В Израиле не прекращаются акции социального протеста. 30 июля в демонстрациях приняли участие около 150 тысяч израильтян, а 6 августа на улицы вышли, по некоторым оценкам, не менее 300 тысяч. Происходящее в Израиле называют "творожковой революцией", поскольку поводом к началу протестов стала резко подскочившая стоимость популярного прессованного творога.
Рассказывает иерусалимский социолог Михаил Филиппов:
– Цены в Израиле на молочные продукты и вообще на продукты питания необычайно высоки. Мы платим за сыры, за колбасы, за мясо гораздо больше, чем люди в Европе и в России. Человек оставляет в супермаркете порой в три-четыре раза больше, чем среднестатистический немец или француз. Эта ненормальная ситуация связана с тем, что у нас мало конкуренции на рынке продуктов питания. Протесты начались с творога, но сегодня протестующие требуют далеко не только понизить цены на творог. Средний класс чувствует, что налогов он платит очень много, а получает от государства очень мало. Речь идет о социальных услугах, о ценах на воспитание ребенка: в Израиле крайне мало субсидированных детских садов, в Израиле очень дорогое образование. И ощущение такое, что налоги уходят в никуда.
Когда наше правительство говорит о том, что в Израиле прекрасная макроэкономическая ситуация, показывает нам, что Израиль почти не пострадал от кризиса, мы сравниваем эту ситуацию с компанией. Есть некая коммерческая компания, которая прекрасно продает свой товар, процветает, очень успешна, но при этом ее работники получают очень низкую зарплату.
Это ситуация, которая сложилась в Израиле. И протестует не только средний класс. Судя по опросам общественного мнения, большинство израильтян поддерживают протест, они требуют от правительства, чтобы правительство пересмотрело приоритеты налогообложения и приоритеты в области возвращения налогов. Если вчера правительство могло, абсолютно не задумываясь, покупать еще 10 танков, еще 20 самолетов, и никого это не волновало, то сегодня народ сказал – хватит. Давайте считать деньги. Может быть, вместо танка мы построим еще одну линию поезда, вместо еще одного самолета начнем субсидировать детские сады. Это вопросы, которые стал задавать средний класс и, мне кажется, что эти вопросы легитимны и справедливы.
– Участие репатриантов из Советского Союза в акциях протеста невелико, и некоторые журналисты объясняют это тем, что они сохранили советскую ментальность и не умеют бороться за свои права. Верно ли это объяснение?
– Безусловно, верно. Я думаю, что для того, чтобы понять, почему русскоязычные израильтяне крайне мало участвуют в этих протестах, не нужно быть политологом, социологом, достаточно просто переслушать Михаила Михайловича Жванецкого. Выходцы из Советского Союза считают, что государство ничего им не должно. Мы справимся сами, мы будем решать свои проблемы сами, мы будем всеми силами дистанцироваться от любого вида протеста, нам демонстрации напоминают советскую действительность, мы видим красный флаг – нам становится плохо. Даже молодые русскоязычные израильтяне, которые или родились в Израиле или приехали в очень раннем возрасте: когда с ними разговариваешь об их проблемах, о том, что они не могут купить квартиру, о том, что их родители живут в бедности, многие просто пожимают плечами и говорят: мы можем уехать из этой страны. И уезжают. Уезжают в Канаду, возвращаются в Россию, уезжают в Европу. Но при этом ни в коем случае не готовы выступать за свои права. Такая парадоксальная ситуация. То есть встать, собрать чемодан и уехать – на это мы способны, но попросить что-то у государства – нет.
Я думаю, что русскоязычным израильтянам во всех возрастах очень тяжело понять, что государство существует за счет их налогов. Они платят налоги, налоги должны людям возвращаться. Вопрос "почему государство нам что-то должно?" слышен повсюду, хотя в современном демократическом мире вопрос минимум странный. Я думаю, что русскоязычным израильтянам очень важно стать частью этого протеста. Ведь наши русскоязычные политики давным-давно поняли, что для того, чтобы склонить русскоязычных россиян в свою пользу, необязательно говорить о социальных проблемах, достаточно говорить о геополитике, об арабах, о войне. Русский Израиль не голосует из-за социальных проблем, и поэтому социальные проблемы русскоязычных израильтян не решаются такой гордиев узел, который разрубить невозможно. Политики, видя, что их электорат молчалив и в принципе не будет выходить на улицу ради социальных проблем, продолжают гнуть свою линию, перед выборами пугают арабами, войной и так далее.
– Сейчас в Англии на улицы вышла особая социальная группа, этих людей называют "чавы", гопники. Молодежь, которая живет в социальном жилье, годами существует на пособия, работу не ищет и найти не способна, люди с крайне примитивными запросами. И вот эти "чавы" громили магазины в английских городах. Есть ли такой слой в Израиле и можно ли найти какие-то параллели с английской ситуацией?
– В Израиле, безусловно, есть такой слой. Он не громит города, и я не думаю, что можно проводить параллели с протестами в Англии. В Израиле есть ультрарелигиозные евреи, которые молятся, учатся и при этом не работают. Государство поощряет этот образ жизни, и протестующие сегодня часто говорят о том, что мы должны прекратить эту поддержку, сделать так, чтобы ультрарелигиозные евреи присоединились к рынку труда. Но, вне всякого сомнения, сегодняшние протесты в Израиле – это не протесты людей, которые хотят жить на социальные пособия. Это протесты людей, которые хотят изменить приоритеты в стране, хотят изменить ситуацию, при которой в стране есть люди, которые не работают, а есть люди, которые платят налоги и кормят эту прослойку. Все наоборот, в отличие от Англии.
– Участники демонстраций в Израиле говорят, что их во многом вдохновила ситуация в Египте, где в результате массовых акций протеста сменился режим. Ваш прогноз – протесты в Израиле будут нарастать или постепенно угаснут?
– Я думаю, что совершенно точно они уже повлияли на израильскую элиту, на правительство. Как мы знаем, премьер-министр каждое утро начинает с чтения социологических опросов, он очень внимательно следит. В этом разница между Египтом и Израилем. Речь идет о демократии. У нас демократия, в Египте ее никогда не было. В демократическом обществе народный протест может ненасильственным способом повлиять на правителей. Я думаю, что это уже происходит. Наш премьер-министр чувствует себя неуверенно, он начинает создавать комиссии, он понимает, что перегнул палку. Он понимает прекрасно, что средний класс – это сердце любой страны. На среднем классе держится экономика. Макроэкономические показатели выглядят прекрасно, но средний класс чувствует себя недовольным, и государство не может дальше идти в этом направлении. Я думаю, что наше правительство это прекрасно понимает. Изменения будут, я думаю, в лучшую сторону.
Фрагмент программы "Итоги недели"
Рассказывает иерусалимский социолог Михаил Филиппов:
– Цены в Израиле на молочные продукты и вообще на продукты питания необычайно высоки. Мы платим за сыры, за колбасы, за мясо гораздо больше, чем люди в Европе и в России. Человек оставляет в супермаркете порой в три-четыре раза больше, чем среднестатистический немец или француз. Эта ненормальная ситуация связана с тем, что у нас мало конкуренции на рынке продуктов питания. Протесты начались с творога, но сегодня протестующие требуют далеко не только понизить цены на творог. Средний класс чувствует, что налогов он платит очень много, а получает от государства очень мало. Речь идет о социальных услугах, о ценах на воспитание ребенка: в Израиле крайне мало субсидированных детских садов, в Израиле очень дорогое образование. И ощущение такое, что налоги уходят в никуда.
Когда наше правительство говорит о том, что в Израиле прекрасная макроэкономическая ситуация, показывает нам, что Израиль почти не пострадал от кризиса, мы сравниваем эту ситуацию с компанией. Есть некая коммерческая компания, которая прекрасно продает свой товар, процветает, очень успешна, но при этом ее работники получают очень низкую зарплату.
Если вчера правительство могло, абсолютно не задумываясь, покупать еще 10 танков, еще 20 самолетов, и никого это не волновало, то сегодня народ сказал – хватит. Давайте считать деньги
Это ситуация, которая сложилась в Израиле. И протестует не только средний класс. Судя по опросам общественного мнения, большинство израильтян поддерживают протест, они требуют от правительства, чтобы правительство пересмотрело приоритеты налогообложения и приоритеты в области возвращения налогов. Если вчера правительство могло, абсолютно не задумываясь, покупать еще 10 танков, еще 20 самолетов, и никого это не волновало, то сегодня народ сказал – хватит. Давайте считать деньги. Может быть, вместо танка мы построим еще одну линию поезда, вместо еще одного самолета начнем субсидировать детские сады. Это вопросы, которые стал задавать средний класс и, мне кажется, что эти вопросы легитимны и справедливы.
– Участие репатриантов из Советского Союза в акциях протеста невелико, и некоторые журналисты объясняют это тем, что они сохранили советскую ментальность и не умеют бороться за свои права. Верно ли это объяснение?
– Безусловно, верно. Я думаю, что для того, чтобы понять, почему русскоязычные израильтяне крайне мало участвуют в этих протестах, не нужно быть политологом, социологом, достаточно просто переслушать Михаила Михайловича Жванецкого. Выходцы из Советского Союза считают, что государство ничего им не должно. Мы справимся сами, мы будем решать свои проблемы сами, мы будем всеми силами дистанцироваться от любого вида протеста, нам демонстрации напоминают советскую действительность, мы видим красный флаг – нам становится плохо. Даже молодые русскоязычные израильтяне, которые или родились в Израиле или приехали в очень раннем возрасте: когда с ними разговариваешь об их проблемах, о том, что они не могут купить квартиру, о том, что их родители живут в бедности, многие просто пожимают плечами и говорят: мы можем уехать из этой страны. И уезжают. Уезжают в Канаду, возвращаются в Россию, уезжают в Европу. Но при этом ни в коем случае не готовы выступать за свои права. Такая парадоксальная ситуация. То есть встать, собрать чемодан и уехать – на это мы способны, но попросить что-то у государства – нет.
Я думаю, что русскоязычным израильтянам во всех возрастах очень тяжело понять, что государство существует за счет их налогов. Они платят налоги, налоги должны людям возвращаться. Вопрос "почему государство нам что-то должно?" слышен повсюду, хотя в современном демократическом мире вопрос минимум странный. Я думаю, что русскоязычным израильтянам очень важно стать частью этого протеста. Ведь наши русскоязычные политики давным-давно поняли, что для того, чтобы склонить русскоязычных россиян в свою пользу, необязательно говорить о социальных проблемах, достаточно говорить о геополитике, об арабах, о войне. Русский Израиль не голосует из-за социальных проблем, и поэтому социальные проблемы русскоязычных израильтян не решаются такой гордиев узел, который разрубить невозможно. Политики, видя, что их электорат молчалив и в принципе не будет выходить на улицу ради социальных проблем, продолжают гнуть свою линию, перед выборами пугают арабами, войной и так далее.
– В Израиле, безусловно, есть такой слой. Он не громит города, и я не думаю, что можно проводить параллели с протестами в Англии. В Израиле есть ультрарелигиозные евреи, которые молятся, учатся и при этом не работают. Государство поощряет этот образ жизни, и протестующие сегодня часто говорят о том, что мы должны прекратить эту поддержку, сделать так, чтобы ультрарелигиозные евреи присоединились к рынку труда. Но, вне всякого сомнения, сегодняшние протесты в Израиле – это не протесты людей, которые хотят жить на социальные пособия. Это протесты людей, которые хотят изменить приоритеты в стране, хотят изменить ситуацию, при которой в стране есть люди, которые не работают, а есть люди, которые платят налоги и кормят эту прослойку. Все наоборот, в отличие от Англии.
– Участники демонстраций в Израиле говорят, что их во многом вдохновила ситуация в Египте, где в результате массовых акций протеста сменился режим. Ваш прогноз – протесты в Израиле будут нарастать или постепенно угаснут?
– Я думаю, что совершенно точно они уже повлияли на израильскую элиту, на правительство. Как мы знаем, премьер-министр каждое утро начинает с чтения социологических опросов, он очень внимательно следит. В этом разница между Египтом и Израилем. Речь идет о демократии. У нас демократия, в Египте ее никогда не было. В демократическом обществе народный протест может ненасильственным способом повлиять на правителей. Я думаю, что это уже происходит. Наш премьер-министр чувствует себя неуверенно, он начинает создавать комиссии, он понимает, что перегнул палку. Он понимает прекрасно, что средний класс – это сердце любой страны. На среднем классе держится экономика. Макроэкономические показатели выглядят прекрасно, но средний класс чувствует себя недовольным, и государство не может дальше идти в этом направлении. Я думаю, что наше правительство это прекрасно понимает. Изменения будут, я думаю, в лучшую сторону.
Фрагмент программы "Итоги недели"
