Букашева: Сегодня у нас в гостях Феликс Шаршенбаевич Кулов, известный политик, который занимал наибольшее количество высоких должностей в нашей стране. Он был министром внутренних дел, вице-президентом, премьер-министром, министром национальной безопасности, мэром города Бишкек…
Кулов: Ну, еще губернатором...
Букашева: Да. Губернатором Чуйской области.
Кулов: Все эти должности я не просил. Я только хотел стать генералом.
Букашева: С детства?
Кулов: Да. Как говорил Остап Бендер, сбылась мечта идиота.
Букашева: Ну, у вас как раз неформальное прозвище - Железный генерал, так что так и вышло… Вы ведь стали вице-президентом еще при Советском Союзе?
Кулов: Да, при Советском Союзе.
Букашева: Вот, говорят, что в таком случае вы должны были быть ставленником КГБ. Дескать, посторонних людей на такие должности не назначали...
Кулов: Вы знаете, я где-то слышал даже, что и Аскара Акаева с разрешения КГБ поставили президентом.
Букашева: Да, якобы Крючков санкцию давал.
Кулов: Это абсурд полный. Если кто следил за историей, ну, молодежь этого не помнит, конечно, был легендарный парламент, и нам, 350 депутатам, никакой кагэбэшник ничего не мог внушить, мы решали все сами. И если вы помните, был очень демократичный отбор. Вначале было три кандидатуры - Апас Жумагулов, Абсамат Масалиев и Джумгалбек Аманбаев.
Букашева: Ну, они-то как раз были партийными боссами и могли быть ставленниками КНБ.
Кулов: Нет, они не были. Было тайное голосование. Поверьте мне, никто не мог повлиять. Никто из них не прошел, и тогда появилась кандидатура Аскара Акаева. Второй кандидатурой был наш уважаемый Чингиз Торекулович Айтматов, но он отказался, и остался Акаев. Никакого КГБ там близко не было. Это все слухи, на самом деле.
Букашева: Хорошо. Вы получили первую славу, когда были комендантом города Фрунзе во время Ошских событий, потом большая слава пришла к вам во время ГКЧП, когда вы были министром внутренних дел и уговорили Акаева не идти на поводу у путчистов…
Кулов: Нет, я не уговаривал. Надо прямо сказать, на второй день после того, как ГКЧП объявили, Аскар Акаевич сам собрал нас, выслушал всех. Там у нас произошел с председателем КГБ, покойным генералом Асанкуловым такой момент. Присутствовали Медеткан Шеримкулов, Герман Серапионович Кузнецов, генерал Асанкулов и я. Ну, еще несколько сотрудников аппарата.
Асанкулов сказал: «Давайте поддержим ГКЧП. По нашей информации, рабочий класс, партийные органы, все поддерживают ГКЧП». Акаев не знал, что сказать, тогда я поднял руку и сказал: «Я хочу заявить, что эта информация несколько искаженная: народ не поддерживает ГКЧП, МВД не поддерживает ГКЧП». И я сказал: «Аскар Акаевич, у нас есть декларация о независимости, о государственном суверенитете, давайте исходя из этого будем поступать». Аскар Акаевич всех выслушал и принял решение, он снял с работы Асанкулова и вице-президента Германа Кузнецова одновременно поставил руководить КГБ.
Я сказал, что я под охрану беру все важные объекты, здание ЦК партии, почту, телеграф, телефон, радио, телевидение. Эту работу тогда возглавил Дырылдаев - он был руководителем спецподразделения по борьбе с организованной преступностью. Аэропорты мы тоже взяли под контроль. Мне звонил генерал-полковник Фуженко, командующий среднеазиатским округом, который прямо сказал: вы че там играете в демократию, я сейчас танки направлю. Был еще такой генерал Лукьянов, командующий Панфиловской дивизией, он позвонил и говорит: я сейчас пару залпов дам, и сейчас разнесут ваш «Белый дом»…
Букашева: Какие у вас разговоры были с Максимом Бакиевым. И даже не знаю, если возможно эту тему затронуть, то были романтические отношения вашей дочери с…
Кулов: Дети друг друга знали. Я об этом не знал. У них был небольшой круг общения. Они несколько раз, три-четыре раза встречались. Ну, как, в общем кругу. Может быть моя дочь ему понравилась или еще-что. Потом я спрашивал, она сказала: «Нет, папа, не понравился мне». Может быть пытался ухаживать или еще что-то. Дочка в этом такая, как вам сказать, капризная в выборе. Понимаете. Она, в общем, сразу его отвергла. Видимо, увидела, что это самодовольный парень. Не понравился он ей. Такой момент был.
С Максимом Бакивым. Один раз сам Бакиев попросил его принять, когда я был премьером. Он хотел какие-то свои взгляды на экономические вещи рассказать, я его послушал. Ну, парень неглупый, надо это признать. Вещи какие-то рассказал, я сказал, что учту. Если интересы есть, то можно письменно написать, сказал я. Вот в таком плане и все.
Букашева: Вы первый политически репрессированный независимого Кыргызстана, который занимал высокие должности и на сторону которого вышло огромное количество народа в своё время. Почему после двух революций в нашей стране повторяется все то же самое? По-моему, мы даже скатились в гораздо более худшую ситуацию с этим делом?
Кулов: Гораздо более худшую.
Букашева: При Акаеве ведь практически только вы были в таком длительном заключении, тем более Турганалиева он сам помиловал.
Кулов: Несмотря на то что меня Акаев посадил, тут сыграло личное. Это не было в системе его управления. У Атамбаева, к сожалению, когда он на последнем издыхании уже находился, он захотел остаться дольше у власти, хотел стать негласным или Дэн Сяопином, или Аятоллой Хомейни, этаким духовным правителем, управлять по-прежнему, ни за что не отвечая. И вот он пошёл на то, что стал использовать того же Абдиля Сегизбаева, Индиру Жолдубаеву как репрессивный аппарат для того чтобы задавить тех, кто может помешать ему дальше царствовать. Я прямо говорил, когда Сегизбаев и Жолдубаева были руководителями, что это подстава, что оперативники сфальсифицировали уголовные дела и на Текебаева, и на Народный парламент, и на Каната Исаева, и на всех других, которые сейчас сидят по политическим мотивам.
Букашева: То есть Атамбаев по вашей оценке однозначно хуже Акаева как президент?
Кулов: Не дай Бог ещё одного такого как Атамбаев, страна не переживёт.
Букашева: Почему новый президент, который вроде бы разорвал все ниточки с Атамбаевым и пошёл против него, почему он не освобождает политических узников?
Кулов: Это вопрос не ко мне.
Букашева: Хорошо, что он должен сделать?
Кулов: Я уже неоднократно об этом тоже говорил. На мой взгляд, было бы очень правильным решением, учитывая общественное мнение, учитывая, что эти дела были сфальсифицированы, надо было дать поручение официальное новому председателю Госкомитета национальной безопасности провести служебное расследование по тем фактам, как они использовали оперативные силы и средства для добычи вот этих якобы доказательств, и там все сразу бы стало понятно. Если бы меня туда пустили, скажем так, на дней двадцать, посмотреть все эти материалы, я вас уверяю, я бы нашёл полностью, как они там фальсифицировали все это дело. И не дожидаясь этого, надо было принять акт помилования в отношении всех этих людей.
Букашева: Вот мне кажется, что назначение телохранителей, водителей, пресс секретаря на руководство структурой, которой вы руководили в своё время, будучи генералом, это оскорбление государства.
Кулов: Это оскорбление собственного народа.
Букашева: Ходят слухи, что он готовит новый переворот, особенно там, среди ваших земляков в Чуйской области.
Кулов: Ну, я тоже с земляками общаюсь. Я вам так скажу: хотеть никому не вредно. Но я думаю, если он попытается что-то такое сделать, это будет его последняя песня, и она будет за решёткой. Не советую.
Интервью полностью смотрите в передаче «Секреты власти»:
Феликс Кулов ответит на вопросы о том, был ли он ставленником КГБ, ЦРУ или ФСБ; получала ли партия «Ар-Намыс» Кремлевские деньги; почему он пошёл на тандем с Бакиевым и не вышел на митинг в ноябре 2006 года.
Политик расскажет, за что убили Усена Кудайбергенова, кого он хотел убить сам и о том, что Рыспек Акматбаев скрывался в доме Максима Бакиева.
Кулов поделится секретами своих разговоров с Джорджем Бушем-младшим, Кондолизой Райс, послом США Стивеном Янгом и российскими генералами.
Кроме того, вы узнаете, как его семья зарабатывала на жизнь во время убежища в Америке, и как его дочь Джамиля ответила на ухаживания Максима Бакиева.
Также в передаче Кулов расскажет, почему Акаева надо вернуть на Родину, кем хотел стать Атамбаев после окончания президентского срока, и о том, к чему приведут попытки осуществить новый госпереворот.
