Продолжается расследование крупных беспорядков в Лондоне, сопровождавшихся поджогами и погромами. В ночь на 8 августа справиться с погромщиками удалось только после прибытия дополнительных нарядов полиции. Почему неспокойно в британской столице?
О причинах и механизмах возникновения массовых волнений в столице Великобритании, их движущей силе и о том, почему именно район Тоттенхэм стал центром бунта, говорит лондонский журналист Андрей Остальский:
– Тоттенхэм – район интересный, разнообразный. Есть вполне благопристойные представители среднего класса или низшего слоя среднего класса. Есть представители пролетариата. Там располагается весьма популярный английский футбольный клуб "Тоттенхэм Хотспур" со своим стадионом. Там есть прекрасные, вполне современные магазины, мастерские. Но там есть знаменитый, печально известный жилой комплекс, в котором десятилетиями происходили всякие неприятности, буквально с 1967 года, когда он был построен. И самые большие неприятности были в 1985 году, когда там было просто восстание какого-то невероятного масштаба; в основном - на расовой почве. Большинство жителей там были чернокожие, они считали, что их дискриминируют. С другой стороны, уже тогда комплекс был рассадником очень серьезной преступности, торговли наркотиками, проституции и т. д. Полиция туда даже боялась войти, как в соответствующих модных триллерах, описывающих жизнь. Например, был такой знаменитый фильм Люка Бессона "Тринадцатый район"... С тех пор британцы потратили уже 33 млн. фунтов на то, чтобы как-то развить именно этот колоссальный жилой комплекс. Там тысячи людей, и никто до конца не знает, кто там живет. Там есть какие-то нелегальные эмигранты, есть чернокожие, есть арабы, курды. Кто-то подсчитал, что там разговаривают на 26 языках. И вот именнооттуда на этот раз все неприятности и начались. Именно там жил Марк Дагган, которого 4 августа при не до конца понятных обстоятельствах застрелили полицейские.
– Означает ли это, что волнения минувших дней в Лондоне имеют расовую подоплеку?
– Тут все перемешалось. Началось все с чего-то, имеющего, безусловно, элемент расовой проблемы. Был мирный протест против того, как полиция обращается с чернокожими, в частности, с Марком Дагганом. Почему его убили, хотя он считался одним из так называемых "элдеров", людей, на которых держится община этого района, которые не допускают уж совсем полного беспредела. Но потом оказалось, что рядом очутились какие-то представители деклассированных белых элементов, которые немедленно воспользовались ситуацией для того, чтобы прежде всего начать весьма систематический грабеж магазинов, которые были вокруг. А заодно, чтобы им не мешали грабить, они подожгли массу зданий, перевернули и подожгли машины, на полном серьезе и местами весьма успешно дрались с полицейскими. Какая-то картина почти парижских беспорядков октября 2005 года. Главное то, что с помощью современных СМИ, прежде всего, Твиттера, эти самые люди при участии и чернокожей, и арабской молодежи организовали потрясающую кампанию грабежей и погромов в огромном количестве районов Лондона. Полиция не вполне смогла с этим справиться, несмотря на то, что тысячи полицейских, ожидая этого, были мобилизованы.
– Действительно ли ситуация неприятна настолько, что можно опасаться чего угодно в любом районе Лондона? Или все-таки эти страхи преувеличены?
– Тут, конечно, есть элемент преувеличения, потому что город огромный. Но, пожалуй, Лондон ничего подобного, по крайней мере, уже на протяжении десятилетий, не видел. Люди реально напуганы. они не знают, что может с ними случиться дальше. Даже уже в районе Оксфорд-стрит, главном торговом респектабельном районе Лондона, тоже были элементы погрома. В Ислингтоне, любимом районе лондонской интеллигенции, были неприятности, не говоря уже о южнолондонском районе Бригстон, где неприятности и так происходят довольно часто. Непонятно, где ждать следующего удара. Благодаря высочайшей организованности с помощью Твиттера и социальных сетей, эти "летучие бригады", насчитывающие сотни людей, очень быстро передвигаются по городу и могут ударить где угодно и в самый неожиданный момент.
– В Лондоне считают, что многое будет зависеть от того, насколько технически хорошо полиция владеет технологией вторжения в социальные сети…
– Пока полиция немного отстает. Уже 7 августа выступал представитель Скотланд-Ярда Хэнкок. Он сказал: "Мы отслеживаем социальные сети и видим, что готовится новая волна неприятностей предстоящей ночью. Так вот, я хочу сказать этим людям, что мы будем готовы, мы их встретим". Действительно, тысячи полицейских были мобилизованы. Но до конца уследить за всем, видимо, не удается. Наверное, надо создавать специальные отделы, которые могли бы плотнее контролировать социальные сети, Твиттер и мессенджер-систему.
– Сравнение с событиями 2005 года в Париже напрашивается само собой. Есть еще какие-то линии сравнения, которые позволили бы проводить параллели между Парижем и Лондоном? Может быть, социальная база для протеста такая же?
– И такая, и не такая. Давайте вернемся туда, откуда все это началось, – в Тоттенхэм в Лондоне. Там люди десятилетиями сидят без работы, уже третье поколение людей не работают. Они уже отвыкли работать. Они, наверное, уже не мыслят и не могут себя представить работающими. Они, конечно, получают пособия, но его хватает только на то, чтобы с голоду не умереть. А новому поколению, наверное, нужно что-то еще. Значит, понятно, откуда они могут добывать деньги… Это чудовищный рассадник преступности. И давайте вернемся на секунду к фигуре Марка Даггана. Очень многие, знавшие его лично, говорят, что он все-таки был очень положительным явлением в рамках этой очень странной социосистемы, создавшейся в Лондоне. Но с точки зрения британского общества, он, видимо, все-таки гангстер. За ним много дней следила полиция, зная, что он собирается отомстить за убийство своего товарища и родственника, которого убили люди из какого-то соперничающего клана. Значит, у Марка Даггана есть своя своего рода правда. А кем он еще мог быть, кроме гангстера, живя в этом самом странном государстве в государстве? И сколько еще марков дагганов там живет, которые при каких-то других обстоятельствах могли бы быть, наверное, полноценными членами общества? У Марка Даггана четверо детей. Говорят, он был прекрасный отец. Он был прекрасный сосед, готовый прийти на помощь, но в то же время в кармане он носил пистолет и, видимо, достаточно часто нарушал закон. Легко, конечно, сказать, – но решить эту проблему очень и очень сложно. Государству и обществу надо обратить на нее гораздо больше внимания и все-таки начать что-то предпринимать, разработать какую-то программу, может быть, рассчитанную на много лет.
Этот и другие важные материалы итогового выпуска программы "Время Свободы" читайте на странице "Подводим итоги с Андреем Шарым"
О причинах и механизмах возникновения массовых волнений в столице Великобритании, их движущей силе и о том, почему именно район Тоттенхэм стал центром бунта, говорит лондонский журналист Андрей Остальский:
– Тоттенхэм – район интересный, разнообразный. Есть вполне благопристойные представители среднего класса или низшего слоя среднего класса. Есть представители пролетариата. Там располагается весьма популярный английский футбольный клуб "Тоттенхэм Хотспур" со своим стадионом. Там есть прекрасные, вполне современные магазины, мастерские. Но там есть знаменитый, печально известный жилой комплекс, в котором десятилетиями происходили всякие неприятности, буквально с 1967 года, когда он был построен. И самые большие неприятности были в 1985 году, когда там было просто восстание какого-то невероятного масштаба; в основном - на расовой почве. Большинство жителей там были чернокожие, они считали, что их дискриминируют. С другой стороны, уже тогда комплекс был рассадником очень серьезной преступности, торговли наркотиками, проституции и т. д. Полиция туда даже боялась войти, как в соответствующих модных триллерах, описывающих жизнь. Например, был такой знаменитый фильм Люка Бессона "Тринадцатый район"... С тех пор британцы потратили уже 33 млн. фунтов на то, чтобы как-то развить именно этот колоссальный жилой комплекс. Там тысячи людей, и никто до конца не знает, кто там живет. Там есть какие-то нелегальные эмигранты, есть чернокожие, есть арабы, курды. Кто-то подсчитал, что там разговаривают на 26 языках. И вот именнооттуда на этот раз все неприятности и начались. Именно там жил Марк Дагган, которого 4 августа при не до конца понятных обстоятельствах застрелили полицейские.
Британцы потратили уже 33 млн. фунтов на то, чтобы как-то развить именно этот колоссальный жилой комплекс. Там тысячи людей, и никто до конца не знает, кто там живет. И вот именно оттуда на этот раз все неприятности и начались
– Означает ли это, что волнения минувших дней в Лондоне имеют расовую подоплеку?
– Тут все перемешалось. Началось все с чего-то, имеющего, безусловно, элемент расовой проблемы. Был мирный протест против того, как полиция обращается с чернокожими, в частности, с Марком Дагганом. Почему его убили, хотя он считался одним из так называемых "элдеров", людей, на которых держится община этого района, которые не допускают уж совсем полного беспредела. Но потом оказалось, что рядом очутились какие-то представители деклассированных белых элементов, которые немедленно воспользовались ситуацией для того, чтобы прежде всего начать весьма систематический грабеж магазинов, которые были вокруг. А заодно, чтобы им не мешали грабить, они подожгли массу зданий, перевернули и подожгли машины, на полном серьезе и местами весьма успешно дрались с полицейскими. Какая-то картина почти парижских беспорядков октября 2005 года. Главное то, что с помощью современных СМИ, прежде всего, Твиттера, эти самые люди при участии и чернокожей, и арабской молодежи организовали потрясающую кампанию грабежей и погромов в огромном количестве районов Лондона. Полиция не вполне смогла с этим справиться, несмотря на то, что тысячи полицейских, ожидая этого, были мобилизованы.
– Действительно ли ситуация неприятна настолько, что можно опасаться чего угодно в любом районе Лондона? Или все-таки эти страхи преувеличены?
– Тут, конечно, есть элемент преувеличения, потому что город огромный. Но, пожалуй, Лондон ничего подобного, по крайней мере, уже на протяжении десятилетий, не видел. Люди реально напуганы. они не знают, что может с ними случиться дальше. Даже уже в районе Оксфорд-стрит, главном торговом респектабельном районе Лондона, тоже были элементы погрома. В Ислингтоне, любимом районе лондонской интеллигенции, были неприятности, не говоря уже о южнолондонском районе Бригстон, где неприятности и так происходят довольно часто. Непонятно, где ждать следующего удара. Благодаря высочайшей организованности с помощью Твиттера и социальных сетей, эти "летучие бригады", насчитывающие сотни людей, очень быстро передвигаются по городу и могут ударить где угодно и в самый неожиданный момент.
– В Лондоне считают, что многое будет зависеть от того, насколько технически хорошо полиция владеет технологией вторжения в социальные сети…
– Сравнение с событиями 2005 года в Париже напрашивается само собой. Есть еще какие-то линии сравнения, которые позволили бы проводить параллели между Парижем и Лондоном? Может быть, социальная база для протеста такая же?
– И такая, и не такая. Давайте вернемся туда, откуда все это началось, – в Тоттенхэм в Лондоне. Там люди десятилетиями сидят без работы, уже третье поколение людей не работают. Они уже отвыкли работать. Они, наверное, уже не мыслят и не могут себя представить работающими. Они, конечно, получают пособия, но его хватает только на то, чтобы с голоду не умереть. А новому поколению, наверное, нужно что-то еще. Значит, понятно, откуда они могут добывать деньги… Это чудовищный рассадник преступности. И давайте вернемся на секунду к фигуре Марка Даггана. Очень многие, знавшие его лично, говорят, что он все-таки был очень положительным явлением в рамках этой очень странной социосистемы, создавшейся в Лондоне. Но с точки зрения британского общества, он, видимо, все-таки гангстер. За ним много дней следила полиция, зная, что он собирается отомстить за убийство своего товарища и родственника, которого убили люди из какого-то соперничающего клана. Значит, у Марка Даггана есть своя своего рода правда. А кем он еще мог быть, кроме гангстера, живя в этом самом странном государстве в государстве? И сколько еще марков дагганов там живет, которые при каких-то других обстоятельствах могли бы быть, наверное, полноценными членами общества? У Марка Даггана четверо детей. Говорят, он был прекрасный отец. Он был прекрасный сосед, готовый прийти на помощь, но в то же время в кармане он носил пистолет и, видимо, достаточно часто нарушал закон. Легко, конечно, сказать, – но решить эту проблему очень и очень сложно. Государству и обществу надо обратить на нее гораздо больше внимания и все-таки начать что-то предпринимать, разработать какую-то программу, может быть, рассчитанную на много лет.
Этот и другие важные материалы итогового выпуска программы "Время Свободы" читайте на странице "Подводим итоги с Андреем Шарым"