«Азаттык»: Проводится много круглых столов, посвященных предупреждению пыток. Правозащитники часто говорят об этом. Но почему таких фактов не становится меньше?
Абдирасулова: Кыргызстан, как государство, признал наличие пыток в стране, это во-первых. Это можно считать первым шагом в этом направлении. Теперь нужны следующие. Закрытость тюрем, изоляторов временного содержания, следственных изоляторов и нездоровая ситуация в СИЗО №1, отсутствие доступа в эти учреждения правозащитникам, журналистам и родственникам заключенных, делает возможными пытки и нарушение законов.
Во-вторых, адвокаты заключенных граждан не могут посещать своих подзащитных в удобное для них время, введены законодательные ограничения. Кроме того, стремление улучшить показатели раскрываемости преступлений и представлять оптимистичные рапорты приводит к применению пыток.
«Азаттык»: Часто слышим и фактах смерти подследственных от пыток. Сотрудники правоохранительных органов избавляются от понятий, что задержанных нужно истязать?
Абдирасулова: Сейчас таких случаев стало меньше. Недавно Генеральная прокуратура издала два постановления. Надзорные органы строго контролируют, на местах устанавлены видеокамеры, что является позитивным фактором.
И все же Жогорку Кенеш не предпринимает конкретных мер. Для открытия центра против пыток не нужно много средств. Например, годовой бюджет парламента составляет более 200 млн. сомов. А для открытия такого органа мы запрашиваем всего 9-10 млн. сомов. И нам говорят, что таких денег нет. Парламент мог бы и сократить свой бюджет. И если бы открылся центр, мы смогли бы сохранить жизни многих людей.
Центр против пыток будет отдельной независимой структурой, которая не будет финансироваться из государственного бюджета. Его основная особенность в том, что его сотрудники в любое время суток смогут проверять места лишения свободы граждан. Боязнь внезапных проверок сама по себе останавливает сотрудников правоохранительных органов и пенитенциарных учреждений от использования пыток.
«Азаттык»: Недавно проводились тренинги для психологов и врачей по медицинской экспертизе и определению пыток. Помогло ли это в какой-то степени?
Абдирасулова: Да, конечно. Потому что в Кыргызстане существует всего лишь один государственный орган судебно-медицинской экспертизы. И альтернативы ему пока нет. Даже правдивые их результаты вызывают сомнение, потому, что в отдельных случаях под давлением извне они озвучивают неправильные выводы. У пострадавших или их родственников нет возможности обратиться в независимые органы экспертизы, потому, что их нет.
BI
Абдирасулова: Кыргызстан, как государство, признал наличие пыток в стране, это во-первых. Это можно считать первым шагом в этом направлении. Теперь нужны следующие. Закрытость тюрем, изоляторов временного содержания, следственных изоляторов и нездоровая ситуация в СИЗО №1, отсутствие доступа в эти учреждения правозащитникам, журналистам и родственникам заключенных, делает возможными пытки и нарушение законов.
Во-вторых, адвокаты заключенных граждан не могут посещать своих подзащитных в удобное для них время, введены законодательные ограничения. Кроме того, стремление улучшить показатели раскрываемости преступлений и представлять оптимистичные рапорты приводит к применению пыток.
«Азаттык»: Часто слышим и фактах смерти подследственных от пыток. Сотрудники правоохранительных органов избавляются от понятий, что задержанных нужно истязать?
Абдирасулова: Сейчас таких случаев стало меньше. Недавно Генеральная прокуратура издала два постановления. Надзорные органы строго контролируют, на местах устанавлены видеокамеры, что является позитивным фактором.
И все же Жогорку Кенеш не предпринимает конкретных мер. Для открытия центра против пыток не нужно много средств. Например, годовой бюджет парламента составляет более 200 млн. сомов. А для открытия такого органа мы запрашиваем всего 9-10 млн. сомов. И нам говорят, что таких денег нет. Парламент мог бы и сократить свой бюджет. И если бы открылся центр, мы смогли бы сохранить жизни многих людей.
Центр против пыток будет отдельной независимой структурой, которая не будет финансироваться из государственного бюджета. Его основная особенность в том, что его сотрудники в любое время суток смогут проверять места лишения свободы граждан. Боязнь внезапных проверок сама по себе останавливает сотрудников правоохранительных органов и пенитенциарных учреждений от использования пыток.
«Азаттык»: Недавно проводились тренинги для психологов и врачей по медицинской экспертизе и определению пыток. Помогло ли это в какой-то степени?
Абдирасулова: Да, конечно. Потому что в Кыргызстане существует всего лишь один государственный орган судебно-медицинской экспертизы. И альтернативы ему пока нет. Даже правдивые их результаты вызывают сомнение, потому, что в отдельных случаях под давлением извне они озвучивают неправильные выводы. У пострадавших или их родственников нет возможности обратиться в независимые органы экспертизы, потому, что их нет.
BI
