Бывший директор ТЭЦ Бишкека Нурлан Омуркул уулу, уволенный с должности после аварии на предприятии, в интервью «Азаттыку» рассказал свою версию ЧП. По его словам, руководство Нацэнергохолдинга препятствует огласке его информации, а комиссии по расследованию причин аварии не стали выслушивать позицию главы ТЭЦ.
«Азаттык»: 6 марта на заседании депутатской комиссии по расследованию причин аварии на ТЭЦ вы заявили, что ответственность возложили на вас, а руководство Нацэнергохолдинга препятствует огласке вашей версии...
Омуркул уулу: К расследованию причин аварии меня не стали приглашать. Я сам попросил председателя комиссии Госэкотехинспекции пригласить меня, чтобы я мог высказать свое мнение. По телефону он ответил, что я им не нужен, и все решат без моего участия. Связаться с председателем межведомственной комиссии я не смог, но я разговаривал с членами комиссии. Некоторые из них тоже предлагали выслушать меня, но другие не согласились. Так меня не пригласили ни в одну из комиссий. Я до сих пор не видел самого приказа [об увольнении]. Они меня избегают.
«Азаттык»: Как вы оказались на заседании депутатской комиссии 6 марта?
Омуркул уулу: У меня были номера нескольких депутатов, которых я попросил пригласить меня.
«Азаттык»: Почему руководство Нацэнергохолдинга препятствует огласке вашей информации?
Омуркул уулу: При модернизации ТЭЦ химцех не был построен, хотя должен был. Это стало главной причиной, чтобы информация не ушла в широкие масссы. Нам говорили не допускать критики модернизации. 30 января во время разбирательств по аварии я сообщил, что химцех не был построен, а авария произошла из-за того, что воды не хватило на старую и новую станции. Через день меня уволили с работы. В список виновных за аварию включили многих специалистов ТЭЦ, но они не виноваты. Я не могу сказать, что на них нет никакой вины, но основная ответственность лежит не на них. Корень проблемы лежит в том, что в рамках модернизации химцех не был построен. Мощностей старого химцеха не хватило на новый и старый блоки.
Неотремонтированная крыша и окна котельного цеха усугубили последствия аварии. Это политика Нацэнергохолдинга – экономить средства. На ремонт зданий и сооружений денег не выделялось с 2015 года, хотя они были включены в бизнес-план. Провести тендер самостоятельно мы не можем, мы имеем право проводить закупки всего до 500 тысяч сомов. Материалы свыше этой суммы закупает ОАО «Электрические станции».
«Азаттык»: Такая ситуация была и раньше, когда вы только возглавили ТЭЦ?
Омуркул уулу: Так было с 2015 года.
«Азаттык»: Почему вы не говорили об этом ранее?
Омуркул уулу: У меня на руках есть письма о химцехе. По нашей инициативе проходили совещания, которые выносили решения о необходимости строительства химцеха. В ОАО «Электрические станции» была создана комиссия, которая пришла к такому же выводу. Я направлял письма в «Электрические станции», но протоколы совещаний остались нереализованными.
«Азаттык»: Кто в итоге должен нести ответственность за аварию на ТЭЦ?
Омуркул ууул: Вся ответственность - на «Электрических станциях» и Национальном энергохолдинге. Работники ТЭЦ решали только технические вопросы. А химцех должен был быть построен без всяких писем, он был включен в техзадание по модернизации. Обновленное оборудование должно было самостоятельно и полностью обеспечить поставку воды из БЧК и все процессы до золоотвала. Сегодня химцеха и золоотвала нет. Отсутствие химцеха привело к аварии, неизвестно, чем обернется отсутствие золоотвала. Они должны быть были включены в 386 млн долларов. Теперь нам придется строить их за свой счет?
«Азаттык»: Вы возражаете против назначения на ваше место заместителя главного инженера ТЭЦ Андрея Воропаева. Почему?
Омуркул уулу: Мое возмущение объясняется двумя причинами. Во-первых, всю вину возложили на техперсонал - на людей, которые работают на ТЭЦ по 20-30 лет и посвятили свою жизнь этому делу. Их назвали виновными в угоду нескольких людей. Во-вторых, это технический вопрос, который курирует главный инженер и несет за него ответственность. Но он остается, а заместитель главного инженера назначается директором, хотя это их вина. Комиссия Госэкотехинспекции сообщила, что после аварии техперсонал работал несогласованно. Но ими должны были руководить как раз эти четыре человека – главный инженер и его заместители. О них ни слова. Главного инженера и его заместителя включили в комиссию, но они являются заинтересованными лицами.
«Азаттык»: Другими словами, вы считаете, что нынешний директор Андрей Воропаев должен нести прямую ответственность за аварию?
Омуркул уулу: Главный инженер и его заместители должны были проводить расчеты, планировать. Вопросы должны были возникнуть за 2-3 дня до аварии. По моей информации, техническому руководителю еще днем доложили о дефиците воды и что это может привести к аварии. Но я узнал об этом поздно, поэтому не смог сообщить комиссии.
«Азаттык»: Какую ответственность несли в этот момент лично вы?
Омуркул уулу: Есть и моя ответственность. Я должен отвечать в качестве директора. Главный инженер позвонил мне примерно через час после аварии и попросил помощи. Он не знал, что делать. Я находился там.
«Азаттык»: Озвучивается информация, что 31 января документы по модернизации были исправлены. Что вы можете об этом сказать?
Омуркул уулу: В тот день в Жогорку Кенеше я сказал, что к аварии привело отсутствие химцеха. Руководство Нацэнергохолдинга свалило всю вину на насос, но я открыто сказал о химцехе. В тот же вечер гендиректор ОАО «Электрические станции» Узак Кыдырбаев сказал, что теперь депутатская комиссия проверит модернизацию, поэтому нужно просмотреть все документы, дополнить, что нужно. Представители ТЭЦ и ОАО работали допоздна, некоторые даже остались до утра. Уже после моего увольнения мне принесли документ за декабрь и попросили подписать. Я отказался, адвокат сказал, чтобы я ничего не подписывал.
«Азаттык»: О чем был документ?
Омуркул уулу: Акт приемки оборудования на баланс ТЭЦ в рамках модернизации. Будь у меня документ от декабря, я бы сравнил, что изменилось. Мне сказали: «Помните, вы подписывали в декабре? Это тот же документ». Объяснили неправильным шрифтом, но я не стал подписывать и вернул. Все это наводит на определенные мысли.
YrU
Сокращенный и адаптированный перевод с кыргызского
Оригинал интервью на кыргызском языке:
