В России число «прослушиваний» удвоилось

Тактика прослушивать телефонные разговоры, широко распространенная в советское время, похоже, снова приобретает популярность.

В российских средствах массовой информации появляется всё больше скандалов, связанных с прослушивающими устройствами.

Эту тенденцию можно было наблюдать и в Казахстане. В частности, опальный бывший зять казахстанского президента и бывший заместитель председателя КНБ Рахат Алиев несколько лет публиковал записи телефонных разговоров Нурсултана Назарбаева и его близкого окружения. Официальные органы, однако, категорически опровергают их достоверность.

КОМПРОМАТ НА ОППОЗИЦИЮ?

Одним из последних громких дел в России стала публикация в газете «Комсомольская правда» в мае этого года статьи «„Шведская семья“ российской оппозиции», в которой, как отмечают, на основании полученных редакцией данных, описываются связи некоторых российских оппозиционеров со Швецией.

В публикации приводится запись разговора популярного антикоррупционера Алексея Навального с министром иностранных дел Швеции Карлом Бильдтом, а также фотографии Владимира Рыжкова и Ильи Яшина со шведским дипломатом.

Ранее на сайте Life News был опубликован тайно записанный материал, в котором Владимир Рыжков и Геннадий Гудков обсуждают свои отношения с некоторыми оппозиционными лидерами. По мнению Владимира Рыжкова, эта публикация является подтверждением того, что за ними ведется постоянная слежка.

«ВЫРОС В ДВА РАЗА»

Андрей Солдатов, редактор сайта Agentura.ru, вместе со своим соавтором Ириной Бороган опубликовал расследование на тему прослушивания.

Согласно расследованию, за последние пять лет только легальный перехват телефонных переговоров и электронной почты российских граждан вырос почти в два раза: по данным судебного департамента при Верховном суде России, в 2011 году правоохранительные органы получили от российских судов 466 152 разрешения на прослушивание и запись телефонных переговоров, а также электронной почты. Пять лет назад, в 2007 году, таких разрешений было выдано всего 265 937.

— Заниматься прослушкой могут не только спецслужбы, но и частные охранные предприятия, и детективные агентства. Действия этих структур, даже когда они занимаются нелегальной прослушкой, связаны с правоохранительными органами. <…> Найти доказательства нелегальной прослушки почти невозможно, потому что схема давно уже проработана. Телефоны людей, за прослушку которых платили деньги, включаются в существующие уголовные дела. Коррумпированный сотрудник МВД включает телефон в любое дело, где есть список преступников. Судья соглашается, и всё протекает гладко, — говорит Андрей Солдатов в интервью Русской редакции Радио Свобода.

МЕЖВЕДОМСТВЕННЫЕ РАЗБОРКИ

По мнению экспертов, еще одной причиной такого резкого увеличения прослушивания могут быть сопернические отношения между различными силовыми ведомствами.

Сегодня в России есть восемь ведомств, которые имеют право вести оперативно-разыскную деятельность: МВД, ФСБ, Федеральная служба охраны (ФСО), Служба внешней разведки (СВР), таможня, Федеральная служба по контролю за оборотом наркотиков, Федеральная служба исполнения наказаний (ФСИН) и разведка министерства обороны, сообщает в своем расследовании Андрей Солдатов.

По мнению экспертов, некоторые из этих ведомств ведут взаимную слежку, которая, среди прочего, обусловлена перекликающимися мандатами, борьбой за бюджетные средства и влияние на политической арене.

В 2006 году, к примеру, в результате расследования Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков было арестовано несколько высокопоставленных лиц из ФСБ по обвинению в контрабанде мебели. Скандал привел к уходу в отставку генерального прокурора Владимира Устинова.

В октябре 2007 года ФСБ арестовала генерала Александра Бульбова, ответственного за расследование 2006 года.

— У спецслужб достаточно серьезно расширились права, и теперь прослушивание ведется не только в рамках скрытых уголовных дел или дел оперативного учета, как было всегда, но еще и в рамках проверки. Для начала проверки нужно немного: необходимо получить заявление от гражданина о готовящемся преступлении, а потом в рамках проверки этого сообщения можно проводить комплекс мероприятий, которые могут включать не себя не только прослушку, но и слежку. Это очень хитрый ход: он позволяет сначала прослушать нужного человека, а затем объявить, что сообщение о готовящемся преступлении не подтвердилось, — говорит Андрей Солдатов в интервью Русской редакции Радио Cвобода.

КТО СЛЕДИТ ЗА ОППОЗИЦИЕЙ?

По мнению Андрея Солдатова, вести слежку за оппозиционными политиками могут несколько структур. Однако кто именно несет ответственность за прослушку конкретного лица, определить сложно.

На запросы, направленные в спецслужбы как самими «пострадавшими», так и журналистами, дается ответ, что по законодательству все вопросы, касающиеся оперативно-разыскной деятельности, являются государственной тайной.

Отсутствие должного общественного контроля и недостаток ответственности государственных органов в постсоветских странах делает практику прослушивания подверженной политизации и различным злоупотреблениям.

Тенденция по увеличению количества прослушиваний существует и в западных странах, в частности в США и Великобритании, и связывается с деятельностью по противодействию терроризму после 11 сентября 2001 года.

В то же время в России руководство страны неоднократно отмечало снижение террористической опасности.

— Если Вы говорите, что террористическая опасность и организованная преступность практически побеждена (о последнем неоднократно упоминал Нургалиев), зачем увеличивать прослушки? Противоречие очевидно, — говорит Андрей Солдатов.

Речь тут идет и о бывшем министре внутренних дел России Рашиде Нургалиеве. Он не попал в новое правительство, сформированное новым премьер-министром Дмитрием Медведевым. «Прослушки» были до Нургалиева, при Нургалиева, продолжаются и сейчас.

Казахская служба РСЕ\РС