Эмиль Шукуров: Мы ведем себя с природой по-свински

“Азаттык”: В каком состоянии находятся государственные заповедники в Кыргызстане? Достаточно ли они финансированы, правильно ли распределяются средства?

Эмиль Шукуров: Заповедники относятся к государству и, соответственно, они финансируются из госбюджета. К сожалению, это финансирование едва покрывает нужды заповедников в деле охраны природы. Работники заповедников работают больше на энтузиазме, чем за достойную заработную плату. Правительству надо обратить внимание на то, что заповедники – это не просто какая-то прихоть или дань каким-то установкам, но жизненно необходимая вещь для Кыргызстана, потому что в заповеднике должна сохраняться в нетронутом виде живая природа.

К сожалению, и в обществе, и в правительстве нет должного понимания того, зачем нам, вообще, нужна дикая природа. Экологией, как наукой, уже достоверно установлено, что не может быть благополучной и благоприятной для человека территория, если на ней уничтожено более 40% естественных экосистем. Я недавно делал подсчеты: если мы возьмем всю нашу территорию, то положение у нас не очень хорошее, мы не дотягиваем до нормы. Главное, что не осознается большинством жителей нашей страны и планеты – человек не создает жизнь, и все, что создает человек, тоже не создает жизнь.

“Азаттык”: Во всем мире вопрос экологии выходит на передний план. Это и понятно, люди начали осознавать, что ради прихоти человека матушку-природу невозможно вечно эксплуатировать. В этой связи вопрос: каким значимым изменениям подверглась экология в нашей стране за последнее десятилетие и что является тому причиной?

Эмиль Шукуров: В целом, оценка негативная, потому что охрана природы финансируется по остаточному принципу. Кроме того, сама охрана природы не нацелена на то, чтобы действительно решать проблемы, стоящие перед живой природой. Во-первых, эти усилия недостаточны. Во-вторых, они направлены совершенно не в ту сторону. У нас, положим, самая исправная часть деятельности – это изъятие штрафов. Ну, где и в каком случае эти штрафы улучшили состояние природной среды? Это деятельность, так сказать, для отчета, но не для действительного изменения ситуации.
Там растут деревья, но нет подроста и подлеска. Это все равно, что общество без детей – через некоторое время оно вымрет. Молодых деревьев должно быть значительно больше, чем старых.

“Азаттык”: В одном из интервью вы упомянули, что есть закон, который в случае нахождения в любом заповеднике полезных ископаемых, разрешает этот заповедник закрыть и начать раскапывать почву. Не могли бы вы подробнее об этом рассказать?

Эмиль Шукуров: Такой законопроект был подготовлен. Он, конечно, вызвал много возражений и споров. В настоящее время, насколько я знаю, он заморожен. Но сам принцип предпочтения полезных ископаемых природе у нас сохраняется. Считается, что единственный выход из кризиса для Кыргызстана – это торговать своими недрами, своим сырьем. И поэтому с необыкновенной легкостью отдают все земли в лицензию различным горнорудным компаниям, которые могут на них распоряжаться практически бесконтрольно, с точки зрения соблюдения интересов живой природы. Государство должным образом интересы живой природы не защищает.

В отличие от защитников природы, горнорудные компании располагают довольно большими средствами и ни для кого не секрет, что очень часто вопрос решает не целесообразность, а соответствующие финансовые вливания. Есть опасность для дикой природы, но эту ситуацию необходимо держать под контролем, потому что горнорудные компании приходят и уходят, а нам и нашим потомкам предстоит оставаться жить на этой земле.

Мы не должны допустить решения временных проблем, сложившихся только в результате недальновидной политики государства, таким путем, что они начинают закрывать дыры тем, что продают недра. А если это просто затыкание дыр или разворовывание, то какой смысл торговать недрами, разрушая живую природу и набивая карманы госчиновников?

“Азаттык”: В настоящее время вопрос экологических последствий работы “Кумтора” стал самым обсуждаемым, об этом говорят все, кому не лень. Расскажите, пожалуйста, действительно ли мы получим катастрофу после завершения работ на Кумторе? Что делать, чтобы население той территории, где идет или предстоит разработка полезных ископаемых, заранее и в полной мере имело представление об экологических последствиях?

Эмиль Шукуров: Я с этим населением разговаривал. У этого населения находятся материалы этих комиссий, члены которых и затеяли эту бузу, включая Жогорку Кенеш и правительство. Кто больше вреда наносит – «Кумтор», который находится за горами, или эти деятели, подсовывающие народу данные, в которых они сами ничего не понимают? Мне говорят: «Прорвет озеро Петрова, будет катастрофа». Если озеро Петрова прорвет, куда вся вода попадет? В речку Кумтор, которая является притоком Нарына. В реке Нарын от силы на 1-2 см уровень воды повысится. Для Иссык-Кульской котловины ничего не будет.

Один вопрос – это «Кумтор», вокруг которого очень много шума. А другой вопрос – это остальные месторождения. «Кумтор» по отношению к продукции, которую он производит, наносит наименьшее количество загрязнений и ущерба окружающей среде, по сравнению со всеми другими горнорудными предприятиями. У нас есть государственная компания «Макмалзолото». Туда какие-нибудь комиссии ездят? Никто не ездит, а там нарушений – море. «Макмалзолото» находится как раз в долине Казарман, и его деятельность непосредственно наносит ущерб здоровью местного населения. Ничего. Куда деваются эти деньги?

Соблюдаются ли там все эти принципы, о которых они так громко кричат? Ничего подобного. Они в 10, в 100 раз больше ущерба наносят окружающей среде и населению. Самая главная наживка сейчас для привлечения инвесторов – это золото. «Кумтор» еще и потому мало ущерба наносит, потому что месторождения находится в зоне с очень слабо развитой жизнью. Это высокогорье, зона щебнистых пустынь и там нет продуктивных экосистем. А вот значительная часть тех лицензионных площадей, которые раздаются налево-направо всем этим пользователям – китайцы, кстати, больше 70% лицензионных площадей уже имеют – они находятся в зоне наиболее продуктивных экосистем. И это никого не волнует.

“Азаттык”: В Кыргызстане разрешается сезонный отстрел животных, в том числе занесенных в Красную книгу. Говорят, что этот вид бизнеса процветает, так как от местных и иностранных любителей охота отбоя нет. Регулирует ли государство данную сферу и какова реальная угроза для фауны Кыргызстана от охоты на редких животных?

Эмиль Шукуров: Проводником такой политики является, как раз, государственный орган, который является частью Агентства по охране окружающей среды. Они буквально с пеной у рта доказывают, что можно и нужно все подряд отстреливать. Что касается этих охотничьих хозяйств, это предприятия, которые, в первую очередь, должны получать определенную прибыль.

Раньше они мотивировали свое появление на нашей территории тем, что у государства нет средств для обеспечения охраны животного мира на всей территории, и они распределятся по всей территории для того, чтобы выполнять все эти функции, в особенности на территориях запредельных с заповедниками, при этом обеспечивая поступление в местный бюджет. Много давали обещаний. Ни одно из них не было выполнено.

Никакая охота не имеет права осуществляться, если не будет должного учета этих охотничьих видов. Должного учета охотничьих видов нет у нас в Кыргызстане. Я абсолютно не доверяю данным их учетов. Второе, это – не хозяйства, потому что охотничьи хозяйства должны проводить комплекс мероприятий. К примеру, заботиться о том, чтобы на их охотничьих угодьях не выпасали скот, не прошедший ветеринарную обработку, чтобы их дикие животные не заражались всякими паразитами. Подобных работ они не проводят совершенно, а лишь наживаются на уничтожении диких животных.
Они получают деньги, предназначенные «на научные работы». Это, вообще, последнее падение. Это уже отразилось на нашей фауне – она в угрожающем положении. Горные козлы и архары во многих местах перестали вообще показываться, у них сократился ареал. То же самое со снежным барсом. С сокращением количества горных козлов и архаров, сокращается неумолимо и количество снежных барсов, поскольку козлы и архары являются основным рационом питания барсов.

“Азаттык”: В развитых странах экология – вопрос национального значения, каждый гражданин, что называется, вносит свою лепту в сохранение окружающей среды. Как бы вы оценили уровень экологической культуры нашего общества?

Эмиль Шукуров: Приходилось бывать в Сары-Челекском заповеднике? Это один из самых чудеснейших уголков на планете. Якобы для того, чтобы были средства для охраны этого же самого заповедника, туда запускают огромное количество посетителей. С давних времен это было святое озеро, там жили отшельники, святые люди, и трудно себе представить, что они вели себя так, как сейчас ведут себя посетители.

Они же изгадили все побережье озера! Пьяные песни, мусор, чистое безобразие, позор! Полностью извратили идею священности озера. Если и допускать людей к нему, то только для того, чтобы воспитывать у них почтение. А этот разврат на природе – это не цель заповедника. Это, на самом деле, разрешается для того, чтобы лишь бы люди ездили, лишь бы деньги поступали. Куда потом эти деньги распределяются – никому не известно.

Более того, туда еще и запускали местных богатеньких со своим скотом. Это полное наплевательство. Один из сотрудников, который поднял голос против этого, был уволен. Мои коллеги из России приехали и сказали: «Если бы такое безобразие даже в десятой степени меньше происходило в каком-то нашем заповеднике, то тут же сняли бы министра!» Вот у нас в пригородах Бишкека – выезжают, пьянствуют, хулиганствуют, что хотят, то и творят. В национальном парке Ала-Арча что происходит? Заезжают с машинами, костры жгут и прочее. Все возможные общепринятые нарушения - налицо.

Наши кочевые предки на протяжении столетий жили на этой земле и передали нам ее в нетронутом виде, а мы за сто лет устроили полный развал. Это предательство по отношению и к нашим предкам – такую роскошную землю и страну взять и так изгадить. Надо просто обратиться к опыту предков, которые никогда не позволяли себе, положим, замусорить участок своей стоянки. После того, как юрта снимается, и они уходят, место должно остаться чистым, как будто там никого не было. Даже рядом с этими юртами трава не должна быть вытоптана и сожрана до основания.

Были такие стандарты поведения, которые нельзя было нарушать, чтобы не быть презираемым всем обществом. Тогда не богатство имело главный вес в оценке человека, а правильное соблюдение всех обычаев и правил, которые были выработаны столетиями и тысячелетиями. Сейчас же на все наплевали. Все решают каприз и деньги. Такие существа не могут называться людьми. Когда ты свои потребности соотносишь с тем, что надо не разрушать внешнюю среду и человеческое общество, тогда ты – подлинный человек.