Влияет ли на активность населения регионов "эффект Навального"? Просыпается ли провинция?
Столичная борьба за или против Алексея Навального затмила все безобразия, которые происходят на выборах в глубинке России.
Гость программы "Лицом к событию" – вернувшийся из поездки в Хакасию и Туву сопредседатель партии РПР-ПАРНАС Владимир Рыжков.
Вел передачу Михаил Соколов.
Полная видеоверсия:
Михаил Соколов: Владимир, Алексей Навальный так оптимистично смотрит на ситуацию, вроде как ему удалось поднять волну. Эта волна, как вы думаете, поднята на такой уровень, что уже не сможет упасть?
Владимир Рыжков: Где?
Михаил Соколов: В Москве, например.
Владимир Рыжков: Я скажу, что московская кампания, мы говорим сегодня о России, об азиатской России, кардинально отличается от других кампаний в стране. Казалось, что кампания Навального по сравнению с другими регионами происходит в тепличных условиях.
Михаил Соколов: Не бьют его?
Владимир Рыжков: Была одна история с "болгаркой" и была пара жалоб.
Михаил Соколов: Еще был арест в Сокольниках на митинге.
Владимир Рыжков: Не арест, а, как нам объяснили, профилактическая беседа на часок. По сравнению с тем беспределом, который идет, например, в Ярославле, по сравнению с тем беспределом, с которым мы сталкиваемся в Хакасии и в Туве, по сравнению с тем беспределом, который был, например, по ряду кандидатов прохоровских в губернаторы, которых сняли, или по сравнению с тем прессингом, который идет на Евгения Ройзмана и Аксану Панову в Екатеринбурге, московская кампания – это просто образец "чего изволите". Хотите кубы, хотите встречи, хотите раздавайте миллионы листовок и так далее.
Михаил Соколов: Но без телевидения.
Владимир Рыжков: Телеканал "Дождь" фактически ведет избирательную кампанию Навального.
Михаил Соколов: И кто его видит?
Владимир Рыжков: Я не знаю, мне трудно оценить. Здесь тоже надо смотреть объективно. На госканалах, конечно, нет кроме компромата. На "Дожде" сплошной Навальный, на ТВЦ сплошной Собянин.
Михаил Соколов: Но распространение разное.
Владимир Рыжков: По оценкам экспертов, упоминаемость в СМИ Навального превышает упоминаемость Собянина, то есть он его превосходит по общему объему упоминания в СМИ.
Михаил Соколов: Вопрос в тиражах и в охвате.
Владимир Рыжков: Я говорю так, как я вижу, что московская кампания – это тепличная кампания для кандидатов от оппозиции. Я такого разгула либерализма и демократии, пожалуй, за исключением телевидения, не видел давно и много лет нигде. Здесь проводится, как мне кажется, определенный эксперимент.
Если говорить о том, что будет дальше – посмотрим. Потому что опросы "Левада-центра" дают одно, опросы штаба дают другое. Я цифры не говорю, чтобы не нарушать, как Путин. Осталось три дня, посмотрим, что будет дальше.
Еще раз повторю, самое главное, что московская кампания стоит особняком. Потому что есть только два региона, где власть помогла собрать муниципальный фильтр оппозиции и спокойно работать – это Москва и Московская область. Геннадий Гудков тоже спокойно ведет избирательную кампанию, там нет никаких признаков, что его преследуют.
Михаил Соколов: Жалуется, что денег нет, все спонсоры ушли.
Владимир Рыжков: Но мы сейчас говорим о другом, что кампания ведется спокойно и в Москве, и в Московской области. Посмотрим, какой будет результат.
Михаил Соколов: Еще один вопрос о Москве. Там есть один прием, который применяется против Навального, собственно, это кампания о том, что он националист, и какие-то люди, которые обычно равнодушны к правам других наций, вдруг активизировались, кричат, что он против лезгинки, против мигрантов, против дружбы народов и так далее.
Но сама по себе эта тема стала общей практически для всех кандидатов. Мы все в разной степени против мигрантов, говорят все шесть кандидатов. По-моему, это очень тревожно.
Владимир Рыжков: Я бы разделил форму кампании Навального и содержание. Форма блестящая, и он сам совершенно справедливо сказал о том, что в России таких кампаний не было по креативу, использованию интернета, сбора денег в интернете, волонтерам, организации кубов штабов. Блестящая кампания.
Как человек, который выиграл пять кампаний в своей жизни, надеюсь, что через три дня выиграю еще две в Туве и Хакасии, доведу их число до семи, я могу сказать, что я восхищен формой кампании Алексея Навального.
Михаил Соколов: Современная?
Владимир Рыжков: Да. Но у меня масса вопросов к содержанию как этой кампании, так и всех остальных кампаний. Я действительно вижу, что все шесть кандидатов, даже "Яблоко", которое когда-то выгнало Навального за национализм, "Яблоко" и Митрохин играют на той же националистической, антимигрантской балалайке.
Михаил Соколов: Но по-другому?
Владимир Рыжков: Пожалуй, Алексей Навальный в самой резкой форме акцентирует эту тему, но на ней играет и Собянин, и Митрохин. Мне кажется, даже Мельников, коммунист-интернационалист.
Михаил Соколов: Он за визы. Сидел здесь, за визы агитировал даже с Украиной.
Владимир Рыжков: На мой взгляд, это очень опасная тенденция, я резко против этой тенденции. Политики говорят так: ведь эта тема по опросам в Москве одна из самых главных. Это правда. Но политики сами формируют повестку дня.
Михаил Соколов: Она стала главной в разгар кампании.
Владимир Рыжков: Совершенно верно. Политики не являются пассивными участниками этого контекста, политики формируют этот контекст, политики формируют повестку дня. Так получилось, что все шесть кандидатов на мэрских выборах Москвы играют на этой ксенофобской карте. Я категорически это осуждаю, мне категорически не нравится эта содержательная вещь.
Москва как-то замкнута сама в себе, Москва про Москву, о Москве, москвичи. Я говорил об этой кампании с тувинцами, я говорил об этой кампании с хакасами, я говорил об этой кампании с русскими, которые живут в Абакане, им это не нравится категорически. Им категорически не нравится, как эти безобразные вещи про чукчей, оленеводов – это просто уже в чистом виде расизм и ксенофобия в чистом виде. Когда идет контркампания против Собянина на таком уровне.
Михаил Соколов: Лучше бы о коррупции говорили.
Владимир Рыжков: "Если ты идиот, голосуй за оленевода" – это просто, на мой взгляд, вещь абсолютно запретная в цивилизованном демократическом обществе.
И люди в провинции это видят, и их очень беспокоит то, что московская повестка стала такой на этот раз. Такого я не помню за 20 постсоветских лет.
Михаил Соколов: Помните, Рогозина снимали с выборов за какой-то ролик.
Владимир Рыжков: У него был ролик "Очистим город от мусора". Там показывали гастарбайтеров, а теперь это стало мейнстримом. Эти выборы пройдут, а градус ксенофобии повышен, он останется и после 9 числа.
За это несут ответственность все шесть кандидатов.
Михаил Соколов: Владимир, а ведь кандидата Навального выдвигала ваша партия, а вы сопредседатель.
Владимир Рыжков: У нас не было единодушия по кандидатуре Алексея Навального. У нас треть бюро голосовала против и где-то 10% московской организации при выдвижении голосовало против. Главной причиной была именно эта тема, которая смущала людей. Я скажу так, что эти сомнения за эту кампанию не ослабли, а укрепились.
Михаил Соколов: Он вас не сильно благодарит за выдвижение, надо сказать.
Владимир Рыжков: Надо сказать так.
Надо сказать, что он продолжает настаивать на участии в "Русских маршах", он продолжает настаивать на своей позиции по поводу Грузии, он говорит сейчас, кроме "грызунов", готов подписаться под каждым словом. То есть фактически человек стоит на тех же самых позициях, которые вызывают такие сомнения.
Михаил Соколов: Давайте посмотрим, что дальше от Москвы – это интересно. Давайте отправимся на Дальний Восток, в Хабаровске выборы губернатора.
Наш корреспондент Евгения Кульгина поговорила с двумя политиками Алексей Ворсин из "Демвыбора" и эсер Сергей Ящук, он баллотируется на пост губернатора, как раз о последних событиях в крае, там наводнение и фактически переизбирают действующего губернатора Шпорта.
Михаил Соколов: Здесь прозвучало: кто на первом месте, понятно, что губернатор пользуется тем, что есть федеральная помощь, и наводнение скорее в помощь действующей власти, чем против нее. Слава богу, что никто не погиб, помощь оказывают и так далее.
Прозвучала очень важная фраза в конце: колония, отношение как к колонии и так далее. Это чувство растет сейчас в России в дальневосточных, азиатских, сибирских регионах?
Владимир Рыжков: Да, это очень сильное ощущение, что Сибирь, Дальний Восток все больше превращаются в колонию Москвы. Я, когда был в Кызыле и Абакане, рассказывал такой случай, как иллюстрацию того, что происходит в России.
Я жил в Кызыле в центре города, горячая вода была один день, когда был День шахтера и на центральной площади пели "Иванушки Интернэшнл". Как только "Иванушки Интернэшнл" покинули Кызыл, вместе с ними Кызыл покинула горячая вода и, по-моему, до сих пор ее там нет. Эти города с разрушенными дорогами, с ответствуем горячей воды, с отсутствием уличного освещения и так далее.
А Москва, я почему говорю о разрыве между Москвой и провинцией, Москва, я прочитал новость не так дано, закупает мох, чтобы обкладывать деревья в парках, чтобы было более красиво. В Хакасии люди пять месяцев люди не могут получить льготные лекарства, потому что Виктор Зимин довел долг региона до 10 миллиардов рублей при собственных доходах 10 миллиардов рублей и уже несколько месяцев не рассчитывается с аптечным управлением, с поставщиками лекарств. Люди умирают от отсутствия лекарств. А Москва при этом закупает мох, обкладывает деревья, чтобы было красиво.
Сибирь дает порядка 70% доходов федерального бюджета, обратно Сибирь и Дальний Восток получают один рубль из десяти, который они зарабатывают. Упадок Сибири колоссальный. Физически сибирский экспорт – это 75% российского экспорта, а по отчетности 6%, потому что весь экспорт идет через Москву, через московские компании виртуальные.
В Москве нет никакого производства, именно Москва является экспортером нефти, газа, алмазов, угля и так далее. Сибирь, которая все это реально производит, и Дальний Восток не получают ничего из этого. Поэтому это ощущение колониальности, ощущение брошенности, ощущение обворованности очень сильное.
И Хакасия, где я только что был, Абакан – это просто иллюстрация. Хакасия, которая стоит на угле, Хакасия, которая стоит на железной руде, Хакасия, где находится крупнейшая электростанция Саяно-Шушенская ГЭС, Хакасия, где два крупнейших алюминиевых комбината, принадлежащих Дерипаске, глубоко дотационный регион при этом, на одном их последних мест в стране по доходу на душу населения, с огромным долгом и с кучей социальных проблем.
Такого не может быть при справедливой системе налогообложения и при справедливой системе распределения доходов между центром и регионами. Поэтому это ощущение грабежа и колониальности, то, о чем сейчас говорил коллега из Хабаровска, абсолютно присутствует у сибиряков, и я с этим сталкивался на каждом шагу.
Михаил Соколов: Как там у вас кампания идет? Я так понимаю, вас в который раз не регистрируют. Мы сейчас подключим наших коллег из Хакасии. Но пока расскажите, что у вас было там.
Владимир Рыжков: В Хакасии пресса называет это сагой, такая "Рабыней Изаурой". Потому что Хакасия в этом году стала одним из трех самых скандальных регионов. Центризбирком России уже дважды принимал решение в нашу пользу, отменяя решение республиканского избиркома.
Но республиканский избирком до сих пор не зарегистрировал список РПР на выборах в Верховный совет и глава республики сделал все, чтобы не дать собрать муниципальный фильтр нашему кандидату Олегу Иванову. Завтра утром я опять иду в пятый раз в Центризбирком с очередной жалобой на хакасский избирком. Это просто комедия абсурда.
Михаил Соколов: Чуров не волшебник, оказывается.
Владимир Рыжков: Чуров не волшебник, потому что над главой избиркома Хакасии есть глава республики Зимин, которого, судя по всему, глава избиркома боится гораздо больше, чем Владимира Чурова.
Михаил Соколов: Давайте мы посмотрим, что происходит в других регионах, тоже сибирских и далеких. У нас из Иркутска был материал, наша коллега Екатерина Вертинская пообщалась с политиками Иркутска, они рассказывают о том, что там происходит там, действительно, не московские варианты.
Михаил Соколов: В Иркутске тоже жесткая кампания.
Владимир Рыжков: Я не могу сказать, где не жесткая. Я назвал два примера, где более-менее изображают честную кампанию – это Москва и Подмосковье.
Если вы посмотрите, что творится в Ярославле, что творится в Иркутске, в Хакасии, в Туве, в Забайкальском крае и еще в десятке регионов, где снимают кандидатов в губернаторы, кандидатов в депутаты, кандидатов в мэры, снимают целые партийные списки, ведется черный пиар, на самом деле почти ничего не изменилось. Кроме двух образцово-показательных кампаний, где можно все.
Михаил Соколов: Без телевизора!
Владимир Рыжков: За минусом телевизора. Вся остальная страна находится все в том же состоянии произвола, давления и репрессий, которые были год назад и пять лет назад. Я здесь никаких кардинальных улучшений не вижу. Был только что доклад кудринского комитета, который писал Кынев и прочие специалисты, они как раз отмечают, что никаких качественных изменений не произошло.
Михаил Соколов: То есть Москва – вывеска?
Владимир Рыжков: Москва и Московская область – две вывески. В какой-то степени Екатеринбург, потому что там допустили Ройзмана до выборов, но одновременно с этим против Ройзмана идет серьезнейшая работа.
Михаил Соколов: Туда послали Доренко.
Владимир Рыжков: В частности, суды против Аксаны Пановой.
Михаил Соколов: И Караулова послали.
Владимир Рыжков: И работают против его фонда по борьбе с наркотиками. Там тоже очень жестко все.
Поэтому есть две таких вывески, две таких витрины нового володинского либерализма, а вся остальная страна, там ничего не поменялось, там все очень жестко, мы по нашей организации это видим.
Тот же самый Хабаровск, мы выдвинули Андрея Громова кандидатом в губернаторы, но ему заблокировали сбор подписей для преодоления муниципального фильтра. Так что мы в Хабаровске тоже хлебнули всего этого.
Михаил Соколов: Владимир Чеботарев, юрист из Абакана, у нас на линии. Как вы оцениваете ход кампании? Я знаю, что вы ушли из одной из избирательных комиссий с работы в знак протеста.
Владимир Чеботарев: Действительно, я занимал должность заместителя председателя избиркома города Абакана, и после того, как республиканский избирком отменил наше решение о не допуске к участию в выборах по партийным спискам одной из партий, объяснив тем, что должны допускаться те, которые допущены при подготовке списков, я с этим не согласился и ушел.
Но дело в том, что это было одна из парламентских партий, Либерально-демократическая партия. Нам пояснили, что парламентские партии трогать нельзя.
И буквально через две недели началась эпопея с РПР-ПАРНАС, когда точно за такие же нарушения, которые были у ЛДПР, уже республиканский избирком с точностью до наоборот их начал не допускать.
И теперь уже Центральная избирательная комиссия поправляет республиканский избирком. Кампания идет абсолютно выборочная: этих допускаем, этих не допускаем. Такие элементы есть.
Михаил Соколов: Скажите, ваш прогноз: сейчас с пятого раза успеют РПР-ПАРНАС допустить? Владимир волнуется, естественно.
Владимир Чеботарев: Я думаю, в бюллетенях РПР-ПАРНАС не появится в воскресенье. Это будет сложно сделать технически и, думаю, будут предприняты все меры, чтобы этого не случилось юридически.
Надо учитывать, что у нас в Хакасии, в частности, в городе Абакане идут четыре избирательных кампании: выбирается глава города, выбирается городской совет столичного города, выбираются депутаты Верховного совета Хакасии и выбирается глава республики.
Я думаю, что сегодняшние республиканские власти готовы пойти на то, чтобы в последующем допустить отмену выборов в Верховный совет через суд и провести новые выборы уже отдельно. Но на этом фоне "нормально" провести выборы главы республики с нужным результатом. Возможен какой-то скандал, и это позволит отвлечь немножко внимание от выборов главы республики.
Михаил Соколов: Да, это действительно интересно. Владимир, вопрос от Виктора пришел мне на сайт, смелый вопрос: с каким результатом вы победите в Ярославле? И что считать победой?
Владимир Рыжков: Владимир пока нас слышит, я хочу сказать, что кое-чего мы добились даже там, в Хакасии, хотя это абсолютный беспредел со стороны губернатора Зимина и его администрации.
Мы идем действительно на выборы в горсовет Абакана. Абакан – это треть Хакасии по населению, это крупнейший город. Там есть наш список № 2, и мы надеемся, что мы получим поддержку и получим фракцию в конечном итоге в горсовете Абакана. И у нас идут несколько кандидатов в одномандатных округах как в городе, так и в Верховный совет. Поэтому мы там продолжаем работать, продолжаем сражаться и, надеемся, что нас люди поддержат.
Я сам ходил по рынкам, по дворам, встречался с людьми, с несколькими тысяч людей, лично разговаривал, и там поддержка у нас есть.
Что касается Ярославля, там, кстати, сейчас в эти минуты идет митинг, на котором выступает Борис Немцов и туда уехал Михаил Касьянов. Там получается такая ситуация. Там основным оппонентом на старте был Урлашов.
Михаил Соколов: Оппонентом власти?
Владимир Рыжков: Основным оппонентом губернатора и "Единой России" был мэр Ярославля Урлашов.
Михаил Соколов: "Гражданская платформа".
Владимир Рыжков: Прохоровская партия "Гражданская платформа". Урлашова, как известно, посадили, он сейчас находится в московском СИЗО. Список "Гражданской платформы" не зарегистрировали тоже по абсолютно абсурдным придиркам к документам. Там дошло до того, что их женщина уполномоченная, Степанова, по-моему, фамилия поехала открывать счет и пропала. И пропала настолько надолго, что не успели открыть счет.
Михаил Соколов: Она пропала где-то в отделении полиции.
Владимир Рыжков: Какая-то мутная совершенно история. Когда говорят, что все в России прекрасно, где-то может быть прекрасно, а в Ярославле такие вещи бандитские происходят. В итоге там получилось, что самый оппозиционный список – это РПР-ПАРНАС.
Я предложил Борису Немцову по примеру моему, который возглавил списки в Абакане и в Кызыле, возглавить список в Ярославле, чтобы придать этой кампании остроту, федеральный масштаб и максимальную яркость этой кампании.
Михаил Соколов: Я бы сказал, что в некотором смысле повторили опыт Григория Явлинского в Петербурге, потому что если бы он не участвовал на выборах в Законодательное собрание, могли бы, как и в прошлый раз, их снять. И Жириновский так делает.
Владимир Рыжков: Я убедился в одной простой вещи, что если бы меня не было в списке в Абакане и если бы меня не было в списке в Кызыле, мы бы просто там не приняли участие в выборах ни в каком виде. Потому что наличие федерального политика в списке региональном или местном – это защита для кандидатов, это защита для партийного списка и это хоть как-то пугает местных чиновников и хоть как-то сдерживает их от беспредела.
Поэтому я уверен, что в Ярославле мы пройдем, результат сейчас загадывать не буду. Вчера разговаривал с Борисом Немцовым, опросы нельзя называть, достаточно высокий рейтинг РПР-ПАРНАС в городе Ярославле, но подчеркиваю, что город – это не вся область, это половина области, есть еще Рыбинск, есть Тутаев, есть другие города. Посмотрим.
Я надеюсь, что мы получим результат в Ярославле, в Абакане, в Кызыле, и еще мы ведем сейчас кампанию в Тульской области, второй город в Тульской области Новомосковск, идет наш список кандидатов. Я очень рассчитываю, что в Новомосковске получим хороший результат.
Михаил Соколов: В Ярославле, насколько я понимаю, у "Единой России" дела не очень хороши?
Владимир Рыжков: У них катастрофические дела. Потому что после того, как ушел Анатолий Лисицын, старая формация губернаторов-тяжеловесов.
Михаил Соколов: Друг Лужкова.
Владимир Рыжков: У них каждый следующий губернатор был все более тяжелой катастрофой. Абсолютно непопулярные чудаки, включая нынешнего. Там фактически репутация "Единой России" разрушена. Там, мне кажется, самый низкий рейтинг в стране – это как раз в Ярославле и Ярославской области.
Михаил Соколов: Все оппозиционные партии пройдут?
Владимир Рыжков: Оппозиция имеет шансы получить все вместе большое большинство в областной думе. Посмотрим, осталось три дня.
Михаил Соколов: Многопартийный парламент будет.
Владимир Рыжков: Я уверен, что так и будет.
Михаил Соколов: Марина, что у вас нового? На что вы рассчитываете последний час? Марина, я поясню, это руководитель республиканской организации РПР-ПАРНАС в Хакасии Надежды есть принять участие в выборах этих в Верховный совет?
Марина Яблонская: Надежды призрачные. Но у нас идет в Верховный совет 8 одномандатников, то есть то, что мы смогли отвоевать – это одномандатники. Из 25 округов мы закрыли 8. Люди зарегистрированы, люди проводили кампанию, и мы будем пытаться прорваться с этого фланга в Верховный совет.
Михаил Соколов: А судиться будете, если вас не допустят к выборам?
Марина Яблонская: Конечно, будем.
Михаил Соколов: Остается пожелать успехов в этой трудной борьбе. Скажем прямо, не Москва. Если бы с "болгаркой" прибежали, было бы, наверное, легче.
Владимир, давайте про Туву. Я очень люблю экзотику, все-таки это экзотический край. Я помню рассказы своих коллег о замечательных красотах этого региона, видимо, там туризм можно развивать. Потом я помню про олигарха Пугачева, который собирался там уголь добывать и, кажется, он собирался построить железную дорогу. Что получилось с этим краем, с этой родиной Сергея Шойгу? Кстати говоря, это была до 1944 года независимая страна – Тувинская народная республика.
Владимир Рыжков: Какая она была независимая? Мне тувинцы рассказывали, что машина сталинских репрессий в 30-х годах прошла кровавой косой по Туве при том, что она была формально независимым государством. На самом деле там сидели чекисты и все, что было в Советском Союзе, было и там.
Михаил Соколов: Из Монголии, между прочим, тоже пригласили премьер-министра посетить Москву, здесь его и расстреляли.
Владимир Рыжков: Кстати, у них, надо отдать должное, в Кызыле стоит великолепный памятник жертвам сталинских репрессий, очень хороший памятник, за это им низкий поклон.
Что сказать про Туву? Никакой туризм там развиваться не может, потому что чудовищная криминальная ситуация. Город Кызыл номер один в стране по убийствам, изнасилованиям, грабежам, разбоям и так далее. Ночью выходить на улицу просто опасно. Первое, с чем я столкнулся, когда меня встретили. Туда даже самолеты не летают из Москвы.
Михаил Соколов: Через Красноярск ехали?
Владимир Рыжков: Через Абакан. Меня тувинские друзья встретили в аэропорту Абакана, пока мы ехали много часов через Саяны, через перевалы, очень красиво, не спорю, но когда мы приехали, они мне предложили квартиру в центре города с железной дверью и с засовом и предложили двух охранников, чтобы они ночевали вместе со мной, чтобы встречали меня у подъезда и провожали до дверей. Я отказался. Мне сказали: тогда живи один, но никому не открывай. Даже если будут звонить, стучать и с "болгаркой", никому не открывай. Это реально опасное место.
Там на самом деле правят три брата Кара-оола Шолбан, Юрий и Леонид. Леонид, который отсидел три года в красноярской тюрьме за торговлю наркотиками, его поймали с чемоданчиком конопли. Юрий бывший военный, про которого рассказывают всякие ужасы, что он людям периодически угрожает пистолетом и кричит "я тебя пристрелю".
И сам глава республики Шолбан Кара-оол прославился тем, что в ночном клубе в компании первого замминистра внутренних дел и еще вице-премьера первого выбил глаз охраннику, глаз вытек. За то, что охранник забрал заявление из полиции, пообещал ему квартиру в Красноярске. А еще у него кличка "бодающийся Кара", потому что министра здравоохранения головой боднул в лицо. И там, если посмотреть, проблемы почти у каждого.
Михаил Соколов: Там же несколько лет у власти были конкуренты, шли споры разных кланов.
Владимир Рыжков: Почти у каждого, кто в правительстве, своя темная история. Я проводил с избирателями встречу в проектном институте, и пришел секретарь Совета безопасности республики, бывший первый зам начальника МВД республики Тува.
У него был эпизод с избиением начальника службы по контролю за спиртом, он ему связал руки, бросил в Енисей с целью утопить. Как тот не утоп, я не знаю. Но его потом выгнали, как-то он отмазался от судимости, и сейчас он возглавляет совет по общественной безопасности.
Что самое там неприятное и самое страшное – это то, во что республика превращена. Во-первых, жуткая нищета, 21% официальная безработица.
Михаил Соколов: А реальная, наверное, выше?
Владимир Рыжков: Реальная – процентов сорок. Народ бежит, потому что работы нет. Причем бегут специалисты, вплоть до Москвы, врачи-педиатры, например, и бежит молодежь, бежит в Абакан, бежит в Красноярск, бежит в Минусинск, там, где есть работа.
Катастрофически сократилась численность русского населения, на начало 90-х годов было 32%, сейчас официально по переписи 12%, но местные говорят, что на самом деле 10% или даже меньше. И естественно, расцвет коррупции и клановости.
Первое до моста через Енисей, что ты видишь, въезжая в Кызыл, заправка красивая, которая принадлежит жене Кара-оола, главы республики и там обязаны заправляться все бюджетные организации. При этом, как мне сказали местные водители, там недоливают еще. Мало того, что принуждают на ней заправляться, там еще недоливают.
Потом мне рассказали такую историю, что в целях борьбы с бандитизмом, разбоем и алкоголизмом запрещено торговать спиртным в Кызыле с 7 вечера, но один магазинчик работает круглосуточно и там можно купить водку. И молва связывает этот магазинчик опять с главой республики Кара-оолом.
Дальше ездили мы на угольный разрез – это километров 7 от города на восток, угольный разрез, который является монопольным поставщиком угля для Кызылской ТЭЦ. Обанкротили, купил Дерипаска, и опять-таки местная пресса пишет, что миноритарными акционерами являются Сергей Шойгу и тот же самый Кара-оол, глава республики. Никто эти данные не опроверг.
Например, проблема Кызыла, которая меня поразила, невозможно получить землю под строительство жилья.
Михаил Соколов: А что, там земли нет?
Владимир Рыжков: Я проверил, я говорил руководителю нашей организации: давай поедем на юг в сторону Монголии. Едем – до горизонта свободная земля, на восток – до горизонта свободная земля, во всех направлениях степь. Но это тоже заработок и можно купить участок только по цене от 500 до 700 тысяч рублей, бесплатно не дают.
В Туве очень большая рождаемость, кстати говоря, у них самая большая младенческая смертность, к несчастью, но к счастью, они на третьем месте в стране по рождаемости после Чечни и Дагестана. И вот сейчас многодетным семьям дают самую плохую землю, какая только есть в городе, между свалкой и кладбищем, при том, что во всех остальных направлениях прекрасная земля. И при том, что для членов правительства выделили великолепное место для застройки, подвели туда за государственный счет дороги, свет, канализацию, отопление и так далее.
То есть на каждом шагу абсолютное бесправие, нарушение принципов конкуренции, монополизм, откаты. Мне рассказывали истории, что там покупается здание за 80 миллионов, которого на самом деле нет, из бюджетных денег. И этих историй там десятки. Поэтому там абсолютный развал, абсолютный криминал.
Михаил Соколов: Железная дорога строится или нет?
Владимир Рыжков: Никакой не будет железной дороги. Это Саяны, это огромный горный хребет.
Михаил Соколов: Там же костыль Путин забивал.
Владимир Рыжков: Я там был. Я даже написал статью под названием "Кызыл. Конечная", "Кызыл Конечная" – это конечная станция в городе Кызыле. На сегодняшний день, что она из себя представляет: четыре рельса, два стыка между ними и 46 шпал. То есть это самая короткая железная дорога в мире, она ведет в никуда.
Михаил Соколов: Сколько стоит, знаете?
Владимир Рыжков: Омская компания "Мостовик" где-то в степи построила километр дороги ( в степи без мостов, без эстакад!) за 800 миллионов рублей. До сих пор эти деньги она не получила и сейчас судится с правительством Тувы. То есть бессмысленная трата денег.
Там нужно построить, по-моему, 25 туннелей в Саянах и около 150 мостов через горные реки. Это стройка, которая по стоимости сопоставима с Олимпиадой в Сочи и с Чемпионатом мира по футболу. То есть абсурдный с экономической точки зрения проект, который никогда не будет реализован.
Мне кажется, вся история заключается в том, что кто-то просто хочет взять кредиты, как это делал Пугачев, который потом разорился, как-то спрятать, вывезти, на этом нажиться и так далее.
Республика стоит на огромных месторождениях угля, но так как, видимо, у правительства есть интересы в одном конкретном разрезе, оно не дает развиваться другим разрезам, а там были попытки.
Михаил Соколов: А куда бы они возили это все?
Владимир Рыжков: Есть Кызыл, город, 120 тысяч население, есть ТЭЦ, мощности которой не хватает, можно подумать, еще какие-то производства химические сделать. Там есть монгольское направление, которое не разработано, там проще строить дороги, чем на север, на юг гораздо проще. Там есть проходы в горах.
Есть замечательные люди, замечательной красоты природа…
Михаил Соколов: А как же они все терпят?
Владимир Рыжков: Они не терпят. Дело в том, что сейчас Кара-оолам есть очень сильная оппозиция, она фактически объединилась в двух партиях, есть сильные эсеры, которые реально идут против Кара-оолов, и есть РПР-ПАРНАС, в рядах которой бывшие депутаты Верховного совета, бывшие главы районов, крупные фермеры. Там реально сейчас жесткое противостояние. Вплоть до того, что три дня назад наша машина, которая везла газету, за ней просто была погоня, бандиты гнались, и наши ребята оторвались. Хорошо, сидя в московской студии в этих тепличных, как мы выяснили, условиях обсуждать, а когда ты там находишься, когда ты находишься в Туве, ты реально понимаешь, насколько это опасно.
Вот ты находишься в Абакане, и Маша Яблонская рассказывала мне, когда Немцов и Чирикова приезжали два года назад на митинг против строительства кремниевого завода. Дерипаска хотел строить кремниевый завод в центре города, мы это остановили, РПР-ПАРНАС организовала митинг. Тогда толпу подростков в масках собрали, они встречали Немцова, Чирикову в аэропорту, забрасывали яйцами, обливали водой. Потом они забили зал, где должна была быть презентация доклада "Путин. Коррупция", сорвали презентацию этого доклада.
Поэтому это очень жесткие две республики. Причем и там, и там покровительство Сергея Шойгу, потому что он сам уроженец Тувы, долгое время в молодости работал в Хакасии, в Абакане. Он старый знакомый Кара-оолов, этих трех братьев, трех богатырей и Виктора Зимина. Те чувствуют большую федеральную поддержку, поэтому уровень коррупции выше среднего, при том, что он в России чудовищный.
Там, к примеру, у Зимина брат Владимир родной, крупнейшая фирма в районе, где двух наших кандидатов под давлением заставили выйти из списка, пригрозив увольнением. Он же там глава совета районных депутатов. Племянница Зимина возглавляет "Хакасгосзаказ" – тоже не слабо. Еще один родственник возглавляет крупную строительную компанию в Саяногорске и получил крупнейший подряд. Помните, когда была авария на Саяно-Шушенской ГЭС, там тоннель пробивали для сброса паводковых вод, этот тоннель строила компания родственника Зимина.
Жена Зимина Татьяна возглавляет ООО Промметалл, которая попалась на попытке контрабанды энергетической стали с Саяно-Шушенской ГЭС в 2009 году после аварии под видом железного лома. То есть фирма жены Зимина пыталась вывести в Китай очень дорогую, очень ценную энергетическую сталь с разрушенных генераторов под видом обычного металлолома. ФСБ остановило, завели уголовное дело и, естественно, это уголовное дело бесследно исчезло.
Михаил Соколов: Сильный покровитель значит.
Владимир Рыжков: Абсолютно точно. И там, и там чудовищная коррупция, и там, и там власти занимаются коммерцией, и там, и там подавляют конкуренцию, и там, и там идут распилы бюджетных, средств, и там, и там есть сильная оппозиция, которую не пускают на выборы.
На самом деле та история, которая у нас в Хакасии по выборам – это просто нежелание Зимина пустить на выборы партию, которая открыто рассказывает о том, что у него поддельный диплом обнаружился, про историю с женой, про историю с братом, про историю с карьером, откуда все должны гравий брать, про историю с автопредприятиями, которые тоже ему приписываются и так далее. Это просто нежелание иметь дело с реальными оппонентами, которые открыто называют вещи своими именами.
Михаил Соколов: Владимир из Алтайского края, ваш вопрос.
Слушатель: Добрый вечер. Я вот что хотел сказать своему земляку Владимиру Александровичу. Я не совсем согласен с вашей оценкой московской кампании как благообразный. Нечистый спектакль: Собянин на две минуты уходит в отставку, глава законодательного органа московского Платонов называет смелым и откровенным шагом, тут же все это освещается в Кремле. Такой очень неприятный спектакль. И люди мыслящие, конечно же, не проглотили. И самое печальное, что эта технология заложена в законодательстве избирательном. Эту тему вы как-то забили.
Владимир Рыжков: Владимир, ничего мы не забили, мы просто сравниваем.
Михаил Соколов: Собянин везде, но ни за кем не гоняется.
Владимир Рыжков: Я согласен, что московская кампания не дистиллированная вода и не вода из алтайских ручьев. Я просто говорю, что в сравнении с тем беспределом, который идет в Туве, Хакасии и Ярославле, где просто людей арестовывают, запугивают, преследуют, не пускают на выборы, здесь это более-менее как-то. Это не означает, что она идеальная, масса своих вещей, которые вызывают возмущение, но там это вообще беспредел. Вот об этом я говорю.
Михаил Соколов: Хотел спросить еще вот о чем, тут спрашивал об этом четырех кандидатов в мэры, которые были в этой студии, и каждый из них смущенно начинал тупить глаза, потому что неудобно.
Владимир Рыжков: Я не буду тупить глаза, потому что я не кандидат.
Михаил Соколов: Вот какой момент, я их всех спрашивал: а знаете ли вы про лозунг "Хватит кормить Москву!", который страшно популярен в регионах и по опросу Левады он за 60% берет легко.
Владимир Рыжков: Я его поддерживаю.
Михаил Соколов: А что с этим делать? Идет какой-нибудь Навальный или Митрохин, агитирует в Москве москвичей, обещает, что они будут жить лучше, а в это время в провинции его партия или сторонники расстраиваются.
Владимир Рыжков: Я объясню. Главная проблема Москвы вовсе не мигранты, а главная проблема Москвы – перенаселенность. Этот город просто муравейник, в котором почти невозможно жить, и он продолжает разрастаться. И это напрямую связано с тем, что здесь слишком централизованы деньги со всей страны.
Поэтому если мы хотим разгрузить Москву от населения и от тех же иногородних, от мигрантов, чтобы они поехали не в Москву, например, а в тот же Кызыл, или в Новосибирск, или в Екатеринбург, или жили у себя дома, мы должны более справедливо распределить доходы, которые зарабатывает вся страна. И тогда Москва не будет этим Мехико, или Рио-де-Жанейро, или Пекином, куда едут все на заработки.
Я простую вещь скажу: с моей точки зрения, в интересах самих москвичей, чтобы здесь было поменьше денег. Здесь будут и цены пониже, и воздуха чистого будет больше, и людей здесь будет меньше, и машин будет меньше. Поэтому я как сибиряк и как патриот Сибири, Алтая.
Михаил Соколов: А вы же в Москве живете?
Владимир Рыжков: Я прописан в Барнауле, а в Москве я живу и работаю. Кстати, знаете, как меня воспринимали в той же Туве и в той же Хакасии? Мне вообще не приходилось объяснять, почему я возглавляю список. Рыжков? Земляк. Это сибирская солидарность. Для хакасов, для тувинцев я земляк, потому что через город Абакан протекает река Абакан. Где начинается река Абакан? Там, где мы с вами были не так давно, на Телецком озере, на хребте между Телецким озером и Хакасией, там видно этот хребет. Тува граничит с республикой Алтай. Мы земляки.
Поэтому не в мигрантах дело, а дело в перенаселенности столицы, а перенаселенность столицы – это следствие сверхконцентрации здесь административных, финансовых, экономических ресурсов. Если мы хотим, чтобы Москва дышала свободно, нам нужно не две столицы Москва и Санкт-Петербург, нам нужно 20 столиц. Я имею в виду не политических, а экономических, культурных, научных, промышленных столиц.
В число этих столиц должны входить и Пермь, и Екатеринбург, и Омск, и Новосибирск, и Томск, и Барнаул, и Красноярск, и Иркутск, и Хабаровск. И если так распределить ресурсы, тогда масса проблем Москвы будет решена.
Я об этом говорю открыто не потому, что я не иду в мэры Москвы, но если бы я шел в мэры Москвы, я бы то же самое говорил, что решение проблем Москвы – это децентрализация страны.
Решение проблем Москвы – это децентрализация ресурсов. Более справедливое распределение ресурсов между Москвой и Сибирью, например, приведет к тому, что люди не будут бежать из Иркутска, из Барнаула, из Новосибирска, из Томска в Москву, они будут жить там, развивать свои регионы. И там будет лучше, и в Москве будет лучше.
Михаил Соколов: Этого разговора во время кампании в Москве, к сожалению, нет.
Владимир Рыжков: Давайте мы сделаем отдельную программу по Сибири и Дальнему Востоку, например, я с Владиславом Иноземцевым, который в последнее время много об этом пишет и просто поговорим о колониализме, поговорим о несправедливости распределения доходов, поговорим о том, как помочь и России, и Москве более справедливым распределением ресурсов.
Михаил Соколов: Позовем Виктора Ивановича Ишаева, который теперь безработный.
Владимир Рыжков: Не знаю, какой он был "Лукашенко", у меня несколько иное о нем представление. Я был в Хабаровске еще в 90-е годы, и я видел, в каком порядке был Хабаровск. В то время, когда многие регионы были не в порядке, Хабаровск был в полном порядке, там все работало, город был чистый, и там шло развитие. Поэтому это очень авторитетный, мудрый человек и его мнение тоже интересно было бы послушать.
Русская служба РСЕ/РС
Столичная борьба за или против Алексея Навального затмила все безобразия, которые происходят на выборах в глубинке России.
Гость программы "Лицом к событию" – вернувшийся из поездки в Хакасию и Туву сопредседатель партии РПР-ПАРНАС Владимир Рыжков.
Вел передачу Михаил Соколов.
Полная видеоверсия:
Михаил Соколов: В нашей студии в Москве Владимир Рыжков, сопредседатель партии РПР-ПАРНАС, Республиканская партия России – Партия народной свободы. Говорим мы об "азиатской" России.
Нам повезло: Владимир у нас действительно был лицом к событию на месте событий, съездил буквально недавно в Туву и в Хакасию.
Владимир Рыжков: Съездил – мягко сказано, я там почти две недели работал.
Михаил Соколов: Но ездил, и боролся. Это называется настоящая политическая борьба, выборы.
Но, конечно, на сегодня все затмила московская кампания, Алексей Навальный. Если вы не называете эту фамилию, рейтинга у вас не будет, передачу никто не будет смотреть, на сайте никто ничего не будет читать. Все должен говорить: Навальный, Навальный, Навальный, и тогда все будут счастливы.
Итак, новость: Мосгоризбирком рассмотрит жалобу КПРФ на Владимира Путина, который, по мнению коммунистов, нарушил выборное законодательство, сказал вчера, какие рейтинги у кандидатов. Владимир, как вы думаете, какой будет результат рассмотрения?
Владимир Рыжков: Нулевой. Кроме просто упоминания Путина и КПРФ, результата никакого не будет. Мелкое нарушение, кто его будет наказывать за это?
Михаил Соколов: Предупредить можно?
Владимир Рыжков: Не о чем говорить, смешно просто. КПРФ получила лишнее упоминание.
Михаил Соколов: То есть молодцы. Алексей Навальный ведет кампанию бодро, сегодня всех призвал выходить на свои кубы, будет концерт, пообщался с прессой. Давайте посмотрим, как он отреагировал на такой легкий наезд Владимира Путина, который обвинил его, что он то ли лес украл, то ли спирт украл, то ли спиртзавод украл, то ли шубу украл.
Михаил Соколов: Владимир, Алексей Навальный так оптимистично смотрит на ситуацию, вроде как ему удалось поднять волну. Эта волна, как вы думаете, поднята на такой уровень, что уже не сможет упасть?
Владимир Рыжков: Где?
Михаил Соколов: В Москве, например.
Владимир Рыжков: Я скажу, что московская кампания, мы говорим сегодня о России, об азиатской России, кардинально отличается от других кампаний в стране. Казалось, что кампания Навального по сравнению с другими регионами происходит в тепличных условиях.
Михаил Соколов: Не бьют его?
Владимир Рыжков: Была одна история с "болгаркой" и была пара жалоб.
Михаил Соколов: Еще был арест в Сокольниках на митинге.
Владимир Рыжков: Не арест, а, как нам объяснили, профилактическая беседа на часок. По сравнению с тем беспределом, который идет, например, в Ярославле, по сравнению с тем беспределом, с которым мы сталкиваемся в Хакасии и в Туве, по сравнению с тем беспределом, который был, например, по ряду кандидатов прохоровских в губернаторы, которых сняли, или по сравнению с тем прессингом, который идет на Евгения Ройзмана и Аксану Панову в Екатеринбурге, московская кампания – это просто образец "чего изволите". Хотите кубы, хотите встречи, хотите раздавайте миллионы листовок и так далее.
Михаил Соколов: Но без телевидения.
Владимир Рыжков: Телеканал "Дождь" фактически ведет избирательную кампанию Навального.
Михаил Соколов: И кто его видит?
Владимир Рыжков: Я не знаю, мне трудно оценить. Здесь тоже надо смотреть объективно. На госканалах, конечно, нет кроме компромата. На "Дожде" сплошной Навальный, на ТВЦ сплошной Собянин.
Михаил Соколов: Но распространение разное.
Владимир Рыжков: По оценкам экспертов, упоминаемость в СМИ Навального превышает упоминаемость Собянина, то есть он его превосходит по общему объему упоминания в СМИ.
Михаил Соколов: Вопрос в тиражах и в охвате.
Владимир Рыжков: Я говорю так, как я вижу, что московская кампания – это тепличная кампания для кандидатов от оппозиции. Я такого разгула либерализма и демократии, пожалуй, за исключением телевидения, не видел давно и много лет нигде. Здесь проводится, как мне кажется, определенный эксперимент.
Если говорить о том, что будет дальше – посмотрим. Потому что опросы "Левада-центра" дают одно, опросы штаба дают другое. Я цифры не говорю, чтобы не нарушать, как Путин. Осталось три дня, посмотрим, что будет дальше.
Еще раз повторю, самое главное, что московская кампания стоит особняком. Потому что есть только два региона, где власть помогла собрать муниципальный фильтр оппозиции и спокойно работать – это Москва и Московская область. Геннадий Гудков тоже спокойно ведет избирательную кампанию, там нет никаких признаков, что его преследуют.
Михаил Соколов: Жалуется, что денег нет, все спонсоры ушли.
Владимир Рыжков: Но мы сейчас говорим о другом, что кампания ведется спокойно и в Москве, и в Московской области. Посмотрим, какой будет результат.
Михаил Соколов: Еще один вопрос о Москве. Там есть один прием, который применяется против Навального, собственно, это кампания о том, что он националист, и какие-то люди, которые обычно равнодушны к правам других наций, вдруг активизировались, кричат, что он против лезгинки, против мигрантов, против дружбы народов и так далее.
Но сама по себе эта тема стала общей практически для всех кандидатов. Мы все в разной степени против мигрантов, говорят все шесть кандидатов. По-моему, это очень тревожно.
Владимир Рыжков: Я бы разделил форму кампании Навального и содержание. Форма блестящая, и он сам совершенно справедливо сказал о том, что в России таких кампаний не было по креативу, использованию интернета, сбора денег в интернете, волонтерам, организации кубов штабов. Блестящая кампания.
Как человек, который выиграл пять кампаний в своей жизни, надеюсь, что через три дня выиграю еще две в Туве и Хакасии, доведу их число до семи, я могу сказать, что я восхищен формой кампании Алексея Навального.
Михаил Соколов: Современная?
Владимир Рыжков: Да. Но у меня масса вопросов к содержанию как этой кампании, так и всех остальных кампаний. Я действительно вижу, что все шесть кандидатов, даже "Яблоко", которое когда-то выгнало Навального за национализм, "Яблоко" и Митрохин играют на той же националистической, антимигрантской балалайке.
Михаил Соколов: Но по-другому?
Владимир Рыжков: Пожалуй, Алексей Навальный в самой резкой форме акцентирует эту тему, но на ней играет и Собянин, и Митрохин. Мне кажется, даже Мельников, коммунист-интернационалист.
Михаил Соколов: Он за визы. Сидел здесь, за визы агитировал даже с Украиной.
Владимир Рыжков: На мой взгляд, это очень опасная тенденция, я резко против этой тенденции. Политики говорят так: ведь эта тема по опросам в Москве одна из самых главных. Это правда. Но политики сами формируют повестку дня.
Михаил Соколов: Она стала главной в разгар кампании.
Владимир Рыжков: Совершенно верно. Политики не являются пассивными участниками этого контекста, политики формируют этот контекст, политики формируют повестку дня. Так получилось, что все шесть кандидатов на мэрских выборах Москвы играют на этой ксенофобской карте. Я категорически это осуждаю, мне категорически не нравится эта содержательная вещь.
Москва как-то замкнута сама в себе, Москва про Москву, о Москве, москвичи. Я говорил об этой кампании с тувинцами, я говорил об этой кампании с хакасами, я говорил об этой кампании с русскими, которые живут в Абакане, им это не нравится категорически. Им категорически не нравится, как эти безобразные вещи про чукчей, оленеводов – это просто уже в чистом виде расизм и ксенофобия в чистом виде. Когда идет контркампания против Собянина на таком уровне.
Михаил Соколов: Лучше бы о коррупции говорили.
Владимир Рыжков: "Если ты идиот, голосуй за оленевода" – это просто, на мой взгляд, вещь абсолютно запретная в цивилизованном демократическом обществе.
И люди в провинции это видят, и их очень беспокоит то, что московская повестка стала такой на этот раз. Такого я не помню за 20 постсоветских лет.
Михаил Соколов: Помните, Рогозина снимали с выборов за какой-то ролик.
Владимир Рыжков: У него был ролик "Очистим город от мусора". Там показывали гастарбайтеров, а теперь это стало мейнстримом. Эти выборы пройдут, а градус ксенофобии повышен, он останется и после 9 числа.
За это несут ответственность все шесть кандидатов.
Михаил Соколов: Владимир, а ведь кандидата Навального выдвигала ваша партия, а вы сопредседатель.
Владимир Рыжков: У нас не было единодушия по кандидатуре Алексея Навального. У нас треть бюро голосовала против и где-то 10% московской организации при выдвижении голосовало против. Главной причиной была именно эта тема, которая смущала людей. Я скажу так, что эти сомнения за эту кампанию не ослабли, а укрепились.
Михаил Соколов: Он вас не сильно благодарит за выдвижение, надо сказать.
Владимир Рыжков: Надо сказать так.
Надо сказать, что он продолжает настаивать на участии в "Русских маршах", он продолжает настаивать на своей позиции по поводу Грузии, он говорит сейчас, кроме "грызунов", готов подписаться под каждым словом. То есть фактически человек стоит на тех же самых позициях, которые вызывают такие сомнения.
Михаил Соколов: Давайте посмотрим, что дальше от Москвы – это интересно. Давайте отправимся на Дальний Восток, в Хабаровске выборы губернатора.
Наш корреспондент Евгения Кульгина поговорила с двумя политиками Алексей Ворсин из "Демвыбора" и эсер Сергей Ящук, он баллотируется на пост губернатора, как раз о последних событиях в крае, там наводнение и фактически переизбирают действующего губернатора Шпорта.
Михаил Соколов: Здесь прозвучало: кто на первом месте, понятно, что губернатор пользуется тем, что есть федеральная помощь, и наводнение скорее в помощь действующей власти, чем против нее. Слава богу, что никто не погиб, помощь оказывают и так далее.
Прозвучала очень важная фраза в конце: колония, отношение как к колонии и так далее. Это чувство растет сейчас в России в дальневосточных, азиатских, сибирских регионах?
Владимир Рыжков: Да, это очень сильное ощущение, что Сибирь, Дальний Восток все больше превращаются в колонию Москвы. Я, когда был в Кызыле и Абакане, рассказывал такой случай, как иллюстрацию того, что происходит в России.
Я жил в Кызыле в центре города, горячая вода была один день, когда был День шахтера и на центральной площади пели "Иванушки Интернэшнл". Как только "Иванушки Интернэшнл" покинули Кызыл, вместе с ними Кызыл покинула горячая вода и, по-моему, до сих пор ее там нет. Эти города с разрушенными дорогами, с ответствуем горячей воды, с отсутствием уличного освещения и так далее.
А Москва, я почему говорю о разрыве между Москвой и провинцией, Москва, я прочитал новость не так дано, закупает мох, чтобы обкладывать деревья в парках, чтобы было более красиво. В Хакасии люди пять месяцев люди не могут получить льготные лекарства, потому что Виктор Зимин довел долг региона до 10 миллиардов рублей при собственных доходах 10 миллиардов рублей и уже несколько месяцев не рассчитывается с аптечным управлением, с поставщиками лекарств. Люди умирают от отсутствия лекарств. А Москва при этом закупает мох, обкладывает деревья, чтобы было красиво.
Сибирь дает порядка 70% доходов федерального бюджета, обратно Сибирь и Дальний Восток получают один рубль из десяти, который они зарабатывают. Упадок Сибири колоссальный. Физически сибирский экспорт – это 75% российского экспорта, а по отчетности 6%, потому что весь экспорт идет через Москву, через московские компании виртуальные.
В Москве нет никакого производства, именно Москва является экспортером нефти, газа, алмазов, угля и так далее. Сибирь, которая все это реально производит, и Дальний Восток не получают ничего из этого. Поэтому это ощущение колониальности, ощущение брошенности, ощущение обворованности очень сильное.
И Хакасия, где я только что был, Абакан – это просто иллюстрация. Хакасия, которая стоит на угле, Хакасия, которая стоит на железной руде, Хакасия, где находится крупнейшая электростанция Саяно-Шушенская ГЭС, Хакасия, где два крупнейших алюминиевых комбината, принадлежащих Дерипаске, глубоко дотационный регион при этом, на одном их последних мест в стране по доходу на душу населения, с огромным долгом и с кучей социальных проблем.
Такого не может быть при справедливой системе налогообложения и при справедливой системе распределения доходов между центром и регионами. Поэтому это ощущение грабежа и колониальности, то, о чем сейчас говорил коллега из Хабаровска, абсолютно присутствует у сибиряков, и я с этим сталкивался на каждом шагу.
Михаил Соколов: Как там у вас кампания идет? Я так понимаю, вас в который раз не регистрируют. Мы сейчас подключим наших коллег из Хакасии. Но пока расскажите, что у вас было там.
Владимир Рыжков: В Хакасии пресса называет это сагой, такая "Рабыней Изаурой". Потому что Хакасия в этом году стала одним из трех самых скандальных регионов. Центризбирком России уже дважды принимал решение в нашу пользу, отменяя решение республиканского избиркома.
Но республиканский избирком до сих пор не зарегистрировал список РПР на выборах в Верховный совет и глава республики сделал все, чтобы не дать собрать муниципальный фильтр нашему кандидату Олегу Иванову. Завтра утром я опять иду в пятый раз в Центризбирком с очередной жалобой на хакасский избирком. Это просто комедия абсурда.
Михаил Соколов: Чуров не волшебник, оказывается.
Владимир Рыжков: Чуров не волшебник, потому что над главой избиркома Хакасии есть глава республики Зимин, которого, судя по всему, глава избиркома боится гораздо больше, чем Владимира Чурова.
Михаил Соколов: Давайте мы посмотрим, что происходит в других регионах, тоже сибирских и далеких. У нас из Иркутска был материал, наша коллега Екатерина Вертинская пообщалась с политиками Иркутска, они рассказывают о том, что там происходит там, действительно, не московские варианты.
Михаил Соколов: В Иркутске тоже жесткая кампания.
Владимир Рыжков: Я не могу сказать, где не жесткая. Я назвал два примера, где более-менее изображают честную кампанию – это Москва и Подмосковье.
Если вы посмотрите, что творится в Ярославле, что творится в Иркутске, в Хакасии, в Туве, в Забайкальском крае и еще в десятке регионов, где снимают кандидатов в губернаторы, кандидатов в депутаты, кандидатов в мэры, снимают целые партийные списки, ведется черный пиар, на самом деле почти ничего не изменилось. Кроме двух образцово-показательных кампаний, где можно все.
Михаил Соколов: Без телевизора!
Владимир Рыжков: За минусом телевизора. Вся остальная страна находится все в том же состоянии произвола, давления и репрессий, которые были год назад и пять лет назад. Я здесь никаких кардинальных улучшений не вижу. Был только что доклад кудринского комитета, который писал Кынев и прочие специалисты, они как раз отмечают, что никаких качественных изменений не произошло.
Михаил Соколов: То есть Москва – вывеска?
Владимир Рыжков: Москва и Московская область – две вывески. В какой-то степени Екатеринбург, потому что там допустили Ройзмана до выборов, но одновременно с этим против Ройзмана идет серьезнейшая работа.
Михаил Соколов: Туда послали Доренко.
Владимир Рыжков: В частности, суды против Аксаны Пановой.
Михаил Соколов: И Караулова послали.
Владимир Рыжков: И работают против его фонда по борьбе с наркотиками. Там тоже очень жестко все.
Поэтому есть две таких вывески, две таких витрины нового володинского либерализма, а вся остальная страна, там ничего не поменялось, там все очень жестко, мы по нашей организации это видим.
Тот же самый Хабаровск, мы выдвинули Андрея Громова кандидатом в губернаторы, но ему заблокировали сбор подписей для преодоления муниципального фильтра. Так что мы в Хабаровске тоже хлебнули всего этого.
Михаил Соколов: Владимир Чеботарев, юрист из Абакана, у нас на линии. Как вы оцениваете ход кампании? Я знаю, что вы ушли из одной из избирательных комиссий с работы в знак протеста.
Владимир Чеботарев: Действительно, я занимал должность заместителя председателя избиркома города Абакана, и после того, как республиканский избирком отменил наше решение о не допуске к участию в выборах по партийным спискам одной из партий, объяснив тем, что должны допускаться те, которые допущены при подготовке списков, я с этим не согласился и ушел.
Но дело в том, что это было одна из парламентских партий, Либерально-демократическая партия. Нам пояснили, что парламентские партии трогать нельзя.
И буквально через две недели началась эпопея с РПР-ПАРНАС, когда точно за такие же нарушения, которые были у ЛДПР, уже республиканский избирком с точностью до наоборот их начал не допускать.
И теперь уже Центральная избирательная комиссия поправляет республиканский избирком. Кампания идет абсолютно выборочная: этих допускаем, этих не допускаем. Такие элементы есть.
Михаил Соколов: Скажите, ваш прогноз: сейчас с пятого раза успеют РПР-ПАРНАС допустить? Владимир волнуется, естественно.
Владимир Чеботарев: Я думаю, в бюллетенях РПР-ПАРНАС не появится в воскресенье. Это будет сложно сделать технически и, думаю, будут предприняты все меры, чтобы этого не случилось юридически.
Надо учитывать, что у нас в Хакасии, в частности, в городе Абакане идут четыре избирательных кампании: выбирается глава города, выбирается городской совет столичного города, выбираются депутаты Верховного совета Хакасии и выбирается глава республики.
Я думаю, что сегодняшние республиканские власти готовы пойти на то, чтобы в последующем допустить отмену выборов в Верховный совет через суд и провести новые выборы уже отдельно. Но на этом фоне "нормально" провести выборы главы республики с нужным результатом. Возможен какой-то скандал, и это позволит отвлечь немножко внимание от выборов главы республики.
Михаил Соколов: Да, это действительно интересно. Владимир, вопрос от Виктора пришел мне на сайт, смелый вопрос: с каким результатом вы победите в Ярославле? И что считать победой?
Владимир Рыжков: Владимир пока нас слышит, я хочу сказать, что кое-чего мы добились даже там, в Хакасии, хотя это абсолютный беспредел со стороны губернатора Зимина и его администрации.
Мы идем действительно на выборы в горсовет Абакана. Абакан – это треть Хакасии по населению, это крупнейший город. Там есть наш список № 2, и мы надеемся, что мы получим поддержку и получим фракцию в конечном итоге в горсовете Абакана. И у нас идут несколько кандидатов в одномандатных округах как в городе, так и в Верховный совет. Поэтому мы там продолжаем работать, продолжаем сражаться и, надеемся, что нас люди поддержат.
Я сам ходил по рынкам, по дворам, встречался с людьми, с несколькими тысяч людей, лично разговаривал, и там поддержка у нас есть.
Что касается Ярославля, там, кстати, сейчас в эти минуты идет митинг, на котором выступает Борис Немцов и туда уехал Михаил Касьянов. Там получается такая ситуация. Там основным оппонентом на старте был Урлашов.
Михаил Соколов: Оппонентом власти?
Владимир Рыжков: Основным оппонентом губернатора и "Единой России" был мэр Ярославля Урлашов.
Михаил Соколов: "Гражданская платформа".
Владимир Рыжков: Прохоровская партия "Гражданская платформа". Урлашова, как известно, посадили, он сейчас находится в московском СИЗО. Список "Гражданской платформы" не зарегистрировали тоже по абсолютно абсурдным придиркам к документам. Там дошло до того, что их женщина уполномоченная, Степанова, по-моему, фамилия поехала открывать счет и пропала. И пропала настолько надолго, что не успели открыть счет.
Михаил Соколов: Она пропала где-то в отделении полиции.
Владимир Рыжков: Какая-то мутная совершенно история. Когда говорят, что все в России прекрасно, где-то может быть прекрасно, а в Ярославле такие вещи бандитские происходят. В итоге там получилось, что самый оппозиционный список – это РПР-ПАРНАС.
Я предложил Борису Немцову по примеру моему, который возглавил списки в Абакане и в Кызыле, возглавить список в Ярославле, чтобы придать этой кампании остроту, федеральный масштаб и максимальную яркость этой кампании.
Михаил Соколов: Я бы сказал, что в некотором смысле повторили опыт Григория Явлинского в Петербурге, потому что если бы он не участвовал на выборах в Законодательное собрание, могли бы, как и в прошлый раз, их снять. И Жириновский так делает.
Владимир Рыжков: Я убедился в одной простой вещи, что если бы меня не было в списке в Абакане и если бы меня не было в списке в Кызыле, мы бы просто там не приняли участие в выборах ни в каком виде. Потому что наличие федерального политика в списке региональном или местном – это защита для кандидатов, это защита для партийного списка и это хоть как-то пугает местных чиновников и хоть как-то сдерживает их от беспредела.
Поэтому я уверен, что в Ярославле мы пройдем, результат сейчас загадывать не буду. Вчера разговаривал с Борисом Немцовым, опросы нельзя называть, достаточно высокий рейтинг РПР-ПАРНАС в городе Ярославле, но подчеркиваю, что город – это не вся область, это половина области, есть еще Рыбинск, есть Тутаев, есть другие города. Посмотрим.
Я надеюсь, что мы получим результат в Ярославле, в Абакане, в Кызыле, и еще мы ведем сейчас кампанию в Тульской области, второй город в Тульской области Новомосковск, идет наш список кандидатов. Я очень рассчитываю, что в Новомосковске получим хороший результат.
Михаил Соколов: В Ярославле, насколько я понимаю, у "Единой России" дела не очень хороши?
Владимир Рыжков: У них катастрофические дела. Потому что после того, как ушел Анатолий Лисицын, старая формация губернаторов-тяжеловесов.
Михаил Соколов: Друг Лужкова.
Владимир Рыжков: У них каждый следующий губернатор был все более тяжелой катастрофой. Абсолютно непопулярные чудаки, включая нынешнего. Там фактически репутация "Единой России" разрушена. Там, мне кажется, самый низкий рейтинг в стране – это как раз в Ярославле и Ярославской области.
Михаил Соколов: Все оппозиционные партии пройдут?
Владимир Рыжков: Оппозиция имеет шансы получить все вместе большое большинство в областной думе. Посмотрим, осталось три дня.
Михаил Соколов: Многопартийный парламент будет.
Владимир Рыжков: Я уверен, что так и будет.
Михаил Соколов: Марина, что у вас нового? На что вы рассчитываете последний час? Марина, я поясню, это руководитель республиканской организации РПР-ПАРНАС в Хакасии Надежды есть принять участие в выборах этих в Верховный совет?
Марина Яблонская: Надежды призрачные. Но у нас идет в Верховный совет 8 одномандатников, то есть то, что мы смогли отвоевать – это одномандатники. Из 25 округов мы закрыли 8. Люди зарегистрированы, люди проводили кампанию, и мы будем пытаться прорваться с этого фланга в Верховный совет.
Михаил Соколов: А судиться будете, если вас не допустят к выборам?
Марина Яблонская: Конечно, будем.
Михаил Соколов: Остается пожелать успехов в этой трудной борьбе. Скажем прямо, не Москва. Если бы с "болгаркой" прибежали, было бы, наверное, легче.
Владимир, давайте про Туву. Я очень люблю экзотику, все-таки это экзотический край. Я помню рассказы своих коллег о замечательных красотах этого региона, видимо, там туризм можно развивать. Потом я помню про олигарха Пугачева, который собирался там уголь добывать и, кажется, он собирался построить железную дорогу. Что получилось с этим краем, с этой родиной Сергея Шойгу? Кстати говоря, это была до 1944 года независимая страна – Тувинская народная республика.
Владимир Рыжков: Какая она была независимая? Мне тувинцы рассказывали, что машина сталинских репрессий в 30-х годах прошла кровавой косой по Туве при том, что она была формально независимым государством. На самом деле там сидели чекисты и все, что было в Советском Союзе, было и там.
Михаил Соколов: Из Монголии, между прочим, тоже пригласили премьер-министра посетить Москву, здесь его и расстреляли.
Владимир Рыжков: Кстати, у них, надо отдать должное, в Кызыле стоит великолепный памятник жертвам сталинских репрессий, очень хороший памятник, за это им низкий поклон.
Что сказать про Туву? Никакой туризм там развиваться не может, потому что чудовищная криминальная ситуация. Город Кызыл номер один в стране по убийствам, изнасилованиям, грабежам, разбоям и так далее. Ночью выходить на улицу просто опасно. Первое, с чем я столкнулся, когда меня встретили. Туда даже самолеты не летают из Москвы.
Михаил Соколов: Через Красноярск ехали?
Владимир Рыжков: Через Абакан. Меня тувинские друзья встретили в аэропорту Абакана, пока мы ехали много часов через Саяны, через перевалы, очень красиво, не спорю, но когда мы приехали, они мне предложили квартиру в центре города с железной дверью и с засовом и предложили двух охранников, чтобы они ночевали вместе со мной, чтобы встречали меня у подъезда и провожали до дверей. Я отказался. Мне сказали: тогда живи один, но никому не открывай. Даже если будут звонить, стучать и с "болгаркой", никому не открывай. Это реально опасное место.
Там на самом деле правят три брата Кара-оола Шолбан, Юрий и Леонид. Леонид, который отсидел три года в красноярской тюрьме за торговлю наркотиками, его поймали с чемоданчиком конопли. Юрий бывший военный, про которого рассказывают всякие ужасы, что он людям периодически угрожает пистолетом и кричит "я тебя пристрелю".
И сам глава республики Шолбан Кара-оол прославился тем, что в ночном клубе в компании первого замминистра внутренних дел и еще вице-премьера первого выбил глаз охраннику, глаз вытек. За то, что охранник забрал заявление из полиции, пообещал ему квартиру в Красноярске. А еще у него кличка "бодающийся Кара", потому что министра здравоохранения головой боднул в лицо. И там, если посмотреть, проблемы почти у каждого.
Михаил Соколов: Там же несколько лет у власти были конкуренты, шли споры разных кланов.
Владимир Рыжков: Почти у каждого, кто в правительстве, своя темная история. Я проводил с избирателями встречу в проектном институте, и пришел секретарь Совета безопасности республики, бывший первый зам начальника МВД республики Тува.
У него был эпизод с избиением начальника службы по контролю за спиртом, он ему связал руки, бросил в Енисей с целью утопить. Как тот не утоп, я не знаю. Но его потом выгнали, как-то он отмазался от судимости, и сейчас он возглавляет совет по общественной безопасности.
Что самое там неприятное и самое страшное – это то, во что республика превращена. Во-первых, жуткая нищета, 21% официальная безработица.
Михаил Соколов: А реальная, наверное, выше?
Владимир Рыжков: Реальная – процентов сорок. Народ бежит, потому что работы нет. Причем бегут специалисты, вплоть до Москвы, врачи-педиатры, например, и бежит молодежь, бежит в Абакан, бежит в Красноярск, бежит в Минусинск, там, где есть работа.
Катастрофически сократилась численность русского населения, на начало 90-х годов было 32%, сейчас официально по переписи 12%, но местные говорят, что на самом деле 10% или даже меньше. И естественно, расцвет коррупции и клановости.
Первое до моста через Енисей, что ты видишь, въезжая в Кызыл, заправка красивая, которая принадлежит жене Кара-оола, главы республики и там обязаны заправляться все бюджетные организации. При этом, как мне сказали местные водители, там недоливают еще. Мало того, что принуждают на ней заправляться, там еще недоливают.
Потом мне рассказали такую историю, что в целях борьбы с бандитизмом, разбоем и алкоголизмом запрещено торговать спиртным в Кызыле с 7 вечера, но один магазинчик работает круглосуточно и там можно купить водку. И молва связывает этот магазинчик опять с главой республики Кара-оолом.
Дальше ездили мы на угольный разрез – это километров 7 от города на восток, угольный разрез, который является монопольным поставщиком угля для Кызылской ТЭЦ. Обанкротили, купил Дерипаска, и опять-таки местная пресса пишет, что миноритарными акционерами являются Сергей Шойгу и тот же самый Кара-оол, глава республики. Никто эти данные не опроверг.
Например, проблема Кызыла, которая меня поразила, невозможно получить землю под строительство жилья.
Михаил Соколов: А что, там земли нет?
Владимир Рыжков: Я проверил, я говорил руководителю нашей организации: давай поедем на юг в сторону Монголии. Едем – до горизонта свободная земля, на восток – до горизонта свободная земля, во всех направлениях степь. Но это тоже заработок и можно купить участок только по цене от 500 до 700 тысяч рублей, бесплатно не дают.
В Туве очень большая рождаемость, кстати говоря, у них самая большая младенческая смертность, к несчастью, но к счастью, они на третьем месте в стране по рождаемости после Чечни и Дагестана. И вот сейчас многодетным семьям дают самую плохую землю, какая только есть в городе, между свалкой и кладбищем, при том, что во всех остальных направлениях прекрасная земля. И при том, что для членов правительства выделили великолепное место для застройки, подвели туда за государственный счет дороги, свет, канализацию, отопление и так далее.
То есть на каждом шагу абсолютное бесправие, нарушение принципов конкуренции, монополизм, откаты. Мне рассказывали истории, что там покупается здание за 80 миллионов, которого на самом деле нет, из бюджетных денег. И этих историй там десятки. Поэтому там абсолютный развал, абсолютный криминал.
Михаил Соколов: Железная дорога строится или нет?
Владимир Рыжков: Никакой не будет железной дороги. Это Саяны, это огромный горный хребет.
Михаил Соколов: Там же костыль Путин забивал.
Владимир Рыжков: Я там был. Я даже написал статью под названием "Кызыл. Конечная", "Кызыл Конечная" – это конечная станция в городе Кызыле. На сегодняшний день, что она из себя представляет: четыре рельса, два стыка между ними и 46 шпал. То есть это самая короткая железная дорога в мире, она ведет в никуда.
Михаил Соколов: Сколько стоит, знаете?
Владимир Рыжков: Омская компания "Мостовик" где-то в степи построила километр дороги ( в степи без мостов, без эстакад!) за 800 миллионов рублей. До сих пор эти деньги она не получила и сейчас судится с правительством Тувы. То есть бессмысленная трата денег.
Там нужно построить, по-моему, 25 туннелей в Саянах и около 150 мостов через горные реки. Это стройка, которая по стоимости сопоставима с Олимпиадой в Сочи и с Чемпионатом мира по футболу. То есть абсурдный с экономической точки зрения проект, который никогда не будет реализован.
Мне кажется, вся история заключается в том, что кто-то просто хочет взять кредиты, как это делал Пугачев, который потом разорился, как-то спрятать, вывезти, на этом нажиться и так далее.
Республика стоит на огромных месторождениях угля, но так как, видимо, у правительства есть интересы в одном конкретном разрезе, оно не дает развиваться другим разрезам, а там были попытки.
Михаил Соколов: А куда бы они возили это все?
Владимир Рыжков: Есть Кызыл, город, 120 тысяч население, есть ТЭЦ, мощности которой не хватает, можно подумать, еще какие-то производства химические сделать. Там есть монгольское направление, которое не разработано, там проще строить дороги, чем на север, на юг гораздо проще. Там есть проходы в горах.
Есть замечательные люди, замечательной красоты природа…
Михаил Соколов: А как же они все терпят?
Владимир Рыжков: Они не терпят. Дело в том, что сейчас Кара-оолам есть очень сильная оппозиция, она фактически объединилась в двух партиях, есть сильные эсеры, которые реально идут против Кара-оолов, и есть РПР-ПАРНАС, в рядах которой бывшие депутаты Верховного совета, бывшие главы районов, крупные фермеры. Там реально сейчас жесткое противостояние. Вплоть до того, что три дня назад наша машина, которая везла газету, за ней просто была погоня, бандиты гнались, и наши ребята оторвались. Хорошо, сидя в московской студии в этих тепличных, как мы выяснили, условиях обсуждать, а когда ты там находишься, когда ты находишься в Туве, ты реально понимаешь, насколько это опасно.
Вот ты находишься в Абакане, и Маша Яблонская рассказывала мне, когда Немцов и Чирикова приезжали два года назад на митинг против строительства кремниевого завода. Дерипаска хотел строить кремниевый завод в центре города, мы это остановили, РПР-ПАРНАС организовала митинг. Тогда толпу подростков в масках собрали, они встречали Немцова, Чирикову в аэропорту, забрасывали яйцами, обливали водой. Потом они забили зал, где должна была быть презентация доклада "Путин. Коррупция", сорвали презентацию этого доклада.
Поэтому это очень жесткие две республики. Причем и там, и там покровительство Сергея Шойгу, потому что он сам уроженец Тувы, долгое время в молодости работал в Хакасии, в Абакане. Он старый знакомый Кара-оолов, этих трех братьев, трех богатырей и Виктора Зимина. Те чувствуют большую федеральную поддержку, поэтому уровень коррупции выше среднего, при том, что он в России чудовищный.
Там, к примеру, у Зимина брат Владимир родной, крупнейшая фирма в районе, где двух наших кандидатов под давлением заставили выйти из списка, пригрозив увольнением. Он же там глава совета районных депутатов. Племянница Зимина возглавляет "Хакасгосзаказ" – тоже не слабо. Еще один родственник возглавляет крупную строительную компанию в Саяногорске и получил крупнейший подряд. Помните, когда была авария на Саяно-Шушенской ГЭС, там тоннель пробивали для сброса паводковых вод, этот тоннель строила компания родственника Зимина.
Жена Зимина Татьяна возглавляет ООО Промметалл, которая попалась на попытке контрабанды энергетической стали с Саяно-Шушенской ГЭС в 2009 году после аварии под видом железного лома. То есть фирма жены Зимина пыталась вывести в Китай очень дорогую, очень ценную энергетическую сталь с разрушенных генераторов под видом обычного металлолома. ФСБ остановило, завели уголовное дело и, естественно, это уголовное дело бесследно исчезло.
Михаил Соколов: Сильный покровитель значит.
Владимир Рыжков: Абсолютно точно. И там, и там чудовищная коррупция, и там, и там власти занимаются коммерцией, и там, и там подавляют конкуренцию, и там, и там идут распилы бюджетных, средств, и там, и там есть сильная оппозиция, которую не пускают на выборы.
На самом деле та история, которая у нас в Хакасии по выборам – это просто нежелание Зимина пустить на выборы партию, которая открыто рассказывает о том, что у него поддельный диплом обнаружился, про историю с женой, про историю с братом, про историю с карьером, откуда все должны гравий брать, про историю с автопредприятиями, которые тоже ему приписываются и так далее. Это просто нежелание иметь дело с реальными оппонентами, которые открыто называют вещи своими именами.
Михаил Соколов: Владимир из Алтайского края, ваш вопрос.
Слушатель: Добрый вечер. Я вот что хотел сказать своему земляку Владимиру Александровичу. Я не совсем согласен с вашей оценкой московской кампании как благообразный. Нечистый спектакль: Собянин на две минуты уходит в отставку, глава законодательного органа московского Платонов называет смелым и откровенным шагом, тут же все это освещается в Кремле. Такой очень неприятный спектакль. И люди мыслящие, конечно же, не проглотили. И самое печальное, что эта технология заложена в законодательстве избирательном. Эту тему вы как-то забили.
Владимир Рыжков: Владимир, ничего мы не забили, мы просто сравниваем.
Михаил Соколов: Собянин везде, но ни за кем не гоняется.
Владимир Рыжков: Я согласен, что московская кампания не дистиллированная вода и не вода из алтайских ручьев. Я просто говорю, что в сравнении с тем беспределом, который идет в Туве, Хакасии и Ярославле, где просто людей арестовывают, запугивают, преследуют, не пускают на выборы, здесь это более-менее как-то. Это не означает, что она идеальная, масса своих вещей, которые вызывают возмущение, но там это вообще беспредел. Вот об этом я говорю.
Михаил Соколов: Хотел спросить еще вот о чем, тут спрашивал об этом четырех кандидатов в мэры, которые были в этой студии, и каждый из них смущенно начинал тупить глаза, потому что неудобно.
Владимир Рыжков: Я не буду тупить глаза, потому что я не кандидат.
Михаил Соколов: Вот какой момент, я их всех спрашивал: а знаете ли вы про лозунг "Хватит кормить Москву!", который страшно популярен в регионах и по опросу Левады он за 60% берет легко.
Владимир Рыжков: Я его поддерживаю.
Михаил Соколов: А что с этим делать? Идет какой-нибудь Навальный или Митрохин, агитирует в Москве москвичей, обещает, что они будут жить лучше, а в это время в провинции его партия или сторонники расстраиваются.
Владимир Рыжков: Я объясню. Главная проблема Москвы вовсе не мигранты, а главная проблема Москвы – перенаселенность. Этот город просто муравейник, в котором почти невозможно жить, и он продолжает разрастаться. И это напрямую связано с тем, что здесь слишком централизованы деньги со всей страны.
Поэтому если мы хотим разгрузить Москву от населения и от тех же иногородних, от мигрантов, чтобы они поехали не в Москву, например, а в тот же Кызыл, или в Новосибирск, или в Екатеринбург, или жили у себя дома, мы должны более справедливо распределить доходы, которые зарабатывает вся страна. И тогда Москва не будет этим Мехико, или Рио-де-Жанейро, или Пекином, куда едут все на заработки.
Я простую вещь скажу: с моей точки зрения, в интересах самих москвичей, чтобы здесь было поменьше денег. Здесь будут и цены пониже, и воздуха чистого будет больше, и людей здесь будет меньше, и машин будет меньше. Поэтому я как сибиряк и как патриот Сибири, Алтая.
Михаил Соколов: А вы же в Москве живете?
Владимир Рыжков: Я прописан в Барнауле, а в Москве я живу и работаю. Кстати, знаете, как меня воспринимали в той же Туве и в той же Хакасии? Мне вообще не приходилось объяснять, почему я возглавляю список. Рыжков? Земляк. Это сибирская солидарность. Для хакасов, для тувинцев я земляк, потому что через город Абакан протекает река Абакан. Где начинается река Абакан? Там, где мы с вами были не так давно, на Телецком озере, на хребте между Телецким озером и Хакасией, там видно этот хребет. Тува граничит с республикой Алтай. Мы земляки.
Поэтому не в мигрантах дело, а дело в перенаселенности столицы, а перенаселенность столицы – это следствие сверхконцентрации здесь административных, финансовых, экономических ресурсов. Если мы хотим, чтобы Москва дышала свободно, нам нужно не две столицы Москва и Санкт-Петербург, нам нужно 20 столиц. Я имею в виду не политических, а экономических, культурных, научных, промышленных столиц.
В число этих столиц должны входить и Пермь, и Екатеринбург, и Омск, и Новосибирск, и Томск, и Барнаул, и Красноярск, и Иркутск, и Хабаровск. И если так распределить ресурсы, тогда масса проблем Москвы будет решена.
Я об этом говорю открыто не потому, что я не иду в мэры Москвы, но если бы я шел в мэры Москвы, я бы то же самое говорил, что решение проблем Москвы – это децентрализация страны.
Решение проблем Москвы – это децентрализация ресурсов. Более справедливое распределение ресурсов между Москвой и Сибирью, например, приведет к тому, что люди не будут бежать из Иркутска, из Барнаула, из Новосибирска, из Томска в Москву, они будут жить там, развивать свои регионы. И там будет лучше, и в Москве будет лучше.
Михаил Соколов: Этого разговора во время кампании в Москве, к сожалению, нет.
Владимир Рыжков: Давайте мы сделаем отдельную программу по Сибири и Дальнему Востоку, например, я с Владиславом Иноземцевым, который в последнее время много об этом пишет и просто поговорим о колониализме, поговорим о несправедливости распределения доходов, поговорим о том, как помочь и России, и Москве более справедливым распределением ресурсов.
Михаил Соколов: Позовем Виктора Ивановича Ишаева, который теперь безработный.
Владимир Рыжков: Не знаю, какой он был "Лукашенко", у меня несколько иное о нем представление. Я был в Хабаровске еще в 90-е годы, и я видел, в каком порядке был Хабаровск. В то время, когда многие регионы были не в порядке, Хабаровск был в полном порядке, там все работало, город был чистый, и там шло развитие. Поэтому это очень авторитетный, мудрый человек и его мнение тоже интересно было бы послушать.
Русская служба РСЕ/РС
