19 января Гагаринский суд Москвы признал Анастасию Гончарову наследницей бизнесмена Кахи Бендукидзе, одной из ключевых фигур грузинской экономической политики начала XXI века. В интервью Радио Свобода Анастасия рассказала, как она добилась права называться дочерью Бендукидзе и как планирует распорядиться наследством.
58-летний Каха Бендукидзе скончался в октябре 2014 года, не оставив официального завещания. К моменту смерти он был женат на Наталье Золотовой, имевшей двух детей от предыдущего брака. За десятилетие до женитьбы у Бендукидзе, тогда жившего и работавшего в Москве, родилась дочь Анастасия, мать которой впоследствии связала свою судьбу с другим мужчиной. В 2015 году началось судебное разбирательство между женой Бендукидзе и его дочерью; суды проходили в Лондоне, Тбилиси и Москве. 30 декабря суд в Грузии признал Анастасию Гончарову дочерью Кахи Бендукидзе. Суд в Москве поставил точку в череде процессов, приняв аналогичное решение.
С конца 1980-х до середины 2004 года Бендукидзе занимался предпринимательской деятельностью в России, в частности, возглавлял холдинг "Объединенные машиностроительные заводы". В 2004 году по приглашению тогдашнего президента Грузии Михаила Саакашвили занял пост министра экономики в грузинском правительстве, с 2004 по 2008 год был государственным министром Грузии по координации экономических реформ.
В Грузии у Бендукидзе в последние годы его жизни не было бизнеса – если не считать оздоровительного комплекса в центральном районе Тбилиси Ваке и небольшого девелоперского проекта по развитию этого района грузинской столицы. Главным детищем бизнесмена в последние годы его жизни были Свободный университет и Аграрный университет. Но это не коммерческие проекты: в Грузии высшее образование не может быть прибыльным бизнесом и в любом случае требует дотаций. Бендукидзе рассматривал эти университеты как воплощение мечты о воспитании нового поколения молодых людей на основе либеральных ценностей.
С этой целью Бендукидзе создал Фонд знаний, рассчитывая дотировать его за счет доходов от бизнеса, в том числе от вложений в проекты в США и других западных государствах. Финансировавшиеся Бендукидзе университеты входят в число самых престижных в стране. Бендукидзе внедрял в Грузии англосаксонскую модель университетского образования, утверждая, что она - лучшая в мире; он часто читал лекции студентам и любил с ними общаться. По горькой иронии судьбы, "университеты мечты" Бендукидзе стали одной из причин его смерти: после смены власти в результате парламентских выборов 2012 года прокуратура обвинила бизнесмена в том, что он использовал дружбу с президентом Саакашвили для "присвоения за бесценок" университетского имущества и территории. Доводы о том, что Бендукидзе вложил десятки миллионов долларов для превращения захолустного советского вуза в современный, великолепно оборудованный университет, не были приняты во внимание.
В 2014 году у Бендукидзе обнаружились проблемы с сердцем. Он уехал в Европу, где ему провели операцию. Однако вскоре Бендукидзе скоропостижно скончался в лондонском отеле – за день до того, как должен был ответить на приглашение президента Украины Петра Порошенко занять пост министра по экономической и структурной реформе.
Каха Бендукидзе с дочерью
Собеседник Радио Свобода - дочь Кахи Бендукидзе Анастасия Гончарова:
– Почему Каха Автандилович вынужден был скрывать, что у него есть дочь?
Я отнеслась к известию о том, что я дочь Бендукидзе, достаточно философски: у кого-то вообще нет родителей, а у меня их трое
– Это было связано с интересами моей матери. Он – человек достойный, пообещал, что не будет раскрывать этот секрет, и сдержал свое слово. Во-вторых, конечно, это был вопрос о безопасности, поскольку ему не раз угрожали. Я единственная, к сожалению, его дочь, он мною очень дорожил и не хотел подвергать ни меня, ни себя опасности. Это ведь известный момент, когда пытаются использовать детей для шантажа. Я была знакома с Кахой с 10 лет, мы с ним встречались довольно часто. Он настоял на том, чтобы я отправилась учиться в Великобританию. И во время одной из таких встреч, через несколько недель после моего 18-летия, он сказал мне, что является моим биологическим отцом. Конечно, я была ошеломлена этой новостью, но постаралась ее принять. Я отнеслась к этому достаточно философски: у кого-то вообще нет родителей, а у меня их трое. Ну, это надо принять, другой опции нет.
– Каха Бендукидзе был человеком с довольно сложным, взрывным характером. Каким он был отцом?
– Каха Бендукидзе в жизни и Каха Бендукидзе-отец – это одна и та же личность. Он был строг по отношению ко мне – ему хотелось, чтобы я росла идеальным ребенком. Понятно, что мы все люди, и я какие-то глупости совершала, и он меня ругал очень сильно, но, на самом деле, Каха был либертарианец, поэтому и давал мне свободу выбора. Для него очень важным было образование – он старался сделать так, чтобы я получила хорошее образование. Он мне говорил: бухучет, финансовый менеджмент – это обязательно нужно будет, но я тогда, конечно, не понимала, зачем мне, филологу испанского языка, бухучет и финансовый менеджмент. Сейчас я понимаю, что он хотел меня подготовить к будущему, чтобы я переняла его дело и занималась продвижением его бизнеса, университетов в том числе.
– 13 ноября 2014 года – мрачная дата. Вам пришлось как-то раскрыть все карты?
Единственное, что я сделала в день смерти своего отца, – выложила в сети фотографию Кахи и написала, что он навсегда будет в моем сердце
– Нет, я не планировала раскрывать все карты. Единственное, что я сделала в день смерти своего отца, – выложила в сети фотографию Кахи и написала, что он навсегда останется в моем сердце. Я не писала нигде, что я его дочь. Естественно, я приехала на похороны, потому что не могла этого не сделать, и уже буквально на следующий день в грузинских СМИ появилась информация о том, что в страну приехала дочь Кахи Бендукидзе.
– И через несколько месяцев месяца начался судебный процесс...
– Да, процесс начался где-то в конце апреля – начале мая 2015 года. Процесс был нелегким, потому что сложно оказалось достать образцы ДНК для подтверждения нашего родства. Были суды в Грузии, в России, в Великобритании, где мы пытались как раз транспортировать эти образцы ДНК, и почти везде мы оказывались в выигрышных позициях. Я очень благодарна своим юристам, которые смогли сделать такое великое дело – по крайней мере, в моей жизни точно. Это был довольно сложный процесс, но у нас все получилось и мы смогли доказать, что я действительно являюсь дочкой Кахи Бендукидзе.
У папы было четыре жизни, и я считаю, что не каждому человеку выпадает такая честь
– Дело еще продолжается?
– Много нерешенных вопросов связано с оформлением документов, с процедурой вступления в права наследования. Это только начало, я бы сказала, нового пути, новая глава в моей жизни. Теперь нам нужно много бюрократической волокиты пройти, особенно в России, чтобы вступить в права наследования. В Грузии ситуация обстоит немного по-другому. Там все лучше, именно благодаря отцу. Каха вместе со своей командой в течение 10 лет занимался реформами в Грузии и достиг очень многого. Я сегодня написала статью о том, как человек из России эмигрировал в Грузию, как он пытался там начать свой бизнес. Он был приятно удивлен, что нет налогов, что он за один день и за 40 лари (это примерно 1200 рублей) все оформил, получил лицензию. Мне бы хотелось верить в то, что в России произойдут такие же изменения, но пока, к сожалению, у нас все идет довольно туго.
– У Кахи Автандиловича было несколько дел жизни – сначала бизнес, потом грузинские реформы, потом образование. Как я понимаю, образованием вы и планируете заниматься дальше?
Он решил, что образование является самым важным фундаментом, который закладывается в будущее страны
– На самом деле, у папы было четыре жизни, и я считаю, что не каждому человеку выпадает такая удача. До того, как заняться бизнесом, Бендукидзе был ученым, занимался биологией, собирался аспирантуру заканчивать. Кстати, он мне всегда говорил, что из-за того, что он ушел в бизнес, он такой толстый. Я никогда раньше не понимала связи, а он говорит: "Настя, когда я был научным сотрудником, я все время должен был куда-то бежать, ходить все время, стоять в лаборатории, какие-то бумажки носить. А когда бизнесом занимаешься, то сидишь за столом; обычно встречи, либо обед, либо ужин. Сидите иногда очень долго, а вам еду все приносят и приносят... Вот так я и стал таким толстым".
Из бизнеса он ушел в политику. Это нормальная практика, когда бизнесмены уходят в политику, потому что считают: нужны какие-то изменения в законодательстве, для того чтобы, например, бизнесменам легче работалось. В 2004 году его пригласили на пост министра экономики Грузии. На самом деле, у них не было конкретного мандата, у них был мандат сделать что-нибудь! Он навсегда уехал из России. Грузия была в таком ужасном состоянии. И работая с реформами, он понял, что самое сложное – изменить мышление людей. Вот для того, чтобы страна стала успешной, люди должны мыслить как успешные люди, и они должны быть свободны в своих решениях. К сожалению, на постсоветском пространстве это довольно сложно дается, потому что люди у нас – запуганные и зашоренные. И мой отец решил, что образование является самым важным фундаментом, который необходимо закладывать в будущее страны.
Если Каха и был миллиардером, то рублевым, и то по девальвированному курсу
Сейчас, на самом деле, сложно ставить перед собой какие-то цели, потому что в стране мы и так номер один. Свободный университет – первый в рейтингах университет Грузии, даже иногда считают, что по всему региону, в Закавказье. Аграрный университет, когда его папа приобрел, был на 37-м месте, в прошлом году он был на 5-м месте, а за этот год поднялся на 4-е место. Между первым и четвертым – два университета, медицинские, по-моему. Конечно, много работы впереди, потому что всегда нужно развиваться, нужно стремиться улучшать себя, улучшать систему.
– А как обстоят дела с Фондом знаний, в который Бендукидзе вложил 50 миллионов долларов?
– С ним все в порядке. Фонд знаний находится в Тбилиси. Нельзя даже это назвать "находится", потому что нет ни офиса, это просто банковский счет и один человек, которого папа назначил директором.
– И как фонд функционировал в период, когда шли судебные процессы? Ведь оба университета требуют постоянных дотаций, это некоммерческие организации.
– Да, конечно, это бесприбыльные проекты. Каха был человеком, который не любил бумажки, бюрократию, его это очень сильно раздражало, поэтому, слава богу, он наделил директора фонда достаточными полномочиями. Поэтому не было проблем с точки зрения управления. Конечно, у университетов после смерти отца была не то чтобы нестабильность, но чувство, что не все фатально. Я считаю, что команда, которая осталась после Кахи в университетах, очень четко и слаженно сработала.
– Простите за вопрос, но как вы планируете распоряжаться наследством? Это же примерно полмиллиарда долларов?
– Нет, это не полмиллиарда долларов. Если Каха и был миллиардером, то рублевым, и то по девальвированному курсу. Все сплетничают на тему о том, сколько денег было у Кахи, а кто-то вообще говорит, что у него не было ничего, одни долги. Честно говоря, точную сумму мне сложно определить – у меня не было такой возможности, поскольку я не была юридически никем до вчерашнего дня. Но точно знаю, что миллиарда там нет. Но если бы там не было вообще ничего, то просто получить право быть дочкой своего отца – для меня было бы уже победой. Папа мне всегда говорил, что он хотел бы большую часть своих сбережений потратить на Фонд знаний, на Свободный и Аграрный университеты, и поэтому эти деньги не мне предназначались, а как раз для образования в Грузии. Я думаю, что это будет мой главный приоритет. Одна из главных целей, которых я хотела бы добиться, – сделать так, чтобы университет стал самостоятельным, то есть мог сам себя поддерживать.
– Я уже видел грузинский журнал с вашим портретом на обложке, несколько телепередач вышли в эфир в Грузии с вашим участием. Такое ощущение, что вы уже пробиваете свой путь в грузинскую политику.
– Да, меня, конечно, удивляет такой интерес людей ко мне. Наверное, это в большей степени связано с тем, что люди думают – я стала миллиардершей. К сожалению, это не так. Политических амбиций на данный момент у меня нет. У меня есть сейчас очень важная задача – заняться образованием, университетами.
– А в российское образование у вас не было идеи вложиться?
– Пока нет. Эти деньги имели особое предназначение, так отец решил. А потом посмотрим, – сказала в интервью Радио Свобода дочь Кахи Бендукидзе Анастасия Гончарова.
Как заявил Радио Свобода канцлер Свободного университета, Вахтанг Лежава, после решения суда в пользу дочери Бендукидзе появилась надежда на спасение университетов:
– Я встречался с Анастасией. Можно поздравить оба университета с решением суда, потому что, как минимум, ситуация прояснилась. А как максимум, то отношение, которое проявляет дочь Бендукидзе к наследству Кахи, дает повод для оптимизма.
– Какова была ваша личная позиция в споре наследников?
– Я выступал в поддержку того, чтобы решения по университетам принимались прозрачно. И за то, чтобы наследство Кахи оставалось нетронутым и было передано наследником в том виде, в каком оставил его Каха. У каждого из нас могут быть свои симпатии и антипатии, но это никогда не было институциональной позицией университетов, – заявил Вахтанг Лежава.
Другие наследники Кахи Бендукидзе – его супруга Наталья Золотова и сестра Нуну – пока не выступали с заявлениями о том, намерены ли они обжаловать решения тбилисских и московских судебных инстанций, признавших Анастасию Гончарову дочерью и наследницей бизнесмена.