Жены диктаторов, монстров рода человеческого, всемирно известных убийц и психопатов. Одни принимают активное участие в делах своих мужей, играя с ними на равных, занимая высокие должности, влияя на политику, участвуя в разграблении своих народов. Другие остаются домохозяйками, соглашаясь на скромные роли кухарок, матерей, жен. Многие из них начинают свою семейную жизнь задолго до того, как их мужья из студентов, бунтарей, словом, "лейтенантов", превращаются в генералов — тиранов и злодеев, издевающихся над собственным народом. Иных выбирают, как обслугу или как племенных кобыл. Некоторые не выдерживают и кончают жизнь самоубийством. Другим, немногим, удается сбежать. Большинство же из них проходят со своими мужьями весь путь, от взлетов до, как правило, неминуемых падений. Об этих женщинах снял свой сериал французский режиссер Джоэл Солер.
Агата Хабиаримана (Руанда)
Агата Хабиаримана, вдова диктатора Руанды, Жювеналя Хабиариманы, правившего двадцать лет железной авторитарной рукой в стране, раздираемой вековыми противоречиями двух племен — хуту и тутси, на вид — уютная старушка, этакая всенародная мама и бабушка, вырастившая восьмерых детей. Так и не было доказано, стояла ли она за самым кровавым и многочисленным геноцидом в истории Африки, произошедшем после гибели в авиакатастрофе ее мужа. Тогда в Руанде, в течение ста дней было уничтожено, по некоторым данным, около миллиона тутси.
Тем не менее ее имя прочно связано как с двадцатилетним правлением супруга, в котором, по слухам, она принимала активное участие, так и с известной в Руанде влиятельной кликой Аказу, объединившей экстремистских представителей северных хуту и состоявшей, в основном, из родственников Агаты и ее мужа. Члены этой организации считаются активными участниками произошедших в 1994 году кровавых событий. Бытует мнение, что эта безобидная на вид домохозяйка на самом деле была ее сердцем, центром и главным вдохновителем. Несмотря на многочисленные свидетельства происходивших в стране ужасов, Агата, по еесловам, предпочла не вмешиваться. Французский суд поверил ее версии.
А ведь чего стоит только рассказ бывшей соседки Агаты, семья которой была частым гостем в доме последней, и с которой "первая леди Руанды", крайне набожная женщина, часто ходила в церковь: после гибели диктатора и начавшейся резни, всю соседскую семью приволокли на свинарню, которую, в числе прочего домашнего скота, держала Агата, и, методично изрубив на куски, скормили свиньям. Все это происходило, пока хозяйка свинарни была в доме, оплакивая мужа.
Саджида Хусейн (Ирак)
Про Саджиду Хусейн, первую жену и, по совместительству, двоюродную сестру Саддама Хусейна, известно не очень много. Потому трудно отличить факты от слухов. Фактом является то, что это был так называемый брак до договору, согласно которому Саджида и Саддам были обещаны друг другу еще в десятилетнем возрасте. Она родила Саддаму пятерых детей, и, по многочисленным свидетельствам, получала истинное наслаждение от статуса жены своего высокопоставленного мужа. Поговаривают, что ее сильно недолюбливали владельцы магазинов дорогих товаров, так как, несмотря на несметные богатства, мадам Хусейн не любила платить по счетам.
Следуя восточным традициям, она не принимала активного участия в деятельности своего мужа, да и Саддам был не из тех, кто допустил бы такое положение вещей. Лишь когда он, после почти двадцатилетнего брака и многочисленных интрижек, решил официально связать жизнь с одной из своих любовниц, Саджида, обычно непробиваемая и невозмутимая восточная жена, как будто специально скрывающая лицо за толстым слоем пудры, позволила себе проявить эмоции. Она и ее семья были обозлены фактом такого предательства, повлекшим за собой смерть одних ее членов и вынужденный отъезд из страны самой Саджиды. И все равно, принято считать, что, хотя сама Саджида и не являлась действительным соучастником творящегося в Ираке под эгидой правления ее мужа беззакония и насилия, каждый ее бриллиант оплачен кровью и лишениями иракского народа.
Ракеле Муссолини (Италия)
Еще одна домохозяйка, Ракеле Муссолини, строгая жена итальянского диктатора Бенито Муссолини, классическая Italian mamma, ненавидела политику. По ее словам “невозможно быть счастливым в политике… сегодня все идет хорошо, назавтра же все меняется к худшему!” Она никогда не скрывала, что самым счастливым периодом ее жизни были времена, когда они с Бенито были бедны, как церковные мыши, и терпеть не могла статус первой леди. Ракеле всячески старалась избежать проживания в столице, заявив впоследствии в интервью журналу "Лайф": "если бы я жила в Риме, я была бы коммунисткой!" Политика пугала и расстраивала ее даже больше, чем многочисленные измены мужа. К ним она относилась совершенно спокойно, тем более, что, несмотря на загулы, Муссолини боялся свою строгую жену как огня, а по свидетельствам друзей, даже больше, чем немцев.
В конечном итоге, несмотря на тридцатилетний брак, именно любовь мужа к женщинам позволила Ракеле Муссолини намного его пережить: диктатор был схвачен итальянскими партизанами и казнен в Риме вместе со своей последней официальной любовницей, Кларой Петаччи. Ракеле же, добившись, после многолетних запросов, перезахоронения мужа в их родной деревне, Предапио, мирно прожила остаток жизни там же, содержа небольшой и довольно популярный ресторанчик, в котором она сама обслуживала клиентов, и имея довольно приличный дополнительный доход от бойкой продажи открыток с изображением Муссолини.
Ева Браун (Германия)
Самой загадочной и непостижимой среди когорты жен и спутниц многочисленных диктаторов, по многим критериям, можно назвать Еву Браун, единственную официальную и многолетнюю спутницу одного из самых страшных персонажей XX века — Адольфа Гитлера.
Ева Браун познакомилась с сорокалетним Гитлером в октябре 1929 года, когда начала работать у Генриха Гофмана, официального фотографа нацистской партии. Ей было 17 лет, одна была одной из трех дочерей обычной католической семьи в Мюнхене. Она любила танцы, гимнастику, голливудские фильмы и романы, и обладала потенциалом, который требовался для идеальной нацистской женщины - kinder, kueche, kirche (дети, кухня, церковь).
По всем параметрам, Ева Браун изначально была славной девушкой. По словам историка Ричарда Овери, она не являлась соучастницей преступлений, по той простой причине, что не считала своего Адольфа преступником. Он был героем, спасителем Германии. Наверняка неизвестно даже, состояла ли она в нацистской партии — учитывая отношение фюрера к вмешательству женщин в его работу, маловероятно, что она в подробностях знала о его замыслах. Но в этом и кроется проблема с Евой: полное безразличие к миру, который спутник ее жизни уничтожал, делает ее зловещей фигурой.
А может быть она, как и многие ее соотечественники, каждое утро просыпалась и благодарила бога, что не еврейка.
Ева увлекалась кино и фотосъемкой, и после нее остался огромный архив исторически важной хроники. Она не могла не знать и не слышать того, что происходило в доме, который делила с Гитлером. К примеру, на одной из хроник запечатлена беседа Гиммлера с соратниками по партии, в ходе которой он открытым текстом заявляет о необходимости скорейшего и окончательного решения еврейского вопроса. Также имеются свидетельства, что, поссорившись с кем-то из родных, Ева угрожала пожаловаться Адольфу и попросить его отправить родственника в концлагерь.
Она пыталась заполнить внутренний вакуум кажущимся неутолимым желанием приобретать. Ее любовь к магазинам и коллекции туфель — одно из немногих сходств Браун с супругами других диктаторов. Ее не волновало личное продвижение и продвижение ее семьи, она порхала как мотылек, переодевалась семь раз на дню и ждала звонка своего фюрера.
Некоторые биографы называют Еву Браун эталонной героиней песен Тэмми Уинетт, прославившейся балладами об отношениях мужчины и женщины, в которых воспевалась необходимость во что бы то ни стало stand by your man, всегда быть на стороне своего мужчины, быть его тылом, его поддержкой.
Была ли на самом деле спутница этого монстра настолько бессодержательной? Или кажущаяся пустота, основная отличительная особенность, приписываемая Еве Браун историками, была лишь дымовой завесой? Сложно назвать пустым поступок женщины, вопреки приказам своего любовника, решившей приехать в уже умирающий Берлин всего за несколько недель до его падения, чтобы провести последние дни жизни с возлюбленным. Заслуживает ли она морального осуждения или невинна как дитя? Могла ли она повлиять на своего любовника? Хотела ли? Эти вопросы наверное навсегда останутся без ответа. Но это не означает, что ими не хочется задаваться.
Сложно судить этих женщин. Для многих из них мужья не были тиранами и убийцами. Они были их мужчинами, которые, как все, приходят домой на ужин, играют с детьми, иногда обсуждают бытовые проблемы, вместе сидят на диване в гостиной по вечерам. Не всякая из них заглядывала дальше дверей своего дома. Вполне возможно, что даже они не знали ответа на вопрос “почему?”. И все же не покидает ощущение, что своей любовью они очеловечивали мужчину и обесчеловечивали себя.
