какими качествами он должен обладать?
Козукулов: В этом весь вопрос. Наше общество само создает образы нескольких человек, который достойны быть аалымами, заставляя людей поверить, что «только они достойны и смогут исправить ситуацию, другие не годятся». А потом мы оказывается в таких ситуациях.
В Кыргызстане полно людей, которые могут вести работу в религиозном направлении. Нельзя этого отрицать и говорить, что никого нет. Когда я говорю, что «есть около 500 выпускников теологических факультетов», мне парируют, что «теологи начинают с себя». Я знаю это, среди претендентов на пост муфтия или главы Совета аалымов может не оказаться тех, кто имеет отвечающие требованиям дипломы. Есть и те, кто окончил Исламский университет Кыргызстана. Наша проблема именно в создании идолов. Я не говорю, что эти кандидаты плохие, это в целом проблема общества, его философии.
Мурзахалилов: С чего должен начать работу следующий избранный муфтий?
Омуракунов: Будущий муфтий должен постараться объединить сообщества. Он должен стремиться сотрудничать с государством на условиях честности и открытости. Но исправиться только одной стороне невозможно. События внутри муфтията, проблемы – это одна из проблем государства. Можно даже назвать это отражением происходящих процессов.
Козукулов: Никто не может дать гарантии того, что новоизбранный муфтий не будет работать в интересах одной группы или сообщества. Муфтий должен делать работу, которая укрепит государственность. Муфтием должен стать человек, который сможет ответить на вопрос о том, на каком месте в государстве должны быть вопросы религии, безопасности, и выполнить эту работу. Муфтием должен быть человек, который анализирует это. Сейчас идут разные разговоры, пишется об этом. Распространяются сплетни, кого-то шельмуют, кого-то пиарят, против кого-то ведут черный пиар. Например, о том, что это чей-то человек и что его хотят назначить муфтием. Проблема не в этом. Вопрос в путях решения проблемы.
«Смешивать религию в политикой – плохая практика»
Мурзахалилов: Мы знаем о работе Духовного управления мусульман Кыргызстана в части реформирования религиозной среды. Но ведь и не признать, что последние события нанесли ущерб репутации муфтията, нельзя. Какие направления должны быть приоритетными для муфтията при регулирования своей системы?
Омуракунов: Надо внимательно рассмотреть кадровые вопросы внутри муфтията. Надо избрать муфтием нейтральную фигуру и рассмотреть компетентность казы областей. Насколько они соответствуют занимаемой должности? Для имам-хатибов районного масштаба эти требования неподъемны. Но сейчас есть возможность назначать главами областных казыятов сильные, грамотные фигуры, учитывающие законы государства и шариат. Грамотные, умные ребята, отучившись за рубежом, работают в Кыргызстане. Надо отобрать людей из числа этих ребят и пойти на структурные изменения. Другие правовые вопросы надо решать с помощью юристов. Я думаю, надо обеспечить открытость муфтията, пойти на шаги, чтобы деньги не были в одних руках и не тратились на разные цели. А организацию хаджа надо отдать в частные руки.
Мурзахалилов: Опыт какого государства наиболее подходит для того, чтобы обеспечить эффективную работу муфтията?
Козукулов: Нельзя перенять опыт одного или нескольких государств. Надо изучить опыт всех государств, собрать наших конфликтологов, политологов, работников разных госорганов, проанализировать, создать систему и на этой основе разработать программу.
NO/ВК
Перевод с кыргызского. Оригинал статьи здесь.
