Армана Абдуллаханова задержали, когда он 10 июня ехал на велосипеде через площадь Астана в Алматы, где в тот момент происходили задержания участников мирной акции протеста. Видеоролики, запечатлевшие этот момент, разлетелись по социальным сетям. В интервью Азаттыку Абдуллаханов говорит, что не хочет «политизировать» этот инцидент.
Материал казахской службы радио "Азаттык". Автор: Петр Троценко.
10 июня Армана Абдуллаханова, пытавшегося проехать через участок площади, патрулируемый силовиками, сняли с велосипеда и затащили в автозак. Затем за хозяином последовал и велосипед — его поместили в другую машину. Видеоролики с этим задержанием разлетелись по соцсетям. Алматинские вайнеры обыграли сюжет — по Instagram’у гуляет короткий ролик, в котором актеры инсценируют задержание полицейским человека с велосипедом.
«МНЕ СОВЕРШЕННО НЕ ХОЧЕТСЯ ЭТО ПОЛИТИЗИРОВАТЬ»
Арман Абдуллаханов — юрист, шахматист, мастер спорта международного класса по греко-римской борьбе. Учится в магистратуре, чтобы получить тренерскую лицензию. Воспитывает троих сыновей. Старший, Акназар Кажымурат, — выпускник Назарбаев Интеллектуальной школы, поступил в Гарвардский университет и этим летом улетает в США.
Мы встретились с Арманом Абдуллахановым в небольшом кабинете, где он ведет шахматный кружок для детей, поэтому разговаривали в перерывах между занятиями. Периодически он отвлекался от беседы и обращался к своим подопечным: «Альнур, балам, будь внимательнее. У тебя было преимущество, а ты его упустил, ферзя зря отдал!» Мальчишки сосредоточенно смотрят на доски, разбирают шахматные партии. До разговоров взрослых им, по-видимому, дела нет.
Когда речь заходит о задержании, Арман Абдуллаханов начинает смеяться. Говорит, друзья и знакомые называют его «звездой YouTube’а», но ему такая слава не нужна.
— Скажу сразу: мне совершенно не хочется это политизировать, — говорит он. — Сначала даже хотел написать об этом [в социальных сетях], но не стал, потому что эмоции еще не утихли и пост может получиться не совсем объективным. Я закончил юрфак КазГЮА (Казахская государственная юридическая академия. — Ред.) с красным дипломом, учился в аспирантуре на кафедре уголовного права и криминологии. И вся эта ситуация с задержанием, мягко скажем, меня поразила. В магазин я ехал по этому же скверу, и меня никто не тронул. А когда ехал обратно, уже не пропустили. Но давай рассуждать рационально: если бы я собрался на митинг, то пошел бы туда без велика и без сумок с хлебом, соком и сахаром.
Арман Абдуллаханов говорит, что в любом случае полицейские должны были представиться и проверить документы. Еще он допускает мысль, что, пока был в магазине, на площади что-то могло произойти и полиция переключилась в режим «задержаний».
— Меня засунули в автомобиль и закрыли дверь, я сидел на полу и возмущался, — вспоминает Арман. — Рядом сидели двое полицейских. И тут один шепчет: «Это мой сосед». А в этом районе меня многие знают. Я говорю: «Если я твой сосед, ты знаешь, где я живу, то что за беспредел вы творите?» Он отвечает: «Ну не я ж тебя закрывал, моя работа — доставить в управление».
По словам Армана, полицейский автомобиль направился в управление полиции Жетысуского района, поскольку по рации сообщили, что в управлении полиции Алмалинского района задержанных слишком много и мест не хватает.
— В Жетысуском тоже народу уйма, всё переполнено, шум-гам. И тут мне полицейский говорит: ты туда не заходи вместе со всеми, а потихоньку уходи отсюда, — продолжает Арман. — Это я веду к тому, что в полиции тоже есть вменяемые люди, которые понимают, что некоторые попадают в такую ситуацию случайно. И я потихоньку-потихоньку ушел, так что в этом смысле было какое-то полузадержание: меня схватили, немного помяли бока, а внутрь я, слава богу, не попал.
Судьба велосипеда и продуктов тоже сложилась удачно. При помощи однокурсников-юристов, среди которых, как говорит Арман, «есть ребята, занимающие серьезные должности», велосипед нашелся в отделе полиции Медеуского района.
«Я ЗА ТО, ЧТОБЫ БЫЛА КОНКУРЕНЦИЯ ИДЕЙ»
После шахмат Арман Абдуллаханов спешит в свой двор — там, на спортплощадке, три раза в неделю он обучает мальчиков основам греко-римской борьбы. На тренировку приходят дети друзей, живущих неподалеку, ребята со двора и трое его сыновей — 17-летний Акназар, который скоро уезжает учиться в Гарвард, 13-летний Алишер и 11-летний Абдуллахарман.
Сыновей Арман воспитывает самостоятельно — так они решили с бывшей женой.
— Для многих это если не шок, то нетипичная ситуация, — объясняет Арман Абдуллаханов. — Моя бывшая супруга — очень грамотная женщина, тоже закончила КазГЮА. [Когда расставались] я ей сказал: ты ведь хочешь, чтобы дети были счастливыми, ты ведь понимаешь, что пацанам нужно мужское воспитание? Она согласилась. Разумеется, они постоянно видятся, общаются, звонят друг другу, вместе гуляют.
Пока мальчики разминаются и гоняют по площадке мяч, Арман рассказывает, как в юности серьезно увлекался борьбой, дважды выигрывал юношеский чемпионат Казахской ССР и даже был в составе юношеской сборной страны. А сейчас поступил в магистратуру, чтобы иметь возможность официально заниматься тренерской работой.
— Любой вид спорта — это воспитание, — объясняет он. — Ну как вы научите человека быть волевым? Через преодоление себя, через физические упражнения. Я мечтал, чтобы сын учился в одном из сильнейших вузов мира. Честно говоря, поначалу не сильно горел желанием, чтобы он поступал в бакалавриат за рубеж, думал, пусть сначала отучится в каком-нибудь сильном казахстанском вузе, а уже в магистратуру поступит за границу. Но сын мне сказал: «Папа, давайте по-честному. В Гарварде преподают нобелевские лауреаты, вы же понимаете, что если говорить языком борьбы, то это разные весовые категории?»
Пока разговариваем, мальчики разбиваются по парам, начинают бороться. Арман наблюдает, что-то показывает, что-то объясняет: «Плотнее захват, Данияр! Слишком далеко! Грудь в грудь, и на прямых ногах не стоим, присядь!»
С Арманом здороваются знакомые: интересуются, как дела, не пострадал ли он во время задержания. Разговор снова переходит на политику.
— Понятно, что у нас есть проблемы, но давайте учитывать, что и положительные тенденции тоже имеются, — рассуждает Арман. — Например, в 1999 году, когда я был молодым юристом, неофициальная ставка на регистрацию юридического лица стоила 200 долларов, и невозможно было действовать по-другому — только деньгами. Сейчас регистрация компании обходится совершенно бесплатно, и на это уйдет не две недели, как раньше, а всего лишь три часа. В моем понимании, проблема в том, что в стране нет диалоговой площадки и конкуренции. Взять, к примеру, тот же парламент, который у нас практически однопартийный. Монополия — это всегда плохо. В США есть республиканцы и демократы, они постоянно чередуются и конкурируют между собой, и в этой конкуренции идет прогресс, от которого в конечном счете выигрывают избиратели, потому что каждая из партий старается им как-то помочь. Когда я так говорю, меня начинают спрашивать: ты что, за Аблязова? Разумеется, нет, но как избиратель я за то, чтобы была конкуренция идей, конкуренция политических партий.
В том, что ситуация 10 июня в его случае разрешилась достаточно быстро и легко, Арман, в первую очередь, видит удачное стечение обстоятельств.
— Я человек верующий, думаю, что небесная канцелярия позаботилась, чтобы всё нормально было, — размышляет Арман. — Но, во-первых, у меня юридическое образование. Во-вторых, полицейский признал во мне своего соседа. В-третьих, есть люди, к которым я смог обратиться и которые оперативно сработали, подключив даже высокопоставленных чиновников. Но я боюсь представить, что бы могло произойти, окажись в этой ситуации другой человек.
Задержания в Алматы происходили несколько — 9, 10, в ночь на 11 и 12 июня. Очевидцы утверждают, что прохожих, не имевших отношения к митингам, в эти дни задерживали неоднократно. Власти называют участников акций «провокаторами», задержания — «необходимыми», а действия полиции — «профессиональными». Правозащитники считают озвучиваемые МВД цифры о числе задержанных - около 700 человек - «весьма заниженными» и требуют провести независимое расследование действий полицейских в эти дни.