Эксперты РС рассуждают, почему Сталин не любил день победы над Германией, а песню "Враги сожгли родную хату" стали широко исполнять только после XX съезда КПСС.
В 1945 году композитор Михаил Исаковский написал стихотворение "Враги сожгли родную хату", опубликованное летом 1946 года в журнале "Знамя" и положенное композиторов Матвеем Блантером на музыку.
Исаковский написал много известных песен о войне, в их числе - "Катюша" и "В лесу прифронтовом", однако только у истории о плачущем у могилы жены солдате оказалась сложная судьба.
"Враги сожгли родную хату,
Сгубили всю его семью.
Куда ж теперь идти солдату,
Кому нести печаль свою?
Пошел солдат в глубоком горе
На перекресток двух дорог,
Нашел солдат в широком поле
Травой заросший бугорок".
Коллизия этой песни повторяет сюжет народных солдатских песен, распространенных в России еще в XIX веке, например, такой: "Отслужил солдат службу долгую/Службу трудную, службу ратную".
Песню "Враги сожгли родную хату" (самый известный исполнитель этой песни - Марк Бернес) комментирует эксперт Республиканского центра русского фольклора Варвара Добровольская:
- Во-первых, Исаковский использует общий, так скажем, мотив солдатской песни - возвращение солдата домой, где его никто не ждет. Никто солдата не приветил. С другой стороны, в этой песне есть много мелких отдельных мотивов, не связанных с солдатским фольклором, как таковым, а таких общих фольклорных. Мотив гробового камня, одиночества, с которым солдат сталкивается.
"Нашел солдат в широком поле//Травой заросший бугорок" - одинокую могилу. Солдат разговаривает на этой могиле с теми, кто ему был дорог. Этот мотив разговора с мертвецам переориентирован - обычно не с умершей женой, а наоборот, с умершим мужем говорят.
Далее - мотив причитания. Обычно мужских причитаний нет, но здесь этот мотив эффективно используется. Кроме этого, есть в этой песне довольно много стереотипов, которые непосредственно к фольклору не имеют отношения, но они очень органичны для традиционной культуры и являются знаковыми элементами, традицией.
"Стоит солдат - и словно комья
Застряли в горле у него.
Сказал солдат: "Встречай, Прасковья,
Героя-мужа своего.
Готовь для гостя угощенье,
Накрой в избе широкий стол, -
Свой день, свой праздник возвращенья
К тебе я праздновать пришел..."
Никто солдату не ответил,
Никто его не повстречал,
И только теплый летний ветер
Траву могильную качал.
Вздохнул солдат, ремень поправил,
Раскрыл мешок походный свой,
Бутылку горькую поставил
На серый камень гробовой".
- Эта песня не поется на застольях, тем более – ее не поют на гуляньях, и не пели никогда, - продолжает Варвара Добровольская. - Она скорее относится к категории бардовской песни, это скорее удачная стилизация под балладу, песня авторская.
С моей точки зрения, эта песня стоит в одном ряду с бардовской лирикой. Она использует фольклорные мотивы, а для массового сознания все, что написано в стихах - это лирика. Раз это лирика – значит, это рефлексия, и не особо сюжетная.
А в данном случае мы имеем дело с эпикой, это эпическое произведение. Это очень близко к балладе, к сюжетному произведению, есть ведь огромное количество баллад с трагическим финалом - и новых баллад, и старых баллад, они очень характерны для русского фольклора.
И жестокие романсы, которые к этому примыкают - это все типично для фольклора.
"Не осуждай меня, Прасковья,
Что я пришел к тебе такой:
Хотел я выпить за здоровье,
А должен пить за упокой.
Сойдутся вновь друзья, подружки,
Но не сойтись вовеки нам..."
И пил солдат из медной кружки
Вино с печалью пополам.
Он пил - солдат, слуга народа,
И с болью в сердце говорил:
"Я шел к тебе четыре года,
Я три державы покорил..."
Хмелел солдат, слеза катилась,
Слеза несбывшихся надежд,
И на груди его светилась
Медаль за город Будапешт".
- Очень важен стереотип с медалью за город Будпапешт, - продолжает эксперт центра русского фольклора. - Сражений в Великой Отечественной войне было немало. Будапештская операция хоть и была одной из наиболее кровавых, тем не менее не являлась знаковой операцией для официальной истории.
Будапештская операция в определенной степени - знак абсолютной бессмысленности войны: накануне Победы надо было бросить огромное количество людей, чтобы они там погибли!
Потом этот стереотип очень активно использовался советской литературой. Вот книги и фильм "Тени исчезают в полдень", где обсуждается строительство моста.
Встает одна из колхозниц и говорит: "Вот вам хорошо говорить, а нам тяжело, потому что я рощу четверых, а наш папка погиб под Будапештом".
Трагедия войны в этом слове "Будапешт" является очень большим классическим знаком. Ведь песня Исаковского не восхваляет солдата-победителя, а показывает трагедию войны, что совершенно не вписывалось в рамки советской идеологии. Что это такое - "Хмелел солдат, слеза катилась,//Слеза несбывшихся надежд"? Каких таких надежд? Чего у него там не сбылось? Советская страна победила в войне, а он тут сидит и плачет о чем-то.
Взятие советскими войсками Будапешта зимой 1944-45 годов оказалось одной из самых кровавых операций в истории Второй мировой войны. Иосиф Сталин распорядился взять город к 7 ноября, невзирая на потери, однако сопротивление немецких и фашистских войск соединения под командованием маршалов Родиона Малиновского и Федора Толбухина смогли подавить только через три месяца.
Город был сильно разрушен, погибли и были ранены 320 тысяч советских солдат и офицеров, 360 тысяч получили в награду медаль "За взятие Будапешта". Противник потерял убитыми около 100 тысяч человек.
Стихотворение Исаковского после публикации раскритиковала "за распространение пессимистических настроений" газета ЦК ВКП(б) "Культура и жизнь".
Песню стали широко исполнять только после XX съезда КПСС и разоблачения культа личности Сталина. Исаковский, кстати, был вполне лояльным советскому руководству поэтом - в тот же год, что и "Враги сожгли родную хату" он сочинил "Слово товарищу Сталину" с такими известными строками "Мы так Вам верили, товарищ Сталин/Как, может быть, не верили себе".
Вскоре после окончания Второй мировой войны – в конце 1945года – советский власти приступили к демобилизации огромной многомиллионной армии. Демобилизационные мероприятия, организованные по сложным, иногда – связанным с политикой, принципам, растянулись на много лет.
После их завершения численность Советской Армии сократилась в четыре раза, но День Победы она в ту пору не праздновала.
Говорит историк Второй мировой войны Борис Соколов:
- Конечно, это было крупное ооганизационное мероприятие, потому что численность армии была более 11 миллионов человек, а с раненными, лечившимся в госпиталях, и больными – где-то больше 12 миллионов. к моменту окончания боевых действий в Европе. Но процесс этот был очень растянут, то есть полная демобилизация завершилась только в начале 1950-х годов. С 1945 до примерно 1952 года армия сократилась до 8 миллионов человек, где-то 2,5-2,8 миллионов человек осталось.
- Каковы были порядок и принципы демобилизации?
- Прежде всего, демобилизовывали старшие возраста, естественно. Вообще, у нас воевали люди просто очень пожилые. Были даже 60-летние, 70-летние. Я в списках погибших нашел одного человека, который погиб, - скорее всего, умер от болезни - в возрасте 80 лет в 1941 году, будучи сержантом. Конечно, к 1945 году таких солдат мало осталось, но все-таки. В первую очередь еще демобилизовывались в какой-то мере неблагонадежные нации – это прибалты, выходцы из Западной Украины. Иногда даже формировали типа строительных батальонов, а потом посылали этих людей, например, на урановые объекты, связанные с ядерным проектом. Если говорить об офицеров, то демобилизовывали, более легко тех офицеров, которые не были членами партии.
- В массовом порядке армия после войны и в первые послевоенные годы армия использовалась для восстановительных работ?
- Нет, армия все-таки по тому принципу трудовых армий, как в гражданскую войну (принцип Троцкого был – трудовая армия), в таких масштабах не использовалась. Была все-таки масса другой рабочей силы – военнопленные, всякие пособники фашистов, которые находились в лагерях.
- Вот солдат вернулся с фронта, что с ним дальше происходило? : Какие-то льготы для ветеранов, для демобилизовавшихся воинов были в первые годы после войны?
- Он становился на учет в военкомате по месту жительства, и все - получал гражданский документ. По-моему, при Сталине никаких особых льгот не было. Были определенные выплаты за награды, инвалиды получали за ранения. Если ранение вело к инвалидности, они получали какие-то пенсии, но грошовые, на которые определенно нельзя было прожить.
- Проблема трудоустройства стояла тогда?
- Безработицы тогда все-таки не было. С одной стороны, конечно, экономика была разрушена войной. Но, с другой стороны, погибли десятки миллионов мужчин, особой конкуренции на рынке труда не возникало. Тем более что в советских условиях такой конкуренции вообще не могло быть. Так что демобизовавшиеся, конечно, находили работу и в колхозах, и в городах. Причем не только на уровне что-то там таскать и строить, но и на каком-то более сложном – запускать станки, налаживать производство.
- Какой-то службы психологической реабилитации вернувшихся с фронта не было, конечно, в то время?
- Тогда этого не было в принципе, об этом вообще не задумывались. Был, кстати, некоторый всплеск бандитизма в стране в 1945-46 годах. Помимо тех районов, где шла политическая борьба (западные районы Украины, Прибалтика), был еще всплеск бандитизма в центральных районах, в Сибири. Какая-то часть военнослужащих возвращалась с оружием с фронта - разного рода неучтенное оружие, несданное, оставшееся на местах боев. В общем, за счет этого произошел некоторый всплеск бандитизма.
- Почему в сталинское время День Победы не был объявлен праздником?
- А потому что Сталин одержал не столь полную победу, на которую он рассчитывал. Победа далась такой ценой, что больше воевать Советский Союз уже не мог. Поэтому Сталин как-то не очень любил праздновать этот праздник.
Выходным днем был объявлен День Победы над Японией. Эту победу Сталин считал более полной: там в ходе короткой кампании без больших потерь была разгромлена Квантунская армия.
Другое дело, что Квантунская армия к тому времени на ладан дышала. Там уже почти не было боеспособных частей, все сражались с американцами.
В 1946 году отмечался этот праздник. Но потом от этого отказались: в Кремле поняли, что для народа война над Японией – мало что значит. Она в народной памяти никак не отложилась.
- А когда возникла традиция военных парадов на Красной площади?
- В 1965 году, уже при Брежневе. В хрущевское время День Победы не был красным днем календаря, был просто одной из памятных дат.
Брежнев сам участвовал в войне – все-таки был генералом, пусть и политическим. Поэтому он хотел как-то культ победы выработать.
Тем более что уже прошло 20 лет, многие ветераны умерли, меньше обращали внимания на катастрофу 1941 года, больше говорили о победах 1944-1945 годов.
- И первая юбилейная медаль для военнослужащих и ветеранов войны отчеканена за 20-летие Победы, да?
- Да, за 20-летние Победы.
Больше того, в 1955 году был первый круглый юбилей Победы – 10 лет, но он отмечался очень скромно.
В тот момент было такое время перехода, когда наследники Сталина окончательно не разобрались, кто из них главный, и в общем-то как-то День Победы в тот момент особо не праздновали.
Андрей Шарый,
Русская служба РСЕ/РС.
