- Вы смогли ознакомиться с отчетом международной комиссии по расследованию июньских событий на юге Кыргызстана?
- Ознакомился. C одной стороны, все рекомендации можно поддержать, хотя, конечно, некоторые из них трудно осуществить в Кыргызстане. Какие-то рекомендации можно было бы и добавить.
Что касается описания, хроники событий, то очень много неточностей, пропусков. Я думаю, что этому были объективные причины, связанные с тем, что комиссия поздно приступила к работе, когда многие очевидцы были не столь точны в своих воспоминаниях.
Второй серьезный фактор: до сих пор не опубликована официальная хроника, от которой можно было бы отталкиваться.
Есть много моментов, отраженных неадекватно. В частности, насилие, начавшееся возле гостиницы «Алай», и роль, которую сыграли силовые структуры. Хотя их действия и оцениваются критически, но мне кажется, что недостаточно критически в этом инциденте.
В целом отчет и комментарии правительства - это первый серьезный документ. К сожалению, предыдущие отчеты Национальной комиссии и Омбудсмена носили крайне фрагментарный характер. Они вообще не пытались затрагивать многие ключевые вопросы, были далеки от объективности.
Поэтому, мне кажется, что публикация этого отчета и правительственного комментария при всех их недостатках могут стать серьезной отправной базой для дальнейшей дискуссии, восстановления событий и принятия мер по недопущению таких событий в будущем.
- Насколько серьезны обвинения, прозвучавшие в адрес кыргызского правительства?
- Критики, действительно, много. Но я бы сказал, что многое не высказано даже в этом отчете. Есть вещи, о которых правительство до сих пор публично не сказало. Они не обсуждаются достаточной мере и в СМИ.
Я, кстати, не видел до сих ни одной адекватной статьи, где бы детально разбирались события возле гостиницы «Алай» в ночь с 10 на 11 июня, подробно бы говорилось о том, что происходило в кафе «Ностальджи», кто за всем этим стоит. Есть очень много других эпизодов. И нигде это серьезно не обсуждалось.
Здесь огромная вина правительственных ведомств. Эффективного расследования не было проведено. Не опубликованы отчеты самих ведомств: что они делали во время этих событий, как они действовали, как они оценивают те или иные эпизоды?
Это очень странно, потому что, если вы помните, во время событий 90-го года ежедневно публиковалась сводка МВД. Здесь же, когда я смотрел документы МВД, например, упоминание о погибших в Базар-Коргоне, в сводках появилось только через две недели после самих событий. Вообще, где сводка ГСНБ, Минобороны?
Я уже видел где-то комментарии Минобороны КР к докладу Международной комиссии, что они недовольны отчетом, что их деятельность там недостаточно полно отражена. Замечательно. Если вы недовольны, уже прошел год, почему вы не сделали собственный отчет Минобороны, не разместили на сайте, не предоставили прессе? То же самое касается других силовых ведомств.
Это ненормально, когда год спустя после событий нет ни одного официального документа, где была бы реконструирована хроника.
Переписки официальных ведомств, материалы, которые они посылали в Национальную комиссию, содержат очень много непроверенных сведений. Там были совершенно фантастические сведения, которые я не буду озвучивать. Они потом как-то исчезали, и никто за них ответственности не понес.
- Что следовало бы сделать хотя бы сейчас, год спустя?
- Важным позитивным шагом было бы, если бы каждое правительственное ведомство подготовило свой детальный отчет о том, что оно делало во время этих событий, какую информацию получало. И даже если там будут какие-то неточности или попытки защитить себя, тем не менее, была бы хоть какая то отправная точка для анализа.
Во-вторых, очень многие должностные лица встречались в свое время с членами Нацкомиссии, отвечали на вопросы, но до сих пор материалы этих встреч не опубликованы.
Проведу такой пример: В свое время в Казахстане комиссия по расследованию Алматинских событий 86 года взяла письменный отчет у всех ключевых чиновников правительствп. Они были доступны в виде документов. Здесь же провели какие-то беседы. О чем говорили, что в них содержалось, общество до сих пор не знает. Это совершенно ненормальная ситуация. В итоге, все что собрано до отчета международной комиссии можно назвать набором мнений. И это будет так, пока не будет опубликована фактологическая информация.
- Ожидается, что через месяц выйдет черновой вариант расследования «Мемориала» по Ошским событиям 2010 года. На что вы сделали упор при расследовании?
- Мы пытаемся реконструировать хронику событий. Понятно, что это сложно, потому что акты насилия развернулись на большой территории, невозможно учесть все обстоятельства. Тем не менее, были районы, где столкновения принимали наиболее ожесточенный характер, происходили массовые действия со своей последовательностью и хронологией.
- Ознакомился. C одной стороны, все рекомендации можно поддержать, хотя, конечно, некоторые из них трудно осуществить в Кыргызстане. Какие-то рекомендации можно было бы и добавить.
Что касается описания, хроники событий, то очень много неточностей, пропусков. Я думаю, что этому были объективные причины, связанные с тем, что комиссия поздно приступила к работе, когда многие очевидцы были не столь точны в своих воспоминаниях.
Второй серьезный фактор: до сих пор не опубликована официальная хроника, от которой можно было бы отталкиваться.
Есть много моментов, отраженных неадекватно. В частности, насилие, начавшееся возле гостиницы «Алай», и роль, которую сыграли силовые структуры. Хотя их действия и оцениваются критически, но мне кажется, что недостаточно критически в этом инциденте.
В целом отчет и комментарии правительства - это первый серьезный документ. К сожалению, предыдущие отчеты Национальной комиссии и Омбудсмена носили крайне фрагментарный характер. Они вообще не пытались затрагивать многие ключевые вопросы, были далеки от объективности.
Поэтому, мне кажется, что публикация этого отчета и правительственного комментария при всех их недостатках могут стать серьезной отправной базой для дальнейшей дискуссии, восстановления событий и принятия мер по недопущению таких событий в будущем.
- Насколько серьезны обвинения, прозвучавшие в адрес кыргызского правительства?
- Критики, действительно, много. Но я бы сказал, что многое не высказано даже в этом отчете. Есть вещи, о которых правительство до сих пор публично не сказало. Они не обсуждаются достаточной мере и в СМИ.
Я, кстати, не видел до сих ни одной адекватной статьи, где бы детально разбирались события возле гостиницы «Алай» в ночь с 10 на 11 июня, подробно бы говорилось о том, что происходило в кафе «Ностальджи», кто за всем этим стоит. Есть очень много других эпизодов. И нигде это серьезно не обсуждалось.
Здесь огромная вина правительственных ведомств. Эффективного расследования не было проведено. Не опубликованы отчеты самих ведомств: что они делали во время этих событий, как они действовали, как они оценивают те или иные эпизоды?
Это очень странно, потому что, если вы помните, во время событий 90-го года ежедневно публиковалась сводка МВД. Здесь же, когда я смотрел документы МВД, например, упоминание о погибших в Базар-Коргоне, в сводках появилось только через две недели после самих событий. Вообще, где сводка ГСНБ, Минобороны?
Я уже видел где-то комментарии Минобороны КР к докладу Международной комиссии, что они недовольны отчетом, что их деятельность там недостаточно полно отражена. Замечательно. Если вы недовольны, уже прошел год, почему вы не сделали собственный отчет Минобороны, не разместили на сайте, не предоставили прессе? То же самое касается других силовых ведомств.
Это ненормально, когда год спустя после событий нет ни одного официального документа, где была бы реконструирована хроника.
Переписки официальных ведомств, материалы, которые они посылали в Национальную комиссию, содержат очень много непроверенных сведений. Там были совершенно фантастические сведения, которые я не буду озвучивать. Они потом как-то исчезали, и никто за них ответственности не понес.
- Что следовало бы сделать хотя бы сейчас, год спустя?
- Важным позитивным шагом было бы, если бы каждое правительственное ведомство подготовило свой детальный отчет о том, что оно делало во время этих событий, какую информацию получало. И даже если там будут какие-то неточности или попытки защитить себя, тем не менее, была бы хоть какая то отправная точка для анализа.
Во-вторых, очень многие должностные лица встречались в свое время с членами Нацкомиссии, отвечали на вопросы, но до сих пор материалы этих встреч не опубликованы.
Проведу такой пример: В свое время в Казахстане комиссия по расследованию Алматинских событий 86 года взяла письменный отчет у всех ключевых чиновников правительствп. Они были доступны в виде документов. Здесь же провели какие-то беседы. О чем говорили, что в них содержалось, общество до сих пор не знает. Это совершенно ненормальная ситуация. В итоге, все что собрано до отчета международной комиссии можно назвать набором мнений. И это будет так, пока не будет опубликована фактологическая информация.
- Ожидается, что через месяц выйдет черновой вариант расследования «Мемориала» по Ошским событиям 2010 года. На что вы сделали упор при расследовании?
- Мы пытаемся реконструировать хронику событий. Понятно, что это сложно, потому что акты насилия развернулись на большой территории, невозможно учесть все обстоятельства. Тем не менее, были районы, где столкновения принимали наиболее ожесточенный характер, происходили массовые действия со своей последовательностью и хронологией.
